- Леди!
- Няня! Давно не виделись!
После долгого молчания Марибель широко улыбнулась. Ее широкая улыбка также показывала, насколько искренним было ее счастье.
Пеппер была няней Марибель с мягкими вьющимися каштановыми волосами. Как только она увидела Марибель, она быстро побежала с таким видом, что, казалось, сейчас разрыдается, и крепко обняла Марибель.
- Я вижу свою миледи! Теперь няня может умереть счастливой! О боже, посмотрите на нашу госпожу, такая худая...
- Зачем тебе умирать? Ты должна пойти со мной во дворец.
- Ах, да. Вы идете во дворец. Разве моя госпожа не собирается стать теперь императрицей? Я должна наверстать упущенное. Ах.
Пеппер, которая говорила даже со слезами на глазах, горела решимостью, как будто собиралась прыгнуть на поле боя. Перед ее честолюбивой внешностью Марибель не могла сказать, что она была просто “кандидаткой” в императрицы.
- Я когда-нибудь стану императрицей?
Это просто хороший способ для Этерланда держать ее рядом или взаперти. Если она, действительно, хочет стать императрицей, то теперь, приняв предложение, Марибель должна быть занята подготовкой к свадьбе.
Но это не имеет значения. Имея возможность выбраться из этого ужасного особняка и снова встретиться с Пеппер, она уже была вне себя от радости от этих двух вещей.
- Рада снова тебя видеть. Это правда.
Марибель обняла Пеппер за плечи и проглотила слезы. Потребовалось две жизни, чтобы увидеть ее снова. Эта искренняя теплота была ей незнакомой, поэтому Марибель не могла даже выразить переполняющую ее искренность.
- Никогда не думала, что увижу тебя снова рядом.
Марибель смотрела на величественный особняк с длинной историей, оглядываясь на Пеппер, которая схватила ее за руку и вытерла слезы.
- В молодости я была намного ниже.
Теперь Марибель была чуть выше Пеппер. Она подумала, что было бы неплохо спросить ее, могут ли они жить вместе. Разве не стоило бы жить, если бы где-то был тот, кто действительно заботился о ней? Было бы гораздо уютне стать женщиной низкого положения , чем жить в этом огромном особняке, похожем на гробницу.
Марибель сжала руку Пеппер. Теперь ей было куда пойти.
- Не плачь, няня. Нам пора идти.
- Ах… Я становлюсь все более старой и глупой...
Пеппер зажмурилась и вытерла слезы, а потом подняла голову и посмотрела на Марибель так, словно та была давно потерянным сокровищем.
- Ладно! Я больше не буду плакать. Кто я? Разве я не няня? Я должна быть сильнее, чтобы защитить мою леди.
Пеппер выдала свою уникальную сварливую улыбку, схватила Марибель за руку и направилась к экипажу.
- Я буду с вами, куда бы вы ни отправились, миледи.
Услышал обещание Пеппер, Марибель снова заставила себя улыбнуться.
*****
- О Боже. Это ведь дворец Календе, верно?
- Да, именно тут мы и будем жить.
- О боже! Я никогда не видела такого красивого здания! Посмотрите на этот мрамор! О, Боже мой. А как насчет этих украшений? Все, вплоть до оконной рамы - золото. О, Боже мой...
С того момента, как они прибыли во дворец Календе, Пеппер уже 17 раз произнесла "О боже".
- О Боже! Здесь бархат!
Несмотря на то, что Марибель только недавно исполнилось 18 лет, она смотрела на Пеппер, которая почему-то была в счастливом настроении, по-юношески прогуливаясь по дворцу. Она не понимала, как можно чувствовать ценность получения самого красивого дворца таким образом.
"Теперь, я останусь здесь".
Умрет или выживет, она останется здесь. В доме, где она проведет всю свою жизнь, было холоднее, чем она думала.
"Продолжим...".
