Онлайн чтение книги Детектив Искажений The Distortion Detective
1 - 33

Он активно передвигается, грызя окружающих направляя окружающих

Невроз: острие стресса, пагубное излучение, тюрьма, которая в то же время себя ограничивает, симптом, усиливающийся тем сильнее, чем один тормошит другие; темпераментные мозговые стимулы и возбуждение получают физическую форму в виде электричества. Когда это электричество протекает через тело, оно жжёт неуправляемой яростью. Это не совсем про взрывное; оно скорее острое. От лёгких тычков до ударов, создающих расколы в уме. Невроз течёт через проводники рядом. Он меняет атмосферу в чужом окружении. Истерия одного переходит на других. Это создаёт ложное впечатление, что это улучшит ситуацию. Однако это только заставляет растлевать собственный разум и пробуждает нетерпение. На протяжении всего времени сжигая других куда сильнее. Это качество нужно понимать. Бескрайнее высвобождение раздражения и гнева, мании величия и менталитета жертвы; он активно распространяется, грызя и направляя окружающих. И оно распространяется быстро.

За нами идут пятьсот трупов. Это просто останки покойных. Электрические стимулы, введённые в их мозги Человеческой Молнией, заставляют их двигаться в чисто механическом смысле. Скорость света - Человеческий Удар молнии носится между этими пятью сотнями людей с максимально возможной скоростью. По сути, это биологические машины, которые не чувствуют ни боли, ни страха. Также, их нельзя считать подчинёнными сущностями Искажения. Мы должны поймать момент, когда он перескакивает с одного обгоревшего тела на другое. Самый простой способ - испустить бледно-голубой дыхание, дым смерти и прекращения. Но это должно быть крайней мерой. Фиолетовое дыхание для фиолетового существа. Для меня это стандартная методология. Сколько я могу связать? Сколько всего с тяжёлым грехом на меня возложено? Фиолетовое воспоминание, сдавливающее моё сердце и тянущее мой разум ко дну. Эту память необходимо раскопать.

В тот день я привела своих коллег на смерть. Человек (Человеческое существо) по имени Мозес, участвовавшая в Туманной Войне как капитан Уаджета. Выполнить миссию – всё что мне было нужно сделать. В этом процессе не было места истолкованию или милосердию. Подчиняться приказам Диас. Повиноваться её мечте. В этой жизни я окрасила свои руки кровью - даже кровью тех, с кем работала. Что я несу - бремя других, не моё. Эта курительная трубка не моя; она принадлежит им. Я держу трубку и втягиваю дым. Я закрываю глаза и втягиваю дым. Когда я закрываю глаза, они появляются. Я должна вдохнуть их воспоминания и агонию. Мне нужно найти фиолетовое воспоминание среди смутной, но сильной массы. Воспоминания сродни темным шипам; глаза и жесты, злящие меня. Моё чувство вины. Моя вина проявляется в виде невроза. Не люблю шум. Не люблю разговорчивых людей. Звук напоминает мне голоса, которые меня возмущают. Звук напоминает меня дивизиона войны и заставляет мой разум кровоточить. Мелкие обиды и насмешливые замечания. Обмен словами полных гнева. Колкости, которые я небрежно бросила. Дни в моей жизни, когда я кого-то задевала и доводила кого-то до слез; была бы я добрее, была бы я более понимающей. Я не заботилась о подчинённых. Мои глаза были прикованы к Диас. Всё, что происходило в процессе, было для меня мелочью. В Городе, где нет добра и зла, я различала: чего хочет Диас, а чего нет. Это был единственный критерий, отделяющий хорошее от плохого. Так что же привело меня в такое отчаяние? Я слышу плач и крики своих подчинённых. Я проигнорировала их и пошла своей дорогой. Мне тогда не следовало оборачиваться. Как только я оглянулась, кровавый путь, по которому я шла, был настолько очевиден - я ничем не могла помочь, только плакать. Почему я передумала в последний момент? Почему так внезапно возникло чувство альтруизма к моим коллегам? Я хочу дать им спасение - тем, кто носится в моей голове. Каждый раз, когда я разрешаю дело Искажения, их крики стихают один за другим. Но тишина длится недолго. Почему я отказался от них? Почему я отдала им этот бессердечный приказ - не имея даже крупицы того, что можно было бы назвать сердцем, - а затем пришла, пытаясь спасти их? Почему я толкнула их в пасть ада? Я разрешала Искажения, потому что не могла выносить эти карящие меня голоса. Это как наркотик, от которого я не могу отказаться. Как только я прекращаю принимать препарат, которым является решение Искажения, боль снова начинает сжимать мою голову. Это не волонтёрская служба или благотворительность; это всего лишь лекарство, которое я принимаю, чтобы облегчить свою вину. И все же у меня есть наглость называть себя детективом и требовать оплаты. Запросы и клиенты, которые я отклонила, - всё это становится цепью бремени и боли, которая снова душит моё сердце. Это та цепь, которую я хотела найти. Я крепче сжимаю свой разум. Цепь можно вытащить, если я сдавлю своё сердце до тех пор, пока из него полностью не исторгнуться кровь и гной. Это моё тяжёлое раскаяние - злоба 2142 человек, которых я убила. Каким бы быстрым и резким ни был невроз Человеческой Молнии, он не будет сильнее, чем тяжесть и боль цепей, которые я чувствую глубоко в моем сердце. Я сталкиваюсь с реальностью, что всё, в правдивость чего я верила, было просто детской попыткой самоудовлетворения, чтобы избавиться от моего невроза. Унижение и ненависть к себе… Досада и гнев на себя… Я все это выжму.

