Онлайн чтение книги Реинкарнация с Самой Сильной Системой Reincarnated With The Strongest System
4 - 617

– Я здесь, – Эйприл держала руку Шифон, направляя свою силу в тело дочери.

Эйприл обладала двойными способностями. Она могла управлять элементом земли и духовной силой. Она использовала силу природы, чтобы исцелить раны Шифон.

Она редко использовала эту силу, потому что это не было ее специальностью. Однако, увидев, как сильно страдает ее дочь, Эйприл решила исцелить ее раны с особой тщательностью.

Когда она использовала свою силу, миазмы, которые оставались в спящем состоянии в ее теле, всплыли на поверхность. Именно по этой причине она постоянно болела. Миазмы медленно высасывали ее силы, и все, что она могла сделать, это сдерживать их.

Увидев состояние Шифон, Эйприл не обратила внимания на свои трудности и использовала свою силу для исцеления дочери, позволив миазмам бушевать внутри ее тела.

Травмы Шифон медленно восстанавливались, а травмы самой Эйприл становились все хуже.

Наташа, увидев эту сцену, внутренне рассмеялась. Она знала, что Эйприл едва сдерживает миазмы в своем теле. Если бы она снова использовала свои силы, то пути назад уже не было бы. Это был план, который они придумали, чтобы их не обвинили, если с ней что-нибудь случится.

Черная кровь пролилась с уголков губ Эйприл, пока она терпела боль в своем теле.

Шифон не знала, что ее мать сейчас страдает. В данный момент розововолосую девочку обнимал Дух Природы, специализирующийся на исцелении.

Сломанные кости и плоть было легко восстановить, но лечение миазм не было тем, что могла вылечить целительная магия. Только могущественные оракулы могли использовать силу восстановления, чтобы изгнать миазмы из тела человека.

К сожалению, на Демоническом континенте не было Оракула, который бы встал на сторону Люсиэля. Все они отклонили просьбу вылечить Эйприл много лет назад. Люсиэль не знал, что за этот отказ ответственна Наташа.

Она не могла позволить Эйприл восстановить свое здоровье и поставить под угрозу ее положение первой жены Люсиэля. К счастью для нее, самый могущественный из Оракулов принадлежал к фракции ее семьи. Остальные оракулы принадлежали к фракциям других жен Люсиэля.

Никто из них не хотел видеть восхождения Эйприл, поэтому они объединились, чтобы уничтожить ее шансы на выживание.

После того, как исцеление закончилось, Эйприл выплюнула полный рот черной крови. На ее коже появилось несколько черных отметин, которые извивались, как маленькие змейки, ползающие по всему телу.

Эйприл стиснула зубы, терпя миазмы, которые разрывали ее тело на части. Раны Шифон уже полностью зажили. Она уже собиралась поблагодарить свою мать, когда заметила, что Эйприл очень бледна.

Кроме того, черные линии, появляющиеся на ее теле, медленно увеличивались.

Встревоженная происходящим, Шифон прижалась к Эйприл и заплакала. Эйприл собрала всю свою силу воли и силой подавила миазмы внутри своего тела.

Прошло несколько минут, и черные линии на теле Эйприл исчезли. Однако цвет ее лица был бледным, как свеча. Шифон поддержала ее тело и повела обратно в дом, где осталась Эйприл.

– Мама, я здесь, с тобой все будет хорошо, – сказала Шифон, всхлипывая.

Эйприл была слишком слаба, чтобы что-то сказать. Вместо этого она просто крепко сжала руку дочери, чтобы показать, что с ней все в порядке.

– Мама, я читала книги в библиотеке и узнала, что такое брак, – сказала Шифон. По какой-то причине что-то подсказывало ей, что она должна во что бы то ни стало не дать матери заснуть. Она вспомнила, о чем вскользь упоминала мать, и воспользовалась этой темой, чтобы поговорить с ней.

Эйприл только улыбнулась и слабо кивнула головой.

– Я еще слишком молода, чтобы выходить замуж, поэтому мама должна присматривать за мной и выбирать мне будущего мужа, – сказала Шифон. – Помоги мне найти кого-то лучше папы. Того, кто не оставит меня одну и не бросит на произвол судьбы.

Слеза сорвалась с губ Эйприл, когда она сжала руку Шифон. Она чувствовала, как жизненные силы ускользают из ее тела, и знала, что ее время наконец пришло. Она смотрела на свою жалкую дочь и чувствовала, как болит ее сердце, но не от боли миазмы, а от того, что она оставила ее на произвол судьбы.

