Онлайн чтение книги Великая Легенда о Легендарных Героях The Great Legend of the Legendary Heroes
4 - 0.5

- Похоже, вы действительно любите книги, - вдруг произнес прелестный голос.

   Я запрокинул голову и увидел нависшую надо мною юную девушку - очень красивую. Пожалуй, ей было пятнадцать-шестнадцать лет, как и мне самому. У нее было стройное тело и вздернутый носик… и длинные волнистые светлые волосы. Блондинка… в моем родном краю блондинок и не встретишь.

Я прищурился, рассматривая золотистые локоны; затем взглянул ей в глаза и захлопнул книгу:

- Не люблю. Терпеть не могу читать.

И она улыбнулась. Я нашел эту улыбку поистине безобидной.

- Боже~ Ну и врунишка же вы. Зачем же тогда вы каждый день ходите в библиотеку?

- Потому что больше некуда идти, - пожал я плечами.

- Неужели нет? Ах-хах! Впервые слышу, чтобы в Столе, величайшем из северных государств, не было куда пойти.

- Вот как?

- Ну конечно. Есть множество мест, где можно поиграть…

- Много?

- Да. Весьма.

Моя улыбка, в отличие от ее невинной усмешки, была натянутой.

- Ну, раз в этом вашем Столе столько интересных местечек, то что вы делаете здесь, в библиотеке?

- Дело в том, что…

Вдруг она нахмурилась и, похоже, немного смутилась. Но взор ее оставался внимательным.

- …вы, кажется, тот, кто мне нужен.

- Оу…

- Ну и ответ...

- Продолжайте, я заинтригован. Вы привлекательны, и у вас очень красивые волосы.

   Уголки ее губ вновь разошлись в беззаботной улыбке. По лицу ее стало ясно, что она сознает, насколько хороша внешне.

- Никто раньше не хвалил мои волосы… - Она дотронулась до своих локонов.

- Разве они…

- Красивые. И ваше платье - тоже.

Она покраснела, ее глаза заблестели. Я разглядывал ее лицо, прическу, наряд… и вспоминал свой родной город. Небольшой поселок, на крайнем севере самого северного края… Там рождались люди с редчайшим цветом волос - розовым. И у меня, и у всей моей семьи, и у друзей были такие волосы. Попробуй найди там другие!

 Я никогда не встречал девушек с золотыми волосами. И поэтому я с первого взгляда был очарован этой незнакомкой. И, глядя на нее, вспоминал большую армию, которая внезапно вторглась в наше поселение; и моего отца, чью голову срубили с плеч; и мою мать и деревенских девушек, которых взяли в плен и, надругавшись, умертвили; и светловолосого короля империи Столь, Фэннена Дараса, который приказал нам сдаться.

Я узнал тогда, что вся знать этой империи Столь щеголяет светлыми прическами. Блондин - значит, благородный.

И выходит, эта девушка - дворянка. Ее одежда и украшения выглядели дорого.

- Вот ваши волосы, - восторженно прощебетала она, - это настоящая редкость. Никогда не видела человека с розовыми волосами.

- Совсем никогда?

- Совсем.

- Вы находите их странными?

- Нет. Очень красивыми.

- Ну ничего себе… Вот это да. Меня считают красивым! - вскинул я руки в шутливом жесте, и девушка засмеялась.

- Ах-ха-ха! Вы такой интересный человек…

Я улыбнулся в ответ этой невежественной, глупой дамочке, которая не знала, кто я, и не знала, что сотворили с моей жизнью такие, как она.

Я - заложник.

Я - сын лидера Северной группы, Ройла Эдиа. Я - пешка, которую Столь держит на прицеле, чтобы мои соотечественники не делали глупостей. Меня и старших сыновей именитых семей Пентест и Орла держат в плену вот уже целых три года; мы считались знатными, пожалуй.

- Ну не муравьи же мы.

- А?

- Эм… если вы плохо изучали историю, то в этом нет ничего такого.

- Почему вы так полагаете? - недоуменно спросила она.

- Знаете ли вы о Гастарке? - ответил я вопросом на вопрос.

- О Гастарке?

- Похоже, не знаете.

- Эй… Это не так, кое-что я слышала о нем. Это был край под гнетом дворянина Ройла Эдиа, который собирал с подданных огромный налог, не так ли? Они были освобождены армией Столя несколько лет назад. Поговаривают, те люди так страдали…

Что ж, эта перековерканная версия была изложена в летописной книге, известной среди стольцев. Именно эту отвратительную, лживую книжонку я читаю сейчас. Солдаты Столя – вот кто был повинен во всех злодеяниях, в убийстве моего отца, унижении женщин и разграблении наших семей. До их появления Гастарк существовал как мирное, благостное поселение.

А девушка все не могла понять:

- Зачем вы спрашиваете об этом?

- О, просто потому, что я сейчас читаю о Гастарке, - показал я ей идиотскую книгу.

- Ах! - Ее глаза распахнулись. - Неужели вы знаменитый историк?

- Конечно, нет! Я ненавижу какую бы то ни было историю.

- Ах!~

Она сомневалась. Я продолжал:

- Во всех учебниках истории написаны одни и те же скучные вещи. Тысячи глав авторы тратят на то, чтобы рассказать о людях, которые развязали войну, и о людях, которые в этой войне погибли. И глупое человечество, даже читая все это, не желают учиться на своих же ошибках, они следуют своим страстям, желаниям, жажде, которую не утолить никогда. Я хочу, хочу, хочу не этого! – Я глубоко вдохнул, ощущая, что сбросил тяжелый валун со своей души.

