Онлайн чтение книги Чистая любовь и жажда мести Pure Love x Insult Complex
998 Солнечный полдень. Тьма интернета.

— Прежде всего, Курама-сан сказал, что «Мои дочери не вернулись домой после какого-то инцидента в доме Кудзуки». У нас записан этот разговор.

Мури достает прямоугольный диктофон.

— В последнее время такие устройства становятся все меньше и меньше. Я всегда ношу с собой несколько диктофонов. Это всегда проблема, когда кто-то сидит в суде говорит: «Я этого не говорил», и поэтому я готов записать все разговоры, которые могу использовать в качестве доказательства.

Значит, кроме этого, у него есть и другие диктофоны, чтобы записывать наш разговор в этой приемной.

Хотя сами Кенмочи Юго и Кобаякава также используют свои диктофоны.

Правда я не знаю насчет отставного полицейского Йошикава.

— В любом случае, это правда, когда мы говорим, что Курама-сан очень обеспокоен тем, что его дочери не вернулись домой.

Адвокат улыбается.

— Тогда, для начала... Курама Мисато-джо и Арису-джо присутствуют в этом особняке, то есть в особняке Кудзуки? Я хотел бы услышать честный ответ.

— Эй, Мури-сан, не поздно спрашивать об этом? 

Кенмочи нетерпеливо спросил адвоката.

— Прости, Кенмочи-сан, но мы должны следовать приказу. Во-первых, нам нужно, чтобы они подтвердили, что здесь дамы дома Курама.

Правильно, мы до сих пор не признали, что сестры Курама здесь.

— Сначала нужно прояснить это. Да, кстати, это доставит вам неудобства, если вы солжете. В случае, если вы скажете, что их здесь нет, а они здесь, это поставит вас в худшее положение, когда мы дойдем до суда, вам так не кажется? 

Подожди секунду.

Эта фраза странная.

— Хм, какой суд? 

Спросил я.

— Конечно, суд за содержание юных леди из дома Курама.

Эмм.

— Он думает, что мы глупые? 

Спросил я Мисузу.

— Этот парень юрист, а не полицейский. Несмотря на это, почему он задает такие вопросы? 

Затем адвокат.

— Да, я юрист. Я не из полиции. Однако, в любом случае, как только дом Курама подаст иск в полицию за этот инцидент с удержанием, наш нынешний разговор, станет доказательством. Поэтому я не думаю, что вам выгодно врать.

— Это верно. У нас здесь присутствует адвокат, поэтому я думаю, что вы должны говорить правду.

Сказал Йошикава, бывший полицейский.

— Данна-сама.

Мисудзу обеспокоенно смотрит на меня, но…

— Нет, я не думаю, что нам нужно отвечать, и поэтому не будем.

Ответил.

Во всяком случае, я вижу, что они надеются на нашу оговорку.

— Значит ли это, что вы признаёте, что здесь есть юные леди из дома Курама? 

Адвокат уставился на меня.

— Как я уже сказал ранее, мой ответ: «без комментариев».

— Если ты не отвечаешь, значит, они здесь, верно? 

О, этот парень думает, что мы идиоты.

Я не отвечаю.

— Если вы не отвечаете, значит ли это, что вы подтверждаете? 

Адвокат улыбается.

Ну и что тут сделать?

— Ну что ж, давайте продолжим, раз уж вы признали это.

Я все еще думаю об этом, а адвокат решил продолжить.

— Эй, напиши о признании в своих интернет-новостях.

Кенмочи говорит Кобаякаве.

— Куромори-сама, я думаю, что мы должны были опровергнуть? 

Обеспокоенно шепчет мне Тории-сан.

— Нет, все нормально.

Адвокат нарочно пытается нас пошатнуть, а может быть, даже разозлить.

— Между прочим, девушки из дома Курама еще несовершеннолетние. Мисато-джо 18 лет. Арису-джо 13 лет, и она учится в первом классе средней школы. Я считаю, что вы должны вернуть их родителям, разве не так? 

— Да, все верно. Они еще молоды! Разве вы не должны вернуть их родителям? 

Кенмочи согласился с адвокатом.

