Онлайн чтение книги Дети Руны. Уинтерер. Зимний меч. Книга 1 The Children of the Rune Part 1 – Winterer Book 1
4 Вновь потерянный

Как Владо и думал, Юлькен не был дураком.

При мысли об этом его рот искривился в улыбке. Владо думал, что хорошо знает старшего брата, но пришлось признать: такого он не ожидал.

Его брат оказался достаточно силен, чтобы твердо защищать семью. Тяжелые времена она проживала не по вине самого Юлькена, а из-за неудач более высокопоставленного рода, а именно курфюрста Капуи, за которым брат решил в свое время последовать. Свернуть с этого пути было сложно, поэтому приходилось идти по нему до тех пор, пока более высокопоставленная семья не наладит дела.

Юлькен к другой высокопоставленной семье в тяжелой ситуации не переметнулся, в этом и была его сила. Владо прекрасно знал по себе, насколько низким считалось, когда кто-то оставлял род и присоединялся к другому, ведь сам в свое время предал курфюрста, которому служил. Ему пришлось пройти через множество оскорблений и грязных сделок, чтобы вновь завоевать доверие курфюрста Кхана.

Это было настолько мучительное время, что иногда он задумывался, не лучше ли было пасть вместе с семьей, которую он предал. Но как же силен в нем тогда оказался импульс предать и самому возродиться, когда семья Джиннеманов пришла в упадок. Свернуть с пути, даже если ради этого пришлось продать душу!

Но брат вот выдержал. Остался непоколебим.

Поэтому его нельзя недооценивать.

– Эмера, значит… – сорвались слова с губ Владо, когда вместе с несколькими сотнями солдат он несся по пути к озеру.

Жуткое чувство охватило его. На мгновение губы похолодели.

Это был давний страх жителей Лонгорда. Перед глазами ясно предстало воспоминание, как милая красавица Еничка сходит с ума. Ее глаза краснеют, и она начинает срывать с себя одежду, как дикий зверь.

Владо невольно вздрогнул. Нет… нет никакой необходимости сейчас погружаться в эти воспоминания. Его сестра умерла в самом расцвете сил, оставшись красавицей. А он сам, постарев, больше не был ее страшным, слабым и наивным братом, который прикрыл ее веки.

С юных лет братья, часто ссорившиеся даже из-за мелочей, о Еничке все же заботились вместе. О девочке с золотыми глазами, любившей тростник и птичьи перья; об озорном ребенке, однажды спрятавшемся в шкафу и уснувшем там, отчего двум братьям пришлось искать ее так долго, что они даже пропустили трапезу; о сестре, свежей, как зеленое яблочко.

После ее смерти Владо и Юлькен простить друг друга уже не смогли. Из-за обмана Владо она бродила по озеру Эмера в поисках своего жениха, а от рук Юлькена в конце концов погибла. Цветок, который так и не расцвел. Она даже не успела родить ребенка, хотя очень любила детей.

«Это все твоя вина».

Если бы сестра вернулась, кого бы она винила больше?

– Мы на месте! – Владо поднял руку и остановил солдат.

Они полукругом встали спиной к направлению, откуда приехали, а затем начали обыскивать заросли. Солдаты с луками стояли со стрелами на изготовку.

Владо прикончит брата. Неважно, ради кого. Убьет его, ставшего причиной, из-за которой ему пришлось до сих пор переживать столько унижений.

– Сюда! Тут следы!

Территория вокруг озера Эмера давно превратилась в болото. Не может быть, чтобы человеческая нога не оставила тут следов. Но брата наверняка сопровождал Тюльк, а он не позволил бы следам остаться. Владо подумал, что, скорее всего, где-то здесь спрятались его племянники.

– Сузьте круг и продолжайте поиски!

Евгнен и Борис – единственные племянники Владо. Ни жены, ни детей у него у самого не было. Он подумал, что, будь хоть один из них девочкой, хотя бы немного походящей на Еничку, его сердце дрогнуло бы. Но ни один на Ени не походил. У них не было того золота, что было у нее. Ни в волосах, ни в глазах.

