Онлайн чтение книги Вместо сына я предпочту отца Rather Than The Son, I’ll Take The Father
1 - 1

Я почувствовала, как потертый лист бумаги сминается под давлением моих рук. Казалось, что я могу разорвать его при малейшем усилии.

Как бы я хотела легко решить свои проблемы.

Я бросила бумагу. Я столько раз бросала их в огонь, что уже сбилась со счета.

Но сколько бы трудностей я ни пережила, буквы на бумаге не исчезали.

В конце концов, два главы семьи покорились прихотям предков.

Содержание договора было простым.

Мы соединим руки наших потомков после их рождения. Хотя будет немного неудобно, если разница в возрасте будет слишком большой или если они будут одного пола, поэтому дадим им более длительный срок.

Но они оба были пьяны и просто кашляли всем, что приходило им в голову, поэтому договор в итоге выглядел как шутка. Хотя на самом деле проблема заключалась в том, что бумага, которую они использовали для договора, не была обычной бумагой.

Контракт должен быть выполнен, несмотря ни на что. Иначе побочные эффекты будут не очень приятными.

В романе этот проклятый контракт превратил жизнь Маэвии Морганы в ад.

Ее муж был ужасен до невозможности.

Я положила контракт и улыбнулась несчастному ублюдку, сидящему напротив меня.

"Отлично. Брак звучит хорошо".

"Мудрый выбор. Тогда давайте устроим не слишком торжественную свадебную церемонию. После этого мне нужно, чтобы ты спустилась в Фиф и вела себя как хозяйка дома, пока я тебя не позову. Естественно, у вас не будет времени на отдых, пока вы будете обливаться роскошью", - высокомерным тоном предупредил меня Гилберт Каллакис.

Очевидно, он просто отмахивался от меня, не заботясь ни о чем на свете.

Ах, действительно. У меня нет слов.

Даже когда я читала роман, мне казалось, что история тянет меня за ногу. И опять же, это еще более нелепо, когда я сама переживаю ситуацию.

Я сохранила приятное выражение лица.

"Кто сказал, что я собираюсь жениться на вас?"

"…извините?"

"Я выхожу замуж не за тебя, а за твоего отца".

Да, я не имела в виду, что он специально использовал свой титул. Я бы хотела просто обращаться к нему на "ты". Но, похоже, у Гилберта не было времени заботиться о таких вещах, как титулы.

"Погоди, что ты сказала... Кажется, я ослышался. Не могли бы вы повторить то, что вы сейчас сказали?"

Я сдержала желание показать ухмылку на своем лице.

Может мне уши ещё тебе прочистить? Ну, нотариус все равно должен был услышать то, что я сказал.

"Ваш отец - одинокий человек. Вы просто держитесь за бесполезную каменную глыбу, зная, что с самого начала это был золотой слиток, так что, очевидно, все еще существует возможность того, что ваш отец действителен для контракта."

"Не может быть, чтобы эти твои абсурдные слова относились ко мне".

"Боже мой, неужели это прозвучало так, будто я обращаюсь к вам?"

Я притворилась невинным, но не стала этого отрицать.

Лицо Гилберта покраснело.

"Я не знаю, какую ошибку я совершил, чтобы ты так смущалась. Я не прошу многого. Все, что от тебя требуется, - это выполнять требования контракта и оставаться верной супругой".

"Конечно, я сделаю это, но не с тобой. Вместо этого я выйду замуж за твоего отца".

"...У меня нет времени играть с вами, леди", - вздохнул Гилберт.

"Просто скажите мне, чего вы хотите. Украшения? Платья? Насколько жадной вы должны быть, чтобы не удовлетвориться титулом Великой Герцогини?"

Эй, не будь таким идиотом. Думаешь, только у тебя есть деньги? Единственный благородный человек, который когда-либо жил?

Он даже не был настоящим сыном великого герцога. Он был приемным, как и его брат.

Если ты так сильно хотел жениться на мне, надо было просто написать свое имя в контракте". Разве написание на листе бумаги задевает твою маленькую гордость? Или ты физически не в состоянии это сделать?".

"Леди", - ворчал Гилберт.

Я мило улыбнулась.

"Да, я могу быть единственной дочерью семьи Моргана, но не следует ли вам подумать и о семье великого князя Каллакиса? У него двое сыновей, и он, и его второй сын не женаты. В отличие от тебя, у меня есть три варианта на выбор".

Казалось, он поймет ситуацию, только если я объясню ему все подробно.

По его выражению лица я поняла, что он думает, что я несу чушь.

"Однако, моему отцу трудно выбраться из своей комнаты. Мой брат еще слишком мал".

"О боже, вы еще не уходите? Я думала, что наш разговор уже закончен".

Я взглянула на нотариуса, пресекая его бредни с точностью ножа. Нотариус молча занялся договором.

Я кивнула Гилберту, приказывая ему выйти.

"Пожалуйста, передайте привет его превосходительству".

Я ведь не обязана провожать его?

Я бы не стала заходить так далеко.

В конце концов Гилберт ушел вместе с нотариусом, оставив чайную чашку перед своим пустым креслом. Я не знала, бросит ли он ее в меня, когда я откажу ему. Я приказала горничной выбросить чашку. Затем ко мне подошла Моника Элейн.