— Конечно, вы скажете, что «Это не дело об удержании. Барышни остаются здесь по своей воле», или, например, «они поссорились с родителями, и поэтому они остановились в доме своего школьного друга, в доме Кудзуки-сан»

— Ага. Что бы ни говорил ребенок, ему все равно нужно вернуться к родителю. Я тоже так думаю.

Йошикава кивает.

— Но вы же не законный доверенное лицо Курама-сан, их родителя, верно? 

Спросила Нагиса.

— Это верно. Однако мы получили разрешение от дома Курама. Я адвокат Кенмочи-сан и не имею никакого отношения к дому Курама.

— Если это так…

Сказала Нагиса. Адвокат остановил ее.

— Вот почему мы пытаемся решить этот вопрос сейчас, верно? 

Что ты имеешь в виду?

— Мы здесь даем предложение с неофициальной позиции, однако в следующий раз полиция может вмешаться.

Сказал адвокат.

— Разве это не станет проблемой, если дом Кудзуки будет замешан в уголовном деле? 

— Конечно, в следующий раз мы приведем СМИ! Мы позволим журналистам провести обыск в доме! 

Кенмочи смеется.

— Дом Кудзуки может контролировать средства массовой информации, но в Интернете все по-другому. Мы можем сделать большие новости в Интернете! 

— Это верно. Новостей по телевидению, газетам и радио может и не быть, но, если мы сделаем их популярными в Интернете, я думаю, вы много знаете о крахе влиятельных людей. В последнее время большинство новостей доходят до людей только через интернет.

Кобаякава смеется.

— И именно поэтому основное внимание уделяется моему веб-сайту, ухихи.

— Можно я? Даже в доме Кудзуки в их огромной группе есть только один босс. Массы ненавидят людей, которые богаты и влиятельны. Мы можем раскрыть это дело об удержании, и они возненавидят дом Кудзуки, понимаете? 

— Это верно. Они будут бойкотировать вас! Это наделает много шума!

— Я напишу, что «Эта и та компания находятся под домом Кудзуки!», куфуфуфу.

Эмм.

— О, это что? Любое событие может неожиданно дать эффект, такая логика? 

Я говорю сытым тоном.

— Что с тобой? Мы можем легко это сделать! 

Сказал Кенмочи.

— У меня нет деловых отношений со СМИ, но у меня есть большой круг знакомых в ИТ-компаниях.

— Да все верно! Кенмочи знает много людей! На новостных сайтах не только я, у него много доступа и связей со всеми.

— В наше время все используют свои телефоны, чтобы получать новости. Кроме того, новости, которые мы заставляем их читать, смешиваются с главными международными и внутренними новостями! 

Да, конечно.

Основные новости смешиваются с дискуссиями о знаменитостях или рекламой товаров.

— По правде говоря, времена изменились! Властное отношение дворянства уже в прошлом. Мы уже в 21 веке! Какими бы богатыми или могущественными ни были ваши знакомые, в век интернета это не важно! Меня не волнует старая дворянская кровь из прошлого. мы уже не в том времени, когда знать может жить в таких огромных замках и притворяться главными!! 

Сказал Кенмочи.

— Слушайте, я сделаю все возможное. Я хочу, чтобы вы знали, как страшно столкнуться с миром Интернета. Это – тотальная война! Я собираюсь сообщить всему миру о несовершеннолетних женщинах, которых вы заперли! Весь интернет-мир узнает! Вы, ублюдки!! 

— Кенмочи-сан, не могли бы вы сдерживаться? 

Как и ожидалось, адвокат останавливает его.

— Могу я кое-что спросить? 

Сказал Йошикава.

— Я мало знаю об Интернете, о котором говорит Кенмочи-сан. Однако, если честно, я чувствую некоторый дискомфорт после прихода в этот особняк.

Йошикава осматривает комнату.

— Как бы это сказать, у нас есть четыре взрослых мужчины, пришедших сюда, и тем не менее, другая сторона послала молодых женщин и детей, похоже, они выставляют нас дураками.

Он уставился на нас.

— Нас заперли в комнате без окон, и они даже не предложили чай, я не могу это переварить.

Верно, мы не предлагали чай, и не делали чего-либо подобного.

— Это неприятно, или я должен сказать, что это раздражает видеть, что они вообще не заботятся о своих гостях. Нет, я не знаю, насколько велика знать, но я думаю, что они выходят за рамки, в том как они смотрят на нас свысока!!! 

