Автор Алексей Игоревич Бессонов

Алексей Бессонов — один из ведущих авторов космической приключенческой фантастики. Он пишет интересно и умно. Сюжеты его книг не примитивны и интересны. Многие считают их лучшей «боевой» русскоязычной фантастикой на сегодняшний день.

От автора:
Настоящее мое имя — Ена Алексей Игоревич. Родился 16 декабря 1971 года в городе Харькове в семье простых советских врачей. Вырос в автомобиле, что наложило определенный отпечаток на психику — склонность к авантюрам и любовь к пожиранию километров проявилась в довольно раннем возрасте. Пачкать бумагу начал в первом классе. Ранние литературные «опыты» проводились под мощнейшим влиянием Ефремова («Туманность Андромеды») и Лема («Непобедимый» и проч.)
В силу рано сформировавшегося стереотипа «романтики звезд» совершенно не умею и не люблю писать о колдунах, драконах и достопочтенных джентльменах с длинными ножиками. Более того, к фэнтези в целом отношусь со снисходительной брезгливостью. Единственный герой данного жанра, который вызывает у меня искреннюю симпатию — неистребимый ведьмак Геральт, вышедший из-под пера Анджея Сапковского. При этом абсолютно не переношу всяческих «волкодавов» и прочих домотканых бэтменов. В период полового созревания измерзавил не менее полутора десятков толстых «общих» тетрадей.
Чуть позже, в юности, в мою голову властно ворвался рок-н-ролл, который очень органично вписался в собственно психотип — так, будто бы именно его там и не хватало. Наверное, так оно и было, потому что за пять лет, проведенных за ударной установкой, я чуть не стал профессионалом: для этого не хватило самой малости — экономической стабильности в стране и, как следствие, заполненных концертных залов. Факт то, что и по сей день рок-музыка для меня значит где-то столько же, сколько и автомобили: бензин в моей крови пульсирует в такт синкопам Яна Пэйса, Кози Паэулла и иже с ними. В какой-то момент, однако, подсознательное возобладало и я, сидя в родном прицепе 5Н47М нашего доблестного Роганского отдельного радиотехнического батальона, снова стал марать общую тетрадку. Как сейчас помню, это была обратная сторона секретной тетради по б/п. Писал, конечно же, что-то злобно-звездолетное.
Уволившись из Вооруженных Сил, некоторое время работал в автомастерской — именно там появились первые главы повести «Ветер и сталь». Позже, занимаясь прокручиванием разного рода афер и махинаций, начинал и, как положено, бросал еще множество вещей. Разумеется, так продолжалось бы и по сей миг, но однажды во мне проснулось какое-то нездоровое любопытство, и я отнес почти законченный «Ветер...» Дмитрию Громову, с которым был знаком с незапамятных времен нашего рок-н-ролльного детства. Громов, прочитав мой опус, неожиданно заявил, что этим стоит заняться всерьез... далее — честь ему и хвала! — начался анекдот: при каждой встрече Д. Громов напоминал мне о необходимости доделать, доделать, накарябать что-нибудь еще и т. д., а я делал вид, что не совсем понимаю о чем, собственно, идет речь.
Весь 1996 год Громов терпеливо капал мне на мозги и наконец добился-таки своего: сев за пишущую машинку, я слепил добрую половину романа «Маска власти». Приблизительно через месяц Громов позвонил мне и сообщил, что это желает купить крупнейшее издательство «ЭКСМО». Я слегка пошатнулся. Объясняется это тем, что к своему творчеству я отношусь, мягко говоря, критично, не считая себя ни гением, ни даже крепким профессионалом. Иногда мне все дается легко, играючи, иногда — намного сложнее, но факт то, что пишу я, увы и ах, весьма неровно и всякий раз, заканчивая вещь, испытываю сильнейшее желание переписать ее заново. К тому моменту, когда книга доходит до читателя, мне за нее уже стыдно.