Онлайн чтение книги Флирт или вбрасывание Flirtation or Faceoff
Глава 3. Колби

Самый разгар тренировки. Набирая скорость, я скольжу по льду в сторону Брюса, который стоит на воротах, и обгоняю новичков в нашем забеге с одного конца катка на другой. Драматически завершая свое выступление, я делаю классический хоккейный прием и резко торможу перед воротами, осыпая Брюса ледяной крошкой, как во время метели.

Он пыхтит, быстро моргая, чтобы очистить лицо от крошечных кусочков льда.

– Ну ты и засранец, – говорит он, сквозь смех. – Есть еще порох в пороховницах?

– Конечно. – Я выпрямляюсь, стараясь не чувствовать себя старым, ведь мой тридцатый день рождения на следующей неделе. Я понимаю, что тридцать – это не приговор, но тридцатилетний хоккеист – это самое настоящее ископаемое. Я все еще надираю задницы новичков в упражнениях на скорость, так что, думаю, мне пока не о чем беспокоиться.

Я бросаю взгляд на тренера Янга, который пристально смотрит на новичков и нового защитника из юношеской лиги, делая пометки на своем планшете. Это последняя неделя тренировок перед началом предсезонки. Мы, старшие игроки-ветераны, не принимаем особого участия в этих матчах, но предсезонка – отличная возможность тренерам понаблюдать за новичками и, при хорошем развитии событий, подписать парочку контрактов.

Новый защитник проносится мимо меня, направляясь к скамейке запасных, чтобы попить воды.

– Эй, парень! Ты хорошо поработал сегодня. Тебя зовут Трэвис, да? – спрашиваю я его.

Я замечаю, что ездит по льду он медленно, делая упор на левую ногу.

– Ага, – ворчливо отвечает он, не утруждая себя дружелюбной улыбкой. Может, это потому, что он потянул мышцу, а может, он просто недружелюбный придурок. Время покажет.

– Ты в порядке? – Я следую за ним к скамейке.

– В порядке. – Он морщится, потирая ногу через щитки. – Сейчас приложу лед и все как рукой снимет.

Он по-прежнему не улыбается и даже не делает вид, что хочет поболтать, поэтому я оставляю его в покое.

Мимо меня проезжает Уэст, который всю тренировку ухмыляется.

– Ты сегодня немного медлительный, Уэст. Мэл не давала тебе спать прошлой ночью?

Он раздраженно отпихивает меня, но все равно не может стереть улыбку со своего лица. Так что, полагаю, ответ положительный. Я усмехаюсь и замечаю, как он краснеет. От этого мне хочется смеяться еще больше.

– Не смущайся ты так, у тебя еще практически медовый месяц. Ты должен наоборот гордиться своей усталостью.

Реми ездит по катку вместе с нами, но все это время он не сводит глаз с новичков. Наверное, он оценивает их, как и тренер. Я уверен, что Янг захочет услышать его мнение как капитана команды.

– Чем гордиться? – спрашивает Реми.

Да уж, слух у него необычайно острый. Уэст бросает на меня строгий взгляд, молча приказывая мне помалкивать.

– Своей женой-красавицей, конечно же, – отвечаю я, решив не смущать его еще больше.

Реми поворачивается к нам с Уэстом.

– Уверен, что брак – это здорово, но сегодня ты был ужасно медленным, Кершоу, – голос Реми настолько серьезен, что мне требуется целых пять секунд, чтобы понять, что он шутит.

Он подмигивает ему и уезжает, оставляя меня с покрасневшим Уэстом наедине. Я многозначительно хмыкаю, и он опять пихает меня в плечо.

Затем из ниоткуда появляется Митч, наш лучший защитник. Он протягивает руку и вновь вытягивает меня на лед. Митч хитро ухмыляется, что для него в новинку. Полгода назад я бы и не подумал, что он вообще способен на улыбку. Но потом он встретил свою невесту Энди.