Почему-то его гнев отличается от гнева Кенмочи.

— Неужели так смотрят на нас, простых людей, влиятельные люди?! 

— Это верно! Не смотрите свысока на простых людей! Кобаякава-сан, добавьте это в статью.

— Да, Кенмочи-сан! 

Да, эти ребята абсолютно бестолковые.

Или мне следует сказать, что Кенмочи-сан тоже сын богатого человека?

Почему ты корчишь из себя представителя простых людей?

Затем адвокат.

— В любом случае, вы должны передать нам сестер Курама. Если вы этого не сделаете, я думаю, что с домом Кудзуки произойдут неприятные вещи, как вам кажется? 

Нет, эти ребята.

Они собираются начать клеветническую кампанию в Интернете, даже если мы отдадим им сестер.

Я знаю, что они из тех людей, которые сделают это.

Это люди, которые никогда ничего не делают честно.

— Я думаю, самое время, Дорогой.

Нагиса улыбнулась мне.

— Мы уже выиграли достаточно времени.

Хм?

— Вы, ребята, настоящие деревенщины, верно?

Нагиса очаровательно улыбается Кенмочи и его группе.

— Ч-что? 

— Я имею в виду, что вы не знаете, как страшно столкнуться со знатью. Я не очень разбираюсь в ИТ, но вы думаете, что уже достигли небес только потому, что ваша компания стала немного известной, это мило.

— Н-не смотри на меня свысока! Кто я по-твоему?! Сука! 

Кенмочи кричит, но…

— С точки зрения Шиге-чан, вы все просто маленькие цыпочки и ничего более, уфуфу.

Затем.

— Сё-онээсан, этого достаточно? 

Она посмотрела в потолок и спросила.

Затем.

— Да, мы закончили. Во-первых, мы удалили аккаунт Кенмочи Юго за подозрение в мошенничестве в его блоге. Это включает в себя его соц. сети. Новостной сайт Кобаякава-сан никому не доступен.

Сказала Сё-нээчан.

— Подождите, как вы можете это сделать? 

— В-верно! Почему мой сайт…

Кенмочи и Кобаякава кричат, но…

— А почему вы думаете, что мы не можем? 

Сё-нээчан, кажется, развлекается.

— Это невозможно даже с силой государства! Это абсурд! 

— В-верно! 

— Верно, это было бы невозможно, даже если бы мы приказали стране сделать это. Они рассердятся, потому что это незаконное действие.

— Это верно! Это незаконно! 

— Но знаете, для нас это не имеет значения.

Сё-нээчан смеется.

— Нет, подождите, это ловушка! Американские компании социальных сетей ненавидит политическое давление. Как бы дом Кудзуки ни угрожал им, они не станут удалять аккаунты.

Сказал Кенмочи.

— Да, именно поэтому мы притворились Кенмочи-сан и удалили ваш аккаунт.

Притворились?

— Это преступление! Эй! Кобаякава! Запиши это! Расскажи миру, что дом Кудзуки полон преступников! 

— Д-да! Я напишу об это! 

— Ой, как? 

Сказала Сё-нээчан.

— При этом мы уже расторгли контракты на ваши телефоны, ноутбуки и планшеты. На все устройства связи, имеющиеся у вас. Итак, вы не сможете опубликовать что-либо в Интернете с помощью устройств, которые у вас есть в настоящее время, даже если вы выйдете из комнаты. 

Оба побледнели.

— Конечно, мне жаль говорить Йошикава-сан и адвокату, но вы также не можете использовать свои.

— Если это правда, то это страшное преступление, я точно подам в суд! 

Адвокат смотрит в динамик на потолке и кричит.

— Правильно, даже если вы сделали наши нынешние смартфоны бесполезными, тогда мы просто купим новые. Если я не смогу заключить новый контракт со своим именем, я просто куплю предоплаченный телефон. Нет, даже если это так, мы можем просто зайти в интернет-кафе и, ах, что тут говорить, я могу просто одолжить ноутбук в своем офисе.

— Это верно! Я могу просто поговорить с другом из компании, одолжить его ноутбук и написать статью! Если вы серьезно относитесь к тому, что рассказали нам, то я обязательно расскажу всему миру о преступлениях дома Кудзуки! 

