Онлайн чтение книги И снова говорю «Привет» Hello and Hello
1 - 2

— А ты очень стараешься, — совершенно незнакомая девушка обратилась ко мне.

Хоть день был в самом разгаре, солнечные лучи не обжигали, как это обычно бывает, а согревали, словно мягкое вечернее солнце.

Я как раз пробежал стометровку в пятый раз, как откуда-то послышался мелодичный голос. Запыхавшись после бега, я не смог ничего ответить, тогда она первой подошла ко мне и кинула полотенце. Автоматически поймав его, я тут же пожалел об этом.

«И что мне с ним делать? Можно ли его использовать?»

От полотенца исходил сладковатый запах кондиционера для стирки. Я всё ещё сомневался.

— Не воспользуешься? — спросила она притихшего меня, при этом мило склонив голову. Некоторые прядки падали на лицо, и она убрала их за ухо своим изящным пальчиком.

— А можно?

— Ну разумеется, я для этого тебе его и дала, — рассмеялась она немного по-ребячески, сразу показавшись мне младше, и атмосфера вокруг неё тоже вся будто смягчилась.

Моё удивление неожиданно схлынуло, но сердце всё равно билось быстро.

Впрочем, ничего необычного в этом не было. После бега ведь всегда дышать трудно, и сердце заходится до боли. Это чувство уже стало привычным: после вступления в клуб лёгкой атлетики я бегал сотни, даже тысячи раз, но именно сейчас что-то было по-другому. Какое-то странное чувство. Ничего менее абстрактного на данный момент я сказать не мог.

— Ну, тогда спасибо, — сказал я, и она ответила: «Пожалуйста», довольно кивнув.

— Меня зовут Сиина Юки. Приятно познакомиться.

— А-а-а, да, мне тоже. Меня зовут Сэгава Харуёси, — стоило мне представиться, как Сиина-сан шёпотом начала повторять: «Харуёси, Харуёси».

— Ёси, с сегодняшнего дня я буду звать тебя Ёси, — вдруг заявила она.

— Ёси? Не Хару?

— Что, не нравится?

— Да нет, просто никто меня так не зовёт. Удивился, только и всего.

— Разве не здорово? Только я теперь буду так тебя называть. А ты зови меня просто Юки.

— Юки-сан?

— Не нужно никаких «сан». Просто Юки.

— Ну, тогда формальности в сторону, Юки. Можно спросить тебя кое о чём? — на этих словах она отвела взгляд и взглянула на футбольную команду, стоявшую чуть поодаль. Видимо, заметила, что они уже некоторое время украдкой на неё посматривали.

— Чего это они?

— Ну, наверное, это потому, что ты не из нашей школы?

— А-а-а, понятно.

Тут бедняги, перенервничавшие из-за того, что их поймали за подглядыванием, вдруг засуетились и возобновили тренировку. «Так, с мячом по кругу. Побежали! А теперь тренировочная игра!»; громкое эхо раздавалось по площадке.

— Те парни — твои друзья, Ёси-кун?

— Как сказать... Скорее, кохаи. Мы и не пересекаемся особо. У меня были одногодки, с которыми я хорошо общался, но они все выпустились, уже никого знакомого в клубе и не осталось.

Сейчас они, наверное, вместо того, чтобы мяч гонять, грызут гранит науки в классах с кондиционерами. Готовятся к вступительным экзаменам, а это похуже выпускного класса.

А у нас в школе каникулы были в самом разгаре.

Яркое солнце слепило глаза, заставляя щуриться. По небу лениво проплывали пышные облака, похожие на мягкое мороженое. Из-за невозможной жары площадка будто кружилась перед глазами. Откуда-то раздавался стрёкот цикад, и было такое чувство, что температура опять поднялась.

— И?..

— Что?

— Откуда ты знаешь, что я не учусь в вашей школе?

— Так это элементарно. Я не помню, чтоб когда-то тебя видел.

— Ёси-кун, ты что, помнишь лица всех учеников этой школы? — удивилась она.

Конечно, это было не так. Куда там на всю школу замахиваться, я не всех ребят со своей параллели-то знал. Но если бы Юки училась в нашей школе, я бы точно её запомнил. А причина была очевидна.

Белоснежная кожа и короткие воздушные волосы, подстриженные под каре. Длинные ресницы красивым изгибом стремятся вверх, а чёрные глаза завораживают своей глубиной. Она была особенной, не такой, как остальные девушки. Да она бы произвела фурор в первый же день, ведь все милые девчонки становились предметом обсуждения парней, и я в числе обсуждающих. Однако прямо ей сказать об этом я не мог, поэтому пришлось придумывать, как увильнуть от ответа.

— Хм-м, ну вот, я провалилась. А ведь должна была сойти за здешнюю ученицу.

— Не переживай, я не скажу ничего учителям.

Юки пнула камешек, с которым до этого игралась. Он откатился метра на два, но она, наверное, не думала продолжать свою игру. Даже не сдвинулась с места, чтоб пойти за ним.

— Да не в этом дело. Я больше огорчена тем фактом, что ты понял, что я тут не учусь.

— Что ты имеешь в виду?

— А, ты не понял. Вот как.

Тут раздался звонок. Уже было три часа.

— Опять побежишь? — спросила Юки, ухватившись за край полотенца, висевшего у меня на шее. Оно легко соскользнуло, и я почувствовал прохладу у основания шеи.

— Сейчас в душ схожу и вернусь.

— Да не обращай на меня внимание. Продолжай, — сказала она и помахала мне.

Я поблагодарил её и пошёл обратно к линии старта. Уже стоя там, я выдохнул, чтобы сконцентрироваться. Солнце светило в спину, отбрасывая чёткую тень перед глазами. При взгляде на неё во мне накапливалось раздражение, ведь как бы быстро я ни бежал — она всё равно всегда будет на шаг впереди. Мне никогда за ней не угнаться. Будто кошмар на яву. Так почему же я продолжаю бежать.