– Будем надеяться, что Кершоу не будет отвлекаться весь сезон, – ворчит Митч, хотя абсолютно не выглядит раздраженным.

– Ты следующий, знаешь ли. Не успеем и глазом моргнуть, как вся команда будет окольцована.

Он фыркает, не удержавшись от смеха.

– Моя сосредоточенность на игре непоколебима. Даже для Энди. – Внезапно его внимание переключается куда-то позади меня, и я вижу, как его губы расплываются в улыбке. Выглядит это крайне странно, как будто он задействует мышцы, которые никогда раньше не использовал. Похоже на наивного жеребенка, делающего свои первые неловкие шаги. Я оглядываюсь через плечо и вижу, как Энди и ее братишка Ноа наблюдают за нашей тренировкой из-за стеклянного ограждения.

– Ты прямо сосредоточеннее некуда, дружище.

Он не обращает на меня внимания и подъезжает к ним, чтобы поздороваться. Наверное, он бы поцеловал Энди, если бы не ограда.

Покачав головой, я беру со скамейки свою бутылку с водой и направляюсь к воротам, чтобы поболтать с Брюсом. Он наблюдает за Митчем и Энди, которые воркуют друг с другом так, словно провели год в разлуке.

– Все женятся, чувак. Ты следующий? – поддразнивает меня Брюс.

– Я бы женился хоть на следующей неделе, если бы Ноэль сказала «да». – Я шутливо поигрываю бровями.

Брюс берет свою бутылку с водой и слегка обливает меня из нее.

– Думаю, для начала ты должен уговорить ее хотя бы сходить с тобой на свидание.

Я безразлично отмахиваюсь.

– Это все мелочи.

В ответ Брюс смеется.

– Честно говоря, я думал, что ты к ней уже остыл.

– Честно говоря, я тоже. – Я опускаю взгляд на свои коньки, в миллионный раз удивляясь, почему я все еще не остыл. Мы так и не виделись после свадьбы Уэста и Мэл в июле, и все равно она – единственная, о ком я думаю.

После тренировки я принимаю душ и переодеваюсь. Выходя из раздевалки и направляясь в сторону парковки, я слышу, как из кабинета тренера Янга раздается тихое «пс-с-с».

– Найт, иди-ка сюда, – подзывает меня тренер Янг.

Я делаю несколько шагов спиной вперед, имитируя лунную походку. Он тяжело вздыхает, и его взгляд устремляется на один из стульев в комнате рядом с его письменным столом.

Схватив стул, я придвигаю его ближе к столу и сажусь. Кабинет тренера уютный, но достаточно простой. На стенах развешаны джерси и памятные вещи, а через два окна в комнату проникает вечерний свет.

– Уже соскучились, тренер? Прошло всего… сколько? Минут тридцать?

Тренер Янг делает странное движение глазами, будто пытается закатить их, но в последний момент передумывает. Вместо этого он изображает слабую улыбку.

– Мне нужна твоя помощь.

У меня в животе будто обрывается трос. Это не к добру. Тренер Янг и наш генеральный менеджер Том Паркер всегда просят Реми об услугах. Зрелого и уравновешенного Реми. Но меня – никогда. Я опускаю руки.

– Хорошо, – говорю я, молча призывая его продолжить.

– В эти выходные состоится благотворительный вечер.

Я мгновенно расслабляюсь. Мероприятие, ничего особенного. Я откидываюсь на спинку стула и одариваю его своей фирменной ухмылкой.

– И вам нужно сопровождение? Что ж вы сразу так не сказали? – Я в шутку подмигиваю ему.

– Найт, – порицающим тоном говорит тренер Янг. – Будь серьезным хоть на секунду.

– Ладно. Продолжайте.

– Том попросил меня несколько месяцев назад организовать «Вечер с ”Ди Си Иглз”» для благотворительного аукциона. И я вспомнил об этом только сейчас. – Он нервно поправляет воротник своего темно-синего поло. – Естественно, мне нужен один из вас. Чтобы на «Вечере с ”Ди Си Иглз”» был хоть один хоккеист из команды.