Затем Сё-нээчан.

— Ха, вы думаете, что сможете вернуться домой живыми? 

У Кенмочи и его группы вопросительные выражения лиц.

— Верно. Было бы бесполезно оставлять вас в живых. Я думаю, мы должны вас убить.

Я сказал мужчинам.

— П-подожди секунду, т-ты уверен?! Д-даже если ты из дома Кудзуки, сделать такую абсурдную вещь…

Кенмочи напуган.

— Вообще-то я из Куромори.

Я говорю с серьезным лицом.

— Вот и все. Как вы думаете, люди с поверхности дома Кудзуки будут иметь дело с такими нарушителями спокойствия, как вы? 

Нагиса смеется.

— Это работа для людей с другой стороны.

Я медленно смотрю на четверых мужчин.

— Подождите! Йошикава-сан! Сделай что-нибудь! Ты разве не бывший полицейский?! 

— Да, но я работал в районе, где царит спокойствие, я мало что знаю о группах якудза! 

Как и ожидалось, они искали бывшего полицейского, неважно кого.

— О, мы же не якудза. Мы люди намного страшнее.

Нагиса говорит с Кенмочи и его группой.

— Кстати, я уже отключила все серверы в компании Кенмочи-сан. При этом мы также отключили связь. А те, что в пределах досягаемости, физически уничтожаются. В настоящее время офис Кенмочи-сана потерял возможность что-либо передавать. Оптоволокно телефонной линии также перерезано.

Они даже зашли так далеко.

— Вероятно, вы уже создали клеветническую статью о доме Кудзуки и поставили на загрузку в Интернет по таймеру. Офис Кобаякава-сан, или, лучше сказать, ваша квартира также отключены.

— Как будто мы будем делать что-то настолько хлопотное!! 

— Ой? Моя работа – устранять все потенциальные угрозы.

Сказала Сё-нээчан.

— Значит ли это? 

— Да, Мури-сан, вы тоже не можете пользоваться ни телефоном, ни почтой. Все отключено.

— Э-это препятствие бизнесу! Я-я подам на вас в суд!!! 

Адвокат сказал, но…

— Было бы здорово, если бы вы смогли. Вопрос в том вернетесь ли вы живым.

Сказала Сё-нээчан. Адвокат опустил плечи.

— Нет, ммм, вы серьезно собираетесь убить нас? 

Кобаякава боится.

— О, Кобаякава-сан, разве вы не видели? 

Се-нээчан отвечает.

— От передней двери по пути в эту приемную. Вы знаете, сколько людей из СБ Кудзуки находится в этом особняке? 

Он должен был видеть в особняке мускулистых мужчин из службы безопасности.

— СБ Кудзуки – частная армия дома Кудзуки. Мы убираем всех, кто пытается навредить дому Кудзуки.

— Хииииии!!! 

Кобаякава съеживается от страха.

— Кстати, дом Курама прислал документ, в котором говорится, что они совершенно не причастны к действиям Кенмочи-сан. Кроме того, что касается вашей помолвки с Курама Мисато-сан, отец Курама-сан пишет письмо об отмене помолвки, и оно скоро придет сюда, я передам его вам позже. Постарайся выжить, пока оно в пути.

Теперь, когда помолвка отменена, Кенмочи не может говорить нам, чтобы мы вернули ему Курама Мисато-сан.

— Это все, что мы сделали, вам нужно что-то еще? 

— Нет, этого достаточно. Спасибо, Сё-нээчан.

Я поблагодарил Сё-нээчан.

— Вы все продолжали поднимать шумиху с тех пор, как пришли сюда, но...

Я снова посмотрел на Кенмочи.

— Вы ни разу не спросили как дела у Мисато-сан, не так ли? 

— Ч-что ты имеешь в виду? 

Кенмочи вздрогнул.

— Это значит, что вы… Вы совсем не любите Курама Мисато. Вас интересует только корпоративный успех.

Если он беспокоится о благополучии сестер Курама, то ему не следовало приходить сюда с таким властным отношением.

— Прежде чем жаловаться на дворянство и дом Кудзуки, вместо этого стоило подумать о девушках.