— Слушай, — вдруг спросила Юки, как-то незаметно перебравшаяся под тень деревьев, — третьегодки из клуба атлетики ведь все уже должны были уйти из клуба, так почему ты остался, продолжаешь бегать?

Она будто мои мысли прочитала.

Я ничего ей не ответил, поставив руки на линию старта, и принял положение низкого старта. Земля, будто впитавшая в себя жар солнца, обжигала кожу, а кончики пальцев неприятно покалывало. «Хорошо», — сказал я себе. Ноги напряглись, собирая силу, а затем я побежал.

Это случилось летом на моём третьем году средней школы.

Так я встретил Сиину Юки.

Не то, чтобы я всегда любил бегать, нет.

На спортивных соревнованиях в младшей школе я постоянно занимал второе или третье место. Я считался одним из самых быстрых парней, поэтому на короткие дистанции обычно ставили меня. Соревнуясь с другими и занимая, например, второе место, я был доволен. Но, что ни говори, для этого я прикладывал усилия. А в клуб атлетики я вступил благодаря знакомству с одноклассником по имени Такесита.

После поступления в среднюю школу, в результате первой смены мест в классе, Такесита сел рядом со мной. Он, как и я, всё ещё не привык к школьной форме.

— Теперь нам каждый день придётся носить эту форму, разве не ад?

Я прекрасно понимал, что он чувствовал, по нескольку раз на дню трогая воротник рубашки. Нам, выбирающим свободную и лёгкую одежду, которая не затрудняет движения, школьная форма казалась тесной и тяжёлой. А ещё было какое-то странное чувство стыда.

— Действительно, хочется поскорее её снять, — после моих слов Такесита на секунду открыл глаза и дружелюбно улыбнулся, только и сказав: «Ага».

За шесть лет учёбы в школе можно научиться как-то интуитивно понимать людей. Поговорив с ним, я подумал: «А вот с этим парнем можно и подружиться», и протянул ему руку в ответ.

Такесита, который состоял в атлетическом клубе ещё с начальной школы, хоть и был молчаливым парнем, но когда дело доходило до клубной деятельности — он становился довольно-таки разговорчивым. Рассказывал он о разном: о своей победе на прошлом соревновании; воспоминания о летнем лагере; о том, что хорошо переносит жару, но зимой тренироваться тяжко из-за холода; о том, что у него много знакомых среди старшеклассников.

Я сам не был заинтересован в атлетике, но Такесита пригласил, потому я сходил посмотреть на их тренировки.

Он был очень быстр. Если был забег на сто метров, то ему там не было равных, даже старшеклассники не могли его обогнать. Глядя на него и не подумаешь, что это тот же парень, который в тесте по японскому, родному языку, получил неслыханно низкий балл: всего 13 из 100. И это был не тот парень, который временами открывал рот, только чтобы сморозить какую-нибудь глупость. Во время бега он выглядел очень круто.

На следующий же день я попросил Такеситу помочь мне со вступлением в клуб, и, благодаря ему, всё случилось быстро.

— Это будет лучше, чем ты думаешь, — сказал он, выглядя очень довольным.

— Ну, наверное, — сказал я, кивнув. Настоящую причину, почему я хотел вступить, говорить не хотелось, да я и не стал, было как-то неловко. Но мы же парни, к тому же одногодки, о чем-то можно и умолчать.

По результатам соревнования новичков Такесита получил первое место, выиграв в тяжёлом для меня забеге, результатами которого я был очень недоволен. Вот так, не сбавляя победный темп, Такесита в свой первый же год в школе совершил прорыв на районные соревнования, дойдя до финала региональных.

Он был известен, как бегун класса, но выиграть было нелегко, и, к сожалению, у него не получилось, но после года или двух, упорными тренировками, он бы добился желаемого результата.

— Ну, пока вот так, видимо, — беззаботно смеясь, сказал Такесита.

Однако больше мне запомнились сожалеющие о его проигрыше семпаи, которые изо всех сил поддерживали Такеситу. В день, когда семпаи уходили из клуба, почти все они обращались к Такесите с напутственными словами. «Ты уж постарайся. Ты уж точно сможешь выиграть на национальных». Такесита кивнул своим семпаям, которые угощали младших элем.

И всё же, уже во втором семестре после этого случая, он легко и без сожалений оставил клуб. Сказал, что у него в принципе и не было интереса к лёгкой атлетике.

У Такеситы была совсем другая цель. Он был влюблён в девушку старше него на два года. Они учились в одной школе. Скажу сразу, у истории его любви не было счастливого финала. А всё потому, что на церемонии выпуска его любимая семпай и вице-президент клуба объявили, что встречаются. Вот так первогодка Такесита, самый быстрый бегун, проиграл третьегодке, самому медленному в их клубе.

Несмотря на это, он легко рассмеялся и нашёл в себе силы подойти к ним и поздравить дрожащим голосом. Когда он проиграл на региональных, он сказал: «Ну, пока вот так, видимо», тоже смеясь. А ведь если подумать, то возможно тогда его голос также подрагивал.

Когда он собирался подать заявление об уходе, я спросил его кое о чём. Не знаю, почему я вдруг стал таким эмоциональным, но я не мог спустить это на тормозах.

— Эй, Такесита, тебя всё устраивает? Исход ведь всё ещё не ясен.

— Я уже проиграл, так это и оставлю, — ожидаемо посмеялся он.

А во мне тем временем накапливалось раздражение, и тогда я закричал.

