Онлайн чтение книги Русские заветные сказки
1 Разбойники

Жил-был поп с попадьею; у них была дочка Аленушка. Вот этого попа позвали на свадьбу; он собрался ехать с женою, а дочь оставляет домоседкою.

– Матушка! Я боюсь оставаться одна, – говорит Аленушка матери.

– А ты собери подружек на посиделки и будешь не одна.

Поп и попадья уехали, а Аленушка собрала подружек; много сошлось их с работою: кто вяжет, кто плетет, а кто и прядет.

Одна девица уронила невзначай веретено; оно покатилось и упало в трещину, прямо в погреб. Вот она полезла за веретеном в погреб, сошла туда, смотрит, а там за кадушкою сидит разбойник и грозит ей пальцем.

– Смотри, – говорит он, – не рассказывай никому, что я здесь, а то не быть тебе живой!

Вот вылезла она из погреба бледная-бледная, рассказала все шепотом одной подружке, та другой, а эта третьей, и все, перепуганные, стали собираться домой.

– Куда вы? – уговаривает их Аленушка. – Постойте, еще рано.

Кто говорит, что ей надо по воду идти; кто говорит, что ей надо отнести к соседу холст, – и все ушли. Осталась одна Аленушка.

Разбойник услыхал, что все приутихло, вышел из погреба и говорит ей:

– Здравствуй, красная девица, пирожная мастерица!

– Здравствуй! – отвечает Аленушка.

Разбойник осмотрел все в избе и вышел посмотреть еще на дворе, а Аленушка тем временем поскорей двери заперла и огонь потушила. Разбойник стучится в избу:

– Пусти меня, а то я тебя зарежу!

– Не пущу; коли хочешь, полезай в окно! – А сама приготовила топор.

Только разбойник просунул в окно голову, она тотчас ударила топором и отрубила ему голову, а сама думает: скоро приедут другие разбойники, его товарищи; что мне делать? Взяла отрубленную голову и завязала в мешок; после притащила убитого разбойника, разрубила его на куски и поклала их в разные мешки и горшки.

Прошло ни много ни мало, приехали разбойники и спрашивают:

– Справился ли?

Они думали, что товарищ их жив.

– Справился, – говорит Аленушка голосом разбойника, – вот два мешка денег, вот крынка масла, вот ветчина! – И подает приготовленные мешки и горшки в окно. Разбойники забрали все это, да на воз.

– Ну, поедем! – говорят они.

– Поезжайте, – говорит Аленушка, – а я посмотрю, нет ли еще чего.

Те и уехали.

Рассвело. Поп с попадьей воротились со свадьбы. Она и рассказала им все, как было:

– Так и так, сама разбойников победила.

А разбойники приехали домой, да как поглядели в мешки и в горшки, так и ахнули:

– Ах она такая-сякая! Хорошо же, мы ее сгубим!

Вот нарядились они хорошо-хорошо и приехали к попу свататься за Аленушку, а в женихи ей выбрали дурачка, нарядили и его. Аленушка сметила их по голосу и говорит отцу:

– Батюшка! Это не сваты, это те же разбойники, что прежде приезжали.

– Что ты врешь? – говорит поп. – Они такие нарядные!

А сам-то рад, что такие хорошие люди приехали свататься за его дочь и приданого не берут. Аленушка плакать – ничего не помогает.

– Мы тебя из дому прогоним, коли не пойдешь теперь замуж! – говорит поп с попадьею.

И просватали ее за разбойника, и сыграли свадьбу. Свадьба была самая богатая.

Повезли разбойники Аленушку к себе, и только въехали в лес – и говорят:

– Что ж, здесь станем ее казнить?

А дурачок и говорит:

– Хочь бы она денечек прожила, я бы на нее поглядел.

– Ну, что тебе, дураку, смотреть!

– Пожалуйста, братцы!

Разбойники согласились, поехали и привезли Аленушку к себе, пили-пили, гуляли-гуляли; потом и говорят:

– Что ж, теперь пора ее сказнить!

А дурачок:

– Хочь бы мне одну ноченьку с нею переночевать.

– Ну, дурак, она, пожалуй, еще уйдет!

– Пожалуйста, братцы!

Разбойники согласились на его просьбу и оставили их в особой клети.

Вот Аленушка и говорит мужу:

– Пусти меня на двор – я простужусь.

– А ну как наши-то услышат?

– Я потихонечку; пусти хочь в окошко.

– Я бы пустил, а ну как ты уйдешь?

