Любить до боли — значит жаждать заточить возлюбленного в золотую клетку.
Когда Дуань Елинь впервые увидел Сюй Хана, им овладело желание спрятать его, словно драгоценность — и он так и поступил.
Грубая сила, безжалостный захват — он был завоевателем.
Молчаливая покорность, ледяное равнодушие — он стал жертвой.
Сюй Хан подчинился против своей воли. Но он хотел жить — слишком многое осталось незавершённым. И потому в конце концов он переступил порог Малых Медных Врат.
Так началось их долгое, изматывающее противостояние.
Четыре года борьбы, и Сюй Хан всегда был подобен только что сваренному отвару со слабым ароматом лекарства, но лишь отведав, можно было понять: несёт он исцеление или гибель.
Дуань Елину потребовалось много времени, чтобы понять, что то, что он запирал, было не высокомерной и медлительной золотой птицей, а холодной и острой золотой шпилькой для волос, что готова вонзиться в сердце.
«Из прошлой жизни в нынешнюю — сколько влюблённых рождены друг для друга и друг против друга? Кто же разделит со мной плоть и душу?» — «Грим и краски».
п/п: «Медь» в китайской культуре ассоциируется с чем-то прочным, но неблагородным (в отличие от золота). Намёк на «铜雀台» (Бронзовую Башню) из истории Цао Цао — место, где содержались пленницы, что перекликается с мотивом «金屋藏娇» («спрятать красавицу в золотом доме»).