Окружавшие нас одноклассники действительно удивились, став странно на меня коситься и шептаться. Обычно мне бы было очень неловко, но в тот раз я не обратил на это никакого внимания, их шепотки тогда просто были монотонным шумом. Не это я хотел от него услышать. Я хотел узнать, о чём действительно думает мой одноклассник, товарищ по клубу и мой друг. Но Такесита просто рассмеялся, как он обычно и делает, и не сказав более ничего, ушёл.

Смотря ему вслед, я уже не мог разглядеть того Такеситу, которым восхищался. Это был тот самый парень, который набрал 13 баллов на тесте; парень, привыкший проигрывать.

С того случая прошло уже два года.

Деятельность клуба тем временем продолжалась, и, я считаю, что хорошо постарался. Наконец, два года спустя, я занял место на линии старта, как Такесита в его первый год, когда я им искренне восхищался. Оперевшись пальцами о землю, я встал в позу низкого старта. Мои пальцы покраснели от напряжения под весом тела.

И вот раздался выстрел пистолета, и, оттолкнувшись от земли, я побежал что есть сил.

Поэтому насчёт проигрыша у меня не было сожалений.

Для меня, совершенно обычного человека, дойти до финала региональных соревнований уже было достижением. Разве этого уже не достаточно? Конечно, достаточно, так я говорил себе. И всё же, почему где-то глубоко внутри засело это чувство незавершённости?

После забега я пытался отдышаться, а пот заливал мои щёки и шею. Солнце нещадно палило, накаливая воздух и обжигая лёгкие. Я взглянул на время забега. Это был мой рекорд, самое быстрое моё время. Но всё-таки обойти Такеситу так и не получилось, как ни крути, он всё равно был на 0,1 секунды быстрее.

На следующий день, и в последующий Юки приходила посмотреть на тренировку и приносила что-нибудь попить или мороженое. В конце концов, секундомер, за который был ответственен один из кохаев, каким-то образом перекочевал к ней.

— Внимание! — громко объявила Юки, и мои ноги напряглись.

Стоило ей произнести «Марш» — и я рванул. Это было хорошее начало забега. Ноги быстро несли меня вперёд. Я уверенно бежал, силой отправляя тело вперёд, пытаясь показать всё, на что способен. Силуэт Юки быстро становился больше и больше. Жар, разливающийся по телу, обжигал, больше напоминая боль. Я часто и неглубоко дышал, стараясь наполнить лёгкие кислородом.

Последний рывок.

Сжав зубы, я побежал ещё сильнее. Бегущая впереди меня тень придала мне сил, заставляя погнаться за ней. Оказавшись рядом с Юки, стоявшей у жёлтой черты, послышался тихий электронный писк. Я пересёк финишную черту.

Так сумел ли я, наконец, добежать до своей цели?

Постепенно снижая скорость, я остановился и оперся руками в колени. Пот стекал с меня просто ручьём. А-а-а, чёрт, как же тяжело.

— Ха-а… Ха-а… Ну… как?

— Ну, свой рекорд ты не побил, хотя тебе оставалось совсем немного.

— Эх-х, так не пойдёт.

Сил совершенно не осталось, поэтому я просто упал там же, где стоял. Лёжа на спине, можно было почувствовать запах земли, обожженной солнцем. Так она пахла лишь летом. Из-за пота, пропитавшего футболку, к спине прилипли мелкие кусочки земли и песок, но меня это не особо волновало. Небо надо мной было таким голубым, а солнце обжигало кожу.

Я всё не мог отдышаться, а сердце быстро стучало в груди, и даже не думало замедляться. Грудь так и ходила ходуном, вверх и вниз, вверх и вниз. Я не мог набраться сил, чтобы встать, как будто душа от тела отделилась.

— Жарко, — прошептал я, и почти сразу же на моё лицо упала тень.

— Ты хорошо постарался, а теперь отдохни немного, — сказала Юки.

В одной руке она держала бутылку с напитком для спортсменов, а в другой — бутылку с обычным чаем. Она спросила меня, что буду. Мой выбор пал на спортивный напиток. Приподнявшись, я с благодарностью принял бутылку из её рук.

Она будто знала, что я выберу, потому что бутылка была уже открыта. Поэтому я просто приложился губами к горлышку и выпил где-то половину за раз. Тут Юки аккуратно присела на корточки рядом, но на землю садиться не стала, чтобы не испачкаться. Она просто немного посидела, играясь с бутылкой, то открывая, то закрывая её. Юки прищурилась, будто смотрела на солнце.

— Да уж, чувствуется, что ты парень, — неожиданно сказала она.

Я ещё раз поднёс бутылку ко рту, но на этот раз пил медленнее, не спеша. Делая большие глотки, я чувствовал, как сильно двигалось горло. Холодная жидкость приятно струилась вниз, принося облегчение.

— Ну, ты просто так лёг на землю, не заботясь о том, что одежда или волосы испачкаются.

— Это же естественно?

— Может быть.

— Я сильно грязный?

— Мне кажется, ты выглядишь круто.

Внезапно мне вспомнился утренний прогноз погоды. Ведущая говорила, что сегодня будет ещё жарче, чем вчера.

Допив напиток, я, наконец, встал.

— Ладно, я пойду умоюсь, а ты иди в тень, отдохни там.

Почему-то в этот момент пить мне захотелось ещё больше.

Я специально пошёл до дальнего, почти безлюдного двора, где находились краны. Придя туда, просто подставил голову под открытую воду, позволив телу охладиться. Волосы промокли и стали тяжелее, но мне было хорошо. Я тщательно умывался, при этом оплёскивая лицо холодной водой. Иногда вода попадала мне в рот, и я чувствовал солёный привкус. Это смывался пот. Напоследок я сполоснул рот и только затем отстранился от крана.

Зачесав назад свои промокшие волосы, я перебрался в тень школьного здания — перевести дыхание.