Я испустила фиолетовое дыхание.

Курительная трубка превратилась в тонкую, как волос и острую иглу. Нить, пропущенная через игольное ушко, ведёт с моей грудью, как если бы нить наматывалась из моего сердца. Это не просто нить. Это цепь, кандалы.

“У нас 30 секунд.”

Эзра и Веспа напрягают все силы, чтобы сдержать орду сгоревших трупов. У моих ног множество кусочков и частей обгоревших тел. Один из этих кусочков ползёт ко мне с последними оставшимися следами электрических стимулов.

Я воткнула тяжёлую и острую иглу в руку ползущего трупа. В мгновении ока мой фиолетовый невроз распространился по всем трупам со скоростью света.

Каждый труп единовременно останавливался замертво. Цепь переходила от тела к телу и связала их вместе. Чем длиннее становится нить, тем сильнее кровоточит моё сердце. Ощущение колючей проволоки, сжимающей и ломающей мой мозг. Я должна это выдержать. Не прошло и секунды, но моему телу наносится столько физической и душевной боли, что это может положить конец моей жизни.

Вззз—

Мощное жужжание пчелы.

Жёлтый гарпун взлетел в воздух и пронзил грудь Человеческой Молнии, когда тот остановился между трупами.

“Готово. Доктор Мозес.”

Трупы обмякли и рухнули на землю.

“Детектив! Вы в порядке?!!”

Спросила Эзра, пострадавшая от множества травм. Я кивнула в ответ. Работа ещё не окончена. Удлинённые цепи разума теперь нужно вернуть туда, откуда они пришли. Размышляя над воспоминаниями и агонией, я медленно втянула цепи обратно в своё сердце. Эзра смотрит на меня тревожными глазами, но с этим ничего не поделать. Никто не может мне с этим помочь. Я должна сделать это сам. Это одиночная, мучительная задача. Как только я прижала к груди последнее звено цепи, я потеряла сознание.

“Вы уже пришли в себя?”

Меня разбудил низкий, сварливый голос. Думаю, я не умерла.

“…Вы добыли Искажение?”

“Да детектив! Мы ложим его в фургон!”

“Понятно. Спасибо вам обоим за тяжёлую работу.”

“Доктор Мозес. Мы столкнулись с проблемой.”

“С какой?”

“Ну… Машина перестала работать; это скорее всего из-за электричества…”

Тревожным тоном сказала Эзра.

“Мы можем связаться с Хан Хи Чжун и вызвать Уаджету. Они нам починят машину.”

Моя голова все ещё как в тумане от использования фиолетовой нити и иглы. Честно говоря, я не уверена, где я и сколько сейчас времени. Все ещё лёжа на земле, я взяла курительную трубку и глубоко вдохнула.

“ Детектив ... Сейчас ... ночь…”

“Какой сейчас час?”

“3:26 утра.”

“…А местоположение?”

“Думаю, где-то в переулках…”

Я положила руку себе на голову и выпустила дым.

Ночь в Переулках. Время Чистильщиков.