Онлайн чтение книги Тьма Египетская
30 XXX. ОТЪЕЗД ТАМАРЫ

Снарядить Тамару было недолго и нетрудно, оставалось лишь пополнить кое-чем необходимым тот узелок, который она захватила с собой из дома, да снабдить ее на дорогу саком для вещей и более теплой верхней одеждой. Это все нашлось в самом монастыре, так что не надо было обращаться и в лавки. Губернатор был так любезен и внимателен, что за час еще до прихода вечернего поезда прислал в монастырь свою собственную карету — отвезти путниц на вокзал. Мон-Симонша тоже почтила Тамару самым радушным заочным приветом, которого, конечно, не было бы, если бы не известная телеграмма из Петербурга. Привет изложен был по-французски на прелестном листке раздушенной парижской бумаги, и заключал в себе пожелания Тамаре всяких благ и успехов «dans le mondе», с изъявлением сожаления, что досадная «nevralgie» не позволяет Мон-Симонше лично проводить ее на поезд, с уверениями, что сохранит к ней навсегда «les plus beaux sentiments daraitie еt les mеilleurs souvenirs». К письму было и приложение, в виде бомбоньерки с конфетами и коробки со сладкими пирожками.

Когда все уже было готово к отъезду, игуменья позвала Тамару к себе в келью проститься. Девушка была очень взволнована, хотя и старалась казаться спокойной.

— Ну, дай вам Бог всего хорошего. Очень рада, что могла для вас что-нибудь сделать, — сердечно сказала ей Серафима. — Прощайте, моя дорогая.

Тамара, под давлением некоторого внутреннего колебания, замедлилась пред Серафимой. Ей чувствовалось, что в этом прощании чего-то недостает, что надо еще что-то такое, что окончательно удовлетворило бы и успокоило ее духовно, так сказать, освятило бы первый шаг ее на новом жизненном пути, где видны ей пока только ближайшие вехи, а что за ними, что будет дальше — неизвестно…

— Благословите меня, — тихо проговорила она, опустясь пред монахиней на колени и наклонив вперед голову.

Серафима троекратно осенила ее крестным знамением, и умиленная девушка схватила и покрыла благодарными поцелуями благословившую ее руку.

— Не оставляйте, не забывайте меня в сердце вашем, — говорила она сквозь слезы, — позвольте мне хоть изредка писать к вам, как к матери… у меня нет ее… Вы так много для меня сделали, не откажите и в этом… Будьте мне матерью!..

— Всегда, дитя мое, всегда! — с чувством проговорила монахиня, прижав ее голову к своей груди, и поцеловала ее добрым, материнским поцелуем.

И затем она прошла на минуту в свою спаленку и вынесла оттуда образок Богоматери.

— Вот тебе мое материнское благословение, — сказала она, осенив им девушку, и надела его ей на шею. — Ну, теперь поезжай с Богом… Пора. Господь с тобой!