Я прикрыл глаза и опёрся на стену здания. В голове тут же всплыло улыбающееся лицо Юки. «Ты выглядишь круто». Эта её фраза эхом раздавалась в ушах, и я почувствовал себя счастливым до боли в груди. Никак не получалось сосредоточиться на анализе своего забега. Интересно, почему?

Такое я ощущал впервые. Тело уже остыло, только лицо продолжало гореть.

Когда я открыл глаза, то увидел девушку, пересекающую двор. Она была мне знакома. Выражение лица у неё в этот день, если сравнивать с остальными, было пугающим. Это была Аканэ Риндо, девушка из клуба плавания, принимавшая участие в летних спортивных соревнованиях. На данный момент она была самым известным человеком в этой школе.

— О, Аканэ, что это ты делаешь?

Видимо заметив меня, выражение её лица изменилось просто моментально. Это было потрясающе. В некотором роде. То, как царящая вокруг неё мрачная атмосфера вмиг рассеялась, а на смену ей пришла радость. Да, она выглядела почти так же приветливо, как и в обычные дни.

— А, Хару, это ты. У меня небольшой перерыв, а я забыла кое-что в классе, вот и подумала пойти, забрать что ли, — она отчего-то рассмеялась.

Это была ложь, конечно, но довольно неплохая попытка. Однако прежде всего люди не ходят по школе с таким выражением лица.

Аканэ была одета только в один школьный купальник. Купальник этот был просто кошмарным: как мужской, так и женский. Модель не была практичной, и дизайн тоже был не на высоте. Вообще-то он тёмно-синий, но так как она только-только из бассейна, купальник всё ещё был мокрым, и поэтому казался чёрным. Волосы и кожа тоже были мокрыми; она, похоже, даже не вытиралась полотенцем. С кончиков её волос постепенно капала вода и, ударяясь о кожу, капли скатывались вниз.

— У тебя что-то случилось?

— М-м-м, да нет, ничего особенного.

— Да? Ну, если что-то всё-таки случилось, ты не стесняйся — скажи. Уж выслушать-то я точно могу. Что у тебя с лицом?

— Просто удивлена, не ожидала такого от тебя услышать, — сказала Аканэ удивлённо.

Наверное, кому-то я кажусь не тем человеком, который может такое сказать.

— Может быть жара так странно на меня влияет. В любом случае, ты уж прости меня. Можешь забыть о том, что я сказал.

— Да не надо так стесняться. Ну, может, мне всё же стоит воспользоваться случаем, — сказав это, она встала рядом, только руку чуть протяни — и можно коснуться. Очень деликатное расстояние.

От Аканэ немного пахло хлоркой, нет, скорее бассейном. Она также, как и я, прислонилась к стене и перевела дыхание.

— Прохладненько, — прошептала она, будто разговаривая сама с собой и делая глубокий вдох.

Я думал, что она вот-вот что-то скажет, но она ненадолго замолчала.

Откуда-то раздавался звук духового оркестра. Пытаясь отыскать его источник, мы стали оглядываться и увидели двух девушек в окне коридора, играющих на трубах. Звучание труб, переплетаясь между собой, улетало в высь, прямо в голубое летнее небо.

Аканэ начала говорить как раз в то время, когда девушки прекратили играть.

— М-м, так-то, действительно, ничего не случилось. Просто будто весь мой энтузиазм куда-то пропал. Ты же знаешь, что на последних соревнованиях я добралась до национальных? Так вот, после этого я как будто перегорела. А сегодня тренер попросил потренировать младшеньких.

«Я уже не могу плавать, как раньше». Это последнее её предложение было очень тяжело расслышать — так тихо она говорила.

Чтобы как-то подбодрить её, я тихо прошептал ей: «Всё будет хорошо». Аканэ взглянула на меня, а я посмотрел на тех девушек из оркестра. Они пока так и не возобновили свою репетицию.

— Так ведь ты всё равно продолжаешь плавать.

— Это уже стало привычкой, как чистка зубов, знаешь. Если перестану, то будет как-то не по себе.

— Именно поэтому тот огонь всё ещё в тебе. Он стал маленьким и, возможно, почти незаметным, но он не исчез. Если это ты, то я уверен, что всё будет в порядке. Ты точно далеко пойдёшь.

Аканэ не похожа на нас с Такеситой. Она серьёзно относится к плаванью.

Больше мне было нечего сказать.

— А ты изменился, Хару.

На мой вопрос «как?», она ответила, что раньше я был не тем человеком, который сказал бы что-то подобное.

— Если бы это был прежний Хару, то ты бы ничего и не сказал, если бы я сама не спросила. Я уже не веду счёт тому, сколько раз ты меня не замечал. У меня создаётся такое впечатление, что даже когда ты с другими ребятами, ты всё равно какой-то отчуждённый, будто смотришь на всех со стороны. А ещё улыбка у тебя была какая-то... не настоящая, что ли. И ты никогда не спрашивал о чём-то личном. Такие темы ведь, как правило, задевают за живое. Но сейчас, мне кажется, я впервые услышала, что ты на самом деле думаешь. Поэтому я немного счастлива.

— Это всё лето. Из-за жары мой разум помутился, и я стал говорить странные вещи. Прости.

— Не стесняйся. М-м-м… Знаешь, если уж ты одобряешь, то, наверное, мне стоит постараться ещё немного. И, кстати, можно тебя кое о чём попросить?

— В пределах разумного, конечно.

— Можешь подбодрить меня? Ничего особенного, просто сказать мне что-то вроде «Постарайся». Всё просто. А я думаю, что мне это поможет.

— Так просто? Тебя ведь, наверно, много людей поддерживает.

— Нет, это другое. Просто скажи.

— Ну раз так, то ты уж постарайся.

