Онлайн чтение книги Чёртова Реинкарнация Damn Reincarnation
Глава 486 - Пламя (7)

Свет грозил одолеть его. Призрак знал, что Юджин не использовал Самовозгорание. Однако это не означало, что меч был менее смертоносным, чем при использовании полной силы Лайонхарта.

Прежде всего, Самовозгорание было техникой, которая заставляла Ядро вздыматься и преодолевать предел выработки маны. Божественный меч использовал другую форму силы, и поэтому использование Самовозгорания не усиливало мощь Божественного меча.

Багровый свет Божественного меча Юджина был сутью его особых качеств и потенциала. В нем воплотились вера Бога Войны Агарота и почитание героя Лайонхарта.

Призрак ощутил силу Божественного меча в самом начале битвы. Подобно чуду, образовавшемуся в результате объединения Лунного Клинка и Священного Меча, Божественный Меч невозможно было избежать, как только он был извлечен. Кроме того, Божественный меч нес в себе чудеса уничтожения зла и верной смерти.

Такова была божественная сила высокомерного и дикого Бога Войны Агарота. На полях сражений Эпохи Мифов противниками Агарота были в основном демоны и Короли Демонов, поэтому меч, которым он владел, должен был воплощать в себе божественную волю, чтобы рассекать зло.

Однако нынешняя форма Божественного меча не соответствовала той силе, которой обладал Агарот на пике своего могущества. Он все еще был неполным. Хотя этот темно-красный свет меча мог преодолевать пространство и время, он не мог в полной мере воспроизвести акты истребления зла и верной смерти.

Тем не менее, уже однажды пораженный Божественным мечом, призрак знал, какой силой он обладает. Его личный опыт, а также интуиция и инстинкты, которые он приобрел, став Воплощением Разрушения, позволили ему тщательно оценить Божественный меч.

Лезвие Божественного меча было грубым.

Казалось, оно скорее шлифует, чем режет. Острие Божественного меча было зазубренным и хаотичным, как зубы зверя или пилы. Поэтому он оставлял в противниках глубокие раны. Более того, оно причиняло боль не как от простого пореза, но и как от насыпания или втирания в рану соли или толченого стекла.

«Проклятие...» — заключил призрак, двигаясь. — «Обида и ядовитая злоба...»

Гнев, ненависть и убийственное намерение пронеслись сквозь эпохи и превратили божественную силу Юджина в яд.

Это была не божественная сила Агарота, а божественная сила Лайонхарта. Вера, накопленная в Героя этой эпохи, а не в Бога Войны, была сублимирована в божественную силу.

«Это недостойно Героя», — подумал призрак, наблюдая за приближающимся светом меча. Это мнение разделяли многие, кто видел пламя и силу Юджина.

Но как бы ни казалось это неуместным, меч Юджина все равно непоколебимо рассекал зло. Нет, скорее, он разрывал их на куски и части. В этом смысле нынешний Божественный меч мало чем отличался от Божественного меча Агарота. Божественный меч Юджина предназначался для убийства демонов и Королей Демонов.

Поэтому его не следовало избегать. Строго говоря, хотя призрак и не был Королем Демонов, он мешал Герою, как Король Демонов, и намеревался убить Героя, как Король Демонов.

Когда он впервые увидел Божественный меч, то не успел среагировать должным образом, точнее, среагировать было невозможно. От Божественного меча нельзя было уклониться, и он оказался перед дилеммой: защищаться от атаки или попытаться парировать ее. В итоге призрак неуклюже начал собственную атаку, но она тут же оборвалась, не встретив никакого сопротивления.

Теперь не было нужды раздумывать между двумя вариантами. Призрак тут же схватился за меч. Различные цвета смешались вместе, создав хаотично выглядящий клинок, сформированный из темной силы.

Призрак использовал Формулу Белого Пламени Вермута. Казалось, бесконечный прилив темной силы принял форму пламени, и зловещая мощь развевалась вокруг призрака, как львиная грива.

Божественный меч столкнулся с демоническим мечом. Но, в отличие от предыдущего, демонический меч не разлетелся на куски. Бесконечный запас темной силы непрерывно восстанавливал клинок, даже когда его разрывало на куски.

