Онлайн чтение книги Три века без бессмертных Unseen Immortal of Three Hundred Years
Глава 20 - Притворство

— Это уже достаточно трагично стать здесь посвященным, а теперь их трупы даже не...

— Этого достаточно.

Краснолицый заклинатель почти закончил бормотать, когда один из его боевых братьев толкнул его локтем.

У Синсюэ взглянул на них, затем повернул голову к простолюдинам. Выражения их лиц были крайне неприятными, они смотрели на талисман в руке Сяо Фусюаня и выглядели так, словно были в оцепенении. Один из них постоянно раскачивался, не в силах даже твердо стоять на ногах.

Вероятно, он хотел наклониться, чтобы немного прийти в себя, но когда он это сделал, мантия прижалась к нему, и резкий запах благовоний снова наполнил воздух.

«…»

Ученики-заклинатели немедленно бросились к нему и подняли его.

Один из учеников сказал: 

— У моего боевого брата длинный язык, и он все время несет чушь. — Они очень боялись, что запах благовоний будет слишком сильным и привлечет каких-нибудь неприятных существ. Он быстро продолжил: — На самом деле, все не так уж плохо. Может быть… может быть...

Он повторил «может быть» еще несколько раз, но все равно ничего не смог придумать. Он посмотрел на него с мольбой о помощи, и его лицо уже было ярко-красным от расстройства.

У Синсюэ подумал: «Чего ты на меня смотришь? Я не могу сказать ничего хорошего. Если я открою рот, чтобы заговорить, мои слова могут оказаться еще более пугающими, чем слова твоего боевого брата».

Он помолчал мгновение, затем ткнул пальцем в Сяо Фусюаня.

Только после того, как он ткнул, он понял, что, возможно, он делал это движение слишком естественно.

Сяо Фусюань, который рассматривал талисман, сделал паузу, затем взглянул на палец, который ткнул его. Затем он повернул голову, чтобы посмотреть на тех учеников, которые умоляли о помощи.

Слова «пожалуйста, помогите, скажите что-нибудь и смените тему или что-то в этом роде, пожалуйста, помогите нам здесь» были четко написаны на их лицах.

Так что Небесный Бессмертный, наконец, открыл рот.

Он спросил женщину: 

— Каковы имена ваших уважаемых дочерей?

У Синсюэ: «...»

Чтобы уточнить, он в основном имел в виду: двух ваших дочерей, вероятно, постиг тот же конец, что и эту Чжао Цинлай. Вероятно, они также в какой-нибудь статуе с их именами, выбитыми на пьедестале. Назовите нам их имена, и мы сможем их найти.

Эти простолюдины действительно притащили сюда учеников-заклинателей для этой цели, так что его слова не были ошибочными…

«Но, возможно, в следующий раз ему следует держать язык за зубами», — подумал про себя У Синсюэ.

Маленький ученик, который умолял о помощи, рухнул на месте, его лицо даже позеленело.

Женщина была в еще худшем состоянии. Спотыкаясь, она прислонилась к стене. Выражение ее лица было совершенно пустым, и все ее тело дрожало. Два других маленьких ученика тут же подошли к ней, легонько похлопав по спине.

— Мои две маленькие девочки все еще молоды… их зовут… их зовут...

После долгого молчания она, наконец, выдала два имени: 

— Их зовут А-Юань и А-Тай.

— А-Юань...

— А-Тай...

— Подождите, подождите.

— Подождите...

Женщина тихо повторила это много раз, и даже когда ее голос больше не звучал, ее губы все еще шевелились. Никто не знает, пытался ли он утешить души двух ее дочерей или она пыталась утешить себя.

Теперь, когда у всех были имена, они перестали избегать этой темы и прямо начали искать вдоль изрытых дырами каменных стен.

В ходе этих поисков они обнаружили, что подземелья состояли не только из одной этой области, на самом деле они были очень длинными. Дело было только в том, что из-за случайных изгибов и поворотов пещеры свет от масляных ламп внутри отверстий был скрыт за поворотами. На первый взгляд казалось, что пещера на этом закончилась.