— Хорошо, — она прикрыла глаза, полностью сосредоточившись на том, что я говорю.

— Постарайся.

— Обязательно.

— Ты сможешь, Аканэ.

— Выложусь на все сто.

Открыв глаза, она уже стала сама собой, той Аканэ, которую все любили: яркая, добрая, иногда неловкая, но всегда прямолинейная девушка. Она была ослепительна, прямо как летнее солнце. Посмотрев на неё, аж глаза захотелось прищурить. Аканэ отошла от стены и направилась туда, откуда пришла ранее.

Уже отойдя на приличное расстояние, она почему-то обернулась. Под белыми лучами палящего солнца капельки воды на её коже сверкали, и казалось, что это блестит её кожа.

— Я сделаю всё, что в моих силах, — тут она вытянула руку с зажатым кулаком и обратилась ко мне.

— Поэтому ты тоже постарайся.

— А-а, вот в чём дело, — неосознанно пробормотал я. «Обязательно».

Кожа покрылась мурашками, но настроение было отличным.

— Что?

— Нет, просто подумал, что теперь я обязательно приложу все усилия.

— Вот видишь, — в ответ на мои слова сказала Аканэ с гордостью, а щёки её чуть покраснели.

Когда я вернулся на спортивную площадку после разговора с Аканэ, благодаря чему я смог вернуть себе утраченное самообладание, это самое самообладание как ветром сдуло. Ведь под деревом на краю площадки стояла Юки.

Она разговаривала с каким-то парнем. У него были немного длинноватые волосы, как для парня, но это придавало его образу изюминку. Он выглядел круто. Он был одет в униформу футбольного клуба. Вроде бы его звали Савачика. Мой одноклассник Сатаке вроде хвастался, что у них в клубе месяца три назад пополнение было, и новенький бегал довольно быстро.

Немного поодаль несколько ребят из того же футбольного клуба заинтересованно поглядывали на Юки, но стоило мне пересечься с одним из них взглядом, как они спешно прекратили. Я постепенно начинал понимать происходящее.

Похоже, он заинтересовался ею и пытался с ней познакомиться. Ничего необычного тут не было. И что мне теперь делать? Как поступить?

И тут я будто очнулся. А зачем? Неужели я действительно думал о том, чтобы что-то предпринять? Это странно.

Наверное, жара и вправду плохо влияет на организм . Это совсем на меня не похоже, но всё-таки это не плохо. Совсем не плохо.

Таким образом, приняв для себя решение, я пошёл к ним. Юки, только заметив меня, прервала разговор и тоже направилась мне навстречу.

— Что случилось?

— Да так, что-то хлопот прибавилось.

Пока мы обменивались простыми фразами, Савачика тоже подошел. Юки же быстро спряталась за мою спину, а я, наоборот, сделал шаг вперёд. Увидев это, Савачика, хотевший было что-то сказать, решил промолчать. Даже не так: ему не оставалось ничего, кроме как промолчать.

За исключением клубной деятельности, семпаев надо было уважать. Он и к Юки-то подошёл, когда я отлучился. Выжидал подходящего момента, видимо.

— Ты же Савачика вроде, да? Заниматься клубной деятельностью нелегко, да? А ведь ещё учиться надо. Как там Сатаке, он хоть иногда показывается?

Тема разговора была совсем не важна. Главным было донести, что я знаком с их бывшим капитаном. Савачика, прекрасно понявший скрытое сообщение, лишь кивнул с сожалением, что упустил возможность, а затем вернулся к товарищам по клубу.

Тренировки в тот день были окончены.

Пока я переодевался в классе нашего клуба, Юки стояла у ворот, смотря в небо. Солнце медленно погружалось за линию гор. То тут, то там оранжевыми вспышками плыли облака, а заходящее солнце озарило небо красным, всё удлиняя тень, отбрасываемую Юки. По сравнению с днём, контуры тени были не такими чёткими и немного расплывчатыми. Казалось, что только отведи ты взгляд — и она исчезнет, словно иллюзия.

— О, ты меня ждёшь? — спросил её я, и она направилась ко мне.

Её волосы ярко сияли, освещённые светом заходящего солнца, а улыбающееся лицо было потрясающе красиво. Впервые в жизни чья-то улыбка мне показалась красивой.

— Ага, хотела поблагодарить тебя за спасение. Пошли в магазин, куплю тебе фруктовый лёд.

— Да я ничего особо не сделал.

— Просто я была счастлива, что ты помог, поэтому и хочу отблагодарить. Нельзя?

— Да нет.

— Ну, тогда пойдём, — даже не подождав моего ответа, Юки развернулась спиной к школьным воротам и пошла. Догнав её, я стал идти шаг в шаг с ней.

К её длинной тени на земле прибавилась моя. Мы шли на некотором расстоянии друг от друга, не соприкасаясь, как и наши тени.

— Ты очень популярна, да? — спросил я, но стоило мне произнести эти слова, как я подумал, что они отдают каким-то раболепием.

— Нет, совсем нет.

— Но ведь сегодня Савачика попытался привлечь твоё внимание.

— А-а-а, тот парень. Так его Савачика зовут?

— А ты не спросила его имя?

— Забыла. Думаю, что он подошёл только из-за того, что я с тобой была.

— Да нет, подошёл он как раз-таки, когда меня рядом не было.

— И всё же вряд ли. Когда я действительно была одна — никто ко мне не подходил. Мне даже казалось, что тогда я для них даже человеком-то не была.

«Совсем одна», — после тихо прошептала Юки. Одиночество так и сквозило в её голосе, заставляя и меня почувствовать себя так же.

— Так что же, монстром ты что ли стала? — пошутил я.