"Как все прошло?"

Она спросила о результатах романа. Я думала, что она подождет до конца разговора, но, похоже, она еще не ушла.

"Время было потрачено с пользой".

"Не может быть, чтобы ты влюбилась в молодого господина, верно? 

Определись. Семья Элейн всегда была на стороне семьи Морганы, но в этот раз мы не будем закрывать глаза на эту ситуацию".

Было странно слышать это от Моники.

В романе у нее был роман с Гилбертом.

"...Этот молодой господин, забавно, что он пытается притвориться тем, кто был благородным с рождения, только потому, что его приняли в хорошую семью."

Ну что ж, так написано в романе.

Моника Элейн пыталась влезть в отношения Гилберта Каллакиса и Маэвии при каждом удобном случае в романе.

Очень популярной темой было его "грязное рождение". Говорят, что похоть очень легко исчезает, когда у тебя пара несовпадающих бровей.

Поэтому Моника всегда говорила одно и то же.

-Ты тоже так думаешь, Маевия?

Вот почему, когда взволнованная Маэвия порывисто кивнула головой, Моника настучала Гилберту, словно ждала именно этого момента.

-Маэвия продолжает проклинать тебя за твоей спиной... Я просто не знаю, что делать. 

Моника сфабриковала слухи о том, что Маэвия говорила за его спиной. Когда Моника сказала, что желает Маевии счастья, Гилберт почувствовал, что она слишком жалостлива.

Он был в ярости и спросил Маевию, правда ли это.

Под таким давлением Маэвия не смогла объясниться. Гилберт начал ненавидеть ее и даже не пытался это скрыть.

Моника напустила на себя жалкий вид и стала теребить свои алые волосы.

"Сколько бы я ни думала об этом, для миледи это слишком. Представьте себе, что вам придется провести остаток жизни на бесплодной северной территории, где нечего делать".

Я ярко улыбнулась.

"Не волнуйтесь. Я не стану сражаться в проигранной битве".

"Ах! Как и ожидалось, вы, должно быть, с нетерпением ждете развода сразу после этого? Ну, если это семья Морганы, то они как-нибудь разберутся. Но когда вы поженитесь, не станет ли ваше решение в итоге беспорядочным?"

Моника продолжала говорить, не слыша моего ответа.

"В любом случае, молодой господин Гилберт - симпатичный мужчина. В столице не каждый день увидишь такого красивого мужчину".

"Столица уже тесновата".

"Извините? В столице тесно?"

Она широко раскрыла глаза, как будто услышала что-то невероятное.

Вам тоже пора уходить. Какая досада.

Я позвонила в колокольчик и позвала горничную.

"Моника, мне там будет очень хорошо и счастливо, я буду жить на уютном севере с мужем, который будет смотреть только на меня".

Но Гилберт так просто не сдастся.

Как и ожидалось, через несколько дней Гилберт попросил о встрече со мной. Я отказала ему и сказала, что простудилась. После этого он прислал мне букет цветов с письмом.

Моя горничная Сара, самая близкая ко мне, сказала,

"Мисс, я не думаю, что это правильно. Разве это не элементарное знание - знать, что означает, когда один дарит букет другому?".

Вполне естественно, что Сара была ошарашена.

В конце концов, она пришла в ярость.

"Как он посмел послать тебе хризантемы?! Разве это не объявление войны мисс?".

Почувствовав, что у нее поднимается давление, Сара схватилась за шею. Однако это было только начало трюков, на которые собирался пойти Гилберт.

Моя горничная очень ценна, поэтому я отправлю ее на медицинское обследование. И я повышу ей зарплату.

"Я не думаю, что это так. Я думаю, он просто выбрал их, потому что их оттенок белого выглядит добродетельно. В любом случае, цветы для меня как люди".

Даже если бы я объяснила ей это, она бы не поняла, что я имела в виду.

"Неужели в доме великого герцога не учат манерам или здравому смыслу?"

"Я не думаю, что глава дома заставлял его учиться, так как он не собирается быть наследником".

Формально Гилберт Каллакис был неудачником. На самом деле главным героем романа был не Гилберт, а его младший брат Рехан Каллакис.

Гилберту суждено было навсегда остаться вторым лучшим, испорченным героем.

В отличие от меня, которая сохраняла спокойствие, Сара была вне себя. Вместо этого она была близка к слезам, потому что ей было жаль меня.

"Угх... Я даже не могу поставить это в вазу".

Ладно, ладно, я её понимаю. Я тоже чуть не разбила экран, когда читала этот роман. Помню, я пролистала столько страниц, только чтобы увидеть, как Гилберт будет наказан.

"Выброси это".

"Правда можно?”

"Я бы поступила также.".

Я посмотрела на письмо и указала на него. Я еще даже не открыла его, но уже знала его содержание.

Гилберт был гордым человеком.

Возможно, он еще даже не рассказал великому герцогу о моем предложении. Он, несомненно, попытается уговорить меня выйти за него замуж.

Саре даже не пришлось просить меня дважды: она выбросила букет и письмо с выражением отвращения на лице.