«Это что-то другое», — подумал Юджин.

Он заметил, что сам демонический меч остался прежним. Однако сила, которую он нес, точность ударов и даже манипуляции призрака с темной силой были значительно лучше, чем раньше. В этот момент и Юджин, и призрак осознали это.

«Я становлюсь сильнее», — подумал призрак.

Потому ли это, что он все больше привыкает к силе Воплощения Разрушения? Или Вермут давал ему больше силы? Неужели Вермут так сильно хотел испытать Юджина на прочность?

Призрак решил: «Если это то, чего ты желаешь, то я...»

Призрак еще не достиг точки распада. Он все еще мог бороться. Он был тверд в своей решимости и был полон воли использовать все свои силы, чтобы убить Юджина.

— Попробуй, — бросил вызов Юджин, его губы исказились от презрения и вызова. — Вермут, ублюдок. Если ты, в какой бы норе ты ни прятался, хочешь увидеть, насколько я силен...

В столкновении Божественного меча и демонического меча не было слышно ни звука, но их обмен ударами вызвал феномен. Пространство, хаотично перемешанное в разрыве измерений, распадалось. Тьма, служившая фоном для их танца, начала смешиваться с божественными и темными силами, в результате чего пространство стало окрашиваться в разные цвета.

[Хамел!!!] — в ужасе закричала Анис.

Юджин понял, что ее беспокоит. Однако он не прекратил свою атаку.

Вжух!

С ревом тьма исчезла, оставив после себя пустоту чистого белого цвета, где стояли Юджин и призрак.

Треск!

Пустота раскололась, что привело к очередному обвалу слоев измерений. Выход мог означать как потерю в неизвестном измерении, так и засасывание в непостижимую темную бездну.

Юджину не нравился ни один из этих вариантов. За мгновение до того, как слои измерений полностью распались, Протуберанец полыхнул черным светом. Он не потерял связь с внешним миром. Он по-прежнему был связан с ним нитью Света, и пламя Протуберанца соединяло его со Светом Святых.

Он использовал скачок.

Пейзаж мгновенно изменился. Он больше не стоял в распадающемся пространстве. Вместо этого Юджин снова оказался над Хаурией. Первое, что он увидел, - шрам в небе. Он пузырился, словно кипяток, затем сжался и исчез.

Он огляделся.

Хаурия лежала в руинах. Там, где раньше было подобие города, теперь не было ничего. Тысячи нуров растоптали и снесли все здания, сравняв местность с землей. Под ним больше не было различий между зданиями и улицами.

Орда чудовищ с диким ревом неслась по улицам. Армия Освобождения стояла перед бесчинствующими монстрами.

Мелкит выделялась на поле боя. Хотя она и была волшебницей, но находилась не в тылу армии, а в авангарде, расчищая путь.

Пантеон Ловеллиана был в полном действии. Он призвал с его вершины множество существ, чтобы блокировать продвижение нуров.

Гилеад расседлал своего коня и повел белых львов, пробиваясь сквозь призванных существ в ряды монстров. Сиан был рядом с отцом, а за ними следовали Алчестер, Иватар, Аман, Ортус и Ивик. Командиры активно участвовали в сражении, а волшебники и жрецы непрерывно произносили заклинания и молитвы.

Битва разворачивалась и в небе. Рыцари на вивернах, пегасах и призванных зверях вели ожесточенный бой с нурами.

Были видны знамена Лайонхарта и некоторых других. Рафаэль держал поводья гигантского пегаса, размахивая клеймором, чтобы обезглавить одного нура, а пламя Кармен сжигало других неподалеку. Гион, как видно, собирал рыцарей, а Генос в плаще из красного пламени бросился на нура.

Тьма замерцала.

Это был эффект Демонической Тьмы. Хотя глаза Сиэль налились кровью от напряжения, она продолжала использовать силу своего демонического глаза.

Взгляд Юджина переместился еще дальше назад. Казалось, что в небе за Сиенной разверзлась вселенная, а пространство за ней заполнилось обломками рухнувших стен и зданий.

Еще триста лет назад Сиенна с удовольствием пользовалась подобной магией.

Она вливала ману в предметы, обладающие массой, и грубо колотила ими своих врагов.