Но это было не так. Подземелья были построены вдоль долины и были чрезвычайно длинными, с частыми тропинками, которые ответвлялись от главного прохода. Это был коварный путь.

После нескольких поворотов толпа слегка потеряла чувство направления. Компасы учеников-заклинателей были здесь совершенно бесполезны, и после пересечения множества перекрестков они внезапно поняли, что уже перестали возиться со своими компасами и просто следовали за Сяо Фусюанем.

Но даже Сяо Фусюаню пришлось остановиться на несколько мгновений на нескольких развилках.

У Синсюэ увидел, как он двигается, и, наконец, спросил: 

— Ты был здесь раньше?

Сяо Фусюань произнес «мхм» в ответ и остановился на месте. Его длинные пальцы мягко надавили на каменные стены, и от небольшого толчка камни полетели вниз.

— Тогда почему ты не знаешь дорогу?

Сяо Фусюань просунул палец в трещину в скале. Его глаза слегка моргнули, а затем он ответил: 

— Я не заходил внутрь.

— Не заходил внутрь? — У Синсюэ был немного удивлен. — А почему нет?

Валун, загораживающий дыру, был сметен двумя пальцами и с грохотом рухнул на землю, подняв облако серой пыли. У Синсюэ прищурил глаза от пыли и услышал низкий голос Сяо Фусюаня: 

— Я не хотел.

Внезапно в его голове промелькнул образ: это была холодная ночь в долине Дабэй, пропитанная пылью и туманом. Там также был высокий силуэт, стоящий в тумане и смотрящий на огромную долину с длинного подвесного моста.

У Синсюэ был ошеломлен.

Он должен был видеть подобную сцену раньше, но как бы он ни старался вспомнить, он не мог вспомнить ее отчетливо.

Когда он пришел в себя, он услышал, как те несколько учеников-заклинателей закричали: 

— Еще одна статуя мальчика!

По пути туда они нашли еще две статуи. Они оба были пусты, и их внутренности были покрыты засохшей кровью. На них также были наклеены талисманы, и на них была такая же надпись.

Одного звали Лю Чжи, а другую — Лю Мэй.

Имена звучали так, как будто одно было мужским, а другое женским, но их тел также нигде не было найдено.

Включая Чжао Цинлай с самого начала, это была уже четвертая маленькая статуя. У них уже вошло в привычку подсознательно рубить статую мечом. Статуя мальчика разлетелась на куски…

И открылся человек.

Это был взрослый мужчина, но он был сложен так, что казалось, будто все его кости были сломаны. Его голова была отрезана и лежала у него на коленях.

Ученики–заклинатели были так поражены, что поспешно отступили на несколько метров, прижимаясь спинами к каменной стене на другом конце туннеля.

Через некоторое время они пробормотали: 

— Почему это тело все еще здесь? Он уже превратился в зловещее существо?

Они собирались ткнуть в него своими мечами, просто чтобы увидеть, как И Ушэн прижимает тыльную сторону пальца к этой отрезанной голове и качает головой. Сжав в руках бумажку, он сказал: 

— Все в порядке, вы можете прийти.

У Синсюэ оглядел внешний вид этого трупа. Он предположил, что это был лесоруб, который был первым, кто оказался посвященным.

Конечно же, на талисмане, прикрепленном к статуе, было написано имя лесоруба, и оно было написано очень криво.

До этого они слышали только слухи и никогда не видели самих жертв. Но теперь, когда лесоруб из слухов сидел, скрестив ноги, прямо перед ними, это заставило их почувствовать себя одновременно очень напуганными и немного неуютно.

Простолюдины даже не осмеливались подойти, сбившись в кучу далеко в темноте.

Ученики-заклинатели смотрели на этого дровосека с невыносимым выражением лиц, но они не могли просто позволить ему просто сидеть здесь, на открытом месте. Таким образом, они достали талисман и осторожно положили его ему на лоб, чтобы запечатать его, а затем также сделали отметку.

— Давай сначала найдем остальное, а потом вернемся.

***

Они продолжали идти вглубь подземелий вдоль каменной стены, безостановочно размышляя на ходу.

