Онлайн чтение книги Дочь, любимая дьяволом The Devil’s Beloved Daughter
Глава 1 - Нерафим

- Я буду держать эти яды! - пробормотала я уже в сотый раз, склоняясь над старым алым куском гриба, который лежал передо мной, как кукла.

Во всем виновато то, что я недоедаю?

Мне было пять лет, и я еще была мала. Вероятно, я еще не овладела языком, поэтому не могла говорить правильно, когда открывала рот.

Я была взволнована, но снова медленно открыла рот и пробормотала:

- Во всем виноват этот убвюдочный гваф Абранг!

Это было нелегко, но я очень гордилась этим. Ради выживания, это было очень важно.

Я должна хорошо тренироваться, чтобы не умереть.

Следующую фразу я выпалила без перерыва:

- Золото и монеты красивые, они - мои.

Это было довольно трудное предложение для ребенка.

Я отрабатывала самые важные слова, вежливо складывая руки вместе.

- Пожалуйста, двайте мне денег. Золото.

Не знаю, увидит ли меня кто-нибудь еще.

Они спрашивали меня, почему я без ума от денег.

Если считаешь кого-то преступником, тебе нужны деньги.

Но я была маленьким ребенком, ростом не выше колена взрослого мужчины.

Независимо от того, как сильно я люблю деньги, я не могу ни с кем подписать контракт.

- Но мне нувно гововить пвавильно...

Таким образом, я смогу сесть за стол переговоров и вести себя, как следует.

Вот почему произношение - это проблема.

Поскольку мне около пяти лет от роду, я стремительно расту, значит, как мне кажется, все пройдет гладко.

Я небрежно шлепнулась на свое место, и никто меня от этого не удержал, поскольку в комнате я была совсем одна.

Я вздохнула тысячу раз, глядя, что я натворила.

Длинные волосы, которые не обрезали с рождения, скрывали мое лицо, отчего его стало трудно рассмотреть. Моя одежда была испачкана в пыли так, что даже прежний цвет нельзя было угадать.

Таким образом, даже если станет известно, что ребенка обижают, никто и слова не скажет. Никто меня не может спасти.

Отлично. Я заперта и даже не могу выйти отсюда, кто об этом узнает? Ведь я здесь, внутри.

У меня нечего было поесть, поэтому я набрала за тонкие щеки воздух, отчего они надулись.

Я смотрела на старую дверь.

В течение всей моей жизни, я никогда не была за этой дверью. Несмотря на то, что я живу в этом доме, здесь я - призрак.

“Но откроется ли эта дверь сегодня?”

В нижней части двери оказалось отверстие. На самом деле, это была собачья дверца. Но сейчас через эту дверцу давали еду мне. Поэтому сейчас это правильнее было бы называть - дверцей для еды.

Я не могу сбежать, потому что дверь закрывается снаружи, чтобы я не могла убежать. Я знаю все, потому что уже перепробовала всевозможные способы.

У меня не хватает выносливости на то, чтобы открыть глаза. Так что не стоит тратить все это на бесполезные вещи. Я также не могу ничего поделать своими маленькими ручками, крошечными, как у утенка.

Р-р...

Как раз вовремя. Это заурчал мой стянувшийся в узел живот. Я была зла и тыкала пальцем в свой живот, который давно не кормили.

- Хватит!

Дети должны есть, когда они голодны. Но дети, которых не любят, должны умереть с голоду.

Как я видела в высоком окне, солнечный свет затухал. Но до “того самого времени” еще было далеко.

“Давай лучше поучимся с произношением”.

Поскольку скоро настанут важные дни. Я надеялась на те события, которые должны произойти сегодня.

Я была очень голодна, но сдерживала слезы. Я снова разомкнула бледные губы.

- Я довжна повучить поддержку, которую никогда не видела от тебя, папа.

***

Я была дочерью святой.

Но что это проясняло?

Причина была проста. Я была проклятым ребенком, который, рождаясь, убил мать. Но это была не единственная моя проблема.

“Нерефим”.

В соответствии с доктриной Эль-Хала, которая была религией большей части жителей империи, после того, как бог создал этот мир, он сказал людям, что Нерефим будет защищать их.

Нерефим был воином, который обладал божественной силой и жил в невероятном раю, который не был доступен людям.

Нерефим сам выбирал людей и защищал их, и эти люди звались святыми или паладинами.

Они были особенными людьми, которые смогли получить силу Нерефима.

Прямые наследники святых и паладинов рождались с ослепительными серебряными волосами.

Противоположностью им, был “демон”. В соответствии с доктриной, эти люди были старой, незнакомой и злой силой Нерефима.

Те, кто верил в демонизм, в империи тоже, в свою очередь, были и говорили, что их была половина империи. Люди с демонической силой, уродливые враги Нерефима, обладали черными волосами.

Святая Арзилла Эбланк, девятая дочь бога, спустилась в мир, чтобы наказать демона и спасти людей.

Говорили, что моя мать была настолько красива, что ее сравнивали с лилией, и, конечно, у нее были серебряные волосы.

Но однажды моя мать вдруг появилась перед семьей беременной.

Такое просто не могло произойти.

Говорили, как бы семья ни допытывалась, мать не сказала, от кого она понесла.

Однако секрет, который, казалось, она должна была унести с собой в могилу, раскрылся, когда родилась я.