– Мама, сколько внуков ты хочешь? – спросила Шифон. Она была слишком мала, чтобы понять, что ее мать уже на пороге смерти.  Однако инстинкт подсказывал ей, что она должна продолжать говорить. Она должна была во что бы то ни стало не дать матери уснуть.

– Два – это хорошо, – заставила себя ответить Эйприл на вопрос дочери.

– Хорошо! У меня будет двое детей.

– Не могу дождаться встречи с ними.

Эйприл не могла остановить слезы. Когда ее жизнь подходила к концу, она молилась. Она молилась любому Богу, который мог ее услышать, чтобы он сжалился над ее любимой дочерью.

Уильям, наблюдавший за происходящим рядом с ними, почувствовал, как у него разрывается сердце. Каким-то образом он мог слышать молитву Эйприл, которая исходила из ее сердца.

– Шифон...

– Мама?

– Я люблю тебя.

– Ун! Я тоже люблю тебя, мама!

Эйприл повернула голову в сторону.

– Позаботьтесь о ней, – сказала Эйприл. – Пожалуйста, позаботьтесь о моей дочери.

Уильям не знал, было ли это просто совпадением, но Эйприл стояла лицом к нему. Можно даже сказать, что Эйприл смотрела прямо на него. Как будто она могла видеть душу Уильяма.

– Я... я позабочусь о ней, – неуверенно ответил Уильям. – Я обещаю.

– Спасибо, – Эйприл улыбнулась, прежде чем закрыть глаза.

Уильям и Шифон почувствовали, как легкий ветерок прошел сквозь них.

Внезапно черные линии на теле Эйприл появились вновь. Они покрывали все ее тело, пока она не стала абсолютно черной.

– Мама? – Шифон почувствовала, как ослабла хватка материнской руки, и сразу поняла, что что-то не так. – Мама, что случилось?

Розововолосая девочка посмотрела на чернокожую женщину, которая лежала на кровати. Шифон легонько потрясла мать, но Эйприл больше не реагировала. Только улыбка осталась на ее лице. Возможно, это было связано с заверениями Уильяма, а возможно, это была ее последняя попытка уверить дочь, что все будет хорошо.

Она продолжала улыбаться до самого конца.

Именно в этот момент дверь в комнату внезапно открылась.

Наташа и ее соратницы вошли со злорадными лицами. Они почувствовали смерть Эйприл, но все равно решили посмотреть получше, чтобы убедиться, что их соперница действительно мертва.

Увидев на кровати черного мертвого дварфа, Наташа усмехнулась и даже плюнула на ее тело.

– Скатертью дорога! – сказала Наташа с презрением. – Стража, уведите Шифон и заприте ее в ее комнате. Я сама разберусь с этим трупом!

Шифон, которую внезапно схватили за обе руки, запаниковала.

– Отпустите меня! Моя мать не умерла! – закричала Шифон. – Она просто спит! Она даже сказала, что хочет увидеть своих внуков!

Наташа проигнорировала ее и подошла к кровати. Затем она пнула тело Эйприл, в результате чего умерший дварф упал с кровати.

– Неееет! Что ты делаешь?! – в гневе закричала Шифон. – Мама! Перестань пинать маму!

Наташа и другие жены Люсиэля продолжали пинать тело Эйприл, как будто выплескивая все разочарование, которое они сдерживали все эти годы.

– Прекратите! – в гневе прорычал Уильям. – Неужели у вас нет никакого уважения к мертвым?!

Уильям даже попытался ударить дам ногой, но его удары прошли сквозь них. Хотя он знал, что это бесполезно, его гнев не позволял ему сидеть сложа руки.

– Неееееет! Мама! – закричала Шифон.

Она боролась и сопротивлялась, но охранники крепко держали ее в своей хватке. Через несколько минут Шифон перестала бороться, так как потеряла сознание. Она была не в состоянии воспринять то, что Наташа и ее сообщники делали с ее матерью, все, что она знала, это то, что в этот момент ее гнев достиг предела, и ее мир погрузился во тьму.

В реальном мире свечение внутри кристалла, который парил над грудью Шифон, усилилось. Дьявол медленно овладевал ее сердцем и телом.

Старуха, наблюдавшая за ней и Уильямом, усмехнулась.

– Еще несколько дней, и сердце этой маленькой девочки достигнет своего предела, – сказала старуха с дьявольской улыбкой на морщинистом лице. – Она станет последней жертвой, которая нужна нам для обретения свободы. Наконец-то мы сможем покинуть это жалкое место.

Над небесами послышался зловещий смех. Хранитель этажа согласился со своим подчиненным. Оставались считанные дни до конца тысячелетнего ожидания.

Пока ему не удастся поглотить сердце и Божественность Шифон, никто не мог встать на его пути.