— Почему первые три человека, которых мы нашли в статуях, исчезли, а этот все еще здесь?

— Может быть, потому, что инцидент с лесорубом произошел раньше, чем с ними.

— Поскольку инцидент произошел рано, его душа была почти полностью истощена, из-за чего он не мог двигаться после того, как был запечатан в каменной статуе. Что же касается тех, чьи инциденты произошли позже, то часть их душ все еще оставалась, так что они не могли быть запечатаны.

Что касается того, что они будут делать, если их нельзя будет запечатать, это само собой разумеется…

Возможно, они были очень голодны, поэтому отправились на поиски еды. Или, возможно, они не хотели признавать, что умерли, поэтому отправились на поиски кого-то, кто мог бы их заменить. И то, и другое было возможно.

Масляные лампы в катакомбах горели нестабильно, иногда ярко, иногда тускло. Возможно, те трупы, которые были разрублены на куски, ползали в каком-нибудь углу, ожидая прихода живых людей.

Представив себе это, даже люди, которые знали, как использовать Небесные силы, задрожали бы от страха.

Вскоре они наткнулись на еще одну статую.

Эта статуя выглядела пятнистой, так как она потеряла часть своих цветов. На первый взгляд казалось, что половина лица улыбается, а другая половина плачет.

Помня о травме предыдущей статуи, они колебались, не решаясь пустить в ход свои мечи.

Затем порыв сильного ветра пронесся мимо них, и сразу же после этого они услышали резкий треск: статуя разбилась вдребезги, хотя никто даже не приблизился к ней. На этот раз статуя все еще была пуста, внутри никого не было. Там были только следы крови и царапины, как будто человек, который был запечатан внутри, когда-то сильно царапал глину, пытаясь сбежать…

Еще раз взглянув на осколки, покрывающие землю, они поняли, что это означало… Ему удалось сбежать.

Талисман внутри осколков внезапно вылетел со свистом, упав между пальцами Сяо Фусюаня. Он развернул бумагу и зачитал то, что было написано: «Бессмертный посланник Гао'е пришла поклониться».

— Гао'э? — забормотали ученики.

У Синсюэ увидел, что у одного из них было очень обеспокоенное лицо, поэтому он спросил: 

— В чем дело? Почему такой горький взгляд?

— Гао'э...

— Хм, Гао'э?

Тот маленький ученик повторил это имя про себя еще пару раз, затем покачал головой: 

— Я просто думал о том, из какой семьи этот человек. Я слышал это имя раньше, но не думаю, что оно принадлежало кому-то из моих старших боевых братьев. Я не могу вспомнить, я слышал слишком много имен от членов семьи жертв в последнее время, я уже все их перепутал.

Когда он сказал, что было слишком много членов семьи жертв, ученики посмотрели на Сяо Фусюаня. Казалось, они хотели что-то спросить, но только смотрели и не двигались.

Затем они повернули головы к И Ушэну, который выглядел более мягким и добрым, и сказали: 

— Старший, поскольку вы знаете историю этих талисманов, поднимающих дух, а также как их использовать, тогда знаете ли вы, сколько статуй необходимо, чтобы действительно призвать жизнь в божественную статую?

— Не верьте, что оживление божественной статуи реально, это просто ложный слух, — сказал И Ушэн. — За последние сто лет я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь преуспел в этом.

На самом деле, называть это призывом тоже было не совсем корректно. По сути, массив придавал божественной статуе прикосновение духа, а затем, используя божественную статую, человек, совершающий призыв, мог передать то, что он хотел сказать, настоящему Бессмертному в Городе Небожителей. Слышал Бессмертный или нет, это была совсем другая история.

Обычные ордена не знали, как использовать этот массив, и они относились к этим слухам скорее как к народной сказке.

Когда И Ушэн был еще подростком, ему нравилось слушать подобные народные сказки. Хотя они были грубыми и отрывочными, они все равно были очень интересными, и он помнил почти все, что слышал. Но он никогда не думал, что однажды вот так столкнется с этими народными сказками.

После минутного молчания он ответил: 

— Это должно быть тридцать три статуи.