Будучи дочерью своей матери, конечно, я должна была бы родиться с серебряными волосами, доказывая, что меня защищает Нерефим.

Но я родилась черноволосой.

Поскольку это не имело никакого смысла, вся семья встала на уши, и меня стремительно выбросили вон.

Как будто я никогда не рождалась, а о моей матери сказали, что она умерла от неожиданной болезни.

“Непохоже, что я родилась с черными волосами, потому что хотела этого...”

Я была слегка недовольна и открыла рот.

Мои дядя и тетя ужасно меня ненавидели. Нет, все в этой семье ненавидели меня.

Моя тетя сказала, что семя демона уничтожило мою мать, и она с самого моего рождения была в ужасе. Она хотела, чтобы я умерла.

Мой дядя сказал, что из-за меня не получил повышения. Он мог бы стать кардиналом, но теперь эти надежды погибли.

Поскольку моя мать неожиданно умерла, дни девятой дочери бога закончились.

Мечта семейства Эбланк о том, чтобы собрать больше сил под свои знамена, испарилась вместе со смертью девятой святой. Вскоре спустилась десятая дочь бога.

Когда предыдущая святая умерла, новая святая родилась, когда прошло десять лет.

Технически говоря, мой дядя стал кочевать по реке Настаф.

Меня никто не признавал. Служанки, менявшие мне пеленки, приходили только раз в день.

Писать меня научил дворецкий, который приходил раз в неделю. Больше, кроме них, ко мне никто не заглядывал.

“Все они, действительно, плохие ребята. Они так обращаются с ребенком”.

Я надула щеки.

“Мне надо бежать. Иначе я тут точно умру. Они меня убьют”.

Если бы только мои ноги были чуть длиннее!

Если бы только я могла ходить сама!

Тогда я сумела бы убежать далеко отсюда. Но куда мне идти? У меня нет денег.

Я подумала, что это было достаточно разумно и расчетливо для ребенка. Я должна была сказать, что была лишь пятилеткой, обеспокоенной своим выживанием.

Я не была безрассудна и была так захвачена чувствами, что не верила, что все в порядке.

Деньги!

Всякий раз, как дворецкий или служанки видят меня, они всегда говорят, что понятия не имею, сколько денег понадобится на мое воспитание.

Конечно, я не знаю, сколько, но знаю, что мне нужны деньги для выживания.

“Тогда я должна копить деньги!”

Но как мне выбраться из этой тесной комнаты? Никто в этом доме мне не поможет.

Иногда я отчаянно улыбалась людям, которые приходили меня проведать, но они отвечали мне лишь холодностью.

Я не должна была рождаться. Было бы куда удобнее, просто убить меня, зачем же тогда они держали меня в живых?

Причина этого оставалась неизвестной до моего дня рождения.

-Я ошибвась... Я ошибвась!

Утром, когда шел сильный снег, я заснула, дрожа. Это было для меня обычным.

Мой день рождения прошел в холоде, как и обычно. Ничего особенного не случилось.

Этим утром, когда прошло уже почти три месяца, моя тетя пришла ко мне.

-Жизнь моей сестры пошла прахом из-за тебя! Умри! Просто умри!

Стоя у двери и глядя на меня, моя тетя неожиданно вскрикнула, ударила и поцарапала меня.

Ее ярость и вся ее сила испугали меня. Мягкая детская кожа вся стала красной из-за следов ногтей моей тети.

-Это все из-за тебя. Если бы не ты, моя сестра была бы жива. Ты, ее убила!

-Тетя... тетя... пвости... пвости... Я ошибвась!

Я встала на колени, сжала руки, снова и снова стала молить ее.

-А теперь повторяй за мной. “Я убила свою мать. Моя мать умерла потому, что я родилась”. Повторяй!

Как бы я ни плакала, меня не прекращали мучить.

Когда мне было четыре или три года, такого не случалось. Теперь у меня не было иного выбора, кроме как повиноваться тетушке и склониться к полу, дрожа.

-Я... я... моя мама... моя мама... Я убива ее. Я у бива ее.

-Верно. Ты убила ее. Напиши это на бумаге. Ты знаешь, как это пишется? Ты этому научилась, правда?

Моя тетя удовлетворенно улыбнулась и положила передо мной кусочек бумаги.

-Ах...

Я растерянно посмотрела на бумагу.

Да, этому я научилась. Первое предложение, которое научил меня писать дворецкий, начиналось не с моего имени и не с моей фамилии.

-Просто знай, что ты не получишь еды, пока не напишешь сто раз эти слова. Ты, конечно, не чувствовала голода, когда убивала мать, правда? У тебя же нет совести, правда?

В ту ночь я страдала дольше, ведь я выросла. Я лежала на деревянном полу и пустым взглядом смотрела в пыльный потолок.

“Я - дочь, убившая свою мать”.

Я написала это предложение не сотню раз, я исписала им сотню страниц.

Я не знаю, больно ли моему запястью, потом моя рука потеряла чувствительность.

“Я убила свою мать. Вот почему я наказана”.

Я - плохой ребенок. Демонический ребенок, который не должен был рождаться. Я должна просто умереть...

“Умереть... но я не хочу умирать”.

Я тоже хочу жить.

“Мама...”

Я простудилась. Сжимая запястье, я уснула и спала долго, очень долго.

Сны, которые были такими ярким, что я не могла их забыть.

Все четыре сна начинались одинаково.