А глупая дворяночка, состроив строгое, неподходящее ей лицо, удовлетворенно мурлыкнула:

- Так вот оно что. Вы все же историк - только потому, что задумываетесь о таких сложных вопросах.

- Вы полагаете?

- Да.

- Значит, если это правда, я для вас теперь скучный человек. Я вас разочаровал.

   Но она повела себя вопреки моим ожиданиям - покачала головой, серьезно глядя на меня:

- Нет. Я чувствую, что вы - особенный… Мужчины моего круга только и знают, что наслаждаться праздностью и заводить интрижки, и приносят одни неприятности. Я… я знаю, что впервые в жизни вижу перед собой по-настоящему сильного мужчину.

- А на самом деле, - я рассмеялся, - и я бы не прочь завести интрижку, особенно с такой милой леди, как вы. Вы заставляете меня думать не о том.

С этими словами я подал ей свою руку. Она покраснела:

- Я даже не знаю в-вашего имени…

- Меня зовут Рифал, Рифал Эдиа. А как ваше имя, миледи?

- Мое имя…

Неожиданно человек, явившийся со мной в библиотеку, оживился:

- Ри-и-ифа-а-ал~

Я не снизошел до ответа, допытываясь имени дворяночки.

- Ладно, ладно, - не мог утихомириться мой спутник. - А ну-ка отвлекись, Рифал, и отныне слушай, когда я говорю с тобой.

- Вас зовут…?

- Ты не слышал?

- Вас…

- Я сказал, сюда иди, Рифал! Рифал! Рифал!~

- Да что ты расшумелся?! - вскричал я, сердито оборачиваясь к юноше, что притаился на последних рядах читального зала.

На меня взглянули верные глаза моего товарища, облаченного в синюю одежду. Ригвольц Пентест - мой друг, старший сын рода Пентест и второй заложник Столя, - был красив, кожа его казалась фарфоровой, волосы были розовыми, как у меня.

- Ну чего тебе, Риц? Не видишь, что сейчас неподходящий момент…

Юноша, которого я по-свойски называл Рицем, зыркнул красивыми глазами на светловолосую дворяночку.

- Нет, Рифал, не клюнет эта девочка на твои заигрывания.

Я возмутился. Девушка - тоже.

- Что-о-о?! Послушайте… м-м, Рифал. Кто этот нахал? - спросила она недовольно.

- Это… - всполошился я. - Не обращайте на него внимания…

Уж я-то твердо решил не замечать своего товарища.

- Разве можно так, Рифал? - печально воскликнул Риц. - Мы - не кто-нибудь, но гастаркские дворяне! Иметь дело с пустышками, у которых ветер в голове~ - ты не думаешь, что губишь этим свою репутацию?

Теперь дамочка покраснела до кончиков ушей, но уже не от смущения - от гнева. Слова Рица встряхнули ее до глубины души.

- Что? - сердито вскричала она мне в лицо. - Да вы… вы… вы, вы не люди, гастаркцы, вы всего лишь презренные заложники! Я не позволю, чтобы меня, дочь графа Спулло, оскорбляли мятежники, деревенщина! Вы не имеете права говорить со мной в подобном тоне!

Ее искаженное ненавистью лицо - вот чудеса! – до сих пор оставалось миленьким.

Затем она ушла, чеканя шаг и не оглядываясь.

Ну вот. Теперь наше непрочное положение усугубляется еще и тем, что мы в опале у местных графьев. Нет, этого нам было не надо… и я погнался за девицей, надеясь все исправить.

- Умоляю, выслушайте меня, не принимайте всерьез слова этого человека…

- О, - перебил меня Риц, - вот ты и показал свою двуличную натуру. А уж такая стервочка, как эта, Рифал, уж точно тебе не пара.

- Не мог бы ты держать язык за зуба…

- Вы непростительно дерзки! Я этого так не оставлю!

- Да дайте же сказать! Вы же не можете так необдуманно принять свое решение, это недоразумение!

- Я не прощу вас! Я с вами разберусь! Да! Я скажу отцу, чтобы он вздернул вас, ничтожества! - проревев это, дворяночка с кривым лицом выбежала из библиотеки. Я стоял, в оцепенении глядя ей вслед… а потом вспомнил о Рице.

- ТЫ! ИДИОТ!

Мой друг, состроив невинное лицо, бормотал себе под нос:

- О~ Какое счастье, что Рифала не сожрала эта невоспитанная истеричка… это хорошо.

- Для тебя, может, и хорошо!

- Я вот о чем, - отмахнулся Риц от моей злобы, - держи себя в руках. И руки - при себе. Мы в Столе, оставь свой ветреный характер. Женщинам-столкам мы будем мстить так же, как и всем остальным. Да ты одержим, ты болен юбками! - подытожил он, явно волнуясь. Но теперь уже я смотрел на него с раздражением.

- Чего? Что? Это я одержим? Да ты сам, ловелас, сколько девушек бесчестно бросил?

- Ноль. - Невозмутимый Риц поднял руку в знаке отрицания.

- Врешь.

- Ну, по-крайней мере, меньше, чем Рифал.

- Вот потому-то я и сказал, что ты врешь. Если сравнивать со мной, то ты меня уже давно обставил, понял? Бабник!

- Ах~ - Самодовольная улыбка возникла на лице Пентеста. - Понятно, ты завидуешь, что я нравлюсь девушкам больше~

- Ерунда! Хватит уже меня подкалывать. Давай решим дело честно, давай посмотрим, кого любят больше, я вызываю тебя на поединок, но осмелишься ли ты, ублюдок, бороться против меня?!

Риц встал, кивая в знак согласия:

- Договорились. Кто в эти три дня сумеет завоевать женское сердце, тот и лучший.