Даже после своей мести она должна жить здесь, как только войдет во дворец. С Этерландом.
"Вместе".
На мгновение ее затошнило.
- Леди? Что с вашим лицом?
- А?
Марибель моргнула. Пеппер, которая только что восхищалась роскошью обрамления, выглядела обеспокоенной глядя на Марибель .
Другими словами, Марибель была настолько погружена в свои мысли, что не заметила изменений в выражении своего лица, пока Пеппер не окликнула ее. Это было неловко.
Пеппер поставила перед собой новую цель - чрезмерно опекать Марибель, с которой встретилась спустя долгое время. Она отпустила Марибель только после того, как прикоснулась рукой ко лбу Марибель, словно измеряя ее жар, обхватив нежные щеки Марибель руками.
- Я не думаю, что у вас жар... Почему бы нам не прогуляться, если вам нездоровится?
- Хм. Может, мы...
Марибель кивнула, непонимающе моргая, и увидев встревоженное выражение лица Пеппер, прижалась лбом к ее плечу. Ей было так уютно. Сначала она чувствовала себя немного неловко, но чувство любви впервые за долгое время было не таким уж незнакомым, поэтому Марибель вытянула руки и обняла Пеппер.
Даже если бы она сказала "обнимемся", она была слишком высокой, чтобы обнять Пеппер за талию, но этого было достаточно.
- Я думаю, наша леди уже взрослая, но у вас все еще есть такая юная сторона.
- Я уже совсем взрослая.
- Конечно, конечно. Вы уже совсем взрослая. Моя госпожа.
Пеппер залилась смехом. Марибель, уткнувшаяся лицом в плечи Пеппер, незаметно улыбнулась. Она ничего не могла с этим поделать, но Марибель не хотела опускать руки. Если бы Пеппер не обняла и не отпустила Марибель, как будто она боролась с этим объятием, Марибель могла бы простоять так до заката.
Пеппер улыбнулась Марибель, ее щеки горели от тепла, свернула шаль и накинула ее на плечи Марибель.
- Даже если будете внутри дворца, носи ее, потому что холодно.
- Хорошо.
- Ладно, давайте посмотрим. Было бы неплохо, если бы вы надели перчатки, шаль и пальто. Но я уверена, что это неудобно, не так ли?
- Этого достаточно. Спасибо, Пеппер.
Когда Марибель улыбнулась, губы Пеппер тоже расплылись в улыбке. Она никогда не забудет эту яркую улыбку.
- Уходите и возвращайтесь поскорее, миледи.
Марибель рассмеялась и вышла, вскоре вернулась, обняла Пеппер и ушла. Прошло много времени с тех пор, как ветер, ласкающий ее щеки и расчесывающий волосы, не был холодным.
******
- Я знаю, что это не по теме, но спрошу только один раз.
- Если ты знаешь, что это не по теме, тебе лучше заткнуться.
- Почему вы спасли ее?
- Здесь только те, у кого по десять жизней?
Этерланд с досадой стер с лица дневной свет. На его лице, на распухшей руке, остались пятна крови. Теобальту, задавшему этот вопрос, было знакомо это выражение.
У их ног стоял слуга, который издавал звуки, похожие на бульканье крови. Еще не совсем мертвый, он окровавленной рукой схватил ботинки Этерланда и подол его штанов.
- Ваше… Величество… Пожалуйста ... Дай мне… Ваше.. Милосердие.
С бесстрастным выражением лица Этерланд наклонил меч, который держал в руке, и вонзил его в ребра слуги. Тотчас же раздался громкий крик.
Но это место было создано Императором, так что никто, кроме них двоих, не слышал крика.
Брови Теобальта нахмурились, когда он осмотрелся вокруг.
Если Этерланд был живой статуей - со спокойными манерами и лицом, то Теобальт был буквально статуей.
Но сейчас, выражение его лица было выражением неприязни, что бывает крайне редко, это также означало, что ему действительно не нравилась эта сцена.
