Кому нужен этот широкий, светлый путь, на котором и так не протолкнуться? Я буду идти по своей кривой дорожке, пока не стемнеет!
-Я ее люблю. Я дарю ей цветы. Я говорю ей комплименты. Вожу ее по ресторанам. И что же я слышу в ответ? Она говорит, что я паршивый старый негритос. Она требует денег. Она… Мне больно это говорить, но я скажу. Сегодня она плюнула на моего тигренка…
Я приподнял брови.
– На моего веселого парнишку… Я не понял.
– Короче, она плюнула на мой восставший ****. Не знаю, может быть, в России это принято? Но мне стало обидно…
Муся!
Ты довольно часто спрашивала – уж не импотент ли я? Увы, пока что – нет.
А если – да, то этот факт, как минимум, заслуживает комментариев.
Позволь тебе сказать, что импотенцию мою зовут – Елена, Ника, мама. В общем, ясно.
Да, я связан. Но куда серьезней то, что я люблю мои вериги, путы, цепи, хомуты, оглобли или шпоры. Всей душой…
Женщины меня давно уже не интересуют. Лет двадцать пять назад я колебался между женщинами и алкоголем. С этим покончено. В упорной борьбе победил алкоголь.
Рафаэль, не останавливая машины, достал из кармана синий фломастер. Приставил его к своей выпуклой груди, обтянутой нейлоновым джемпером. Быстро нарисовал огромных размеров сердце. И сразу полез целоваться.
Я убедился, что любая мысль влюблённого бедняка — преступна.
...лишиться уважения людей — самый большой позор.
Говорят, ребенка обмануть легче всего. Так оно и есть. Легче всего. Но если обмануть его несколько раз, он и сам станет обманывать других, когда подрастет.
А сирота, Мехриниса, сколько его ни корми, сколько ни старайся, все равно не станет своим.
С женой я расстался, и теперь, когда меня ничто не удерживало, я был готов двинуться на юг в поисках необработанного, неизведанного кайфа, который не ограничивает твои способности, как это делает джанк, а наоборот, – раскрывает.
Кайфа видеть окружающий мир в особом состоянии, кайфа кратковременной свободы от требований стареющей, осторожной, ворчливой, напуганной плоти. Может я найду в яге то, что искал в джанке, марихуане и кокаине. И может на яге всё и кончится?
Джанк — это идеальный продукт... абсолютный товар. В торговых переговорах нет необходимости. Клиент приползет по сточной канаве и будет умолять купить... Торговец джанком не продает свой товар потребителю, он продает потребителя своему товару. Он унижает и упрощает клиента. Он платит своим служащим джанком.
Для матери ее дитя останется ребенком всегда, независимо от того, сколько ему лет.
... и моё сердце поседело прежде, чем стала седою моя голова, из-за забот и печалей, перенесённых мною. И я произнёс:
«Велики блага тайные Аллаха,
Что скрыты от ума мужей разумных,
Как много дел тебе противны утром,
А вечером они приносят радость!
Как часто нам легко вслед за мученьем!
Так облегчи же грусть больного сердца!»
и дьявол взял над ними власть и украсил в их глазах их поступки.
И счастье и доля всем заранее розданы,
И мало в земле одной, и много в другой земле.
Превратность судьбы гнетёт и клонит воспитанных,
А подлых возносит ввысь, достойных презрения,
О смерть, посети меня! Поистине, жизнь скверна,
Коль сокол спускается, а гуси взлетают ввысь.
Не диво, что видишь ты достойного в бедности,
А скверный свирепствует, над всеми имея власть:
И птица кружит одна с востока и запада
Над миром, другая ж все имеет, не двигаясь.
Как много глупцов в Плеядах
И сколько во прахе мудрых!
И я сказал дочери пастуха: «Правда ли то, что ты говоришь об этом телёнке?» И она отвечала: «Да, господин мои, это твой сын и лучшая часть твоего сердца».
Вставай, я убью тебя, как ты убил моё дитя, последний вздох моего сердца!
Мы все — сплошные воспоминания. Или, можно сказать, истории. Внешне мы состоим из меха и костей или перьев, крыльев и желудков, как совы. Но по сути мы всего лишь истории. Длинные, длинные истории.
Как бы тяжело не казалось вначале, в конце концов все равно придется смириться.