   Я тоже вскочил:

- Мне это по нраву!

- Вы двое вконец рехнулись, извращенцы?

  И я, и Риц повернули голову к двери: на пороге библиотеки стоял наш знакомый розововолосый друг. Он был старше нас с Рицем на пару лет, он был натренирован и умел, он ясно улыбался. Но улыбка его не могла перебить того неуютного впечатления, какое возникало, когда смотришь в его колкие глаза.

Еще один заложник в Столе. Человек, рожденный в согласии с Божественной Гармонией, старший сын Дома Орла - Лир.

Лир Орла, Ригвольц Пентест и я, Рифал Эдиа, были хорошими друзьями. С детства мы росли вместе; и теперь мы жили в чужом краю, и кроме как друг на друга, нам не на кого было положиться.

Мы не могли вернуть к жизни наших родных и близких, наших друзей и любимых, как не могли возвратить нашей родине ее истинное название. У нас отняли наши земли - и с этим мы ничего не могли поделать. И когда нас взяли в плен и доставили сюда, мы оказались беспомощны.

Каждый наш день представал перед нами одними и теми же лицами; но не так давно случилось событие, которое заставило Лира надолго исчезнуть. И сегодня мы видели его в первый раз за последние три месяца.

- Ах, тебя за смертью посылать. - Риц улыбался, глядя на него. - Лир, мы тут места себе не находили, маялись от безделья, пока ты отдыхал на своей миссии. Мы как есть строили из себя заядлых выпивох, - мы же извращенцы! - и азартных игроков, хотя вот-вот кому-то из нас пришлось бы расплачиваться за проигранную партию натурой…

- Но наверняка вошли во вкус! - смеялся Лир.

- Да-да, но, увы, стоульские девушки такие глупые - только и думают, что о своей фигуре. Ужасно, правда? - вторил ему Риц своим смехом, подходя ближе.

   Положив руку на плечо Орла, он вдруг посерьезнел и тихо проговорил: - Дело было плевое, ты ведь не с пустыми руками к нам вернулся?

Лир кивнул, отвечая неслышно для других посетителей библиотеки:

- Я все уладил, можешь выдохнуть. Эй, Рифал, - он повернулся в мою сторону, - мы вступаем на путь, с которого не свернуть. Ты готов?

Я ухмылялся, и ухмылка моя говорила о том, что я уже давно взвесил все «за» и «против». Был ли я готов? Нужно ли спрашивать? Тем более что Лир все уже подготовил.

   Я давно был готов. С того самого дня, как были убиты мои родители и как была отобрана наша земля. Нет, даже не так - с самого моего рождения я ждал дня, когда я смогу спуститься. Я - старший сын гастаркского рода Эдиа, и с моего первого вдоха моя судьба ожидала меня.

Эдиа - проклятый род. Мы прокляли себя, впервые взяв в руки священный Гловиль, меч, отнимающий жизнь. Этот клинок может отобрать человеческие жизнь, надежду и мечты; и одинаково он будет беспощаден не только к людям, но и к богам, демонам, Богиням. К целому миру.

Эта сила не могла пойти миру на пользу, она не должна была пробудиться. И она была здесь. Меч дожидался меня в этой земле.

В детстве отец рассказывал мне на ночь историю о нем. Историю, которая была на самом деле.

«…Мощь, которой лучше бы не появляться никогда на свет, пришла из мира под названием Элел». «Элел? Но что это за мир такой - Элел?» «Прости, папа не знает… но этот мир взаправду существует». «Эх~» «Все еще хочешь сказку?»- спрашивал отец… а я тем временем уже храпел вовсю.

Отец рассказывал мне легенды. Язык их был очень сложен, и понять смысл было непросто; но каждый день, всякий день отец терпеливо повторял их мне, как когда-то повторял ему мой дед. Эту легенду род Эдиа передавал из поколение в поколение.

Папа считал своим долгом вложить мне в голову эти истории.

«Прямо посередине, там, где обитали Жрецы, мир был разделен на две половины. Облик Жрецов казался воистину нечеловеческим, это сразу было заметно. Они ярко пылали, пускай и не божественными свечениями; а вот чувства их были, напротив, холодны. Проповедники мира Элел были уродливы телом. Спустились они к нам, избирая тех, кто может противостоять силе…» «…почти все люди, которых испытали они, умерли в муках. Но единственным, кто выстоял, был молодой человек по имени Рифал Эдиа, и он был избран». «Его зовут так же, как и меня! Почему у нас одинаковые имена?» «Ах, разве это важно? Мы назвали тебя в честь нашего Первого Предка, только и всего». «Он был удивительным человеком?» «Он был несчастен»,- качал отец головой.

«Несчастен?» «Да, ведь он был избран. Он стал первым человеком, несущим проклятие в наш мир. Когда Жрецы остановились на нем, они повелели: «Рифал Эдиа, избранный, ты должен заключить соглашение с нами». Рифал ответил так: «Я не хочу подписывать проклятый договор с группой странных безумцев!» Жрецы смеялись, молодой Рифал взывал о помощи слабым голосом. Он сам был слаб и не мог миновать того, что было ему суждено. Как он мог одолеть их… Жрец бросил темный огромный - громадный! - меч к ногам юноши, пронзил землю лезвием. Земля зарыдала, словно предвещая конец всему сущему, задрожала, вздыбилась и исчезла. Жрец сказал: - Хорошо. Возьми этот меч, Рифал Эдиа. Возьми его, Рифал, возьми в руки Меч возрождения. Перезапусти этот мир. - Нет, я не возьму… я ненавижу это место… - кричал беспомощно Рифал, но некому было помочь ему. Его тело словно не принадлежало ему, руки и ноги стремились к мечу, к проклятому клинку. - Нет, хватит… Я не вынесу этого! Кто-нибудь… кто-нибудь, помогите! Рифал рыдал в агонии, но никто не пришел. Все люди, которых знал юный Эдиа, были убиты Жрецами, их кровь, мясо, кости, дух, мечты, надежды, отчаяние - все пошло в ход, чтобы можно было создать этот меч. Пришлось принести в жертву тысячи живых людей для того, чтобы сотворить Меч возрождения. Людей прямо на глазах у Рифала разрывали на клочья - друзей, влюбленных… Дикие крики растворялись в пустоте, но Жрецы говорили, что это еще не все. Этого мало, чтобы спасти мир. Сумасшедшие Богини и… …Демон Иного мира и… …Павший Темный Герой…» 

