Оцените У всех мертвых одинаковая кожа

Призрак помогает священнику пролить свет на события двухсотлетней давности.

Книга о необыкновенных приключениях юношей в поисках утерянных человечеством достижений цивилизации. Атомная война все-таки произошла. И вот уже два поколения не знают, что такое машины и большие города. Так как города объявлены вне закона, а немногочисленное уцелевшее поколение ютится на фермах и деревушках. На первый взгляд, это деревенская пасторальная жизнь. В правительстве основное влияние принадлежит религиозной секте, известной как нью-меноннайтцы; они ратуют за самостоятельность, внушают уважение к земле, ценностям честного тяжелого труда на полях. Юные Лен Колтер и его двоюродный брат Исо вырастают в этом благоразумном, счастливом, хорошо обеспеченном богобоязненном обществе. Мальчики…

Сколько раз муж и жена были в Париже? И сколько раз во время этих поездок они занимались там любовью? Герой рассказа сосчитал все и понял, что сейчас, непременно, скорее надо ехать в Париж. Потому что следующего года у них может не быть... Рассказ входит в сборник "Кошкина пижама" (2004).

Рассказ о священнике прихода Болвири, преподобном Мердоке Соулисе, которому довелось в молодости пожалеть гонимую всеми за ведовство женщину, а потом жестоко раскаяться в своей доброте..

В сюжете нашли отражения детские впечатления писателя о годах обучения в Англии, в пригороде Лондона. Рассказ написан в реалистической манере, но построен на мистической теме взаимодействия человека со своим роковым двойником — допельгангером. Повествование ведётся от имени рассказчика, называющего себя именем Вильям Вильсон, по его собственному признанию, очень похожим на его настоящее имя, которое он не хочет упоминать, дабы не осквернять им страницы книги. Вильсон признается, что является самым падшим человеком и самым худшим грешником на земле, видя своё возможное оправдание лишь в том, что «никто и никогда не был столь сильно искушаем», как он. Вильсон принадлежит к древнему, состоятельному…

Повесть «Гимн» Айн Рэнд — социально-политическая антиутопия. Это критика тоталитарного общества, подавляющего творчество и человеческие чувства. В этом варварском обществе ни у кого нет личных имен: есть «мы», но нет «я», никто не вправе думать, созидать и выбирать свой жизненный путь. Главный герой открывает электричество и предлагает использовать силы природы во благо человечества. Но люди, привыкшие жить в первобытном страхе, не верят в силу разума. Герою предстоит построить свой мир, осознать себя индивидуальностью и научиться говорить «Я».

Эксклюзивный перевод Татьяны Источниковой Вслед за изданием «Цветов зла» вышел в свет еще один сборник «поэмы в прозе», который не был замечен ни читателями, ни критиками. Тем не менее, в этом небольшом сборнике Бодлер дал свое теоретическое обоснование верлибра. Продолжая совершенствоваться в этой новой литературной форме, Бодлер пишет серию стихотворений в прозе, посвященных многоликому Парижу. «Парижский Сплин» был издан уже после смерти поэта, оказав огромное влияние не только на французскую поэзию, в лице гениального Артюра Рембо, но и на символистов всего мира. Наполненный парадоксами город предстает перед взором изумленного читателя: великолепный и уродливый, жестокий и нежный, убогий…

Вторая книга романа выдающегося австрийского писателя Роберта Музиля (1880-1942) не закончена. В настоящем издании представлены 38 глав, вышедших в 1932 году, и еще 14 глав, нумерация которых условна, опубликованных посмертно вдовой писателя в 1943 году. В центре второй книги — нравственные искания ее главного персонажа — Ульриха.

Культ уюта, комфорта, красивых традиционных церемоний и обычаев, культ семьи, как бы вылился в гимн к Рождеству, этому празднику праздников, с изумительной, волнующей силой был выражен в его «Рождественских рассказах» — в 1843 вышла «Рождественская песнь» (А Christmas Carol), за которой последовали «Колокола» (The Chimes), «Сверчок на печи» (The Cricket on the Hearth), «Битва жизни» (The Battle of Life), «Одержимый» (The Haunted Man). Кривить душой Диккенсу здесь не приходилось: он сам принадлежал к числу восторженнейших поклонников этого зимнего праздника, во время которого домашний камелёк, дорогие лица, праздничные блюда и вкусные напитки создавали какую-то идиллию среди снегов и ветров беспощадной…