Онлайн чтение книги Чистая любовь и жажда мести Pure Love x Insult Complex
1041 VS Тории Марико – Битва за дефлорацию. Милое раздевание.

— Куромори-сама, я хочу секса!! 

Глаза Тории-сан серьезны.

— Тогда я приду сюда.

Сюда?

— Или я должна сказать, что мой первый раз должен быть здесь.

Я не понимаю.

— Моя мать родилась в доме Кано, и даже после того, как она вышла замуж за представителя дома Тории, она остается дочерью знати. Отец, дедушка и все в нашей семье хорошо заботятся о маме. Однако…

Тории-сан говорит.

— Я дочь отца и матери, во мне течет кровь знати, но я не рождена в знати. Мне приказано когда-нибудь выйти замуж за дворянина, чтобы дом Тории приблизился к дворянскому статусу, но, даже выйдя замуж, возможно, я все равно останусь в статусе «простолюдинки».

Мать Тории-сан родилась в знатной семье, и даже то, что она вышла замуж в обычную семью, не лишило её статуса но…

Тории-сан, рожденная в обычном доме, может выйти замуж за дворянина, но с ней никогда не будут обращаться как с дворянкой.

— Теперь я понимаю отношение Момоко-онээсама ко мне.

Тории-сан смотрит на Момоко-нээчан, которая сидит на местах для зрителей вместе с Йошико-сан.

— Даже когда мы поклялись стать сестрами, Момоко-онээсама думала обо мне как о своей служанке, нет, это что-то более низкое… Момоко-онээсама думает обо мне как о своей игрушке.

— Марико… Я…

— Ты собираешься смотреть, как твоя сестра занимается сексом, с такими любопытными и отвратительными глазами! 

После слов Тории-сан лицо Момоко-нээчан перекосилось

— Это потому, что у нас с тобой особые, близкие отношения…

— Тогда, Момоко-онээсама, ты позволишь мне посмотреть на твой половой акт? Если я попрошу тебя показать это мне прямо сейчас, ты разденешься и займешься сексом? 

— М-мое целомудрие принадлежит не только мне! 

Это неизбежный ответ для юной леди из дома Каан.

— Ой? Разве Момоко-онээсама не говорила, что секс с Куромори-самой не сопряжен с риском того, что люди узнают об этом, и с риском забеременеть… Разве не поэтому ты рекомендовала это? 

Верно.

— Поэтому такое оправдание не сработает, если ты порекомендовала это мне.

На резкие слова Тории-сан, Момоко-нээчан:

— Мы с тобой разные! Наши статусы и семьи, которые мы несем на себе, имеют разный размер! 

Теперь она говорит о своих истинных чувствах.

— Так это истинные чувства Момоко-онээсама.

Тории-сан вздохнула.

— Ну что ж. Если ты этого хочешь, я тебе покажу. Внимательно наблюдай за первым разом Марико.

О, это плохо. Я так думаю.

Я поспешно встал с кровати и хотел обнять Тории-сан.

Но прежде, чем я успел это сделать…

— Ты не должна! Это вызовет только отвращение.

Неи обняла Тории-сан сзади.

— Ты не должна злиться и впадать в отчаяние во время первого секса. Знаешь, женщины помнят этот момент всю жизнь.

Затем она посмотрела на Момоко-нээчан.

— Момоко-чан, похоже, ты многое здесь не понимаешь.

— Ч-что ты имеешь в виду? 

Момоко-нээчан сердито посмотрела на Неи.

— Я имею в виду, что Момоко-чан ничего не несет на себе. Скорее, всё наоборот. Твой большой дом оберегает тебя, и ты ничего не делаешь.

Неи улыбнулась.

— Я защищаю гордость дома Каан.

— Это просто софизм. Момоко-чан ничего не сделала. Ты не понимаешь? 

— К-кто-то вроде тебя никогда не поймёт ответственности, которую несут те, кто рождён в знати.

— И еще один софизм. Итак, уточни, что сложного в твоей жизни? 

— Э-это... например, мы всегда должны быть вежливы и следить за людьми вокруг нас, чтобы не опозорить нашу семью.