   Ничего им не сделаешь, даже если уничтожить и заново возродить эти гниющие земли.

- Возьми же меч, Рифал Эдиа, - произнес Жрец, - и перезапусти этот мир.

   Сделай же это. Ты станешь героем из героев, спасителем. Ты создашь счастливый мир, в котором не будет войн. И мы поможем тебе в этом - ты нуждаешься в помощи, - но возьми этот меч в руки и заверши ритуал.

Так приказал Жрец.

- Отдай обе свои руки на съедение этой женщине, и меч обретет силу.

Рифал не мог противиться этим словам: попробуй он восстать против них - и с ним будет кончено. Его тело уже подчинялось приказу, больше не слушаясь своего хозяина. У Рифала не было выбора. Он вытащил меч из дрожащей изуродованной земли… и меч стал его частью, словно корни пустив в его руку.

   Тело юноши затряслось экстатически; голос в его голове шептал, что меч неотделим от него… Неописуемое счастье захватило мозг и тело, но члены его онемели от боли. Рифал кричал. Он противился счастью. Он плакал.

- НЕТ! Остановитесь! Хватит, хватит! Что вы делаете? Почему просто не убьете меня?!

Но как бы сильно он не жаждал смерти - Жрецы только смеялись. Но смех ли это был или на самом деле нечто иное? Кто знает. Счастье владело Рифалом, а кроме него он не чувствовал больше ничего. Он поднял меч по приказу Жреца и обернулся к женщине, которая рыдала на земле перед ним.

К своей матери.

- Рифал… - Сквозь слезы она звала его по имени и улыбалась. - Не печалься, сынок, ты поступаешь правильно… Все это - не твоя вина…

Он отчаянно боролся, пытался остановиться, пытался опустить занесенную руку с мечом, чтобы не убивать свою мать.

- Ах! А-а-а-а-а-а-ах! Нет! Не могу, я не могу! Я не смогу убить маму! - Мечась, он все же продолжал идти к ней, будто смерть матери уже была предрешена. Он был беспомощен, но плакать уже не мог. Рифал стиснул зубы, сосредотачивая все свои силы на том, чтобы остановиться… но все бесполезно.

- Почему… зачем это нужно…

- Для твоего мира.

- Мне плевать на него!

Жрецы смеялись по-прежнему.

- Я… мне все равно, изменится мир или нет… остановите это… Остановите…

Но нет, его ноги продолжали шагать.

Длинное черное лезвие коснулось шеи матери Рифала.

- Ст… стойте! Спасите! Спасите меня! Это… это безумие!..

Теперь было слишком поздно что-то менять. Судьба свершилась; самое страшное произошло. Собственной рукой он прервал жизнь женщины, что родила его на свет.

Ее улыбка была несчастной… но она была.

- Не бойся, Рифал… все хорошо… Твое сердце не хочет моей смерти, и мне достаточно этого… Не плачь… Твоя душа не терпит этого бремени, этой жестокости… Все правильно… Не плачь.

Его мама говорила и улыбалась так, сколько он ее знал. Они глядели в глаза друг другу.

- Но… но, мама… Я не могу сдерживать себя… мое тело меня не слушается… Еще немного… еще немного, и ты…

Нежный голос матери оборвал его:

- Не волнуйся… Не ты убьешь меня. Я не растила такое дитя… Будь уверен в том, что делаешь.

- Но…

- Все неважно. Прости меня, Рифал… теперь ты остаешься один… мне так жаль… Я прошу у тебя прощения. Ты остаешься один на один с этим потерянным миром. Но помни, пускай я уйду - в твоем сердце я буду всегда… Любовь к тебе, вечная, с того момента, как ты родился, была моей жизнью. Даже если я погибну, и все погибнут - ты должен жить. Неважно, сколько боли выпадет на твою долю, неважно, с чем тебе придется столкнуться, сколько отчаяния пережить - ты должен жить.

- Я не хочу… не хочу оставаться один… - было произнес он… но в этот миг черный меч, принесший столько горя, вновь коснулся шеи этой женщины, и от ужаса Рифал утратил голос.

Мать тоже видела это, но, чувствуя присутствие рядом с собой Бога Смерти, она отчего-то тепло улыбалась.

- Я не позволю тебе совершить этот грех. - Женские руки схватились за лезвие. - Я всегда буду любить тебя, Рифал.

Она рванула меч к себе.

- А!.. - Больше Рифал не издал ни звука. Произошло невозможное: меч пронзил тело его мамы и испил брызги ее крови. Заплаканное лицо еще улыбалось, любящий взгляд остановился на Рифале. Она хотела что-то сказать, но голос был поглощен ужасным лезвием.

Но Рифал знал, понимал, что мама хотела сказать ему.

Эти слова неизменны.

Я буду любить тебя вечно, Рифал, я всегда буду любить тебя, Рифал, сердцем я навсегда с тобой, Рифал.