Сочувствия к ним он не ощущал… Мелкие морщинки вокруг желтых глаз Владо вздрогнули, словно показывая волнение. Когда они начнут кричать, он заткнет уши и уйдет. Он убьет этих детей и непременно заставит брата появиться прямо перед ним!

Южная часть озера представляла собой огромную грязевую лужу, поэтому солдаты могли сузить круг только с севера, востока и запада. Вскоре показалось озеро Эмера.

Мертвые деревья переплетались черными и белыми ветвями, являя собой образ покинувшей эти места жизни. В озере, где многое умирает и будет умирать, плавало и переливалось молочно-белое масло… Таким озеро осталось в его воспоминаниях. А теперь, чтобы увидеть, куда именно идти, чтобы рассмотреть все до мелочей и больше никогда сюда не вернуться, Владо попросил у мага свет.

Вспых!

Озеро будто выплюнуло светящийся шар – такой же яркий, как дневной свет, и можно было даже разглядеть летающих в траве насекомых в радиусе сорока шагов во всех направлениях. Сотни глаз устремились в поисках живых душ.

– Первый, кто найдет их и прокричит это, получит от меня награду в тысячу эльсо!

Долго ждать не пришлось. Однако послышался не совсем тот крик, которого с нетерпением ждал Владо. К тому же кричал не кто-то один.

Воздух пронзило множество криков.

– Сейчас – уходите.

Голос Тюлька не дрожал, и он сам сохранял спокойствие – как в любой другой день, когда велел всем ложиться спать, потому что уже поздно. Когда Евгнен посмотрел на мага, у него самого подбородок немного трясся. В конце концов, он так и не смог привыкнуть к Тюльку. И больше не было времени стараться. В следующий миг все вокруг ярко озарил свет, означающий, что для них все кончено.

– Удачи.

– Я не пойду.

Выражение на лице Тюлька изменилось. Он покачал головой, даже не спрашивая почему.

– Идите. Такова воля вашего отца.

– Есть воля моего отца, а есть моя. Для меня отец важнее какого-то оружия.

Юлькен, слегка повернув голову, бросил взгляд на сына, а тот – на него.

– Что бы вы ни говорили, я не поменяю решения, – сказал Евгнен.

Тюльк, как и всегда, по взгляду понял, что хотел бы сейчас ответить хозяин. Он тихо произнес:

– Не возлагайте «волю» на что-то безнадежное.

– А разве отец не сделал в свое время то же самое? Я говорю о его отношениях с курфюрстом Капуей.

Евгнен смотрел прямо в глаза отцу, лишь слушая Тюлька, как будто тот был всего лишь переводчиком.

– Разве в семье Джиннеман рождаются дети, готовые нарушить «волю» в момент опасности? Разве оружие хранят не для того, чтобы оно защитило семью в трудные времена?

Юлькен ничего не ответил. Борис взглянул на горящие глаза отца, а затем на горящий и полный решимости взгляд брата – он не мог сейчас вмешаться, будучи просто ребенком, но, безусловно, хоть и очень смутно, все понимал.

Евгнен позвал брата, не сводя глаз с отца:

– Борис.

Тэт подошел ближе, и Евгнен схватил его за запястье.

– Ты ведь тоже понимаешь, да?

– Я…

Борис хотел сказать, что он тоже Джиннеман и тоже никогда не отказывается от данной клятвы! А еще что брат ему так же важен, как для брата – отец. И что он не хочет жить один в мире без брата и отца. Но ни одно слово не сорвалось с его губ.

– Мы можем выбрать, по крайней мере, вместе умереть, и это будет для меня честью, Борис.

Он произнес слова, которые ни за что не сказал бы в любой другой ситуации, – Борис это тоже понимал. Евгнен, которого он знал, всегда попытался бы придумать, как спасти младшего брата, а сейчас не смог и лишь выдавил из себя улыбку. Борис, глядя на него, еще раз отметил, какие у того голубые глаза. Почему сейчас он обратил на это столь пристальное внимание?