— Даже те, кто не из знати, делают это! Матери в любой семье скажут своим детям: «Если ты не должным образом, они будут смеяться над твоей матерью. Будь осторожен".

— Но для семьи с честью...

— Ты дура!? У каждой семьи честь! Зеленщики, парикмахеры, офисные работники, даже фермеры, если их дети сбились с пути к правонарушению и были арестованы полицией, их обычные клиенты, люди в их районе, люди в компании, все они будут холодно смотреть на семью, и это будет тяжело для семьи! Честь семьи, компании, района, все это будет осквернено…. 

Сказала Неи.

— Момоко-чан, ты должна понять мир за пределами дворянства! Ты полностью погружена в здравый смысл окружающего тебя мира, и не видишь ничего за его пределами.

— Мисудзу, что с ней?! Немедленно убери эту грубиянку! 

Момоко-нээчан сказала Мисудзу.

— Я не могу этого сделать.

Ответила Мисудзу.

— Что?! Разве ты не дочь дома Кудзуки?! Если Мисудзу этого не сделает, тогда пусть Рюрико выпроводит её.

— Я тоже не могу.

Рюрико улыбается.

— Я бы не стала так грубо разговаривать с моей драгоценной Неи-онээсама.

— Почему?! Они из дома Куромори, не так ли?! Если вы прикажете им…

Мисудзу остановила Момоко-нээчан.

— Конечно, это особняк Кудзуки, но мы подчиняемся правилам нашей семьи.

— Неи-онээсама старше нас, и она самая уважаемая и любимая старшая сестра.

— Эй, Рури-чан, я ничего тебе не дам, даже если ты меня так похвалишь.

Неи засмущалась.

— Нет. Это правда. У тебя всегда непоколебимое сердце.

Рюрико сказала Неи с улыбкой.

— Я здесь гость. Я из дома Каан. Как вы думаете, это отношение дома Кудзуки закончится благополучно? 

Момоко-нээчан подумала, что не может надавить на Рюрико, поэтому вернулась к Мисудзу.

— М-Мисудзу-сама! Рюрико-сама! 

Йошико-сан, сидящая рядом с Момоко-нээчан, запаниковала.

— Ничего подобного.

Эди, схватившая Ямада Умэко-сан вместе с Мичи, рассмеялась.

— Верно, Дорогой? 

Ага.

— Дом Кудзуки не имеет отношения. Дом Куромори владеет этой комнатой. Следовательно, правила дворянства здесь не применимы.

Я сказал Момоко-нээчан.

— Что ты имеешь в виду?! Ты хочешь сказать, что дом Куромори противостоит дому Каан? 

Момоко-нээчан пристально посмотрела на меня.

— Это зависит от Момоко-нээчан.

Я посмотрел на неё в ответ с улыбкой.

— Семья из тени, которая не может существовать без помощи дома Кудзуки, намерена бороться с дворянством? 

Я знал, что она так думает.

— Если кто-то попытается причинить нам вред, мы дадим ему отпор, кем бы он ни был. Вот как мы это делали и как это будет впредь.

— Коу-чан, ты серьезно?! 

Момоко-нээчан разозлилась.

— Момоко-нээчан, я думаю, тебе следует перестать рисоваться.

— Ч-что? 

Я…

— Я говорю как представитель дома Куромори. Мое решение – это решение дома Куромори. Если я приму решение, дом Куромори использует всю свою силу, чтобы атаковать дом Каан.

— Это верно.

Сказала Эди.

— С другой стороны, я знаю, что Момоко-нээчан из дома Каан, но ты не представитель дома Каан, не так ли? 

Я вытащил карту.

— Ты уверена, что хочешь тотальной войны между домами Каан и Куромори по глупой причине? Это также будет связано с домом Кудзуки и Тории. Если глава дома Каан спросит, в чем причина, что ему скажет Момоко-нээчан?

— Вы оскорбили мою честь.

Момоко-нээчан моментально ответила.

— Как думаешь, этого будет достаточно? Мы просто ответим: «Момоко-нээчан заставила Тории-сан заняться сексом у неё на глазах».

Момоко-нээчан поражена.