Поэтому…

   …живи.

   Мать исчезла с лица земли. Рифал уже не мог ничего произнести. Рука, сжимавшая рукоять меча, медленно разжималась… вскоре меч выпал из ладони, воткнулся в землю. Земля приняла его смиренно, не так, как недавно: инородный меч, вкусивший крови матери Рифала, был завершен.

- Дело сделано, - ликовали Жрецы.

- Я убью вас… - ответил Рифал.

И снова они смеялись…

- Прекратите. Я убью вас, всех до одного.

- Не нам ты желаешь смерти.

- Именно вам.

- Тьма, которую ты должен истребить, совсем в другом месте.

- Я вынес вам смертный приговор.

- Не упрямься. Ты пока еще не способен использовать этот меч… даже если решил. Твоя роль пока что не сыграна. - Жрецы вещали, но Рифал не мог понять, что все это значит? Разум твердил о мщении этим тварям, которые создали новый отвратительный мир…

Он поднял проклятый меч, сотворенный из крови и плоти, надежд и стремлений его родных, и взмахнул им над головами Жрецов.

Но меч замер на полпути: снова тело не слушалось Рифала.

Жрецы заговорили вновь:

- Не торопись, пацан, твоя роль еще не сыграна, ты все еще не можешь использовать этот меч, но день, когда ты сможешь воспользоваться этим мечом, не за горами. День, когда уродливый и злой Герой сможет быть очищен, и день, когда Богиня и Демон опустошат этот мир, не за горами. До этого ты всего лишь второстепенный персонаж.

Наконец они закончили говорить, окружающая картина начала меняться. Дверь в потусторонний мир открылась. Затем Жрецы медленно удалились.

- СТОЙТЕ!! Не убегайте !! – Рифал кричал, что было сил.

Но Жрецы не обращали на него внимания.

- Стойте!! Немедленно, я скоро убью вас!! СТОЙТЕ!! – Рифал сердито закричал, но Жрецы даже не обернулись, исчезнув по ту сторону.

Оставив в этом мире только Рифала, этот загадочный меч поглотил других людей.

Так как и сказала его мать, в этом мире остался лишь один Рифал.

На этом континенте Гастарк единственным живым человеком был Рифал Эдея.

Рифал закричал:

- Все, дождитесь меня!

Рифал Эдея кричал:

- Не оставляй меня!

Предок всего, герой, который был слаб как муравей кричал:

- Не говорите мне, что вы оставите меня одного в этом разлагающемся месте?

Но никто не мог ответить.

В этот момент небо внезапно разверзлось, и там, где обычно появлялись Жрецы, стояла плачущая девушка.

С первого взгляда видно, что она не была человеком, нет, стоит сказать, что у нее были такие прекрасные черты, которые не шли ни в какое сравнение с человеческими.

Девушка перед Рифалом поразила его, он в оцепенении не сводил с нее взгляда, этой девушки с розовыми волосами.

- Кто ты?

Услышав это, девушка сразу улыбнулась, сказав нечто удивительное:

- Я здесь, чтобы помочь вам завершить вашу миссию. Давай, зайтись со мной любовью, тогда я рожу тебе детей, заведи со мной детей. Рождение детей, которые могли убивать демонов, детей, которые могли уничтожать Богинь. И дети, которые могли повергнуть Героя в отчаяние – заверши эту миссию со мной.

Такова была полная история, которую его отец рассказывал ему каждую ночь.

И, окончание состояло в том, что Рифал Эдея, который был Первоначальным Им, никогда не использовал Меч Регенерации… больше никогда до конца своей жизни.

Нет, стоит сказать, после этого в этом мире Гловил никогда не пробуждался как Меч Регенерации. У этой девушки из другого мира с волосами персикового цвета были дети с Рифалом, и они построили деревню, улицы, на которых жили поколения. За это время не было никого, кто мог бы пробудить этот меч.

Итак…

Отец сказал:

- Итак, я дал тебе имя Рифал, такое же, как у Первоначального, того, кто после пережитого отчаяния смерти, мук одиночества в этом мире, так, в конце концов, никогда и не использовал меч. Я надеюсь, что ты сможешь прожить без сражений с миром, играя с друзьями каждый день, женишься на симпатичной жене, потом заведешь толпу ребятишек, будешь жить счастливой жизнью, счастливой до самого конца. Я хочу, чтобы ты стал человеком со счастливой улыбкой, поэтому я дал тебе его имя. В чем смысл твоего имени, понимаешь? Рифал?

Затем, каждую ночь, после того, как услышал эту историю, я мурлыкал  себе песенку под нос. А затем как-то спросил:

- Но… Я хочу быть как Отец, я должен быть вежлив с девушками, никогда не предавать своих друзей, никогда не вспоминать о плохих людях, делать то, что я считаю правильным, верно?!

Услышав, что я сказал, отец улыбнулся, это была счастливая улыбка. Каждый день отец, воспитавший меня, мягко улыбался.

Отец был на самом деле удивительным человеком, он был вежлив с женщинами, в хороших отношениях со своими друзьями, никому не завидовал, все, кто жил в Гастарке, доверяли Отцу.

Его сила заставила меня гордиться.

Эта сила всегда заставляла меня как сына чувствовать гордость.

Затем Отец рассказал мне историю, которая была слишком темной, слишком длинной, слишком глубокомысленной для ребенка моего возраста.

- … это последний раз, когда я собираюсь рассказать тебе очень важную историю.

Его лицо стало серьезным.

