Онлайн чтение книги Дракон Вайнкер Void Herald
138 Перед концом

В Мурмурине, за день до вторжения в Прайден, драконы играли в очень громкую игру.

— Открыть огонь! — объявил Вайнкер, и два десятка истинных драконов выпустили свои дыхания в кратер. [Огонь], [Мороз], [Молния], [Яд], [Земля]... почти все известные драконьему роду стихии были использованы, превратив цель в восхитительное шоу света и разрушения. Земля дрожала на многие мили, приспешники разбегались во все стороны, а одна фигура стояла посреди разрушений, не шелохнувшись.

— Дядя, ты можешь причинить ей вред! — запротестовала Джоли, единственная из присутствующих драконов, отказавшаяся от участия.

— Этого я и добиваюсь! — ответил Вайнкер с уязвленной гордостью. — Больше силы!

— Кузен, у меня есть пианино! — сказал Гениалиссим, приземлившись рядом с Вайнкуром и демонстрируя черный, полуразбитый музыкальный инструмент манлинга. — Я нашел пианино!

— Бросьте в нее!

Так и поступил его кузен, запустив музыкальный инструмент как снаряд. Линнормы и змеи, лишенные воображения, подражали своим истиннорожденным собратьям, бросая валуны, камни, дома, деревья... а в одном случае даже корову.

— Не бросать коров! — рыкнул Вайнкер, пытаясь сохранить цивилизованность поединка. Горыныч пристыженно опустил голову, извиняясь за то, что родился.

Наконец пыль осела, и драконы разочарованно застонали.

Их цель была жива.

Рыцарь Киа, ничуть не пострадав, продолжала бормотать какую-то чушь, стоя в одиночестве среди руин и разрушений. Она прикрыла корову своим телом, как и положено истинному прислужнику.

— Поздравляю, Киа! — щебетала Джоли, подбадривая своего неудачливого главу персонала.

— Верь в себя! — Рыцарь Киа ответила, но слова уже не принадлежали ей. — Я верю в тебя!

В то время как Вайнкер упорно продолжал стремиться преодолеть эту [Сюжетную броню], многие драконы начали сомневаться. — Должно же быть что-то, что на нее подействует! —жаловался император. Они занимались этим уже шесть часов!

— Он защищает ее только от смерти и прямого урона, — заметил Гениалиссим. — Что, если мы бросим ее в Лууууууууну? Или попросить миньона телепортировать ее?

— Нет! — запротестовала Джоли.

— Нет, — поспешно сказал Вайнкер. — Даже она не заслуживает такой ужасной участи.

Даже если Человечек Виктор послал на эту далекую темную планету множество приспешников, чтобы защитить их от мести фей, Вайнкер втайне думал, что они обречены на участь, худшую, чем смерть. Он надеялся, что им удастся сохранить рассудок достаточно долго, чтобы он смог съесть Одиуз.

Что делал Забытый? Неужели он не мог превратить этот проклятый свинцовый шар в золото?

— Ребята, это было забавно, но я снимаю броню, — сказала рыцарь Киа, покидая кратер, —иначе от этих линий у меня будет диабет.

— Может быть, мы сможем навредить ей таким образом, — предложил дракон. — С помощью силы этого «диабета».

— А как насчет элемента [Жизнь]? — Гениалиссим спрашивает: — Кто-нибудь здесь дышит раком?

Пока его коллеги-драконы обсуждали, как лучше преодолеть [Сюжетную броню], Вайнкер решил немного передохнуть и проконтролировать свою армию. Завтра должен был состояться полет драконов и сил V&V, которые высадятся у берегов Прайдена. День Вайнкера.

День В!

Готовясь к этому историческому событию, его приспешники собрались на огромных кораблях у берегов или взошли на борт копий Piggy Bank II. Каждый солдат, от самого крошечного кобольда до самого могучего упыря, нес на спине откормленную кошку. Вайнкер сожалел, что у него не было времени разводить этих кошек с коровами, но утешался тем, что ни один прислужник не умрет от голода.

Всех остальных приспешников, тех, кто не мог сражаться, эвакуировали через порталы в Хэппиленд, на планету Луна или в другие безопасные зоны. Если бы не присутствие драконов, Мурмурин превратился бы в город-призрак. Только монстры, необходимые для военных действий, оставались позади, чтобы поддержать основную армию.

Одним из них был тролль Барнабас, которого Вайнкер призвал в свой замок вместе с гоблинами-кузнецами - гномы ушли под землю, чтобы избежать жажды пьяных змеев.

— Ваше Величество, — поклонился тролль, когда Вайнкер приземлился перед входом в его замок, — мы вам нужны?—

— Да, приспешник. Ибо я хочу, чтобы мой клад всегда был при мне.

Хотя эта мысль едва приходила ему в голову, дракон понимал, что может погибнуть в этом конфликте. В отличие от Ледяного Клыка, он не мог смириться с тем, что оставит свой клад и умрет вдали от с таким трудом добытого богатства.

— Вы хотите, чтобы мы создали [Бездонный мешок]? — спросил тролль Барнабас. — Они часто едят то, чем их кормят.

Одна только мысль о том, что из кошелька посыплются монеты, приводила Вайнкера в ужас. — Нет. Я хочу носить свой клад на себе. Чтобы всегда чувствовать золото и драгоценные камни на своей чешуе; чтобы они всегда были в поле зрения, чтобы я мог защищать их до последнего вздоха, если понадобится.

— Итак... — Тролль Барнабас почесал горло. — Вы хотите, чтобы я забрал весь ваш клад и сделал из него доспехи?

Это было новое, инновационное драконье решение по управлению кладами. Вайнкера не удивило, что приспешник не понял его замысла, потому дракон поделился своими рассуждениями.

— Эта [Сюжетная броня] мощная, но выглядит нелепо, — говорит Вайнкер. — Мой клад - самый прекрасный, самый совершенный из всех существующих. Его яркость ослепляет сильных и убивает слабых на месте! Если бы я надел его, то стал бы непобедимым. Я был бы... сияющим!

И хотя Вайнкер никогда бы не признался в этом публично...

Его истинным богатством была его империя и приспешники, которые следовали за ним.

Именно они приносили золото, именно они умирали, чтобы подпитывать вечное богатство Вайнкера. Так же, как Человечек Виктор был жемчужиной его состояния, каждый приспешник был монетой, которую дракон должен был беречь.

Вайнкер должен был напоминать своим приспешникам, за что они стоят. Вид его клада, сияющего на его лице, должен был поднять их боевой дух и привести к победе; другие драконы тоже должны были понять, что они сражаются за выживание драконьего образа жизни. Они должны победить любой ценой.

Состояние Вайнкера станет не просто кучей богатства.

Он станет золотым символом!

— Ты возьмешь мой клад, мой прекрасный клад золота и драгоценностей, — сказал Вайнкер. — И из него ты сделаешь для меня [Доспехи из клада]. Что-нибудь более блестящее, чем [Сюжетная броня], что будет напоминать Рыцарю Киа о ее врожденной бедности. Я хочу, чтобы он был готов завтра на рассвете.

В отличие от [паладина], Вайнкер уже знал, какие мудрые фразы ему следует произнести.

К моменту окончания войны все будут бояться власти золота!

***

Круассан хорошо себя зарекомендовал.

Ожидая перед домиком, построенным из останков пауков размером со слона, и обнимая Шоколатинку, Виктор не спеша изучал лунную колонию империи V&V.

На первый взгляд, это была самая обычная деревушка, только построенная в свинцовой долине и с голубой планетой Аутремонд в небе над головой. У поселенцев были фермы, хотя они выращивали странные инопланетные деревья, а вместо коз разводили щуплых черных ужасов. На центральной площади деревни пульсировал портал в Мурмурин, куда переходили новички в поисках убежища вдали от войны.

Виктор узнал среди жителей деревни несколько знакомых лиц, в основном тех, кого он сослал сюда за время своей карьеры визиря. Однако он заметил необычного поселенца, сидевшего на скамейке в компании головоногих.

— Виктор! — Людвик Ван поднял руку на своего бывшего ученика, у которого на боку сидел чудовищный, похожий на кальмара ужас. Одно из щупалец существа ласкало волосы [Дьявольские грабли], а другое касалось его левой ноги. — Приятно было встретить тебя здесь!

— Как погляжу, времени ты зря не терял! — крикнул в ответ Виктор.

— Все это время я пытался найти счастье в мужчинах и женщинах, — сказал Людвик, глядя в сто глаз своей новой возлюбленной. — Но, как оказалось, бесполый космический кальмар полностью удовлетворяет меня.

— О, милый! — ответила мерзость на своем ужасающем языке р'льехан, держа Людвика за руку своим щупальцем. — У меня от тебя псевдоподии вспотели!

Виктор благоразумно сосредоточился на коттедже, не имея ни малейшего желания смотреть вживую японский порнофильм. — Ну же, ну же! — Шоколатин не могла усидеть на месте, яростно стуча в дверь. — Что он делает?

— Шок, расслабься, — сказал Виктор, похлопав ее по руке, чтобы она успокоилась.

— Ничего не могу с собой поделать, — ответила она, ее глаза налились кровью, как у наркомана, находящегося под кайфом. — Все мои статы выросли здесь! Мне все время хочется выть!

Видя ее в таком состоянии, Виктор подумал, не стоит ли оставить ее на время у брата. По словам Джулс, это не повредит малышам, но она была слишком возбуждена с тех пор, как они ступили на Луну.

Изабель уже вернулась в Хэппиленд, а остальные члены семьи Виктора были рассеяны по планетам или приняты в его собственном карманном измерении. Он предпочитал избегать присутствия всех в одном месте, как для их безопасности, так и для предотвращения ревности.

Наконец, ящерица Сэйворюз открыла дверь. — Вик, Шок, моя любимая пара! — обрадовалась она, увидев их. — Я так рада видеть вас снова!

— Я тоже, Сав, — сказал Виктор. За последние несколько месяцев после инцидента с «Ночными клинками» она почти не изменилась, хотя и сменила свою одежду авантюристки на фартук и поварской колпак. Визирь в какой-то мере простил ей предательство, как и Круассану, но все же приговорил их обоих к общественным работам.

— Проходите в дом. — Хозяйка позволила паре войти в дом и закрыла дверь. Жнец почувствовал восхитительный аромат рыбы и меда, когда его провели в столовую. — Я уже обустроила комнату Шоколатинки наверху. Я даже сделала четыре колыбели, каждая разного цвета!

Главная комната напомнила Виктору убежище охотника. На стенах вокруг обеденного стола гордо красовались трофеи прямо из научно-фантастических фильмов семидесятых годов - от головы ксеноморфа до стоглазых пауков.

Оказалось, что Круассан должен был дорого сражаться, чтобы защитить это сообщество.

Кстати, об оборотне: он ждал их с нетерпением. — Сестренка! — Круассан тут же обнял сестру, как будто не видел ее много лет. По сравнению с прошлой встречей с Виктором, оборотень стал выше, тяжелее и носил костюм из меха какого-то розового существа. — Добро пожаловать домой!

— Ты слишком сильно сжимаешь меня, брат!— пожаловался Шоколатин, хотя ему явно было приятно такое внимание.

Затем мужчина-оборотень повернулся к своему зятю, хотя атмосфера стала значительно холоднее. — Виктор, — нейтрально произнес он.

— Круассан, — ответил Виктор тем же тоном и пожал ему руку. В этом рукопожатии не было теплоты, но не было и враждебности. Вода под мостом.

Однако кое-что другое сильно беспокоило визиря. — Сав?

— Да, Вик?

— Почему в вашей столовой находится связанный ребенок? — спросил визирь, указывая на закованную в цепи крошечную человекоподобную ящерицу, насильно усаженную на край стола.

— Глупышка, он - главное блюдо! — Шоколатин ответила с улыбкой, к ужасу Виктора.

К счастью, его шурин успокоил Виктора. — Я нашел его, когда он пробирался в дом и пытался запустить в мою ванну космическую акулу. Он был хорош и скрытен, но пауки ему не по зубам...

Взгляд Круассана блуждал, как у ветерана войны, переживающего травмирующее воспоминание. — Пауки... ползали повсюду... Лунные жители, они следили...

— Космическая акула? — хмуро спросил Виктор, усаживаясь за обеденный стол рядом с Чоком. — Я слышал о песчаных акулах, но космические?

— Есть космические и песочные версии всех морских существ, — говорит Сэйворюз. — Например, лунные кальмары.

— Да, но... — Хотя Виктор уже привык к странностям - достаточно, чтобы непринужденно обсуждать их за обеденным столом со связанным в углу ребенком-убийцей, - космическая рыба перешла черту. — Не знаю, похоже, что бог где-то поленился.

— У них было НЛО... — сказал Круассан, полностью погрузившись в ужасные воспоминания: — У них было НЛО, и они были пьяны... но это была не моя тележка! Это не моя тележка!

— Брат? — спросила Шоколатин, встряхивая Круассана от приступа посттравматического стресса.

— Простите, — сказал старший оборотень, приходя в себя. Он несколько раз покачал головой, затем уселся в кресло и продолжил предыдущий разговор, как будто между ними ничего не было. — Я бы съел маленького Потирона, но он, видимо, племянник Сав— .

— Ты был непослушным ребенком, Потирон, — отругала Сэйворюз пленника. — Никакого десерта для тебя!

— Я не пытался никого убить, тетя! — возразила крошечная рептилия, явно больше сожалея о десерте, чем о попытке убийства волка. — Просто шрам на всю жизнь, ну и, может быть, немного увечий.

— Шарлин попросила его разрушить наши отношения и заставить меня страдать, — вздохнув, объяснил Круассан. — Она никогда не позволит мне пережить это.

— Ты пыталась съесть ее, — заметил Виктор, хотя и не был согласен с ее методами мести.

— Разве в нашей семье не все пытались съесть парня или девушку? — ответил Шоколатин. — Вик, именно так начались наши отношения!

Ах да, она собиралась сделать из него рагу в первую их встречу. Виктор забыл об этой детали. — Я поговорю с Шарлин, — сказал визирь Круассану. — Эти попытки прекратятся, обещаю.

Он не мог допустить, чтобы эти события переросли во вражду.

— Обязательно. — Шоколатин кивнула. — Никто не причинит вреда моему дорогому Круассану, кроме него самого!

— Буду признателен, — сказал Круассан, проигнорировав замечание. — Дело в том, что я заслужил ее презрение за попытку съесть ее, да, и я понимаю, что она чувствует. Я примирился с тем, что испортил нечто потрясающее.

— Это позволило тебе встретиться со мной, — попыталась подбодрить его Сэйворюз, и оборотень тонко улыбнулся в ответ. Эта демонстрация шокировала Виктора, который никогда не мог представить Круассана... более мудрым? Дружелюбным?

Со времени их последней встречи оборотень [Рейнджер] определенно вырос. Управление исправительной колонией сотворило с ним чудеса.

— Ты можешь попытаться исправить свое прошлое, — предложил Виктор, но скорее для себя, чем для Круассана.

— Я пытался, — ответил оборотень-самец, горестно нахмурившись. — Но... она не хочет меня прощать и, очевидно, никогда не простит. Когда дверь остается закрытой с другой стороны, нужно уходить, а не пытаться открыть замок.

— Вы все такие негативные! — сказала Сэйворюз, заставляя всех сесть вокруг стола идеально симметрично, даже своего пленника. — Мы собрались здесь, чтобы отпраздновать прекрасную новость.

— Да, Виктор, спасибо, что оплодотворил мою невинную сестру, — сказал Круассан с резким сарказмом. К счастью, Шоколатин был слишком доволен бесплатной едой, чтобы обращать на это внимание. — А как насчет Шарлин? Ты тоже оплодотворил мою бывшую?

— ... пока нет, — ответил Виктор, понимая, что ему ужасно повезло. — Насколько я знаю.

Круассан некоторое время ничего не говорил, явно недовольный невнятным ответом. — Ты и близко не подойдешь к моей одинокой матери-одиночке.

— Согласен. При условии, что ты будешь защищать Шоколатин, пока меня не будет.

— О, Вик, — Шоколатин прислонилась головой к плечу Виктора, а Круассан остался в кислом настроении, но на краешке его губ появилась тень улыбки. — Жаль, что я не могу присматривать за тобой в Прайдене.

— Я бы тоже хотел держать тебя рядом, — ответил Виктор, почесывая ее за ушами. Однако он остановил Сэйворюз прежде, чем она успела передать ему столовые приборы. — Я не останусь на ужин.

— Виктор, я приготовил космического детеныша кита, — жаловалась Сэйворюз. — Ты знаешь, насколько они редки и как трудно их поймать?

— Законно ли охотиться на китов? — спросила Шоколатин, заботясь об окружающей среде. — Не то чтобы меня это останавливало, когда я голодна, но...

— В космосе - да! — радостно ответил Сэйворюз.

— У Вайнкера запланировано уровневое сафари, и он требует моего присутствия рядом с нашими элитными воинами, — оправдывался Виктор. — Это может быть их последний шанс безопасно повысить уровень и эволюционировать в более могущественные формы.

Даже Эллисон согласилась принять участие, хотя это мероприятие оскорбляло ее чувства. Только Фурибон не стал участвовать - лич был занят установкой щитов вокруг крупных городов Гардемагена.

Кто-то постучал в дверь. — Вы кого-то ждете? — спросил Виктор у Сэйворюз, которая покачала головой. Визирь поднялся из-за стола, воспользовавшись возможностью позволить братьям-оборотням догнать его.

Виктор открыл дверь и увидел на пороге ангела.

— Мистер Виктор.

Визирь застыл на месте, когда перед ним предстало старое лицо, которое он не видел целую вечност. Белокурый ангел с непарными крыльями и очаровательным лицом, застывшим в невыразительной маске.

— Миэль! Я так счастлив...

— Господин Виктор, я здесь только потому, что меня попросил сам лорд Митра, — быстро ответил ангел с безличным профессионализмом. — Я не намерена встречаться с вами дольше, чем это необходимо.

Виктор замер от такой холодной реакции, но в какой-то степени ожидал ее. Он решил не терять времени. — Я просто хотел извиниться, — сказал он, — за свою аферу.

— Мистер Виктор, я не осуждаю вас за мошенничество.

Она нет? Это удивило Виктора. — Не осуждаешь?

— В каком-то смысле, думаю, я всегда знала, но отрицала, — призналась ангел, стыдливо соединив пальцы. — Я немного порылась в себе и поняла, что, возможно, я была немного... немного испорчена.

Да уж. Бессердечный ангел должен был выдать себя.

— Но мистер Виктор, вы солгали мне, злоупотребили моим доверием и разрушили мою репутацию на глазах у всех Небес, — продолжила Миэль. — Может, я и была назойлива с вашей кармовой страховкой, но все, чего я хотела, - это спасти вашу душу и подтолкнуть вас к добрым делам. Я должна была видеть в вас то, чем вы являетесь: кармовой раковиной.

— Я сделал доброе дело, — оправдывался Виктор, хотя это оправдание показалось слабым даже ему самому. — Я имею в виду, я разоблачил небесную коррупцию. Разве это не должно считаться хорошим поведением?

— То, что ваши действия привели к добру, мало что значит, если ты не ожидал такого результата, — ответил Миэль. — Если вы пытаетесь кого-то убить, то даже если у вас не получилось, вы все равно хотели причинить кому-то вред. Нельзя отделить действие от намерения, и, хотя вы, возможно, и сделали что-то хорошее, мистер Виктор, это редко было сделано из альтруизма.

— Ладно, я не идеальный и даже не хороший человек, — признал Виктор. — У меня нет того, что нужно, чтобы стать кем-то вроде Киа. Но я пытаюсь исправить свои ошибки и взять на себя ответственность за них.

У него было много забот, но пока Виктор считал, что делает успехи. Он взял на себя ответственность за своих детей, помог Киа справиться с ее проблемами, убедил Фурибона установить защитные щиты вокруг крупных городов, нашел лекарство от чумы и действовал за спиной Вайнкера, чтобы сделать его свободным... Может, он и не был святым, но и не дьяволом.

— Вы стараетесь совершенствоваться, — согласилась Миэль, — я тоже, особенно под руководством лорда Митры, но я не хочу искушений. Ваша компания старается, и мне этого достаточно.

— Я понимаю, — ответил Виктор и замолчал. Он хотел задать ей так много вопросов. Что она делала с тех пор, как покинула Небеса? Хорошо ли она устроилась? Где она теперь работает?

Но он ничего не сказал.

Он чувствовал, что их прежняя дружба безвозвратно ушла в прошлое... и как бы больно ему ни было, он должен был уважать право Миэль на личное пространство. Даже если это причиняло ему боль, она существовала не для того, чтобы он был доволен собой.

Он должен был отпустить ее.

— Вот лекарство от чумы Хамелина, — сказал Виктор, отыскал в подсумках доспехов зелье и протянул его ангелу. Она держала флакон в своих безупречных руках, словно он даровал ей святое сокровище. — Я хотел, чтобы оно было у тебя.

— У меня? — спросила она, удивление пробилось сквозь ее безэмоциональную маску.

— Я надеюсь, что из этой заварушки выйдет что-то хорошее... и что ты извлечешь из этого пользу, — сказал Виктор. — Не знаю, искупит ли это тот позор, который я на тебя навлек, но это мое самое заветное желание.

Он был должен ей по крайней мере столько.

Губы Миэль исказились в выражении беспокойства, но она быстро вернула себе самообладание. — Я буду молиться, чтобы вы не умерли в Прайдане, господин Виктор.

Больше ей нечего добавить, и она распахнула крылья, сияющие ореолом.

— Миэль, — сказал Виктор, и его старый страховой консультант не пожалел нескольких секунд. — Спасибо за то, что дал мне возможность закончить дело. Если уж на то пошло... ты была замечательным плечевым ангелом.

Она на секунду замешкалась, а затем коротко и окончательно кивнула ему.

Ангел исчез во вспышке света, не сказав ни слова, оставив Виктора наедине с холодной тишиной Лууууууны.

В сумерках Вайнкер перешел через портал в Далтонию, где рядом с пером дронта его ждали приспешники и ближайшие союзники.

Младший Экскалитрап, который нес на спине Базза Джелли и дюжину слизевых детей; Санитар Жюль и Вкусный Малфи, которым не терпелось начать; Невкусная Эллисон и Фольгированный Роло, которым не хотелось этого; Рейнджеры кобольдов и его прекрасная племянница Джоли; Мышь Шарлин и Рыцарь Киа, которая поменяла [Сюжетную броню] на свою обычную; даже Горынычу и его другу-лошадке разрешили участвовать.

Человечек Виктор телепортировался, завершив набор миньонов Вайнкера. — Извините за опоздание, — извинился он. — Шок просто не хотел меня отпускать.

— Мы понимаем, приспешник, — ответил Вайнкер, и дракон принял последний золотой душ, прежде чем отпустить тролля Барнабаса по своим делам. — Нам всем нужно время в кладе, чтобы подготовиться к суровым испытаниям.

Словно в ответ на желание хозяина, через ограду загона выглянул дронт, предлагая свое тело для удовольствия дракона.

— Неужели нет другого выхода? — спросила Эллисон, тронутая таким проявлением самопожертвования. — Убивать беспомощных животных - это... Я понимаю, что нам нужны эти уровни, но у меня во рту остается кислый привкус.

— Он прожил хорошую жизнь, — ответил Вайнкер. — Это птица, от которой родилось так много слизней.

— А этот выглядит беспомощным? — Мышь Шарлин направила атам на свирепого дронта, лежащего на траве.

— Нам нужно избавиться от гибридов, — убеждал дриаду Человечек Виктор. — Мы сохраняем местную экосистему, а не вредим ей.

— Это мой последний шанс на повышение, — добавил Вкусный Малфи, явно самый воодушевленный из всей группы.

— Я всегда хотел проверить, можно ли поднять [Дронтов Опыта] как нежить— . Санитар Жюль соединил руки. — Для удвоения опыта.

Как и Вайнкер. Как и Вайнкер.