— Э-это не то, что вы можете официально объявить. Это особняк Кудзуки. Если люди обнаружат, что это произошло в этом месте, это нанесет ущерб дому Кудзуки! 

— Я возьму на себя эту проблему. Все, что я должен сказать, это то, что дом Куромори держит это в секрете от дома Кудзуки. В конце концов, Куромори – это дом из тени. У нас не будет проблем, если мы получим бесчестие.

— Н-ни за что... Если это произойдет, Коу-чан и Мисудзу больше не могут быть помолвлены! Если это произойдет, дом Куромори…

— В таком случае я просто сбегу с Данна-сама.

Сказала Мисудзу.

— А как мне поступить? Что ж, я не оставлю Онии-сама, какой бы не была ситуация. Если что случится, Кудзуки может сделать вид, что они разорвали связи с домом Куромори, и мы продолжим нашу повседневную жизнь.

Сказала Рюрико.

— Мисудзу и Рюрико прошли много битв.

Сказала Эди.

— Они отличаются от Момоко, они не несут что-то на себе и не стоят высоко.

— Ага. Мы уже вылезли из стольких передряг! Наша решимость и мужество разные.

Неи улыбнулась.

— Момоко-нээчан. Если мы что-то делаем, то делает это наверняка. Мы не сдерживаемся. Мы продолжаем до тех пор, пока против не умрет. Отпустить их означает, что они могут вернуться, чтобы отомстить. Мы делаем так, чтобы у врага больше не было сил противостоять нам.

— Если вы думаете, что можете угрожать мне этим, то вы ошибаетесь.

Сказала Момоко-нээчан, дрожа.

— Угрожать? Зачем мне угрожать Момоко-нээчан? Это ультиматум.

Сказал я.

— Момоко-нээчан должна была получить отчет, но позвольте мне напомнить, прошлой ночью я приказал жрицам Такакура свести с ума десятки якудза и отправил их обратно в Кансай. Половина из них сдалась полиции, но половина погибла в результате перестрелки. Я отдал эти приказы.

— Коу-чан?

— Кансайские якудза превратили учеников школы Мисудзу и Рюрико в свои цели. Это то, что ты видела на вчерашней вечеринке. Мы должны были показать ужасное возмездие, чтобы убедиться, что они не сделают этого снова. Вот почему…

— Момоко, ты можешь сделать то же самое? Ты говоришь, что несешь большую ответственность за свою семью, но можешь ли ты послать людей на смерть ради своей семьи? 

Спросила Эди.

— Это…

Момоко-нээчан посмотрела вниз.

— Подобные вещи… Это не то, что должна делать я.

— Да. Эта грязная работа не для того, кто имеет статус, как Момоко-нээчан. Конечно, это включает Мисудзу и Рюрико.

Я…

— Так что я делаю это. Это моя работа.

Уборка мусора.

— В конце концов, мы семья. Кто-то должен это сделать.

— Дело не в деньгах. В конце концов, мы не слуги дома Кудзуки.

— Мисудзу, Рюрико, Джии-чан…

Затем я посмотрел на Йошико-сан.

— И Йошико-сан – моя драгоценная семья.

— Куромори-сама?

Непроизвольно сказала Йошико-сан.

— Дворянство не имеет ко мне никакого отношения. Мне было наплевать на это. Я просто хочу осчастливить свою семью. Чтобы это произошло, я использую даже дворянство для этого, но это не значит, что они мне нужны. Если дело дойдет до драки, то мы сразимся даже с дворянами и обязательно победим. Если мы не превзойдем их, это только навредит моей семье. Вот почему мы не можем проиграть.

Затем…

— Это глава семьи.

Тории-сан говорит со мной.

— Куромори-сама уже живет как глава семьи.

Эмм.

— Нет, Минахо-нээсан глава семьи.

— Но Минахо-онээчан тренирует Йо-чан, чтобы тот стал следующим главой семьи. Вот почему теперь она позволяет Йо-чан заботиться о сложных вещах.

Сказала Неи.

— Я думаю, что Марико-чан не понимает, почему Йо-чан должен был пойти туда, чтобы разобраться с якудза, но это была тренировка. Если хочешь серьезно обучить кого-то, надо дать ему самый тяжелый опыт.