– Да ты привяжи меня; у меня есть славный холст, от матушки достался; обвяжи меня холстом и выпусти, а когда потянешь – я опять влезу в окно.

Дурачок обвязал ее холстом. Вот она это спустилась, поскорей отвязалась, а заместо себя привязала за рога козу и немного погодя говорит:

– Тащи меня! – А сама убежала.

Дурачок потащил, а коза – мекеке-мекеке! Что ни потянет, коза все – мекеке да мекеке!

– Что ты меке́каешь? – говорит молодой. – Наши услышат, сейчас же тебя изгубят.

Притащил – хвать – а за холст привязана коза. Дурачок испугался и не знает, что делать:

– Ах она, проклятая! Ведь обманула.

Поутру входят к нему разбойники.

– Где твоя молодая? – спрашивают его.

– Ушла.

– Ах ты, дурак, дурак. Ведь мы ж тебе говорили, так нет!

Сели верхами и поскакали нагонять Аленушку; едут с собаками, хлопают да свищут – такая страсть!

Аленушка услыхала погоню и влезла в дупло сухого дуба и сидит там ни жива ни мертва, а вокруг этого дуба собаки так и вьются.

– Нет ли там ее? – говорит один разбойник другому. – Ткни-ка, брат, туда ножом.

Тот ткнул ножом в дупло и попал Аленушке в коленку. Только Аленушка была догадлива, схватила платок и обтерла нож.

Посмотрел разбойник на свой нож и говорит:

– Нет, ничего не видать!

И опять они поскакали в разные стороны, засвистали и захлопали.

Когда все стихло, Аленушка вылезла из дупла и побежала; бежала, бежала – и слышит опять погоню. А по дороге, видит она, едет мужик с корытами и лотками.

– Дяденька, спрячь меня под корыто! – просит она.

– Эка ты какая нарядная! Ты вся вымараешься.

– Пожалуйста, спрячь! За мной разбойники гонятся.

Мужик раскидал корыта, положил ее под самое нижнее и опять сложил. Только что успел кончить, как наехала разбойники.

– Что, мужик, не видал ли такой-то женщины?

– Не видал, родимые!

– Врешь! Сваливай корыта.

Вот он стал сбрасывать корыта и посбросал уж все, кроме последнего.

– Нечего, братцы, здесь искать; поедемте дальше! – сказали разбойники и поскакали с гамом, свистом и хлопаньем.

Когда все стихло, Аленушка и просит:

– Дяденька, пусти меня!

Мужик выпустил ее, и она опять побежала; бежала, бежала – и слышит опять погоню. А по дороге, видит она, едет мужик – везет кожи.

– Дяденька, – молит она, – спрячь меня под кожи! За мной разбойники гонятся!

– Эка, вишь, ты какая нарядная! Под кожами ты вся вымараешься.

– Ничего, только спрячь!

Мужик раскидал кожи, положил ее под самую нижнюю и опять сложил все по-прежнему. Только что успел кончить, как наехали разбойники.

– Что, мужик, не видал ли такой-то женщины?

– Не видал, родимые!

– Врешь! Сваливай кожи.

– Да зачем, родимые, стану я разбрасывать свое добро?

Разбойники бросились сами сбрасывать кожи и посбросали, почитай, все кожи; только две-три оставалось.

– Нечего, братцы, здесь искать; поедемте дальше! – сказали они и поскакали с гамом, свистом и хлопаньем.

Когда не стало слышно ни стуку этого, ни грому, она и просит:

– Дяденька, пусти меня!

Мужик выпустил ее, и она опять побежала; бежала, бежала и пришла домой в полночь, да и легла в стог сена, закопалась туда вся и заснула.

Рассвело. Поп пошел давать коровам сена, и только воткнул вилами в стог – Аленушка и схватилась руками за вилы. Поп оробел, крестится и говорит:

– С нами крестная сила! Господи помилуй!

Потом уж спросил:

– Кто там?

Аленушка узнала отца и вылезла из сена.

– Как ты сюда попала?

– Так и так, вы отдали меня разбойникам; они хотели меня убить, да я убежала. – И рассказывает все страсти.

Немножко погодя приезжают к попу разбойники, а он Аленушку спрятал. Поп спрашивает:

– Жива ли, здорова дочка моя?

– Слава богу! Она осталась дома хозяйничать, – говорят разбойники.

И сели они как бы в гостях; а поп тем временем собрал солдат, потом вывел дочь и говорит:

– А это кто?

Тут разбойников похватали, связали – да в тюрьму.