Что угодно. Неважно, если ты разозлишься или посчитаешь меня дураком. Но только пусть это грустное выражение исчезнет с твоего лица. Её печаль и одиночество хотелось отогнать куда подальше. Потому что сейчас я рядом с ней, потому что сейчас она не одна.

Юки на мгновение была ошарашена сказанными мной словами, но затем громко расхохоталась.

— Ага, монстр, сейчас огнём плеваться буду, — она специально широко открыла рот и запрокинула голову.

«Аррррр», — издала она горловое рычание. Слабенькое, правда. Не доставало ей решительности уничтожить весь город. Так я и продолжил шутить над ней.

— Собираешься город разрушить?

— Разумеется.

— А с супергероем драться будешь?

— Само собой.

— Будешь превращаться в человека, только когда я рядом?

— Ага.

— Почему?

Ответа на мой вопрос не последовало, и я спросил снова.

— Почему только тогда, когда я рядом?

— Потому что ты, Ёси-кун, странный человек, — продолжив наш шуточный диалог, сказала она.

— Что?

— Ну так, ты ведь тот самый странный человек, который со мной заговорил.

— Вот оно что, — разговор захватил меня, и я кивнул в знак согласия. Однако, если хорошо подумать, то всё ведь было не так. Первой, кто заговорил, была Юки.

— Погоди, но ведь это ты первой подошла ко мне, — возразил я.

— Да?

— Ага, во время тренировки ты ведь сама сказала мне «Постарайся».

— О, смотри, вот и магазин. Пошли быстрее, — не ответив, Юки взяла меня за руку и побежала.

Две тени соединились. Её рука почему-то была очень холодной, настолько, что я подумал было, что она может растаять в моей разгорячённой руке.

Купив фруктовый лёд, мы поспешили укрыться от солнца в тени козырька стоянки. Быстро сняв пиджак, я вгрызся зубами в своё угощение. Сладкий лёд таял во рту, оставляя приятное послевкусие.

— Тебе правда нравится? Ты мог выбрать что-нибудь подороже.

— Мне это нравится.

— М-м-м, ну да. Оно вкусное.

Время уже близилось к вечеру, и количество прохожих увеличилось. Вот девушка с собакой, и старшеклассник с наушниками, отгородившийся от внешнего мира стеной из музыки. А вот мужчина средних лет в костюме; кто знает, может, он опять возвращается на работу. Мимо прошли два парня, кативших свои велосипеды и громко переговариваясь — они, наверное, возвращались домой.

— Ёси-кун, — вдруг тихо обратилась она ко мне, продолжая облизывать своё уже тающее мороженое.

Я своё уже давно съел. Заметив, что я смотрю на неё, она смутилась. Она хотела о чём-то спросить, но, видимо, что-то не слишком важное. Я просто дождался, пока она доест свой лёд. Чуть погодя, с деревянной палочкой во рту, она продолжила.

— С кем ты соревновался?

— Что?

— Есть ведь кто-то, кого тебе хочется победить? — откуда-то у неё была уверенность в своих словах.

— Ты поняла, да?

— Так ведь я всегда наблюдала за тобой.

— Всегда?

— Всегда.

В этот раз рассмеялся я, только вот я смеялся, чтобы скрыть свои эмоции. О чём она говорит? На лице Юки же не промелькнула и тень улыбки. Она лишь пристально смотрела на меня.

Мой сухой смех постепенно таял в летнем воздухе, становясь всё тише и тише, а затем и вовсе сошёл на нет. Я уставился на носки своих потрёпанных ботинков, и заметил, что они деформировались. Тут зрение помутнилось, а контуры вокруг стали расплываться.

Я ни с кем не собирался говорить на эту тему, но всё-таки, почему-то с такой лёгкостью, слова вырывались наружу.

А ведь мне казалось, что я уже со всем разобрался; казалось, что я смогу сдержаться. Но этот словесный поток уже было не остановить. Я всё говорил и говорил, и мне кажется, что мой рассказ даже связным-то особо не был.

Я рассказал про Такеситу, про то, каким быстрым он был, про его безответную любовь и про то, как он просто выбросил атлетику из своей жизни.

Мой голос дрожал. Тело дрожало. Казалось, будто картинка перед глазами даже и не думала вновь становиться чёткой. Эмоции били через край. Тем временем, вечер незаметно подкрадывался, окрашивая всё вокруг в тёмные тона. Эмоции, что переполняли меня, обжигали меня и, постепенно выплёскиваясь со словами, будто жалили меня, цепляя за живое.

После того, как я закончил изливать душу, прошло уже наверно минуты две или три, я не знаю.

— Вот почему ты так бегаешь, — тихо прошептала Юки.

— Ты о чём?

— Ты всегда бежишь в полную силу, но бег твой нестабилен. Наверное, из-за того, что твоё восхищение Такеситой слишком сильно. Вот почему ты всегда на шаг позади. Теперь я поняла, что я могу сделать, — сказала она, подняв голову и посмотрев на меня. Решимость так и светилась в её глазах.

Ночь уже окончательно вступила в свои права, и совсем стемнело. Везде уже зажглись фонари и лампы, мерцая в темноте за спиной Юки. И днём, и вечером, и ночью — она была прекрасна всегда.

— Хочу кое-что уточнить. Ты в самом деле хочешь побить рекорд Такеситы?

— Я бегаю ради этого.

— Как-то неискренне. Если ты по-настоящему чего-то хочешь, то так и скажи.

Я застыл на несколько секунд в растерянности.

— Ну, давай же, скажи это.

— Хочу победить. Я хочу победить Такеситу.

— Тогда я дам тебе победу, — сказала Юки и забрала у меня деревянную палочку от мороженого, которую я всё ещё держал в руке.

Взамен она дала мне свою. На ней было написано «Успех». Так такие палочки действительно существуют. Я думал, что это всего лишь одна из городских легенд.