— Действительно.

Пробормотала Тории-сан.

— Я думала, что Куромори-сама пренебрегают, но, похоже, всё наоборот.

Хм?

О, верно.

Если использовать чувства барышень, то в опасные места отправляются только подчиненные.

Они наблюдают как босс сверху, давая указания людям, выполняющим работу.

— Момоко-чан, конечно, творческая личность, и у тебя забавный характер, но это только на первый взгляд. У тебя нет сущности. Ведь ты смотришь с высоты, где ты в безопасности, ты ничего не можешь сделать сама. Это только сила твоего дома. Ты не испытывала ни одной битвы.

Неи говорит Момоко-нээчан.

— Вот почему Марико-чан была захвачена Йо-чан.

Хм?

— По сравнению с поверхностным обаянием Момоко-чан, она очарована сущностью Йо-чан. Марико-чан – прагматичная девушка.

Это…

— Так вот как это. О, я чувствую, что теперь все ясно. 

Тории-сан?

— Меня не волнует дворянство или что-то еще. Это гораздо веселее. Быть на стороне Куромори-сама.

— Ты предаешь меня и присоединяешься к дому Кудзуки? 

Спросила Момоко-нээчан, но…

— Нет, Каан Момоко-сама, я следую за домом Куромори.

Она больше не называет ее «Момоко-онээсама».

— Ты разрываешь отношения между домами Каан и Тории? 

— Конечно нет, этого не будет.

Тории-сан улыбнулась.

— Момоко-сама, у тебя нет такой силы, чтобы заставить дом Каан действовать. Кроме того, из моего разговора с Кудзуки-сама я знаю, что он и глава дома Каан хорошие друзья. Кроме того, работа дома Тории идет хорошо, поэтому я не думаю, что проблемы молодых девушек повлияют на компании группы.

Правильно, мир не так прост.

То, что Момоко-нээчан жалуется, не означает, что руководство компании изменится.

— Я так долго восхищалась Каана Момоко-сама. Я восхищалась и боялась тебя. Я подумала, что если бы только я родился не в доме Тории, а по материнской линии, в доме Кано, и если бы только дом Кано был таким же процветающим, как их предки, я думала, что смогу стать такой, как Момоко-сама. Момоко-сама переполнена уверенностью, все тебя боятся, ты полна самообладания, к тому же ты прекрасна. Я любила Момоко-сама. Я хотела стать младшей сестрой Момоко-сама. Момоко-сама, когда ты сказала, что сделаешь меня своей сестрой, я подумала, что смогу подняться на небеса. Но…

Одиноко сказала Тории-сан.

— Момоко-сама не считала меня настоящей сестрой.

— Я имею в виду, я ничего не могу с этим поделать, я дочь дома Каан, а ты…

— Тебе не нужно объяснять. Я это уже знаю.

Тории-сан посмотрела на меня.

— Кроме того, я нашла кого-то более замечательного, чем Момоко-сама.

Сказав это, Тории-сан обратилась ко мне.

— Может быть, я скучна, но, пожалуйста, позаботься обо мне.

Она склонила голову передо мной.

— Йо-чан, она хороша, верно? 

— Папа? 

Неи и Агнес посмотрели на меня.

— Да, я принимаю тебя, Тории-сан.

— Пожалуйста, зови меня Марико.

Сказала Тории-сан.

— Вот, Рури-онээчан, ты лучше управляешься с камерой.

Мана передала Рюрико цифровую камеру.

— Ты же не хочешь просто наблюдать как юная дама из знати, верно? 

— Действительно. Мана-сан. Я сделаю это. Как обычно.

Рюрико с улыбкой взяла камеру.

— Что касается записи видео, я все равно это сделаю! 

Сказала Неи.

— Тогда давай снимем эту одежду! 

Агнес сказала Марико.

— Ах, почему бы нам не позволить Данна-сама сделать это? 

Предложила Мисудзу.

— Верно. Это ее первый раз, и я думаю, что это будет к лучшему.

Сказала Мана.

— Тогда, хм, пожалуйста.

