ирониянаучная фантастикапсихологическийсоциальныйсюрреализмфантастика современная русская проза
Ювелир Андрей Степанович Маюр получил необычный заказ. Восстановив изящную брошку, он и сам сначала не знал, какую сложную задачу он решил. И только в Александровском парке он сумел понять, какая причудливая связь существует между воссозданным им украшением и Алигьягой, двойной звездой в созвездии Лебедя.
Главный герой романа если и не является alter ego, то в значительной степени воспроизводит личность автора. Из его воспоминаний часто заимствуется хронотоп текстов, где фигурируют места жизни писателя до эмиграции и, прежде всего, довоенный Каунас. Будучи одним из наиболее радикальных новаторов литовской литературы ХХ века, Шкема широко использует модернистские и постмодернистские приёмы и эстетику. Повествование в романе «Белый саван», который может с уверенностью претендовать на звание одного из лучших текстов эмигрантской литературы, строится нелинейно. Разные временные пласты, восстанавливаемые в памяти главного героя, создают мозаичную картину судьбы человека, ставшего свидетелем глобальных…
абсурдиронияпсихологическийсатирасоциальныйсюрреализмфилософскийюмор… русская классика
Кто такой Даниил Хармс? О себе он пишет так: «Я гений пламенных речей. Я господин свободных мыслей. Я царь бессмысленных красот». Его стихи, рассказы, пьесы не только способны удивлять, поражать, приводить в восторг и замешательство; они также способны обнаружить, по словам Маршака, «классическую основу» и гармонично вписаться в историю и культуру ХХ века. В любом случае бесспорным остается необыкновенный талант автора, а также его удивительная непохожесть – ничего подобного ни в России, ни за рубежом не было, нет, и вряд ли когда-нибудь будет. Наша книга дает возможность познакомиться с уникальным миром Даниила Хармса во всем его великолепном разнообразии. Здесь собраны не только широко известные…
Ричард Бротиган (1935–1984) — едва ли не последний из современных американских классиков, оставшийся до сих пор неизвестным российскому читателю. Его творчество отличает мягкий юмор, вывернутая наизнанку логика, поэтически филигранная работа со словом. Итак, причем здесь "арбузный сахар"? Скажем так: текст Бротигана «зазвучит» лишь в том случае, если читатель примет метафору как метод, а не как вспомогательное художественное средство. Герой "Арбузного сахара" постоянно пребывает в каком-то измененном состоянии сознания. Все ему видится "не так", но не как у страшно убившегося наркотой битника, а как-то по-доброму, блаженно-безмятежно, в общем, по-хипповски. На читателя обрушивается поток сознания,…
Волк — миролюбивое животное, да к тому же питается исключительно травой и овощами, но однажды, укушенный человеком, сам превращается в человека и на несколько дней поселяется в мире людей. Сборник фантастических рассказов Бориса Виана, который включает в себя такие произведения как "Волк-оборотень", "Золотое сердце", "Любовь слепа", "Печальная история" и другие.
Герой романа - простой парень знакомится с чудаковатым бродягой, болтающимся на волнах жизни и гордящимся своим предком - якобы генералом Конфедерации. И вот они, вместе со спятившим с ума миллионером, элитной ночной бабочкой и молодой девушкой, с которой они случайно познакомились в баре, живут в хижинах на берегу живописного озера в Биг Суре. Это история об их жизни - такой странной, но прекрасной.
иронияпсихологическийсюрреализм современная русская проза
Настоящая русалка, коты-киллеры, море в собственной квартире — это тот антураж, в котором разворачиваются бурные события в пьесе великого русского фантаста Кира Булычева.
Логики больше нет. Она скончалась в Санкт-Петербурге при таинственных обстоятельствах. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в провинциальной психбольнице и учинившие в ней культ. И все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость – Тикай Агапов, друг детства Логики, много лет назад сбежавший из дурдома, а теперь – главный претендент на питерскую квартиру покойницы. Так начинается матово-черная комедия «Негативы», в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс – Дэвида Линча. (с) Лайвлиб
Борис Виан создал свой особенный немного безумный мир, фантастический и чарующий, тонкий и прекрасный. Здесь играя на пианоктеле можно приготовить потрясающий напиток. В квартире у героя два собственных солнца, лучи которых со звоном разбиваются о кафель. Сила чувства героев способна поменять законы этого мира в ту или иную сторону. Жизнь бурлит, пенится и играет, все смеются и танцуют. На этом прекрасном фоне разворачивается трогательная история любви. Но как же быстро наш идеальный мир может разрушиться, съежиться и исчезнуть. Счастье так хрупко. И здесь уже Виан поражает визуальной мощью ужасов повседневности. Глубокий, полный аллюзий роман с юморной игрой слов, каламбурами на каждой странице…
"Пишет Сальников как, пожалуй, никто другой сегодня, а именно — свежо, как первый день творения. На каждом шагу он выбивает у читателя почву из-под ног, расшатывает натренированный многолетним чтением “нормальных” книг вестибулярный аппарат. Все случайные знаки, встреченные гриппующими Петровыми в их болезненном полубреду, собираются в стройную конструкцию без единой лишней детали. Из всех щелей начинает сочиться такая развеселая хтонь и инфернальная жуть, что Мамлеев с Горчевым дружно пускаются в пляс, а Гоголь с Булгаковым аплодируют. Поразительный, единственный в своем роде язык, заземленный и осязаемый материальный мир и по-настоящему волшебная мерцающая неоднозначность (то ли все происходящее…
военныйирониянаучная фантастикапародияприключениясюрреализмфантастикаюмор… психоделикарелигиясовременная русская проза
«Роман с Хаосом» начинается как классическая научная фантастика — со сверхмощных компьютеров и космических станций на другом конце Вселенной. Однако вскоре череда невероятных событий переносит героев, а с ними и читателя, в удивительный мир наизнанку, где с эльфами соседствуют тамплиеры, а с вампирами — наемники Тридцатилетней войны. В пародийно-юмористической форме в романе осмеиваются привычные литературные штампы и сюжетные ходы — и все это на фоне самых захватывающих приключений.