Внезапно Борис осознал, что значило странное предчувствие, которое одолевало его с того момента, как они с братом, смеясь, катались по полю. Его улыбка… Сегодня она почему-то казалась не такой, как обычно, и странно напоминала улыбку покойной матери на портрете.

– А теперь идемте, – сказал Евгнен, чувствуя, как закипает его кровь, и поднялся.

Тюльк помог встать Юлькену. Казалось, маг больше ничего не скажет, но вдруг послышался его голос:

– Я пойду впереди, а вы сзади. Не смейте выходить вперед, пока не увидите, что я погиб.

Евгнен потерял дар речи.

Тюльк стал дворецким семьи Джиннеман около семи лет назад и с тех пор казался Евгнену скорее тенью, чем человеком. Тенью, следовавшей за хозяином, выполнявшей его приказы и исполнявшей его волю. Разглядеть в тени личность или чувства невозможно. И Евгнен не мог сделать ничего подобного в отношении Толька. Даже в тот момент, когда маг сказал, что умрет за отца и за них с братом, единения с ним он, увы, не ощутил.

– Вон там! – донеслось до их ушей.

Однако вскоре эти слова заглушили крики десятков людей. Не зная, что происходит, вчетвером они подошли к болоту.

Шу-шу-шу… Ба-бах!

Повсюду сверкали вспышки, а взрывы сотрясали землю. Евгнен вдруг понял: такую сильную магию не применяют против того, кто вроде них уже загнан в ловушку или ранен. А это значило лишь одно: дядя встретился здесь с неким третьим противником.

И вскоре они его увидят.

Владо с покрасневшими глазами протиснулся сквозь солдат и шагнул вперед. Сопротивляться уже не имело смысла. Многие солдаты, пропустив мимо ушей его приказ, в ужасе разбежались. Была лишь одна причина, по которой Владо оставался спокойным, хотя стоял прямо перед болотом: он знал, что оттуда появится, но соврал бы себе, если бы не признал страха. Однако у него хватало решимости посмотреть в красные глаза существа – призрака, отнявшего жизнь его ангела Ени.

Подойдя к краю болота, Тюльк взглянул на Юлькена, которого поддерживал под руку, и слабо улыбнулся, как будто спрашивая, готов ли тот. Юлькен промолчал. Ранение отняло у него много сил, но, если бы он захотел ответить, вполне мог бы сделать это. Однако, сохраняя молчание, он приподнялся и взял в руки меч. Когда Юлькен взглянул на озеро, из его уст вырвалось что-то похожее на стон:

– Вот, наконец…

Озеро Эмера как будто существовало ради того, чтобы любой пришедший сюда мог упокоиться в нем навечно. За своеобразной «оградой» из размокшего кустарника покачивались наполовину сгнившие деревья. С каждым шагом Юлькен приближался и к своим воспоминаниям. Он ощутил мерзкий запах самой смерти – сгнившие трупы были свалены в этой яме до самого ада.

Сначала голос был тихим. Он произнес имя:

– Ени…

Она где-то там, среди этих мертвецов? Как разобрать, где именно? Когти призрака, убившего Ени, повреждают одновременно и разум, и тело человека. Стоит клейму появиться, и наступает конец. Душа, схваченная призраком, остается в месте, где больше никогда не находит утешения…

Когда тело Ени принесли на болото и выбросили, ни Юлькен, ни Владо туда не пошли.

С другой стороны раздался еще более тихий, но отчетливый голос:

– Ени!

Возможно, братья не хотели идти друг против друга. Однако дух их доброй сестры наверняка уже прогнил достаточно сильно и превратился в злого призрака, так что о прощении и речи идти не могло. Сестра не простит. Настало время братьям заплатить по старым долгам!

Юлькен шел, держа в руках меч, и силы ему придавала лишь неведомая энергия, медленно его наполнявшая. Все дальше – в черный лес, окружающий болото. Крики солдат не умолкали. А вот голос Владо, который он услышал лишь один раз, исчез.