— Повезло тебе, Ёси-кун. Тебе, похоже, покровительствует богиня удачи, — сказала Юки, но, смутившись от собственных слов, быстро отвернулась в сторону. Однако даже сзади я видел, как покраснели кончики её ушей.

На следующий день я не смог пойти в школу из-за внезапно обрушившегося на город ливня.

Через день встретиться также не получилось. Всё из-за того же ливня спортивная площадка находилась в отнюдь не лучшем состоянии. Встретиться с Юки получилось только на третий день после нашего памятного вечера с мороженым.

Я как и всегда бегал, а затем пришла Юки. Увидев её, я словно одеревенел, но моя рука, будто подгоняемая ветром, поднялась вверх. Я помахал ей.

— Сегодня, похоже, будет самый жаркий день в этом году, — сказал я, — но это даже хорошо. Погоди-ка, это что такое? — спросил я, указывая на её одежду.

Почему-то она сегодня была одета в спортивный школьный костюм. Такой же, как у меня. Сквозь белую футболку слегка просвечивался её лифчик, так что можно было увидеть его очертания и понять цвет. Хоть я и понимал, что смотреть нельзя, но взгляд будто приклеенный возвращался туда.

— Я купила её.

— Зачем?

— Ну… кто знает, может, я сегодня испачкаюсь.

— Да нет, я не это имел в виду. Почему именно спортивная форма нашей школы?

— Но так я не вызываю подозрений. Кстати, ты подготовился?

Хоть я и считал, что для маскировки было уже поздновато, но почему-то эта мысль делала Юки счастливой, поэтому я просто кивнул, соглашаясь с ней, и закончил на этом.

Из-за этого внезапного дождя я смог хорошенько отдохнуть. Помнится, когда я участвовал в региональных, то был в похожей форме.

— Я правда смогу победить Такеситу?

— Ага. Не волнуйся. Просто беги в полную силу, как ты обычно это делаешь. Верь и смотри на меня. Это ведь просто?

Выглядя на удивление уверенной в своих словах, она подняла руку, и я с хлопком дал ей пять. После этого Юки направилась к финишу, а я — к стартовой линии.

Как всегда, я закрыл глаза и представил, как молниеносно стартую. Немного растянул ножные сухожилия. Приложил руку к сердцу, что так бешено колотилось внутри. Напоследок глубоко вдохнул, втягивая летний воздух.

Настало время открыть глаза.

Голубое небо, слепящее глаза белое солнце, и Юки, стоящая рядом с финишной линией.

Сердце незаметно успокоилось, сбавляя темп.

Я подошёл к линии, принимая позу для старта. Юки подняла руку. Я же не отводил от неё взгляда.

— На старт!

Все звуки вокруг меня будто исчезли.

— Внимание! Марш!

Лишь её голос. Только её голос я всё ещё слышал.

Я стартовал. Это был мой лучший старт. Ветер обдувал тело, пока я бежал изо всех сил. Все цвета вокруг сливались в одну непонятную массу. Никогда раньше я не бегал так быстро. Будто само по себе, тело стремилось вперед.

Десять метров, двадцать метров. Ха-а… Ха-а… Ноги с силой отталкивались от земли. Я был переполнен решимостью.

Тридцать метров, сорок метров. Я ведь смогу такими темпами.

Пятьдесят метров. Тут мой взгляд упал на тень, бегущую впереди меня. Тень, которую я ни за что не смогу обогнать.

В ней я видел Такеситу…

— Ёёёёёёсииииии-куууун! Голову! Подними голову! — вдруг прокричала Юки, прерывая поток моих мыслей.

К такому громкому крику, наверное, никогда не привыкнуть. Честно признаться, меня даже немного дрожь прошила от удивления.

Как и прокричала Юки, я поднял голову и посмотрел на финиш. Юки стояла там. Лицо её было красным. Она продолжала кричать.

— Прямо! Смотри прямо!

«И что она делает?», — проскочила мысль в голове. Я неосознанно улыбнулся.

— Я прямо тут! — продолжила Юки, маша теперь уже обеими руками. — Давай быстрее!

Она ведь сказала, что мне просто нужно верить ей, нужно просто смотреть на неё.

И я поверил. Я смотрел только на неё.

Вот оно как. Это ведь так просто…

Каждый рывок вперёд стремительно приближал меня к ней. И всё же, в голове крутилось только: «Быстрее. Надо добежать ещё быстрее. Пусть даже на секунду, даже на мгновение. Только быстрее».

Юки стала центром всего мира. Кроме неё ничего и никого не было.

Рывок, ещё один, и ещё. Не сбавлять скорость.

Каким-то образом, однако, она даже увеличилась.

И вот, финишная прямая. Последний рывок. Я вложил в него все силы и влетел прямо в её распахнутые объятия.

Несмотря на то, что было лето, я почувствовал сладкий весенний аромат. Аромат сакуры.

В это же мгновение послышался тихий электронный писк, и земля будто ушла из-под ног.

— Ха-а-а… — в ушах теперь отдавался только мой, какой-то пришибленный, голос.

Когда немного пришёл в себя, я уже лежал на земле, а Юки сидела на мне, аккуратно массируя шею. Видимо, я сбил её с ног и отключился на несколько секунд, а она уже оклемалась и даже перевернула меня на спину.

— Больно… — хоть и ударился я только спиной, но болело всё тело.

Я зашелся в приступе кашля, не имея возможности даже сделать вдох. Юки убрала руки от моей измученной шеи, однако даже не думала слезать с меня, совсем не беспокоясь, что у меня может что-то болеть. Она лишь смотрела на свою ладонь.

— И что… ты делаешь? Ты не ударилась? — спросил её я.

Но она оставила мои слова без ответа и довольно рассмеялась, тут же протягивая мне ладонь.

