И мысли каждого соревнуются в важности, и требования каждого к жизни у всех равно настоятельны, и каждый думает, что он неповторим. Между тем как все одинаковы.
Диапазон красоты весьма ограничен, в то время как уродство имеет бесчисленное множество личин.
Видала я такую чепуху, по сравнению с которой эта чепуха — толковый словарь!
Знаешь, одна из самых серьезных потерь в битве - это потеря головы.
— Как тебя понимать?
— Понимать меня необязательно. Обязательно любить и кормить вовремя.
Она всегда давала себе хорошие советы, хоть следовала им нечасто.
— А где я могу найти кого-нибудь нормального? — Нигде, — ответил Кот, — нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально.
Встретить бы кого-нибудь разумного для разнообразия!
Завтра никогда не бывает сегодня. Разве можно проснуться поутру и сказать: "Ну вот, сейчас, наконец, завтра"?
- Нельзя поверить в невозможное! - Просто у тебя мало опыта, - заметила Королева. – В твоем возрасте я уделяла этому полчаса каждый день! В иные дни я успевала поверить в десяток невозможностей до завтрака!
Я вот сейчас, к примеру, два часа отчаивалась... с вареньем и сладкими булочками.
Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!
- Куда-нибудь ты обязательно попадешь, - сказал Кот. - Нужно только достаточно долго идти.
Каждому из нас дано очень много, и нам есть за что быть благодарными. Очень много, только мы этого не понимаем.
Нет раскаяния более жестокого, чем раскаяние бесполезное.
Для ссоры всегда нужны две стороны - гласит старая поговорка.
Первое правило, когда оказываешь помощь, заключается в том, чтобы давать беднякам как раз то, что им не нужно… А тогда им скоро надоест приходить.
Отнимите у епископа его рясу или у приходского билда его треуголку или галуны - кем будут они тогда? Людьми. Обыкновенными людьми! Иной раз достоинство и даже святость зависят от сюртука и жилета больше, чем кое-кто полагает.
Я решил, что, если мой мир не может быть вашим, я сделаю ваш мир своим.
… бывают такие книги, у которых самое лучшее — корешок и обложка.
Все мы были по-своему ушиблены, у каждой душа в синяках.
Собака! Конечно же, чёрт возьми, нужна собака! Верно говоришь. С собакой никогда не будешь одинок!
До чего теперешние молодые люди странные. Прошлое вы ненавидите, настоящие презираете, а будущее вам безразлично. Вряд ли это приведёт к хорошему концу.
Мы подыскали три чудесных платья. Пат явно оживилась от этой игры. Она отнеслась к ней совершенно серьёзно, - вечерние платья были её слабостью. Мы подобрали заодно все, что было необходимо к ним, и она все больше загорелась. Её глаза блестели. Я стоял рядом с ней, слушал её, смеялся и думал, до чего же страшно любить женщину и быть бедным.
- Произошёл несчастный случай – внизу, в Тайной комнате. Профессор Локонс…
- Я профессор? – осведомился Локонс с кротким удивлением. – Вот те на! А я-то считал себя идиотом…
Однако, черт возьми, не хочу я на старости лет выворачивать наизнанку свою душу перед всяким молокососом и показывать ее, будто это - меблированные комнаты!
... в мелочах рекомендуется быть честным!
... не следует страшиться мелких жертв ради достижения крупных выгод.
житейская мудрость требует: делая что-либо для себя, притворяйся, будто делаешь это только для других, а тогда уж те, другие, почитают себя в неоплатном долгу перед тобой и готовы исполнить все твои желания.
...отношения между двумя мужчинами или двумя женщинами могут быть настолько всепоглощающими и совершенными, что между мужчиной и женщиной они просто не могут возникнуть.
И безнадежность гнездилась в ней самой, в том, что ей никогда не стать той, кем она хотела бы стать, и не сделать то, что она хотела бы сделать. Неужели вся ее жизнь была всего лишь сном? Неужели это происходит на самом деле?
Выбери снова.
Одно из преимуществ падения нашей цивилизации состоит в том, что стоит где-нибудь копнуть поглубже, и наткнешься на винный подвал, забитый марочными винами. Это не воровство. Это археология.
Есть ведь особый запах весны, который появляется тогда, когда повсюду еще лежит снег. Не запах, скорее — какая-то мягкость воздуха.
Вот сейчас все вроде бы свободны, но какой же они имеют кислый вид! Я-то был уверен, что со свободой придет радость.
– Получается, – предположила Настя, – что лучше пребывать в утопии и быть счастливым, чем быть свободным, но печальным.
Спорили с ним вчера полночи о преимуществах демократии. Я эти преимущества и без него вижу. Где-то они, может быть, естественны и уместны, а у нас вот никак не могут проявиться. На исторической родине Гейгера, например, могут, а у нас – нет.
- Партия, - говорит, - это сила. Нас знаешь сколько! Все не могут ошибаться.
Во-первых, могут. Во-вторых, достаточно ошибиться машинисту. В-третьих, речь может идти о намеренном действии. Злонамеренном.
Жизнь, сказал Тюрин, должна быть непринужденной: захотелось фейерверка именно сегодня и именно на Елагином - значит, будет фейерверк. Его бы слова да в уши того бомжа, что роется в нашей помойке. Тот просто не знает, какой должна быть жизнь, иначе устроил бы фейерверк на Елагином.
По определению светлой памяти Маркса, лучше недо-, чем пере-. Отнес бы это определение к искусству вообще.
Он посмеялся и сказал, что главная разница между уголовным сыском и политическим в том, что первые от дела ищут человека, а вторые ищут человеку дело.
В России всё возможно, м-да. Есть в этом осуждение, что ли, даже приговор. Чувствуется, что это какая-то нехорошая безграничность, что всё направится известно в какую сторону.
Трудно жить в постоянной ненависти, даже если она оправданна.
Чем больница хорошо для романов - в ней много коек.
Телевидение жестоко. Бесстрастно вроде бы фиксирует происходящее, но в этом бесстрастии и состоит жестокость.
Опасность обостряет восприятие красоты.
Зная особенности нашей страны, проще удивиться, что хоть что-нибудь сохранилось.
Долго ли продержится асфальт, когда его укладывают в дождь? Да еще с такими лицами.
ведь всегда воровали – в тысяча девятьсот девяносто девятом, в тысяча восемьсот девяносто девятом, и во все прочие годы тоже. Почему же это его так задевает – потому что немец? Немцы, я думаю, в таких размерах этим не занимаются, им удивительно, что можно так беззаветно воровать. Нам тоже удивительно, но – воруем.
Там, где есть хороший чиновник, не нужен правитель.
1..116..151Я был молод и не склонен к унынию, а ведь даже в самые плохие времена случаются нелепые и забавные вещи.