– У, у, уа-а-а!

– Спасите… Прошу!

Озеро Эмера, это болото, на котором Юлькен оказался впервые за долгое время, утопало в мусоре, поднявшемся со дна, – трупах. Это тайна Лонгорда, которую некоторые знали, а некоторым о ней не суждено было узнать. Когда кого-то убивали втайне от других, холодную плоть убиенного бросали в яму, где она сгнивала, постепенно превращаясь в компост. Шли годы, десятилетия… кто поверит теперь, что однажды озеро называлось «Эмеральд» из-за его прозрачной изумрудной воды?

– Озеро это сгнило из-за горьких обид погибших несправедливой смертью.

Наконец братья нашли друг друга. Владо, чей голос раздался во второй раз, был взволнован.

– Что ж, посмотрим, есть ли среди этих трупов золотые волосы Ени…

Тюльк использовал магию, чтобы защитить своего хозяина. Владо, заметив бледное лицо брата и его незажившие раны, усмехнулся, обнажая зубы.

– Объединим силы и переместим этих бедолаг, умерших несправедливой смертью, на дно озера?

Позади Владо стоял Джонгналь. Он зажег на обеих руках пламя и уничтожал приближающиеся трупы, поднимающиеся со дна и подплывающие все ближе и ближе, и болотных монстров. Существа, похожие на то, что напало на Бориса, каждый раз, когда их касалось пламя, с хлопками извергали грязную слизь.

– Или повспоминаем старые обиды, пока не появился Красноглазый?

Владо повернул черный клинок Хагрун на полоборота и приготовился сразить брата ударом. Он вел себя совершенно спокойно. Теперь почти все его солдаты разбежались. Мертвецы, вытесненные на черную поверхность воды, наблюдали за братьями остатками глаз. Меч Юлькена слегка дрогнул и замер.

Евгнен, глядя на зеленую грязь и груды гниющих мертвецов, заполнивших болото, почувствовал, как его бьет озноб, граничащий с лихорадкой. А еще он увидел, как солдаты разбегаются в ужасе, даже не обращая на него внимания. Дядя, пристально смотревший на его отца, стоявшего по ту сторону болота, обнажил меч. Все вокруг будто разрывалось от напряжения. Из-за сущности, которая еще не появилась.

Когда же она возникнет здесь? Когда же красноглазый призрак, пожирающий трупы, чтобы стать сильнее, покажет себя?

Борис, стоя спиной к брату, думал о своей беспомощности. Если он и может что-то сделать, так это только стоять позади брата, а в момент первой атаки принять ее на себя. Борис полностью сосредоточился на этой миссии. Он думал так же, как и отец. Если в их семье кто и должен оставаться в живых до конца, так это его брат.

Борис оглянулся и увидел, что Евгнен так крепко держит рукоять Уинтерера, что у него дрожат запястья. Хотя брат этого еще не осознавал, Борис почувствовал, что серебристое сияние Сноугарда на нем стало чуть ярче. Что-то приблизилось?

Ветер завывал со страшной силой. Борис тихо заговорил:

– Брат, Сноугард…

Вскоре и Евгнен заметил, что блеск доспехов становится все ярче и ярче, и постепенно они засияли настолько сильно, что их свет ослеплял. Даже щеки Евгнена побелели. Он интуитивно понял причину происходящего: броня почувствовала запах смерти.

Что-то послышалось: кх-кх-кх-кх-кх…

Или нет…

Все же слышно.

Это был не звук, но иначе его не описать.

Что-то приближалось с другой стороны болота. Окруженное черным пламенем, сверкая красными глазами…

В тот момент, когда Евгнен попытался продраться сквозь тьму и пронзить его, Борис, будто пригвожденный, застыл на месте, слушая жуткий голос, раздававшийся не в ушах, а прямо в голове. Он не мог сделать ни шагу, хотя к нему приближалось существо, которого он так боялся.

«Какой хорошенький ребенок, хы-хы-хы».