Однако, он не стал расспрашивать Этерланда о причине удара ножом слуги. Скорее всего, он услышит в ответ: "он принес холодный чай" или "в чернилах остался осадок". Вы уверены, что это грехи, которые требуют такого наказания?
- Вы мне не ответили. Почему вы оставили в живых ее?
- Меня очень интересует жизнь других людей, Тео.
Этельред без всякой иронии вытащил меч, воткнутый в спину слуги, и, когда тот снова закричал, направил его на Теобальта.
- Я убью тебя ради нее?
- Моя жизнь уже принадлежит вам, Ваше Величество. Нехорошо спрашивать меня.
Кончик меча приподнял подбородок Теобальта. Его могли ударить ножом в шею, но Теобальт просто стоял, опустив глаза и не двигаясь.
Одна секунда, две секунды, три секунды.
Этельред наконец опустил меч. Единственное, что доказывало, что это произошло раньше - свежая кровь на кончике подбородка Теобальта.
- Вы пытались спасти меня с тех пор, как попросили присоединиться к вам. Верите ли вы в весомость слов? Есть ли какая-то причина, по которой ее жизнь была особенной?
- Неужели ты думал, что умрешь, а я оставлю ее в живых? Ты как ревнивый мальчишка.
- Вы же знаете, что моя жизнь не имеет для меня никакого значения.
- Мысли людей меняются быстрее, чем слова - угрюмо ответил Этельред и поднял меч.
На этот раз концом меча была шея слуги. Когда слуга захлебнулся собственной кровью, его стоны стихли. Вместо этого послышался другой звук.
- ...Ах.
Марибель стояла, глядя из угла внешней стены здания.
Кап, кап.
По щекам Марибель катились слезы.
Марибель быстро сообразила, в чем дело. Итак, это меч, а это Этеланд. Он действительно запачкал его кровью. Она не знает, кто стоит рядом с ним.… Но этот человек кажется ей немного знакомым.
А в их ногах - это мертвое тело. Человек, который только что был жив. Тело было одето, как слуга Императорского дворца. Возможно, кровь на Этерланде принадлежала этому телу.
"Я слышала, что во дворце каждый день умирает один человек...".
Кровавая сцена смерти и запекшейся крови шокировало. Независимо от того, насколько Марибель отличается от прошлого, это первый раз, когда она видит сцену прямого убийства. Первой смертью, которую пережила Марибель, было ее собственное отравление.
Так что эти слезы, должно быть, из-за потрясения для нее. Марибель вытерла слезы со щек. Неважно, насколько незнакома она была со смертью, это было слишком. Она была смущена своими слезами.
Слезы, которые накапливались до предела, медленно стекали по ее лицу.
****
Оставив Пеппер позади, Марибель бесконечно шла по мраморному коридору дворца. В голове у нее все смешалось. Она думала, что будет чувствовать себя лучше, если покинет тот нищенский особняк, но сейчас это еще больше расстраивает.
"Я еще даже не начала мстить".
Может быть, поэтому. Потому что это не закончилось должным образом. Это было просто объявление войны.
План Марибель был не слишком грандиозен. Она вернет себе то, что потеряла. Что плохого в том, чтобы вернуть ее вещи? Но за то, что было потеряно и необратимо, она собиралась заплатить соответствующую цену.
Она отплатит за свое мрачное прошлое их будущим. Все унижения, которые она готова вынести, вернутся к ним в их неизбежных страданиях, и она позволит им молить о пощаде, плача о необратимом прошлом.
Она хотела, чтобы у них осталась только надежда. Когда она пережила весь позор своего прошлого, только вера в семью и будущее поддерживала ее в здравом уме. Она будет жить верой в то, что когда-нибудь вернет себе былую славу. В тот момент, когда они падали с самой высокой точки на самую низкую, они смотрели на свет далекого неба, на возможность будущего.