Ученики кивнули. 

— Тогда все верно, — сказали они.

— Если я правильно помню, так случилось, что посвященные были также в тридцати трех семьях. Это правда, боевой брат?

— Ты прав. Включая то, что произошло сегодня, ровно тридцать три.

— Ровно тридцать три семьи?

У Синсюэ внезапно заговорил: 

— Может быть, подумать немного усерднее? Может быть, вы ошиблись в подсчете?

Ученик-заклинатель был ошеломлен, затем его лицо покраснело: 

— Старший, пожалуйста, перестаньте дразнить нас, всего их тридцать три. Как мы можем считать неправильно?

— Тогда это неправильно, — сказал У Синсюэ. — В одной из семей было два человека, так что разве тридцать три семьи не составят в общей сложности тридцать четыре человека?

Ошеломленные на мгновение, ученики внезапно поняли.

Семья, которая привела их в долину Дабэй, потеряла двух девочек: А-Юань и А-Тай. Если посчитать их, то был лишний человек.

Если бы их было меньше, то можно было бы сказать, что в будущем жертв будет больше. Но теперь, когда появилась одна лишняя, может ли массив все еще работать?

— Кроме того, зачем нужен лишний человек?

— Мы что, пересчитали?

— Давайте спросим.

Этот маленький ученик хотел спросить тех простолюдинов, но когда он повернул голову, то обнаружил, что та женщина стоит очень близко позади него. Ее черные как смоль глаза неотрывно смотрели на него.

Ученик внезапно вспомнил и закричал: 

— Гао'э!

Наконец он вспомнил; он не слышал имени Гао'э от своих боевых братьев, но именно эта женщина произнесла его, когда представилась им. Она сказала, что две ее дочери были посвящены и вошли в долину  Дабэй, и она хотела, чтобы они помогли ей отправиться в долину и найти их.

Что, если среди посвященных никогда не было тех двоих дочерей?

Что, если… это была она сама?

Тогда с тридцатью тремя семьями все цифры складываются!

Сразу после этого он вспомнил, что там было в общей сложности четыре пустые статуи. Судя по именам, это были двое мужчин и две женщины.

И простолюдинов, которые пришли с ними в долину, тоже оказалось четверо: двое мужчин и две женщины!

Когда Гао'е улыбнулась ему, ее черные как смоль глаза внезапно изогнулись в полумесяцы, а рот показался из-под толстых слоев ткани. Это был также черный, как смоль, полумесяц.

Волосы на теле маленького ученика встали дыбом, когда его меч вылетел наружу.

За долю секунды толстый шарф, обмотанный вокруг шеи Гаоэ, распустился, обнажив надпись на ее шее. Эта шея была разрезана над грудью, и только крошечный кусочек кожи удерживал ее голову и шею вместе. Когда она пошевелилась, ее голова закачалась, как будто она вот-вот упадет.

Маленькие ученики внезапно поняли, почему все эти простолюдины были закутаны в толстые плащи и почему их руки и ноги также были так туго связаны.

Это было потому, что они развалились бы, если бы не сделали этого…

Может быть, потому, что они чувствовали, что больше не могут продолжать притворяться, эти четверо простолюдинов перестали притворяться, и каждый выбрал человека, на которого можно наброситься.

Из пяти человек, которых они выбрали, трое были учениками-заклинателями, а оставшийся перешел на другую сторону.

Когда У Синсюэ почувствовал дыхание позади себя, он тихо вздохнул, подумав: «Ты точно знаешь, как выбирать».

Он уже поднял палец, но когда повернул голову, то встретился взглядом с Сяо Фусюань.

У Синсюэ: «...»

В следующую секунду городской лорд Чжаое, который только что убил целую кучу иньских существ, опустил руку и, развернувшись, переместился за спину Сяо Фусюаня. Приложив палец к спине Бессмертного, он подтолкнул его на шаг вперед, сказав: 

— Бессмертный, помоги, мне страшно.

Сяо Фусюань: «...»

Нин Хуайшань и Фан Чу: «...»

«Хотите верьте, хотите нет, но мы боимся еще больше».