- … Если скажем… я говорю, если вдруг это случится с тобой. ...Если произойдет ситуация, когда тебе будет действительно необходимо вытащить этот меч… Ты должен сбежать, бежать со всей своей мощью. Это не то, над чем стоит смеяться. Защищать мир? Очищать мир? Это только громкие слова. Ты, тебе нужно защищать лишь людей, важных для тебя. Защищать свою жену, друзей, детей, это нормально. Мир и тому подобное... Ты знаешь, что такое мир? Тебе не нужно жертвовать собой ради него, потому что этот мир не признает твоих усилий.

Отец, которым я так гордился, говорил это слегка дрожащим голосом.

- Итак, ты определенно не должен вытаскивать этот меч в священной пещере. Даже не касайся его. Если ты вытащишь этот меч, тогда этого уже не воротишь. Ты потеряете все, так что...

В этот момент я впервые сделал серьезное лицо:

- Я знаю, поэтому меня зовут Рифал. Верно? Я определенно буду соответствовать этому имени, которое никогда… не использовалось, никогда не позволю мечу пробудиться.

- Правда?

- Конечно. Я никогда не коснусь этого меча. Потому что это страшно. Я боюсь.

- Твои слова действительно заставляют тебя чувствовать себя неловко.

- Я понимаю, что если я прикоснусь к этому мечу и нарушу обещание, которое я дал Отцу, это будет еще более неловко.

- Хороший мальчик…

- Хе-хе.

- Тогда, спи, дорогой ребенок.

- Да. Спокойной ночи, Отец.

- Спокойной ночи, Рифал.

Так мой разговор с Отцом заканчивался каждую ночь.

Это обещание было выгравировано в моем сердце еще до вторжения армии Столя, до того, как умер отец, это был также за день до моего двенадцатого дня рождения, я все это помнил.

Затем умер отец, умерла и мать.

Я был взят в заложники армией Столя, я все еще держал обещание данное Отцу.

Быть вежливым с девушками, держаться своих друзей, никого не ненавидеть, верить в то, что считаю правильным.

И, наконец…

Не трогать меч, который заставит меня сойти с ума.

Отец умер, я унаследовал управление Гастарком в возрасте двенадцати лет, унаследовал древнюю судьбу имени Эдея.

Хотя я и был ребенком, мне все равно пришлось столкнуться со своей судьбой. Я понимал, этот меч может помочь добиться справедливости от Столя для нас, если использовать тот меч, обладавший сильной, злой, таинственной силой, спавшей в пещере, то можно совершить возмездие над Столем.

Но я все еще держал обещание, данное Отцу, я никогда не трогал этот меч.

Нет, следует сказать, не было нужды трогать этот меч.

Месть или что-то в этом роде было чем-то бессмысленным.

Поскольку в истории она была написана черным по белому, война была бессмысленной вещью. Независимо от того, насколько сильная эта страна, в конце концов, она не сможет противостоять судьбе, быть разрушенной еще более сильной страны с большими амбициями. В этом мире не было ничего, что могло бы длиться вечно, так что хвататься за вещи, которые рано или поздно исчезнут, не было ли это смешно?

Разве мы не можем жить каждый день, смеясь, растя толпу ребятишек, и жить счастливо, как дураки?

Согласно тому, что сказал Отец, никто не будет ненавидеть друг друга, идя по своему собственному пути.

Тогда разве путь, по которому мы, жители Гастарка, идем, не должен быть одинаковыми?

- …

Затем мы стали рабами.

Независимо от того, насколько необоснованными были задания, порученные нам, мы всегда соглашались, ведь тогда мы могли проживать каждый день счастливо.

Затем мы втроем, Ризе, Лир и я, были отданы в Столь, в качестве заложников.

- ...

Тогда все и изменилось. В конце концов, я понял, что идеальный мир, который я придумал, был до смешного наивен.

Мир, о котором мечтал Отец, был так невинен.

Шестеренки пришли в движение. И сегодняшний день я мог слышать этот скрипящий звук в моей голове.

Было ли это доказательством того, что я являлся избранным?

Я… лишь потому, что во мне текла кровь семьи Эдеа, я должен был нести судьбу, возложенную Жрецами другого мира?

Это я мог понять. Но я слышал его...

Этот разрушительный скрип уже начал нарастать.

Итак…

- ...

Итак, я посмотрел на Лира, а потом сказал:

- … Ты что-нибудь слышал?

Лир посмотрел на меня своими внимательными серьезными глазами и ответил:

- … Ничего неожиданного. Точно, как мы и предсказывали, король империи Столь не человек.

Не человек!!!

Я тщательно обдумывал слова Лира, мое лицо превратилось в маску.

- Не говорите мне, что это Богиня?

- Вероятно, когда я увидел ее, злая и безобразная Богиня пожирала ребенка.

Я слушал Лира с жестким выражением лица, а затем сказал:

- Хорошо, что тебя не съели.

- Ах, да, благодаря Рул Фрагмей, я смог замаскировать свое настоящее тело. Но... даже не смотря на то, что я воспользовался им, кажется, я был замечен.

Лицо Ризе внезапно изменилось. Бросившись между мной и Лиром, словно желая защитить меня, он встал передо мной.

- …Замечен? Как ты смог вернуться живым? Этого невозможно… Не говори мне, что ты стал марионеткой, контролируемой Богиней? Риз меня своим телом, чтобы защищать.

- Дело не в этом. Эти Богини совершенно не заботятся о нашем существовании. Бесполезные людишки, глупые людишки, которым разрешено жить только как пища, они домашние животные, что-то в этом роде… Не берите в голову, не стоило об этом говорить...

Слова Лира, наконец, заставили меня засмеяться…

- А они до сих пор не понимают, что эти домашние животные уже способны убить их.