Да, пора бы уж вам почувствовать себя постарше и перестать бросаться на шею к незнакомым мужчинам. Может быть, они стремятся достигнуть седьмой степени самосозерцания.
Каждый должен в это вмешиваться. Звезды содрогаются в небесах, когда происходят подобные вещи.
Если женщина любит, то она становится сильной.
Каждый человек прячет в своем сердце и хорошее, и плохое, но он один несет в себе тяжесть всего этого и стремится, насколько возможно, быть добрым к тем, кого любит.
Море обладает поразительной притягательной силой. Двое могут смотреть на него, не замечая, молчат они или разговаривают. И это никогда не может наскучить.
Когда что-то приобретаешь, то, несомненно, что-то теряешь.
Удивительная все-таки вещь жизнь: субъект, который тебе неприятен, относится к тебе сердечно, а приятель, который пришелся по душе, вдруг оказывается негодяем и издевается над тобой.
Человек – что бамбук: если не прямой, то ненадежный. С прямым человеком и подраться приятно.
Если деньги, власть и красноречие могли бы привлекать к себе сердца людей, тогда люди, наверно, больше всех любили бы ростовщиков, полицейских и университетских профессоров.
Человек ведь неизвестно, когда умрёт. И если что хочешь сделать — нужно делать пока жив.
Скука никогда не чувствуется сильнее, чем в дни молодости
Как бы ни был здоров, когда умрешь, ведь не знаешь.
Всё-равно умирать, - так уж лучше умереть, поев вкусного.
Сначала становятся перед человеком на колени, а потом наступают ему ногой на голову. Я не желаю почтения сейчас, чтобы не испытать унижения в будущем. Терпи меня таким, как я теперь — скучным, чтобы не терпеть меня потом, в будущем, скучным ещё более. Мы родились в век свободы, независимости, но за это должны приносить жертву, — мы должны переживать эту скуку.
На свете не существует заранее созданных по шаблону злодеев. Обычно все хорошие, во всяком случае - обыкновенные люди. Но в критический момент они вдруг превращаются в злодеев, это страшно.
И ангел, светозарный и прекрасный, как на апокалиптических картинах Альбрехта Дюрера, подносит к их жаждущим устам деревянную чашу прощения, искупления и божественного равенства.
Этот ангел является во всех видениях, проносящихся в эту минуту перед глазами Консуэло. Вглядываясь, она узнает в нем сатану, самого прекрасного из всех бессмертных после бога, самого печального после Иисуса, самого гордого из всех гордых; он влачит за собою порванные им цепи, и его бурые крылья, истрепанные и повисшие, хранят на себе следы насилия и заточения. Скорбно улыбаясь людям, оскверненным злодеяниями, он прижимает к своей груди маленьких детей.
- Только позвольте мне предложить вам следующее: нам нужно сохранять крайнюю вежливость по отношению друг к другу. Это будет лучшим способом защиты.
- Я невежлива.
- Тогда я буду вежлив за двоих.
- Вы не боитесь?
- А чего мне бояться? Страх годился в прошлом, когда у нас была надежда.
Не терплю, когда от меня чего-то ждут. У меня сразу же появляется желание сделать все наоборот.
Можно ли судить о целой жизни по одному поступку?
Ты - воплощение своей собственной жизни.
Мы такие, какими хотим себя видеть.
Так вот он какой, ад! Никогда бы не подумал... Помните: сера, решетки, жаровня... Чепуха все это. На кой черт жаровня: ад - это Другие.
Я не верю в добро, я верю в доброту.
Знаете, кстати, разницу между хорошим и плохим человеком? Хороший человек подлости делает неохотно.
Надежда почти никогда не связана с разумом, она бессмысленна, я думаю, её родил инстинкт.
Будь у Вень Нина хоть кровинка на лице, он бы наверняка покраснел так, что дошло бы до кровотечения.
Кому-то воздвигнут прекрасный памятник, который поможет живущим помнить причиненное ему зло. Кому-то достанется грубый деревянный крест или раскрашенный камень, а кому-то суждено затеряться во мраке времен.
Разве не лучше некоторым вещам оставаться стертыми из памяти?
1..35..149Видите же, он дурак. Он не против грубого обращения, но славится норовом, который нам еще предстоит укротить.