Онлайн чтение книги Создатель злодейки Villainess Maker
Глава 30

«О боже» – воскликнула леди Коттон с выражением жалости на лице, отчего мне захотелось рассмеяться и сказать: «Никто не может справиться с твоим характером!»

«Прости». Как будто то, что я собиралась сказать, было последней моей каплей.

Я снисходительно улыбнулась ей, а затем добавила:

«Я имею в виду «официальный» брак»

«О чем вы говорите... Вы уверены, что хотите стать любовницей?» озадаченно переспросила леди Коттон, выглядевшая торжествующей и смущенной одновременно спрашивая меня в ответ.

Окружение, сосредоточилось на нашем разговоре, который внезапно оказался охвачен суматохой.

В империи существовало два типа браков: по «расчёту» и «любви».

Брак по расчету был формальным браком, в котором у мужа была власть над своей женой, для этого мира - это было обычным явлением. Проще говоря, девушка должна была подчинится мужу, и он становился ее хозяином.

Но когда девушка становилась чьей-то любовницей, она не передавала контроль над собой и своим имуществом мужу, сохраняя за собой все права на свободу, в отличие от ситуации с официальным браком.

«Свадьба по любви» – это не брак, который устраивают знатные семьи по договоренности, это просто брак по любви, и, если вы хотите расстаться, не обязательно разводиться, можно просто разойтись. Это больше было похоже на отношения, чем на брак. Но даже в этом случае любовники оставались любовниками, поэтому данный тип связей не был хорошо принят обществом. И конечно в большинстве случаев дети любовников не могли рассчитывать на наследство.

Поэтому мое заявление, как представителя знатного рода Мертензии о том, что я собираюсь стать любовницей, было весьма спорным. Ведь я могла стать императрицей только за счет своей фамилии.

Конечно, я не это имела в виду. Лучше буду жить одна, чем стану чьей-то любовницей, пусть все думают, что я сумасшедшая.

«Значит, ты до такой степени любила кронпринца?»

Леди Коттон сделала выражение лица, гласившее: «Теперь я увидела настоящую любовь».

Она казалась слегка впечатленной.

Что за чушь она несет, почему считает, что мое желание быть любовницей кронпринца?

«Произошло недоразумение».

Я подождала, пока моя собеседница замолчит, а затем покачала головой.

«Я не говорила, что собираюсь стать любовницей, я сказала, что у меня будет любовник».

Это было редкостью.

Даже в этой удушающей патриархальной системе бывают случаи, когда женщина с высоким статусом и способностями держит мужчину в качестве любовника.

Я прочитала об этом случайно в книге. Хотя книга и тон автора был саркастический, из разряда: «Как смеет женщина?»

Однако анекдоты некоторых женщин, написанные в книге, были настолько замечательными, что мгновенно попали прямо мне сердце и стали образцом для моего подражания.

«Но это было просто выдача желаемого за действительное, никогда не думала, что скажу это, - подумала я, - так зачем провоцировать». Оглянувшись на окружение, которое совершенно застыло от моего взрывного замечания, я смущенно пожала плечами:

«Конечно, мне до сих пор стабильно поступают предложения руки и сердца, но мне их жаль. Я не люблю быть связанной отношениями, хочу оставаться свободной».

Леди Коттон дослушала до конца с таким выражением лица, словно услышала революционную чепуху, но в конце концов покачала головой.

«Ха-ха, смешная шутка».

А вот и нет. Теперь, когда это вырвалось из моих уст, это уже не может быть шуткой.

Я рада этому. Ведь таким образом, мое заявление о том, что я собираюсь завести любовника, отвлечёт общественность от темы того, что меня бросил кронпринц.

Уверена, она просто хотела посмеяться над этой шуткой, но я вбила клин в ее сердце.

«Теперь, когда я уже все сказала, позвольте мне добавить, что я не намерена заключать брак по расчету и готова к свободным любовным отношениям, так что, если у вас хватит смелости, подайте заявление на официальную встречу, но конечно, выбор будет за мной».

Я продолжила говорить и улыбнулась, как будто мне было что сказать.

Леди Коттон, должно быть, была застигнута врасплох моими словами промолвила: «Ну, тогда до свидания», - и убежала вместе с остальной толпой, сопровождающей ее.

«Ничего страшного».

В любом случае у меня было чувство гордости за себя из-за того, что избавилась от сомнений внутри.  И тогда в моей голове промелькнула мысль: «Теперь он не будет пытаться ввязать меня в неприятности!»

Так я думала..., но ошиблась.

«У вас будет человек в любовниках, и это выйдет вам боком!»

«Конец света, конец света».

«Было так спокойно не видеть ее некоторое время, а теперь она снова мутит воду, и я не знаю, как долго мы будем стоять и смотреть на все это».

Их внимание переключилось, теперь, вместо того чтобы оскорблять меня за платье, они начали оскорбляться за то, что я только что сказала. Это вызывало у меня смех.

«Ха-ха, эти заносчивые ублюдки.»

До меня в очередной раз дошло, что они все равно будут порицать меня, что бы я ни делала. Даже если я вдруг стану примером благородства и невинности, они все равно будут меня критиковать, поэтому я пойду своим путем.

Лучше полностью игнорировать их, и почему я все время удивлялась тому, что все, что говорит Киллиан правда.

«Не знаю, что с ней не так, но не думал, что она так себя опозорит. Вот почему воспитание - это...».

«У тебя есть претензии к воспитанию моей дочери?»

«Ха!»

В этот момент знакомый голос прервал меня посреди всех этих людей, которые так старательно пытались меня опозорить.

Он стоял там, важный, потягивая шампанское, и удивленно обернулся.