Карен Брэйди называют «английской Джеки Коллинз». Ее героини энергичны, сексуальны, по-человечески привлекательны и к тому же честолюбивы! Такова и Сара Мур. Но гибель любимого человека оборвала ее блестяще начавшуюся карьеру журналистки. Пережить горе, вернуться к жизни ей помогают друзья и тайная поддержка влиятельного человека, оставившего ей в наследство целую спортивную империю с ее непростыми проблемами: наркотиками, коррупцией… и неожиданно обретенной любовью.
Леонид Зорин — писатель всемирно прославленный, но если спросить нашего читателя, кто он такой, то ответом, скорее всего, будет недоуменное молчание. А стоит произнести названия трех его сочинений, и мы получим иной результат. Кто не помнит «Варшавскую мелодию», «Покровские ворота», «Царскую охоту»? Изнанка популярности — «затенение» фигуры автора. Одолеть эту несправедливость разумными суждениями невозможно, но, оставив «парадокс Зорина» без внимания, мы рискуем опустить главное — сопряжение жадного интереса к окружающему миру и лирической сосредоточенности. Писатель предан своим ключевым темам, последовательно соотносит экстравагантные и разнородные сюжеты сличным опытом, ищет и находит «свое»…
Камило Хосе Села – один из самых знаменитых писателей современной Испании (род. в 1916 г.). Автор многочисленных романов («Семья Паскуаля Дуарте», «Улей», «Сан-Камило, 1936», «Мазурка для двух покойников», «Христос против Аризоны» и др.), рассказов (популярные сборники: «Облака, что проплывают», «Галисиец и его квадрилья», «Новый раек дона Кристобито»), социально-бытовых зарисовок, эссе, стихов и даже словарных трудов; лауреат Нобелевской премии (1989 г.).Писатель обладает уникальным, своеобразным стилем, получившим название «estilo celiano». Его характерной чертой является ирония, граничащая с гротеском.
Содержание цикла: Необыкновенные приключения доктора (1922) Красная корона. (Historia morbi) (1922) . Китайская история. 6 картин вместо рассказа (1923) Налёт. (В волшебном фонаре) (1923) Богема (1924) Записки на манжетах (1923) В ночь на 3-е число. Из романа «Алый мах» [= В ночь на третье число] (1922)
В Блаженстве показано воображаемое будущее коммунистического строя. Оно возглавляется народным комиссаром изобретений Радамановым. Сама же страна осуществленной коммуно-технократической утопии в пьесе называется «Блаженство». Здесь пародийно трансформирован запечатленный в гомеровской «Одиссее» древнегреческий миф о златовласом Радаманфе, сыне бога Зевса, судье в царстве мертвых, которому подвластен Элизиум (Елисейские поля), блаженное царство, «где пробегают светло беспечальные дни человека». Пьеса была отвергнута московским Театром Сатиры и стала ранней редакцией пьесы Иван Васильевич.
Михаил Елизаров — автор романов "Библиотекарь” (премия “Русский Букер"), "Pasternak” и “Мультики” (шорт-лист премии “Национальный бестселлер”), сборников рассказов “Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), “Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии “НОС”). Новый роман Михаила Елизарова — первое масштабное осмысление “русского танатоса”. “Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты — «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника — «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП — «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу…
В повести «Тарантул» рассказывается, как ленинградские подростки — Миша Алексеев и его приятели — помогли советским контрразведчикам выловить группу фашистках агентов, действовавших в Ленинграде во время войны.
боевикприключенияфантастика современная русская проза
Бывший старлей Юра Шихметов — не сталкер и вообще не типичный обитатель «призонья». Он служит в некоей военизированной организации, которую правительство предполагает использовать для наведения в Зоне элементарного порядка. Пока что идут интенсивные тренировки… Но однажды таинственно исчезает его любимая девушка, — а очень скоро, во время одной из рутинных облав на зомби Зоны, её находят — полностью лишённую разума, утратившую свою личность. Что произошло? И возможно ли как-то спасти девушку? В поисках ответов Шихмеров дезертирует — и начинает собственный долгий путь в сердце Зоны, где всё, абсолютно всё — совсем не то, чем кажется…