Самым известным из этих заклинаний был Метеор - заклинание, считавшееся вершиной боевой магии.

Однако даже архимаг не мог в одиночку обрушить метеоры с далекого неба. Это было практически невозможно без помощи других волшебников или заранее подготовленного магического круга.

Но это было ограничение только для других волшебников. Сиенна не могла быть связана теми же ограничениями. С ее уровнем магии ей не нужно было доставать подходящие метеоры с неба. Если ей нужен был метеор, она могла создать его на земле и усилить его воздействие с помощью магии, чтобы сымитировать космическое падение.

— Ты должен хотя бы что-то сказать, когда уходишь, — надувшись, проворчала Сиенна. Она пренебрежительно махнула рукой в сторону Юджина.

Юджин сразу же все понял. Он находился на траектории, которую она нарисовала своей магией, поэтому она велела ему уклониться от атаки.

С громовым ревом огромный метеор, созданный с помощью магии, покинул импровизированную вселенную. Он летел с такой скоростью, что лишь отбрасывал на землю мимолетную тень. Не желая быть втянутым в разрушительную атаку, Юджин подпрыгнул высоко в небо, чтобы избежать параболической траектории метеора.

Метеор рухнул на армию Нуров. В этом массивном объекте было достаточно силы, чтобы уничтожить целый город, и она была сосредоточена только на нурах. Но, несмотря на огромную силу метеора, нуры не были полностью уничтожены. Их крики превратились в темную силу и компенсировали сокрушительный удар метеора.

— Эти ублюдки похожи на тараканов, — пробормотал Юджин.

Эти монстры были еще более отвратительны, чем те, что он видел триста лет назад, или демонические твари, которых он недавно убил, - отвратительные, трудноубиваемые и кишащие в огромных количествах.

— Может, просто убрать их? — спросил Юджин.

— Я бы предпочел не повторять этот разговор, — ответил призрак, бесстрастно стоя на противоположной стороне неба.

Свет демонического меча угасал, но пламя вокруг призрака становилось все более свирепым и зловещим.

— Что, ты и их испытываешь? — насмешливо спросил Юджин.

— Ты же не собираешься в одиночку идти в Хельмут и лезть на Вавилон? — возразил призрак.

— Нет причин, почему бы и нет. На моем нынешнем уровне я могу расправиться даже с высокопоставленными демонами, — с насмешкой ответил Юджин.

Призрак не стал отрицать. Среди демонов Хельмута только Гавид Линдман и Нуар Джабелла могли представлять угрозу для Юджина.

— Ты собираешься игнорировать решимость тех, кого ты, Герой, вдохновил прийти сюда? — насмехался призрак.

— Ах ты, кусок... — лицо Юджина исказилось, а прежняя ухмылка исчезла.

Слова призрака были извращением того, что Юджин сказал ранее. Он не ожидал, что его собственные слова будут брошены ему в спину таким образом.

[Верь в нас], — прозвучал голос. Он не был уверен, кто это - Анис или Кристина. Это могла быть любая из них.

«Мы живем в такое время, когда трудно даже поверить в богов. Как ты думаешь, насколько легко доверять другим?» — ответил Юджин.

[Пожалуйста, воздержись от таких богохульных слов].

Юджин прищелкнул языком, а затем потряс правой рукой, словно вытирая с нее пыль.

Божественный меч Юджина исчез. Он еще мог достать его в последний раз, но перед этим вытянул правую руку вперед и медленно положил ее на грудь, прикрыв область возле сердца. Призрак рассмеялся, глядя на вопиющую позу Юджина.

— Ты делаешь то, о чем предупреждал? — спросил призрак.

— Да, — прозвучало в ответ.

Пальцы Юджина погрузились в его грудь. Формула Белого Пламени больше не содержала Звезд. Их место занял целый космос.

Черное пламя стало разгораться, погружаясь в кромешную тьму. Среди тьмы расцвели звездочки, и пламя, окутав Юджина, превратилось в галактику.

Формула Белого Пламени Юджина эволюционировала, и он пробудил Божественный Меч. С тех пор активация Самовозгорания больше не сводилась к перегрузке Ядра. Эта галактика стала воплощением всех возможностей, которых Юджин достиг в своих прошлых жизнях в качестве Агарота и Хамела.