«Хык…»

Винсент Мертензия, герцог Мертензийский.

Винсент заговорил с нехарактерно бесстрастным выражением лица.

«Хм, понятно. Должно быть, в твоих глазах воспитание было не очень хорошим, да?»

«Ах, я думал, у меня сердце остановится. Прошу обозначай хоть как-то свое присутствие! Ты ведь знаешь, что я не это имел в виду».

«А если нет?» ответил он ледяным тоном.

Мне показалось, что мои колени сейчас подкосятся под тяжестью его всепоглощающей харизмы и мне тоже придется извиняться.

Наблюдая за этой картиной, приходила мысль: «Боже мой, что же случилось с их привычными лицами и голосами?»

«Я-я имею в виду, что ты воспитал ее такой свободолюбивой девушкой. У тебя же нет неразумной дочери, знаешь ли».

«И что?» – сказал герцог.

«Ну, поэтому я и сказал, что, возможно, ей пора научиться быть послушной, раз уж она стала старше. Выросла одна окруженная мужчинами без матери, так что я ее понимаю, но ей пора выходить замуж. Ведь лучше стать чье-то женой и перестать говорить о том, чтобы возглавить род...»

«Какая бесполезная трата времени».

«Я просто беспокоюсь о тебе, и не собираюсь оскорблять.

Даже в такой публичной обстановке эти двое мужчин явно были близки, поскольку разговаривали друг с другом в открытой манере. Однако, судя по тому, как вел себя один из них, было ясно, что даже если они и близки, между ними существуют иерархические отношения.

Когда герцог бросил на него взгляд, словно прося прекратить лаять, он вздохнул.

Я вспотела и держала рот на замке, от волнения у меня начало звенеть в ушах.

Не знаю, как насчет всего остального, но то, что все окружение было переполошено внезапностью ситуации, было вполне объяснимо, ведь герцог был из тех, кого обычно не волновало, что Айла танцует перед ним танец Бонгсан в ханбоке.

Я и подумать не могла, что он будет напрямую вовлечен в спор, затеянный мной. Видимо завтра солнце взойдет на западе.

Герцог оглянулся на меня, словно хотел сказать что-то еще мне, но я в страхе молчала, и он повернулся к грубияну язвительно произнеся:

«Беспокоитесь. До меня дошли слухи, что ваш второй сын оплодотворил проститутку до совей официальной свадьбы и привел ее в дом, но смотрю у вас есть другие заботы. Я восхищен этим».

«О, он молод и неопытен. Так бывает, что юноши ведутся на хитрости простолюдинок, но он при этом является главой академии, и уже большой мальчик».

Это было привычными двойными стандартами, но возражение оппонента были безрезультатными. Герцог со своим фирменным взглядом, выражающим полное презрение к противнику, полностью одолел его.

«Ты же не хочешь, чтобы я сказал тебе, что это только верхушка айсберга или твой сын сделал это намеренно».

«Что, черт возьми, ты добиваешься?»

«Если хочешь, чтобы я рассказал правду о том, что ты так отчаянно пытался скрыть, и даже если твой второй сын престанет перед судом и выиграет его, это все равно будет большим пятном на репутации вашей семьи...».

«Прекратите! Стоп!»

Что, черт возьми, совершил этот второй сын?

По какой-то причине меня так заинтриговала эта история, что мне захотелось пожевать попкорн, но, к сожалению, не успела ее услышать, так как герцог был прерван задумчивым голосом.

«Я поступил не корректно, да, я сказал то, чего не должен был говорить. Не отдавайте свою младшую дочь замуж по расчету, и пусть она живет хоть тысячу лет с любовником, как ей заблагорассудится».

В общем, этот ублюдок поник, зайдя в словесный тупик и удалился.

Похоже, его попытка меня унизить провалилась. По крайней мере, Айла пока не стала заниматься преступной деятельностью, в отличии от его сына.

Можно подумать, что дворянин, который рос как растение из-за того, что все делает прислуга, будет хорошим человеком. Они все утратили чувство морали.

«Но почему я единственная ведьма?» подумала я про себя. Этот тупой преступный сукин сын тоже должен быть ведьмаком».

Я наблюдала за этой сценой со смесью волнения и трепета. Вскоре взгляд герцога обратился ко мне.

«Какой сюрприз!»

Я знал, что он что-то скажет, ведь все было подстроено так, чтобы он ненавидел Айлу за то, что она стала причиной смерти его жены.

В данной ситуации ему пришлось публично встать на мою сторону, но мне казалось, что он сейчас отведет меня в сторону и даст пощечину. Но вместо этого, он просто смотрел на меня нечитаемым взглядом, а потом отвернулся и ушел.

Что это?

Его лицо было настолько невыразительно и лишено каких-либо эмоций, что я не смогла понять, о чем он думает в данный момент.

«Любовник...»

Я просто пыталась разобраться в запутанной и сложной ситуации.

Голос Килиана, теперь уже знакомый и пустой, раздался совсем рядом со мной.

«Что нужно, чтобы стать твоим любовником?» - он сказал это, ни с того ни с сего.

Хорошо, что я уже привыкла к тому, что он появляется и исчезает без предупреждения, поэтому смогла ответить, будучи не слишком удивленной.

«Не дразни меня»

«Я серьезно»

Ну, на самом деле это было сказано импульсивно, так что у меня пока нет никаких определенных требований, но, если бы мне пришлось решать, я бы сказала, что это красиво говорящий, поддерживающий, ободряющий, темноволосый, с неповторимым характером...

Я перестала думать, потому что по какой-то причине могла ясно представить только одного человека.