Онлайн чтение книги На другой день
27 27

Минула еще приблизительно неделя. Кауров приходил к Аллилуевым на свой урок, однако Кобы уже не заставал. Угловая каморка пустовала, там можно было заниматься.

Как-то днем Кауров находился в «Правде», вычитывал корректуру профсоюзной хроники. Раздался телефонный звонок. В трубке Кауров услышал:

— Того?

— Я.

Коба заговорил по-грузински:

— Хочу повидаться. Ты свободен?

— Через полчаса освобожусь.

— И куда пойдешь?

— В нашу типографию на Ивановской. Понесу гранки.

— Условились. Где-нибудь на улице я тебя встречу.

И вот на какой-то улице зимнего Питера к Каурову, неизменно носившему студенческую шинель и форменную, с синим околышем фуражку, подошел Коба. Он, как и прежде, ходил в кепке и в летнем забахромившемся пальто. Кое-как намотанный шерстяной шарф топорщился вокруг шеи. Из-под шарфа виднелись краешки наползавших к кадыку черных, на вате, вшитых в пиджак вставок.

Коба был мрачен. Казалось, некий пламень еще истемнил его смуглое лицо. Глаза, по-всегдашнему маловыразительные, смотрели исподлобья.

— Коба, что с тобой? Ты болен?

— Нет, не болен. — Он замолчал; слова будто наткнулись на какое-то препятствие. Потом все же заставил себя произнести: — Ты мой друг. Только с тобой могу об этом говорить.

— О чем?

Опять точно какая-то затычка не позволила Кобе продолжать. Десяток-другой шагов они шли молча. Затем Коба опять одолел незримую препону:

— Знаешь, приключилась неважная история… Есть один товарищ… Оседлая жизнь, семья… — Отрывистые фразы разделялись паузами. — Очень хороший человек… У него жена… Понимаешь, баба… Лезет…

Он с усилием вытягивал из себя эти признания. Тут столкнулись его замкнутость и припадок искренности, которая для Кобы была невероятно трудной. И все же потребность выговориться пересиливала.

— Навязывается, — продолжал он. — Навязалась…

Внутренняя борьба, мучения Кобы, высказанные в словно обрубленных словах, были естественны, человечны. В нем жили, возвышали голос понятия подлости, понятия чести. Жили и терзали, сжигали его.

Ничье имя Коба не назвал. Извергнув свою исповедь, он сказал свободней:

— Хоть отрубай сам себе палец, как отец Сергий у Толстого.

— И отруби!

— Поздно.

— Тогда уходи оттуда.

— Куда уйдешь?

Эти слова опять трогали искренностью.

— От самого себя? — протянул Кауров.

Не ответив, Коба легонько подтолкнул друга вперед — это был жест расставания, — а сам повернулся, зашагал обратно. Его поглотил питерский холодный туманец.


Читать далее

Александр Бек. НА ДРУГОЙ ДЕНЬ
1 1 16.04.13
2 2 16.04.13
3 3 16.04.13
4 4 16.04.13
5 5 16.04.13
6 6 16.04.13
7 7 16.04.13
8 8 16.04.13
9 9 16.04.13
10 10 16.04.13
11 11 16.04.13
12 12 16.04.13
13 13 16.04.13
14 14 16.04.13
15 15 16.04.13
16 16 16.04.13
17 17 16.04.13
18 18 16.04.13
19 19 16.04.13
20 20 16.04.13
21 21 16.04.13
22 22 16.04.13
23 23 16.04.13
24 24 16.04.13
25 25 16.04.13
26 26 16.04.13
27 27 16.04.13
28 28 16.04.13
29 29 16.04.13
30 30 16.04.13
31 31 16.04.13
32 32 16.04.13
33 33 16.04.13
34 34 16.04.13
35 35 16.04.13
36 36 16.04.13
37 37 16.04.13
38 38 16.04.13
39 39 16.04.13
40 40 16.04.13
41 41 16.04.13
42 42 16.04.13
43 43 16.04.13
44 44 16.04.13
45 45 16.04.13
46 46 16.04.13
47 47 16.04.13
48 48 16.04.13
49 49 16.04.13
50 50 16.04.13
51 51 16.04.13
52 52 16.04.13

Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления

закрыть