Онлайн чтение книги Все наши ложные «сегодня» All Our Wrong Todays
29 29

Позже я задремал, обнявшись с Пенелопой, и в какой-то момент она высвободилась и ускользнула. Кстати, я не опоздал на работу. Контора кипела деятельностью. Множество наблюдателей от научных и правительственных учреждений и корпораций каждые пятнадцать секунд проверяли свои устройства связи. Этот день был кульминацией для моего отца.

Настал час «Х» – приблизилась дата первой экспедиции человечества в свое прошлое.

Все приготовили к старту. Остался лишь стандартный медосмотр, который должен был подтвердить, что первая группа хрононавтов в порядке. Но их проверяли постоянно на протяжении последнего месяца, что же могло измениться за сутки?

Я побрел в медицинский центр, стараясь держаться непринужденно, но цепко обшаривал помещение взглядом, отыскивая Пенелопу. Вдобавок я гадал, какое выражение появится у нее на лице, когда она увидит меня. Мало-помалу у меня возникло ощущение, что именно сейчас и решится моя судьба. Спонтанная реакция Пенелопы станет для нас обоих спусковым крючком, и пока эмоциональные барьеры спустя пару секунд не запрут намертво ее невербальные реакции, я должен быть начеку.

Я жаждал увидеть ее до того, как она заметит меня, и уловить на ее лице волнение, сожаление, смущение, надежду, любовь…

Идиот!

Полагаю, проблема заключается в том, что ты привыкаешь просыпаться в своих собственных сновидениях.

Легко перепутать романтические фантазии с реальностью.

Мне повезло: я увидел Пенелопу раньше, чем она меня. Ее окружала кучка явно возбужденных медиков. В помещении стояла зловещая тишина, как после снегопада… или, например, если забросить кого-то в удушающий космический вакуум. Все ждали, пока заговорит Пенелопа, но почему-то отводили от нее взгляды. Зато я один таращился прямо на нее. И когда она заметила меня, случилось нечто неожиданное.

У нее был тяжелый, угрюмый взор. Никто не смотрел на меня с такой мрачностью, кроме мамы, когда та увидела меня, двенадцатилетнего, в дверях дома Робин Свелтер через девятнадцать дней после моего побега.

А затем Пенелопа Весчлер повела себя невообразимым образом. Она разрыдалась.