Сказав это, я подошел ко входу в библиотеку позади Лира. В моих глазах отразилась столица Столя.

Затем, я наконец принял решение.

Пришло время нарушить обещание данное Отцу. Я принял решение. Обещание, данное Отцу, не трогать этот меч.

Настало время нарушить это обещание.

Взирая на столицу сильной страны, контролируемой не человеком, а монстром, я тихо пробормотал:

- … Выродок… Кажется, я родился в самый трагический период времени. Отец.

Затем Лир и Ризе подошли ко мне, я открыл рот:

- Я собираюсь использовать этот меч, я вытащу Гловиль.

Лир и Ризе были потрясены, они строго посмотрели на меня, но ничего не сказали.

Я продолжил:

- Конечно, это не связано с местью. Отец сказал мне, нет никакого смысла в мести. Но если Богини вмешиваются, то это другое дело. Вот так вот. Эти жадные люди разрушают этот мир. Когда-то они хотели пожрать этот мир, не оставив и следа, хотя единственный Герой, который мог остановить все это, пожертвовал собой, но этот человек был искушен демоном и сошел с ума, став злым, и теперь дела приняли плохой оборот. Таким образом, механизмы судьбы начали разрушаться. Единственное, что может остановить все это, что может остановить этот ужасный сценарий... Черт возьми. Хотя это так хлопотно... Но, похоже, это можем сделать только мы.

Я замолчал. С насмешливой улыбкой я смотрел на двух друзей, которые были со мной с детства.

- … Ах, так что теперь будет труднее. Если мы сделаем это, у нас может больше и не быть такой легкой жизни, как раньше, когда мы проводили целые дни, играя, гоняясь за девушками, а затем, снова играя всю ночь, и все же… даже в таком случае, вы все еще собираетесь следовать за мной?

Когда я закончил говорить, Ризе открыл рот.

- Заметано.

Тогда Лир тоже заговорил.

- У меня нет возражений.

В этот момент я засмеялся и скептически сказал:

- Лааааадно.

Они тоже засмеялись, и Ризе продолжил:

- Несмотря ни на что, мы всегда будем невольно вовлечены, потому что это то, что обычно делает Рифал.

Лир подытожил:

- В тот раз, когда он подглядывал за купающимися женщинами, я сказал, что не собираюсь смотреть, но не был ли я невольно вовлечен? В конце концов, нас обнаружили, но ранили то как раз меня.

- Верно.

Почему они говорили на один манер… я засмеялся.

- Когда это было?! Разве, когда вы оба подглядывали, у вас не пошла кровь из носа?

- А? Я не бог подглядываний за купающимися женщинами.

- Я тоже, я тоже.

Несмотря на их слова, у меня перед глазами появилась другая сцена.

Лир и Ризе встали на плечи Рифала и вскарабкались на стену. Они взволнованно подглядывали.

«Вот это да. Это изумительно. Не так ли, Лир?»

«Да, да, я согласен, Рифал, быстро посмотри».

О чем вы вообще думаете, беспомощно ответил я в то время.

«А? Ты меня не подтянул, разве мы не договаривались, я буду лестницей, а когда ты заберешься, ты поднимешь и меня?»

«Разве мы о таком договаривались?»

«Я не помню ничего подобного».

«Вы обезьяны!»

«Ах, ты не можешь видеть такие прекрасные пейзажи, Рифал так жалок».

«Да, ах, только посмотри туда, эта дама действительно прекрасна».

«Э? А? Где-где?»

«Действительно. Вы двое, не смотрите больше, сначала подтяните меня…»

В этот момент вид нам  заслонили люди, только что закончившие купаться. Хоть я ничего и не видел, из-за того что был с этими двумя извращенцами, мне тоже прочитали лекцию.

- … Да что такое, не меняйте тему, хорошо, за тот раз, вы двое должны мне, отныне вы должны сесть на ту же лодку, что и я».

Ризе сказал заинтересованно, после того как я закончил говорить:

- На этот раз мы подсмотрим за купальнями Богини, не так ли?

Но Лиру это не казалось смешным:

- Нет, это ужасно, купальни монстра. Ах, забудь об этом, бесполезно, если это развеет мою скуку, тогда я согласен отправиться куда угодно.

Ризе продолжил:

- Рифал, ты большой идиот, без нас ты ничего не сделаешь. Мы должны помочь тебе.

Независимо от того, как они меня дразнят, я не чувствовал себя несчастным. Наоборот, я засмеялся. Я счастливо засмеялся.

Затем я вспомнил о том, что нам предстояло сделать, и мое счастье обернулось печалью.

Когда я думал о самом неприятном, самом жутком деле, я думал, что больше не смогу смеяться от всего сердца.

Теперь главным предметом нашего внимания был этот меч.

Мы должны были возродить этот безумный Меч Регенерации.

Возродить его было легко.

Нужно было лишь десять человек, с волосами персикового цвета, таких как Лир, Ризе и я, чтобы стать жертвами, влить кровь и жизнь в меч. Использовать их жизни и их дух, впрыснуть их в меч, и он пробудится.

Люди, духи тех, что одной расы, усилят жуткую ауру этого ужасного меча. Это увеличит силу меча. Это поможет уничтожить монстров…

Независимо от того, была ли это Богиня, Герой или Демон, у него будет сила, необходимая для их убийства.

Лир сказал:

- Все пожилые решили пожертвовать собой. Они избежали внимания Гастарка несколько месяцев назад и теперь начали делать свой ход.

Убедившись, что монарх Столя не был человеком, они решили помочь пробудить злой меч.