Мои брови взлетают вверх.

– Вы продаете хоккеистов на аукционе?

– Ты нужен там только на один вечер! Точнее, на ужин, – запинается он. – И это для доброго дела! Деньги, собранные на аукционе, пойдут на исследования для детской больницы.

Я сутулюсь. Наша команда всячески участвует в жизни населения, но волонтерство в детской больнице – это, наверное, лучшее из того, что я слышал. Я уже мысленно согласен, но решаю подразнить тренера еще чуть-чуть. Мне нравится наблюдать за тем, как он нервничает.

– То есть я должен продать свое тело, очень даже красивое тело, во благо деткам? Так что ли?

– Нет, нет и еще раз нет! – Он встает со своего места и начинает размахивать руками. – Ты все неправильно понял. Давай объясню с начала. – На его лбу выступают капельки пота.

Я откидываю голову назад и смеюсь. Когда я опускаю голову, то замечаю, что тренер Янг сварливо хмурится.

– Так ты согласен или нет?

– Согласен, согласен, – я утвердительно киваю. – Я пойду. Но что я получу за это?

– Удовлетворение от осознания того, что деньги с аукциона пойдут на помощь деткам. И, возможно, прекрасный ужин с богатым стариком.

Вздохнув, я встаю со стула и делаю шаг к двери.

– Хорошо, будет сделано. – Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но останавливаюсь в дверном проеме. – Почему вы попросили меня, а не Реми или Брюса?

– Реми категорически отказался. – Тренер опускается обратно в свое кресло. – И попросил меня спросить тебя. Сказал, будто ты думаешь, что в смокинге выглядишь как агент 007.

Я хихикаю.

– Я не думаю, я знаю.

Он игнорирует мой сарказм.

– Спасибо, что согласился. Я пришлю все подробности по телефону.

Он машет рукой в сторону двери, давая мне понять, что я свободен.

Придя домой с тренировки, я захожу в просторный гараж, который ведет в большую прихожую, плавно перетекающую в кухню. Войдя внутрь, я снимаю обувь на коврике, не желая пачкать только что вымытый кафельный пол. На кухне я замечаю маму, ее темные непослушные волосы как обычно убраны в пучок. Мама, будучи матерью-одиночкой, много работала, убирая дома, чтобы прокормить нас обоих. Она многим жертвовала, чтобы я мог играть в хоккей, ведь это недешевый вид спорта. Когда я стал частью «Иглз», я помог ей переехать поближе ко мне. С тех пор я плачу ей за то, что она каждую неделю убирает мою квартиру и готовит для меня еду. Это дешевле, чем нанимать личного шефа, и плюс ко всему, мама остается при деньгах. К тому же она потрясающе готовит итальянские блюда… И мысль о том, что она могла остаться одна в Нью-Йорке, разбивает мне сердце.

Я ухмыляюсь, подхожу к ней сзади и резко хватаю за плечи. Она вопит от неожиданности, сильно вздрагивая:

– Колби! Как такой огромный бугай может так тихо подкрадываться?

Я хохочу от ее реакции.

– Впервые слышу, что меня называют тихим.

Я замечаю блеск в карих глазах матери.

– И то верно. Ты вечно болтал на уроках! И сейчас ничего не изменилось.

Поцеловав ее в щеку, я поворачиваюсь к плите, чтобы посмотреть, что на ужин.

– Ого, курица и ньокки?

– Твое любимое! – Она вздыхает. – Я хочу, чтобы ты перестал мне платить. Я теперь замужем, а ты – мой сын! Это смешно.

– Мне обойдется вдвое дороже, если я заплачу кому-то другому, мам. Ничего в этом такого нет. – Я пожимаю плечами.

Она качает головой, возвращаясь к огромной плите из нержавеющей стали и помешивая суп.

– Как прошла тренировка?

Я запрыгиваю на барный стул за широким кухонным островком и рассказываю ей о тренировке. Все это напоминает мне детство. Только теперь у меня есть собственный особняк площадью около пятисот квадратных метров.