Сказала Марико, затем посмотрела на Момоко-нээчан.

— Я не против, что ты смотришь. Меня больше не волнует Момоко-сама.

Момоко-нээчан.

— Э-это неприятно. Я-я ухожу.

Она встала со своего места.

— ТЫ думаешь, мы собираемся позволить этот эгоизм? Мичи.

— Прошу прощения! 

Мичи направила свою Ци в Момоко-нээчан.

— Эй! Что?! 

Момоко-нээчан парализовало, и она снова села на стул.

— Это не так сильно, как сила Мико, но я могу убедиться, что вы останетесь на месте.

— Нумуму!! 

Ямада Умэко-сан, все еще с кляпом во рту и связанная, рядом с Мичи, застонала.

— Тихо. Так как Ци не действует на тебя, мне придется снова применить к тебе электрошокер.

Ямада-сан замолчала, увидев блеск в глазах Мичи.

— У нас разное количество боевого опыта.

Эди говорит, играя с электрошокером

— После вчерашнего боя я знала, что у тебя есть навык отторгать атаки Ци. Вот почему я попросила Сё подготовить это.

У Эди и Мичи были готовы контрмеры.

Если это электрошокер, то он не убьет другую сторону.

Каким бы обученным ни был человек, если его ударит током, он на мгновение станет парализованным.

— Мы никогда не проиграем. Наше поражение означает подвергнуть семью опасности. 

— Как и ожидалось от Сё-онээсама. Она подготовила не однозарядный тип, а тот, что может стрелять непрерывно. 

Сказала Мичи.

Использование одного выстрела, когда дело доходит до боя, пугает. В большинстве случаев врагов несколько.

— А теперь поторопись, папа! 

Агнес идет за Тории-сан и зовет меня.

— Конечно.

Я подошел к Тории-сан.

— !!!

Глаза Тории-сан смотрят на мою промежность.

 На мой эрегированный пенис.

— Ты боишься? 

— Немного…

Отвтила Тории-сан.

— Не бойся, это Данна-сама.

Мисудзу присела передо мной и поцеловала мою головку.

— Я тоже.

Рюрико прошлась языком.

— Это вкусно.

— Боже, вы двое. Сейчас время Марико-чан.

Агнес отругала Мисудзу и Рюрико.

— О, ты права.

— Наслаждайся, Онии-сама.

Я стою перед Марико.

— Хааа, хааа, хааа, хааа.

Марико хрипло дышит от возбуждения.

— Я сниму с тебя одежду.

— Да.

Я расстегиваю блузку Марико.

Я вижу ее белую кожу её шеи.

— Кажется, ты к этому привыкший.

— Хм? 

— Ну, я имею в виду раз-раздевание.

О, я делаю это естественно, у меня даже руки не дрожат.

— Ну, я часто раздеваю девушек, но и одеваю не меньше.

— Одеваешь? 

— Когда Агнес принимает ванну, папа всегда снимает с меня одежду и надевает ее после купания! 

С улыбкой сказала Агнес.

— Не только Агнес. Мао-чан тоже.

— Извини. Я всегда делаю то же самое.

Сказала Мисудзу.

— Это верно! Агнес никогда не видела, чтобы Мисудзу-чан сама снимала трусики.

Кстати говоря, Мисудзу любит позволять мне это делать. Снимать нижнее белье.

— Иногда Рури-чан сама одевается. Неи-чан взрослая, поэтому она всегда сама одевается.

— Эхехе, я ведь старшая сестра.

Неи делает это, когда все присутствуют, но…

Когда мы только вдвоем, она заставляет меня делать все это.

Она совсем испорчена.

— Верно. Вчера было весело купаться.

Марико сказала Агнес.

— Все шумят в ванной.

— Это верно.

Вчера Марико была аутсайдером, поэтому она была в шоке и дрожала, но…

Теперь будет по-другому.

— Хорошо, расстегнул.

— Да.

Я расправил ее блузку. Её лифчик белый.

Вот так… снял.

— Теперь юбка.

— Пожалуйста.

Ее юбка упала на пол.

Теперь на Марико только нижнее белье.