- «…Чтобы молодые и сильные люди могли выжить, если мы, старики, еще можем что-то сделать, мы не отступимся». Они все говорили это, - Ризе продолжил. - …Я слышал, что моя бабушка тоже решила участвовать.

Я обнаружил, что на его лице было невысказанное одиночество.

Его родители были убиты солдатами Столя. Если бы его последний родственник, его бабушка по материнской линии, умерла, у него не осталось бы родственников в этом мире. Поэтому я посмотрел на него.

- ...

Но он ничего не сказал. Только, похоже, думал о чем-то и молчал.

- … Ах, да. Давайте не будем об этом говорить, все уже подготовлено, только ожидает, когда мы отправимся в путь.

Это была тропа, полная шипами.

Это был отвратительный путь.

Ради продвижения вперед ему придется убивать друзей.

Ради продвижения вперед он должен обезглавить своих друзей. Затем пусть кровь течет по пути, по которому он пойдет.

Такого рода путь, я не могу вынести.

Такого рода путь, как я мог это стерпеть?

Но я должен сделать это.

Это сумасшествие. Такое, от чего лишь услышав, хочется вопить и кричать, я должен это сделать.

С сегодняшнего дня того, что может заставить меня смеяться от всего сердца, уже больше не будет.

Хочется просто сбежать далеко-далеко…

Кричать и бежать...

Но это невозможно.

Богиня появилась, и все испортила.

Пожирая людей, пожирая мир, появился чудовище, которое пожирало все. Так что теперь места, куда он мог сбежать, не существовало.

И… и…

- … Хорошо, давайте выдвигаться, - сказал я этим двоим.

Они оба кивнули.

Для того, чтобы продвигаться вперед, мои руки должны были быть испачканы кровью моего друга.

Если я пойду вперед, у меня уже не будет возможности повернуть назад. Чтобы мои друзья не умерли даром, я не смогу повернуть назад.

Но, но в этот момент я все еще смеялся, хотя я смеялся, но от всего сердца я чувствовал боль, которая действительно заставляла меня плакать от боли, но я продолжил смеяться и сказал:

- … С сегодняшнего дня я король, король Гастарка, покоряющий другие страны, убивающий женщин, чтобы стать королем Гастарка, и вы должны мне помочь.

Ризе тоже засмеялся, он изо всех сил старался не плакать, и с вымученной улыбкой сказал:

- … Тогда, начиная с сегодняшнего дня, я буду называть вас Ваше Величество… Ваше Величество.

Вслед за этим Лир тоже засмеялся.

- … Ваше Величество, хех, раздражает, звучит сурово.

Я посмотрел на лицо друга, который любил жаловаться и сказал:

- Хорошо. Давайте уйдем, покинем эту страну, вернемся в Гастарк. Преследующие нас солдаты немедленно догонят нас, но мы не в настроении быть пойманными. С сегодняшнего дня наш Гастарк – Империя...

Дойдя до этого, я запнулся, затем вдохнул, и громко продолжил:

- С сегодняшнего дня начинается война, в которой мир станет нашим врагом.

Затем все началось, согласно худшему сценарию, все началось…

Нет, если быть точнее, чтобы худший сценарий мог немного улучшиться, начиналась война Империи Гастарк. В этот момент Ризе вставил:

- Ах, да, лишь чтобы отметить, что мудрый Король небрежно ввязался в одно дельце, могу я попросить разрешения исправить недоразумение?

Я сразу же поднял лицо.

- Не говори таким тоном, как отвратительно.

На его губах все еще играла ребяческая улыбка, как будто он замыслил шалость.

- Могу ли я попросить разрешения исправить недоразумение?

Его вкрадчивый тон, меня чуть не стошнило от него.

- Что это? Что ты хочешь исправить?

Тогда Ризе продолжил.

- … Ранее, ты говорил, мы должны были помочь. Причина была в том, что мы подставили тебя, когда подглядывали за купающимися женщинами, чтобы вернуть должок, мы должны были помочь тебе, верно?!

- Ага. Я так и сказал.

- Вот. На самом деле, это ты должен нам.

Ах. Почему Ризе говорит о чем-то, чего я не могу понять?

- Ах. С чего это?

Тогда Лир заговорил:

- … Потому что их вообще не было.

- Э? Ничего из этого?

- Да уж. На самом деле эти женские купальни были переполнены дамами, скорее похожими на тетушек, - он сказал.

В этот момент я засмеялся:

- …Я знаю это. – Я ответил.

Лицо Лира выражало шок:

- Ты знал? Как ты мог знать это...

Я покачал головой.

- Я не знала о тетушках, я говорю, что знал, что вы оба любите шутить, но вы были очень добры.

Итак, это было благословением, которое небеса даровали мне, подумал я.

Наличие таких хороших друзей, идущих по этому пути со мной, было действительно большим подспорьем.

Да, у людей, живущих в Гастарке, не было недостатка в таких добрых людях.

Поэтому я определенно не мог потерпеть неудачу.

Первые жертвы уже проложили нам путь.

Поэтому мы определенно не могли потерпеть неудачу.

Следует поспешить. Я определенно не мог подвести их. Без сожаления, я буду двигаться вперед по своей воле.

Это осознание… Оно давно выжжено в моем сердце.

Я должен обладать сильной волей. Даже если погибнут мои спутники, моя семья, я не мог повернуть назад. Осознание того, что мне нужно обладать такой сильной волей и ринуться в битву… это было выжжено в моем сердце.

Тогда я сделал первый шаг, сказав:

- Давайте отправляться!

И тогда они последовали за мной.

Разрушительная битва началась.

Отчаянная битва началась.

Все начиналось, но, Боже, пожалуйста, дай мне силы победить в этой битве и все вынести.

Таково мое желание.