– А потом тренер попросил меня пожертвовать собой ради благотворительности.

Мать оборачивается на меня.

– Чего?

Я смеюсь и рассказываю ей о благотворительном аукционе. Она с облегчением выдыхает, когда я объясняю ситуацию, но все еще выглядит немного озабоченной.

– Мне это не нравится. Ты так и продолжишь заводить интрижки направо и налево? Неужели ты никогда не остепенишься? – Затем в уголках ее губ мелькает улыбка. – Только посмотри, как мы счастливы с Чарли.

Я ухмыляюсь. Мне нравится видеть ее счастливой. Мать была раздавлена, когда отец изменил ей. Не думаю, что она вообще верила, что когда-нибудь снова полюбит. Но Чарли, пожалуй, единственный мужчина, достойный ее. Этот святоша – социальный работник, специализирующийся на приемных семьях. Они поженились в прошлом году и до сих пор ведут себя так, будто у них медовый месяц.

– Я еще молод, мам. Мне нужно хорошенечко нагуляться, – говорю я с ухмылкой. Хотя в последнее время я не гуляю ни с кем. Эта идея меня больше не впечатляет.

Кажется, она удивлена моим ответом.

– Тебе скоро исполнится тридцать! Я бы хотела, чтобы ты женился на хорошей девушке и завел детей. Ты был бы отличным отцом. – Мама вдруг становится серьезной. – Но ты не найдешь себе жену, если будешь скакать с цветка на цветок! – Она отворачивается от меня, снова раздражаясь.

Надо сказать, что уже около года я подобным не занимаюсь. У меня даже не возникает желания ходить по барам и знакомиться с кем-то. Может, я действительно старею?

– Мам, успокойся. Это вечер с игроком «Иглз», а не свидание. Скорее всего, выиграет какой-нибудь старичок, который всегда был фанатом нашей команды. Я покатаюсь с ним на коньках в ледовом комплексе, мы сделаем несколько совместных фотографий, и на этом все закончится. Ничего особенного.

Она поджимает губы.

– Надеюсь, ты прав. Потому что на свете много сумасшедших женщин с большими деньгами.

– Спасибо за заботу, мам. – Я ласково улыбаюсь, и она нерешительно улыбается мне в ответ.

– Трудно отключить нравоучения, прости.

– Может, вам с Чарли пора завести деток, чтобы у тебя не было времени и сил волноваться обо мне? – поддразниваю я.

– Я слишком стара, чтобы заводить еще детей, Колби. Как физически, так и морально, – говорит она, выдавливая из себя смешок. Мы на мгновение встречаемся глазами, прежде чем она отводит взгляд от меня. Я знаю, что мы думаем об одном и том же… Мой отец зря времени не терял, и у меня появилась младшая сестра.

Мне так жалко, что мама не встретила Чарли раньше. Она самая лучшая мама на свете, и если бы ее жизнь сложилась иначе, думаю, у нее был бы целый выводок детей.

Наблюдая за тем, как она готовит и что-то помешивает в кастрюле, я представляю ее в роли бабушки. Я вижу, как она печет печенье вместе с внуками. Вся кухня в муке и яйцах.

В моей груди поселилась боль, которая становится все более и более знакомой. Желание завести свою семью. Жену, с которой можно разделить всю жизнь, детей, которые займут все комнаты в этом большом доме. Мою семью.

Год назад я не пропускал ни одну юбку, думая, что это лучшее время в моей жизни. Что я в самом расцвете сил. Но я начинаю задумываться, не ошибался ли я. Провести всю жизнь с одной женщиной – это не скучно, а очень даже интересно. Это как попасть в НХЛ: ты невероятно много работаешь для достижения цели, а затем делаешь все, чтобы сохранить то, что обрел. Каждый день ты концентрируешься на чем-то одном, куда направляешь всю свою энергию. Я хочу таких отношений. Я готов к ним.