Это был не просто навык или заклинание. Как и Божественный меч, это было чудо, явленное Юджином.

— Приготовься и ты, — объявил Юджин, погружаясь в галактику.

— Ты уже знаешь? — спросил призрак, прикрывая сердце правой рукой. — Нуар Джабелла и Гавид Линдман наблюдают за нами высоко в небе над этим местом.

— Не ожидал, что они придут посмотреть лично, — пробормотал Юджин без удивления.

Они были так высоко, что их присутствие было едва ощутимо, но Юджин чувствовал их и сейчас. Нуар прятался в "Джабелла-фейсе", а Гавид стоял снаружи.

— Нуар... знает, что ты Хамел. Но Гавид не знает, что ты Хамел, — сказал призрак.

— Этот идиот совсем ничего не понимает. Во-первых, я скрыл перед ним свою личность, — ответил Юджин.

— Ты больше не собираешься скрываться? — спросил призрак.

— После того как зашел так далеко? — ответил Юджин с насмешливой улыбкой.

Расширяющаяся вселенная, которая бурлила и клубилась внутри него, остановилась. По звездам пронеслись молнии, и вселенная сжалась вокруг Юджина.

— Я... — начал Юджин.

Не было необходимости смотреть вверх. Гавид все равно будет смотреть с неба. Кричать тоже не было нужды. Гавид все равно услышит.

— ...Хамел, — сказал Юджин с улыбкой.

С могучим ревом Протуберанец взмыл ввысь и пронзил небо, мгновенно достигнув Нуар и Гавида. В одно мгновение форма Протуберанца стремительно уменьшилась и преобразилась. Теперь это было не крыло из черного пламени, а крыло, сформированное из темно-синих и оранжевых оттенков туманности.

Оно содержало абсурдную силу. Даже короли демонов трехсотлетней давности почувствовали бы страх, окажись они в присутствии Юджина.

Но, как ни парадоксально, эта подавляющая сила была также величественна и прекрасна. Подобно ночному небу, освещенному бесчисленными звездами, Млечному Пути, созданному текучими звездами, или аврорам, наблюдаемым в полярных областях, Юджин обладал непостижимой для человека красотой.

Треск.

Пальцы призрака впились в его грудь.

Его Формула Белого Пламени была оригинальной версией, переданной ему от Вермута. Формула Белого Пламени, наследовавшаяся семьей Лайонхарт в течение трехсот лет, была разработана Вермутом так, чтобы подходить его потомкам.

Оригинальная Формула Белого Пламени не была тем, что могли практиковать обычные люди, потому что существование Вермута было совсем не обычным.

Призрак не был исключением. Он не был человеком и был далеко не обычным. Если Формула Белого Пламени, унаследованная от семьи Лайонхарт, которую изучил Юджин, позволяла сиять, как яркая звезда, то звезда, которую носил Вермут, была злобным телом.

Прекрасное белое пламя и ниспадающая грива льва окрасились в цвет небытия.

Когда пять пальцев призрака вонзились в грудь, злобная звезда пришла в ярость. Двери его Ядра распахнулись, и темная сила Разрушения хлынула наружу. Нет, точнее, Ядро призрака стало единым целым с Королем Демонов Разрушения. Разбушевавшаяся злобная звезда стала Ядром призрака.

Если Юджин обладал инопланетной красотой, то призрак таил в себе неведомое зло. В его пламени смешались и полыхнули всевозможные цвета, и, когда все цвета смешались, цвет Разрушения превратился в бесцветный белый.

— Хаха. — Призрак погрузился в белое пламя. Положив одну руку на грудь, он рассмеялся.

Всемогущество, которое он ощущал сейчас, было несравнимо с тем, когда он безрассудно вызвал всплеск своей темной силы в Лесу Самар.

— Так вот каково это, — тихо прошептал призрак, глядя на Юджина.

Юджин, окрыленный туманностями и окутанный галактиками, все еще держал руку на груди. В отличие от смеющегося призрака, в его золотых светящихся глазах не было и намека на веселье.

Но сейчас и Юджин, и призрак чувствовали одно и то же.

Они оба были уверены, что смогут убить своего противника.