В этот момент она собиралась перерезать им глотки.
"А после этого я почувствую облегчение?".
Она почувствует облегчение, не так ли? Здесь ведь не так душно, правда?
Она уже знала, что люди плачут не только от грусти, но немного забавно, что она собирается плакать из-за того, как это расстраивает.
“Хa...”
Марибель уловила это чувство в ее вздохе. Она шла достаточно долго, так что теперь думала о возвращении во дворец Календе. Все было спокойно до тех пор, пока она не поняла, что никогда не была здесь раньше, и что она свернула не туда на имперской дороге и попала в совершенно другое место.
- Здесь никого нет.
Там был длинный коридор и никаких признаков людей. Не было ни суетящихся слуг, ни рыцарей, которых можно было бы поймать и спросить, не едут ли они во дворец Календе. Марибель была вынуждена идти по дороге.
- Тео. Убери это.
Дорога вела к Этерланду.
Это был Теобальт. Марибель безучастно смотрела на Теобальта, вытаскивающего наружу чье-то тело, и вытирал руками заплаканные щеки.
Она немного накрасилась, но это не имеет значения. Проблема вот в чем…
"Почему я не могу перестать плакать?"
Марибель потирала щеку. Она только попросила нанести немного макияжа, так что он определенно уже стерт. Сначала это было несколько слез, но чем больше она вытирала их, тем больше слез заливало ее лицо.
Было совершенно правильно сказать, что с нее капало. Как стеклянная бутылка, которая была наполнена до краев, слезы падали и текли без перерыва.
Слезы потекли еще быстрее. В таком случае она бы заплакала, как ребенок. Если слезы быстро вытереть, она заплачет еще сильнее. Почему, почему вот так, почему.
- Я тебя сюда не звал.
На ее щеке появляется странное тепло. Большая и немного грубая рука по сравнению с рукой Марибель. Слезы, которые текли, как из крана, внезапно прекратились.
В ее глазах все еще стояли слезы, но после того, как Марибель пару раз моргнула, ее зрение прояснилось. Прямо перед ней было лицо Этерланда, оставлявшее глубокое впечатление.
- Смерть была такой легкой, а потом ты едва увидела тело и заплакала?
-... Я не плакала.
Она хотела добавить: "Я едва видела тело", но Марибель не могла произнести это, потому что ее шею покалывало, поэтому она промолчала. Однако из-за этой опущенной части Этерланд совершенно не понял.
- Когда ты плачешь и лжешь об этом, постарайся, чтобы это было правдоподобно.
Этельред, все еще хмурясь, вытер оставшиеся слезы со щеки Марибель. Похоже, он не собирался прикасаться к области глаз, только к ее щеке.
К счастью, рука у ее шеи тоже была довольно свободной, и Марибель быстро придумала оправдание, как только вспомнила.
- Просто шел дождь. Это потому, что на меня обрушился дождь.
- Это, должно быть, целое облако дождя было прямо над тобой.
- Дождевые облака - это просто облака, которые становятся дождевыми облаками, когда они становятся холодными, поэтому облака над ними просто немного...
Марибель перестала нести какую-то чушь.
Это потому, что Этельред обнял ее. Это было крепкое объятие. Казалось, он утешает потерявшегося ребенка, который не знает, что делать.
После недавнего убийства руки Этельреда были измазаны кровью. Но на мгновение, когда ветер пронесся над двумя людьми, она почувствовала только один знакомый ей запах.
Марибель долго смотрела через его плечо, едва поднимая голову. Этельред отстранился, чтобы встретиться с ней взглядом.
- Ваше Величество... Ответьте мне. Это входит в “использование”?
Она удивилась, увидев слегка нахмуренные брови Этерланда, но вскоре холодная улыбка остановила ее мысли.
- Для меня большая потеря сказать, что я использую тебя вот так.
Рука Этерланда на ее талии напряглись.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления