Онлайн чтение книги Любовь украдкой не спрячешь Secretly, Secretly; But Unable to Hide It
1 - 84

Зал на секунду замолк, потом Сан Чжи услышала смех. Она не знала, снимал ли ещё кто-то в тот момент сцену, но всё же молча опустила телефон и погасила экран.

В тот момент её посетило чувство благодарности Небесам. За то, что в этом зале никто не знает об их отношениях.

Заминка длилась секунд пять, Дуань Цзясюй невозмутимо продолжил речь, будто ничего и не произошло.

Он едва заметно улыбался, выглядел сосредоточенным и сдержанным.

Сан Чжи и правда считала его очень крутым. Она в жизни не видела настолько офигенного парня.

Когда он закончил речь и передал ведущему микрофон, Сан Чжи вдруг кое-что вспомнила, снова взяла телефон и отправила ему:

«Пока что сядь на своё место».

«Увидимся у ворот универа».

Она не собиралась позориться вместе с ним.

Отправив сообщение, Сан Чжи огляделась. И вдруг заметила, что девушка, которая сегодня сидела рядом с ней, смотрит прямо в её сторону. Они встретились взглядами, и соседка показала ей большой палец вверх.

Наверное, увидев сообщение Сан Чжи, Дуань Цзясюй не пошёл к ней, только бросил улыбающийся взгляд и послушно вернулся на своё место.

Сан Чжи, сидя теперь на другом ряду, могла увидеть только его профиль.

Она всё бросала на него взгляды украдкой. И заметила, что Дуань Цзясюй, похоже, знаком с мужчиной, сидящим рядом. Он как раз слушал его и улыбался, но сам молчал.

Сан Чжи отвела взгляд.

Ну всё, в этот раз она точно его отругает.

Нельзя опять размякнуть от одной фразы.

Тут телефон в её руках завибрировал.

Дуань Цзясюй прислал сообщение: «Сердишься?»

Сан Чжи написала «Немного», подумала, удалила и заменила на «Гм». Потом ещё посмотрела на результат и решила ничего не отправлять, чтобы он сам подумал над своим поведением как следует.

Наконец приступили к награждению. Сан Чжи с другими студентами поднялась на сцену и взяла из рук ведущего грамоту.

За их спинами по полминуты показали работы каждого участника.

Сан Чжи, глядя на свою работу, почему-то смутилась немного.

Она не думала, что Дуань Цзясюй придёт, и когда рисовала своих персонажей, ему не показывала. Иногда, если он вдруг подходил к ней во время работы над проектом, она сразу же закрывала страничку.

На экране показали персонажа в анфас, в профиль и сзади.

Мужчина стоял в расслабленной позе, у него был пушистый белый хвост, а в руке веер. Уголки глаз немного загнуты кверху, улыбка нежная и доброжелательная. Он был одет в красный китайских халат, открывающий грудь.

Сан Чжи машинально посмотрела в сторону Дуань Цзясюя и встретилась с ним взглядом. Притворившись спокойной, девушка отвела взгляд, сфотографировалась с остальными награждёнными и спустилась со сцены.

Осталась последняя часть церемонии.

Организаторы произнесли ещё одну речь, и всё завершилось. Все сделали общее фото, затем Сан Чжи первой вышла из зала.

Она решила где-нибудь подождать Дуань Цзясюя.

Снаружи было холодно, Сан Чжи укуталась в шарф, который достала из сумки.

Вскоре Дуань Цзясюй тоже вышел к ней. Теперь на нём было пальто поверх костюма, и он стал выглядеть солиднее и взрослее, в меньшей степени — циничнее и безразличнее к чужому мнению.

Он подошёл и встал перед Сан Чжи.

Она своими чёрными глазами уставилась на него.

— Прости, — он протянул ей руку, очень вовремя извиняясь за свою шутку, но всё же сдерживая улыбку. — Просто я видел, как ты стараешься, вот и решил встать на другое место, чтобы тебе было легче.

— Тогда просто перешёл бы, и всё, — угрюмо буркнула Сан Чжи. — Зачем комментировать?

— Это называется... всем демонстрировать свои чувства. — Подумав, Дуань Цзясюй добавил: — Я думал, современным девушкам такое нравится.

Затем протянул:

— В прошлом году на таком мероприятии какой-то парень признался своей девушке в любви. У меня девушка уже есть, и я тоже хотел попробовать нечто подобное.

Сан Чжи вспомнила, как Дуань Цзясюй предлагал выложить ей сердце из свечей под окнами общежития.

Так и знала.

Закоренелый до мозга костей старый приверженец банальщины!

— Да брось, никто не знал, что это ты. И вообще, я много раз бывал на этом награждении. — Дуань Цзясюй ущипнул её за щёку. — Знаю, что делаю.

Чёрта с два.

Впрочем, это всё же лучше, чем признание прямо со сцены.

Сан Чжи перестала злиться и пробормотала:

— Если ещё раз так сделаешь, я притворюсь, что тебя не знаю. Если спросят, я скажу, что ты просто похож на моего парня.

— Ты сегодня так и сделала, разве нет? — усмехнулся Дуань Цзясюй.

— Мы ещё не вышли за ворота универа, — спокойно ответила Сан Чжи. — Я собиралась заговорить с тобой только когда мы выйдем.

Дуань Цзясюй не стал придираться, только взял её за руку.

— Идём домой.

Они закончили разговор, и Сан Чжи заметила, что он не упомянул её работу на конкурсе. Может, не заметил или забыл? Сан Чжи тихонько выдохнула и сжала его ладонь.

— Ага.

Оказавшись дома, Сан Чжи переоделась и улеглась на диван, чтобы посмотреть видео, которое засняла. Запись скоро дошла до фразы, которую Дуань Цзясюй сказал со сцены.

Сан Чжи моргнула, несколько раз пересмотрела этот момент, и уголки её губ поползли вверх.

Дуань Цзясюй принёс с кухни бутылку воды и сел рядом с ней. Заметив её улыбку, он тоже улыбнулся и многозначительно сказал:

— Видишь, тебе ведь понравилось.

Сан Чжи не стала отрицать, но всё равно пнула его ногой.

— Всё равно не смей больше так делать.

Он позволил ей себя пинать, потом схватил за лодыжку, поднял повыше и укусил за ногу.

Несильно, только чуть сжал зубами, только влажно и щекотно. Сан Чжи хотела вырваться, но он не отпускал, тогда она возмутилась:

— Ты что, собака? Чего кусаешься всё время?

— Я же лисий оборотень, — он сделал паузу и лениво добавил, — мне нравится кусать людей.

Сан Чжи так и онемела.

— Иди-ка сюда, — Дуань Цзясюй ослабил галстук и наклонился к ней. Несмотря на просьбу, он сам приблизился и выразился довольно откровенно. — Давненько я не лакомился тобой.

И сразу же поцеловал её.

Он даже не снял костюм, только галстук опустил до груди, в его глазах плескалось желание, он походил на зверя в человеческом облике, который лишь пытается казаться пристойным.

Кончик его языка пробежался по её зубам, аккуратно втянув её язык. Он словно боялся причинить ей боль, действовал осторожно, нежно и терпеливо.

Сан Чжи протянула руку и схватила его за галстук.

Вскоре Дуань Цзясюй отстранился и посмотрел ей в глаза, не продолжая. Он вдруг усмехнулся, опять прикусил её за губу и сказал:

— Ты меня в таком виде нарисовала.

Сан Чжи сама уже забыла об этом, но теперь струсила и попыталась оправдаться:

— Кто сказал, что это ты? — Помолчав, она добавила, не собираясь сдаваться: — И вообще, что значит — в таком виде? Ведь красиво же вышло. Я получила за работу третье место.

— Нарисовано отлично, но ты совсем меня раздела. — Дуань Цзясюй начал медленно расстёгивать пуговицы рубашки. — Как-то нехорошо.

Только грудь немножко!

Можно подумать, она вообще его голым изобразила.

Приподняв уголок рта, Дуань Цзясюй распахнул рубашку.

— Ты с натуры рисовала?

Сан Чжи совершенно смутилась, и словно сама пристойность, запахнула ему рубашку обратно.

— Ты приготовил для меня подарок на день рождения?

— Ага.

— Какой?

Откинувшись на спинку дивана, Дуань Цзясюй изящными пальцами снова раскрыл рубашку, обнажив ключицы и крепкий торс.

Затем Сан Чжи услышала от него протяжный ответ, похожий на речи соблазнителя:

— Эстетическое наслаждение.

Вообще-то Дуань Цзясюй собирался переодеться, но Сан Чжи не позволила ему, да ещё застегнула обратно все пуговицы и повязала галстук.

Чтобы дома он ходил как важный начальник.

Для домашней обстановки образ не очень подходил, но Дуань Цзясюй не возражал, подчинился её желанию. Подперев щёку рукой, он посмотрел на то, как Сан Чжи пьёт воду из своего стакана, и вдруг сказал:

— Малышка, тебе завтра двадцать лет.

— Знаю, — глянула на него Сан Чжи.

— Какое загадаешь желание?

— Мир во всём мире.

— Хм, — Дуань Цзясюй с непринуждённым видом сказал таким тоном, будто повторил её слова: — Хочешь со мной расписаться?

— В таком возрасте?

— Ну тогда давай сначала будем помолвлены, а когда выпустишься, подадим заявление. — Дуань Цзясюй с бесстыжим видом играл с её пальцами. — Подождём, когда всё устроится. Братец станет более состоятельным, и мы поженимся, пока мне не исполнилось тридцать.

Сан Чжи поморгала и хихикнула:

— Бедняжка.

— Чего это я бедняжка?

— Если ты женишься только в тридцать, когда детей собираешься заводить?

— У меня уже есть один, — Дуань Цзясюй поцеловал её в тыльную сторону ладони, мягко и нежно говоря: — Заботиться о другом у меня уже не останется сил.

— Это я-то ребёнок? — не выдержала Сан Чжи и возмутилась. — Я несколько дней назад работала репетитором, и тот мальчик назвал меня «тётя»!

— Опять подрабатывала? — спокойно спросил он. — Больше не ходи, учись как следует сама. Если появится время, лучше выйди поразвлечься с друзьями.

Дело не в том, что Сан Чжи было тяжело. Дуань Цзясюй просто не хотел, чтобы она провела свои студенческие годы так же, как он.

Она сразу замолчала.

— Если захочешь в аспирантуру, поступай. Или сразу можешь выйти на работу, — Дуань Цзясюй говорил совершенно искренне, глядя ей в глаза. — Я буду тебя содержать.

Она, не зная, что ответить, тихонько кивнула.

Он сразу сменил тему:

— Расстроилась, что тебя назвали «тётей»?

Посмотрев на неё пару секунд, он вдруг рассмеялся, наклонился и поцеловал её, затем пробормотал едва слышно:

— Малышка, помнишь, ты тоже когда-то дразнила меня старым?

***

Отметив день рождения Сан Чжи, Дуань Цзясюй вернулся в Наньу. Его речь со сцены и правда кто-то записал и опубликовал на университетском форуме.

К счастью, камера находилась далеко, лицо его было почти не видно.

Об этом Сан Чжи узнала от Нин Вэй.

Та сказала, что этот парень вроде бы похож на Дуань Цзясюя.

Когда выдалась минутка, Сан Чжи зашла посмотреть и почитать комментарии.

«Красота, которую не съело даже качество съёмки».

«Из какой он фирмы? Я отправлю туда резюме».

«Комментатору выше: бесполезно, он со сцены сказал, что его девушка его снимает».

«Он так хорош, значит, и девушка тоже как богиня».

«Если честно, раньше я считала такое поведение глупым, но тут всё зависит от внешности. Я так ей завидую! Рыдаю в подушку».

Дочитав до половины, Нин Вэй спросила:

— Это твой братец Дуань Цзясюй?

Сан Чжи кашлянула и уклончиво ответила:

— Похож немного.

Подруга не стала её разоблачать и только вздохнула:

— Эх, если бы мой парень стоял на сцене, он даже не смог найти бы, где я сижу. А этот ещё и заметил, что ты делаешь. Обалдеть.

Сан Чжи вдруг вспомнила.

— Ой, ты сказала, и я вспомнила, что вроде бы тогда пересела на другое место.

Помолчав, Нин Вэй вздохнула снова.

— Ты чего вздыхаешь?

— Хочу сменить парня.

В Цинмин, День поминовения усопших, Дуань Цзясюй опять прилетел из Наньу, заказав обратный билет на тот же день. За это время его студия взялась за один проект, и у него не было времени надолго задерживаться в Ихэ.

Они сели в машину и поехали на кладбище.

Дуань Цзясюй молча привёл Сан Чжи к одной из могил. Затем наклонился, прибрался немного, поставил фрукты и благовония и улыбкой позвал:

— Мам.

Сан Чжи тоже присела рядом и послушно позвала:

— Тётушка.

На фото Сюй Жошу была молода и красива, оставляя впечатление очень кроткой женщины. На её лице играла яркая улыбка. Ей было всего около сорока, когда её не стало.

Дуань Цзясюй представил:

— Это Сан Чжи. — И, помолчав, добавил: — Моя жена, твоя невестка.

Уже прошло много лет, Дуань Цзясюй относился к визитам на кладбище спокойно. Так же, как и все прошлые разы, он рассказал матери обо всём, что с ним случилось.

Сан Чжи молча слушала в сторонке.

Как Дуань Цзясюй с улыбкой поведал матери обо всём, что произошло за год. Прошло много времени, прежде чем он поднялся.

— Ну ладно, мы пойдём. Мне надо ещё успеть на самолёт. — Затем, сделав паузу, спокойным тоном добавил: — Кстати, забыл сказать, состояние отца ухудшилось. Не знаю, проснётся ли он. Я планирую остаться жить в Наньу, буду приезжать к тебе по возможности.

Дуань Цзясюй посмотрел на Сан Чжи.

— Идём.

Поджав губы, она сказала Сюй Жошу:

— Тётушка, не волнуйтесь, я буду присматривать за Цзясюем. — Затем добавила: — Я буду о нём очень сильно заботиться.

— Ты чего это? — рассмеялся он.

Как будто недовольная его смехом, Сан Чжи просто бросила на него взгляд и продолжила:

— Ну ладно, мы пойдём. Я тоже буду приезжать к вам в свободное время.

Они вышли с кладбища.

Дуань Цзясюю показались забавными слова Сан Чжи.

— Почему мне кажется, что ты считаешь меня своей женой?

Она обиженно буркнула:

— Я всё верно сказала.

— Ага, — он потрепал её по волосам и успокоил, — ты будешь очень сильно обо мне заботиться.

Сан Чжи достала телефон и посмотрела на время.

— Идём, давай быстрее поужинаем и поедем в аэропорт. Иначе ты опоздаешь на рейс.

— Ага.

Приехав в город, они остановили машину у торгового центра недалеко от аэропорта и нашли первое попавшееся заведение, чтобы поесть.

Время было только пять часов. Они поели, Дуань Цзясюй рассчитался и вместе с Сан Чжи вышел из кафе, затем поехал вниз по эскалатору.

На втором этаже Сан Чжи услышала звуки ругани. Она машинально повернулась и застыла, увидев ругающихся женщин. Постарше и помладше.

Одной из женщин, той, что помладше, оказалась Цзян Ин.

Женщина постарше вдруг схватила её за волосы и завизжала:

— Твой отец настоящий подонок! А вы ещё и наняли адвоката, чтобы подать апелляцию в суд! Разве можно вас считать людьми после этого?

— Причём здесь я! — Завизжала в ответ Цзян Ин, пытаясь вырвать свои волосы из рук женщины. — Отвали от меня! Причём здесь я! Ты совсем сдурела!

Вскоре прибежала охрана, чтобы разнять дерущихся женщин.

Сан Чжи посмотрела на Дуань Цзясюя.

Он стоял с невозмутимым видом, как будто не слышал ничего.

Собираясь продолжить ссору, Цзян Ин бросила случайный взгляд в их сторону и заметила Дуань Цзясюя. Она на мгновение застыла, её глаза были красными от гнева и полными слёз.

Но в этот раз она, в отличие от всех предыдущих, не стала к нему приставать. А только с жалким и несчастным видом опустила голову.

Сан Чжи не стала останавливаться, повела Дуань Цзясюя дальше, только задумчиво спросила:

— Разве её отец не погиб?

— Наверное, речь про отчима, — подумав, ответил Дуань Цзясюй.

— А, я слышала от Ши Сяоюй, что у них в семье какие-то проблемы. Но не стала расспрашивать.

Он только хмыкнул.

Судя по тому, как женщина обходилась с Цзян Ин, Сан Чжи могла примерно представить, что когда-то переживал сам Дуань Цзясюй. Но он, в отличие от Цзян Ин, никак не выплёскивал свои эмоции, ни действием, ни словами. Он не мог сбежать от этого беспричинного гнева в свою сторону.

Он тоже считал, что преступление отца его не касается. Но чувствовал себя бессильным.

Сан Чжи вспомнила: когда у него был аппендицит, он стойко терпел боль и даже не собирался обращаться в больницу. Ему было наплевать на собственное состояние. Возможно, из-за того, что когда-то ему вовсе не хотелось жить.

В носу защипало, Сан Чжи вдруг остановилась и обняла его, как бы утешая.

Дуань Цзясюй застыл.

— Ты чего?

— Я правду сказала сегодня твоей маме, я серьёзно. — Сан Чжи зарылась лицом ему в грудь и пробормотала: — Я буду о тебе заботиться.

Дуань Цзясюю её серьёзность показалась милой и глупой, он не сдержал улыбки.

— Да, я знаю.

А Цзян Ин, когда-то упрямая до одержимости, наконец на себе испытала то, что чувствовал Дуань Цзясюй, когда она сваливала на него вину, не имеющую к нему никакого отношения.

Всё зло, что она совершила, вернулось к ней.

Как будто сработала карма.

Значит, все его страдания уже закончились.

Человека, который всегда был так добр к миру.

И теперь мир возвращал ему эту доброту с избытком.