— Вот, смотри.

Я вначале не понял, о чем она говорила. Боль в спине и Юки, сидящая на мне, сильно отвлекали. Может, моя реакция была странной, но Юки вдруг надула губы.

— А ты не можешь сделать лицо порадостнее?

— С чего бы?

— Время. На время посмотри.

У меня ушло секунд десять, прежде чем я понял, что она мне сказала.

Я пытался осознать происходящее и просто уставился на время, высветившееся на табло секундомера, который Юки держала в руке.

Новый рекорд забега на сто метров. Время, превзошедшее рекорд Такеситы.

— Что с тобой?

У меня вдруг слёзы ручьём потекли. Улыбающееся лицо Юки расплывалось перед глазами, как и время на табло секундомера. А-а-а-а, ничего не видно.

— Видишь, ты ведь можешь превзойти Такеситу. Просто твоё уважение к нему мешает тебе это сделать. Ты неосознанно сдерживаешь себя. Где-то на половине пути ты вдруг опустил голову и из-за этого замедлился. Ты должен смотреть вперёд, не стоит опускать взгляд. Но ты, я думаю, наверное, просто не смог не опустить. Ты привык, что впереди всегда бежит Такесита, а когда понимаешь, что вот-вот обгонишь его, то тебе становится страшно, что он исчезнет. Ты в самом деле им восхищаешься.

Я закрыл глаза рукой и крепко стиснул зубы. Я не хотел, чтобы эмоции вышли из-под контроля ещё больше, чем сейчас. А прежде всего, я не хотел, чтобы она видела меня таким.

— Он действительно удивительный парень. Если бы он продолжил заниматься лёгкой атлетикой, то бегал бы быстрее ветра. Я хотел это увидеть. Хотел увидеть такого Такеситу.

К сожалению, этому не суждено было сбыться.

Это я уже понял. Я так старался, надеялся, даже у Юки помощи попросил, но когда я наконец достиг своей цели, то обнаружил, что в конце пути, увы, ничего нет. И всё же…

Юки смотрела на меня своими глазами, в которых тоже собирались слёзы, и легонько гладила меня большим пальцем по запястью. Вправо, влево.

Зрение, наконец, прояснилось, и затем пришло осознание, что, может быть, в конце пути что-то всё-таки было.

— Поздравляю, Ёси-кун, ты хорошо постарался.

Там была Юки, которая сказала такие нужные мне слова, когда я в этом нуждался. В этот момент я подумал, что вот она, награда за мои старания.

По пути назад мы опять зашли в тот же магазин. В благодарность за помощь, в этот раз угощал я. Юки же, только услышав это, ни секунды не думая выбрала мороженое за 300 йен. Я же немного растерялся, не зная, какое взять, и в итоге купил то же, что и Юки. Она взяла клубничное, а я — со вкусом рома и изюма. Ну и ладно, сегодня, наверное, можно и раскошелиться, раз уж в благодарность.

Как и в прошлый раз, мы сели на лавочку у магазина. Тут мы и заметили мёртвую цикаду, валяющуюся рядом.

Похоже, лето подходит к концу.

— Личинки цикад, кстати, где-то шесть лет в земле развиваются, — пробормотала Юки, всё смотря на эту безжизненную оболочку.

— Ага, певчие цикады так живут. Другие виды и по семнадцать лет в земле проводят. В какой-то книжке читал.

— Да, а затем они вылезают на поверхность, чтобы прожить всего неделю, а затем умереть. Есть ли в этом какой-нибудь смысл?

— Ну, они оставляют потомство после себя.

— Женские особи — да. А вот мужские? Они беспорядочно спариваются со многими самками, но ведь есть и те, которые не оставляют потомства. Самки могут спариваться только раз в своей жизни. Так есть ли в такой жизни смысл?

Юки казалась серьёзно озабоченной этим вопросом, поэтому я ответил ей, тоже тщательно обдумав свои слова.

— Каждая жизнь имеет свой смысл. Я не думаю, что это то, с чем можно легкомысленно согласиться или отрицать эту идею. Но я уверен, что они стараются изо всех сил.

— Даже если и так, это ведь не придаёт их жизням смысла.

— С этим я не согласен. Ты сама меня научила, что даже если в конце пути не оказалось желаемого, то там обязательно есть что-то другое. Я нашел. И кстати, цикады, похоже, только месяц живут.

— Да ну.

— Правда. Если они спаривались, то цикада живет не больше недели. Многие ошибаются насчёт продолжительности их жизни. Дикие цикады, в свою очередь, живут примерно месяц. По телевизору рассказывали. Думаю, что они уж точно найдут что-нибудь в конце пути.

Эти слова утешали в какой-то мере.

Хотя это была всего лишь маленькая ложь, просто чтобы Юки улыбнулась.

Честно говоря, мне всё равно, как живут цикады, и как они умирают, но если Юки надеется, что и у них есть смысл в жизни, то и я искренне помолюсь за них.

Она наконец взяла в руки пластиковый стаканчик с подтаявшим мороженым и попробовала его. Смотря на Юки, которая бормотала «Вкусно, вкусно», я тоже открыл крышку своего.

— М-м, кстати говоря, Ёси-кун, а что ты нашёл в конце пути?

— Секрет, — как и ожидалось, я не смог сказать ей правду. — Но одно я могу сказать точно — это лето я никогда не забуду.

Даже когда этот день останется в прошлом, когда я стану взрослым, и даже когда другие воспоминания угаснут…

Этот жаркий летний день.

Пот, текущий рекой, и слёзы.

Сладкий вкус мороженого.

Аромат сакуры.

И кое-что очень, очень важное.

Поднеся пластиковую ложку ко рту, Юки прошептала одно лишь слово. Я не видел её лица. Только еле-еле слышимое:

— Лжец…