— Я сниму с тебя носки.

Я присел к ногам Марико.

— Ах, я-я сделаю это сама.

— Пусть папа сделает это.

Сказала Агнес.

— Х-хорошо.

— Хорошо, начнем с правой ноги.

Я снимаю с Марико носки.

Ее нога обнажена.

— Марико…

— Д-да, что такое? 

— У тебя красивые ноги. У твоего мизинца красивая форма. Твои ногти тоже гладкие.

— С-спасибо.

Марико покраснела.

— Хорошо, теперь с другой стороны.

— О, да.

Теперь обе ее ноги обнажены.

— Ага. У тебя тонкие и длинные ноги, но…

— Ч-что? 

— Марико, ты ведь не занимаешься спортом? 

— М-мне жаль.

— Нет, не за что извиняться.

Я коснулся голени Марико.

— Хяуу.

— Я думаю, тебе нужно больше заниматься спортом для своего здоровья.

— Х-хорошо.

— Но ты не толстая. Или я должен сказать, что ты даже немного худа? 

— О, да.

— Но твоя грудь набухла.

Затем я смотрю на грудь Марико, сидя на корточках.

Да, мясо, завернутое в белый лифчик, имеет некоторый объем.

— Я с нетерпением жду этого.

— В-вот как? 

— В конце концов, папа любит грудь! 

Да, это правда.

Я встал.

— Марико, я сниму с тебя лифчик.

— П-пожалуйста.

Она говорит, в то время как ее тело замерло в напряжении.

— Не будь такой напряженной.

Я нежно похлопал Марико по спине.

— Эй!! 

Спина Марико дрожит.

Сейчас.

Я моментально снял крючок с ее спины.

— Кья!  

Марико в панике прикрыла грудь, вываливающеюся из лифчика.

— Не прячь это! Покажи.

— О да. Верно…

Марико-сан так говорит, но все равно прячет грудь.

— Марико, сделай глубокий вдох

— Хм? 

— Просто сделай это. Сделай это вместе со мной. Суу, хаа.

— Агнес тоже присоединится! Суу, хаа.

Марико присоединяется и делает глубокий вдох.

Суу, хаа.

Суу, хаа.

Суу, хаа.

— Ты успокоилась? 

— Ох, да…

— Не бойся. Папа здесь.

— Хорошо.

Марико отпустила руку, прикрывающую грудь.

— Я сниму лифчик.

— Пожалуйста, сделай.

Я снял с нее лифчик.

— Какая милая грудь. Это красиво.

Показались ее набухшие груди и розовые соски.

— Р-разве это не странно? 

— Хм? Это красиво. Хорошо, что у тебя маленькая ареола. Мне нравится грудь Марико.

Сказал я.

— Куромори-сама, ты действительно нежен.

Ха, почему ты так думаешь?

Я только говорю свои мысли.

— Я ммм... мне стыдно, что на моей коже есть следы нижнего белья.

Ах да, на ее коже след от лифчика.

— Я думаю, это потому, что лифчик Марико-чан слишком мал? Ты стала больше в последнее время? 

Спросила Неи.

— Ах, да. Возможно…

— Марико-чан, у тебя дома не было никого, с кем можно было бы поговорить о нижнем белье? Тяжело говорить с мамой? 

— Верно.

— Да, я так и думала.

Между ней и ее матерью дворянского происхождения пропасть.

— Тогда почему бы нам не купить что-нибудь в следующий раз? 

— Да пошли! Пойдем! Покупки с папой! 

Сказала Агнес.

— Мы с Рюрико тоже придем. Это нормально, верно? 

Спросила Мисудзу.

— Ты можешь заставить Онии-чан купить тебе непристойное нижнее белье. Мана хочет одно.

Эй, Мана.

— В любом случае, теперь ты можешь говорить со своей старшей сестрой о чем угодно! 

Сказала Неи с улыбкой.

— Я также многому учусь у старших сестер.

Сказала Рюрико.

— Так что тебе не о чем беспокоиться.

Сказала Агнес.

— Папа, теперь очередь ее трусиков

Да, в любом случае, давайте разденем Марико догола…

Как и другие девушки.