Онлайн чтение книги Чёртова Реинкарнация Damn Reincarnation
541 Божественное восхождение (2)

Триста лет назад, после смерти Хамела в замке Короля Демонов Заточения в Вавилоне, именно Вермут организовал его реинкарнацию в Юджина.

Однако Вермут не имел никакого отношения к тому, как Агарот перевоплотился в Хамела.

— Это произошло потому, что Агарот был единственным выбором, — тихо пробормотал Юджин, глядя на далекое море. — Может, он и не победил Короля Демонов Разрушения, но, по крайней мере, оставил свой след в ядре Короля Демонов. И в отличие от других богов, он смог сдержать Короля Демонов Разрушения на несколько дней.

Хотя было не так уж много богов, принявших вызов попытаться остановить Короля Демонов Разрушения, среди богов, принявших это задание, только Агароту удалось его выполнить.

Неужели Агарот был настолько силен? Юджин был первым, кто опроверг эту возможность. Действительно, Агарот был одним из сильнейших богов. Кроме того, он был одним из немногих богов, сумевших в одиночку уничтожить несколько Королей Демонов.

Однако среди всех богов, живших в Эпоху Мифов, Агарот не был самым сильным. Среди Древних Богов, не принимавших участия в войне между богами и Королями Демонов, было несколько богов, обладавших большей божественной силой, чем Агарот. Особенность Агарота заключалась в том, что, как и подобает его имени Бога Войны, Агарот был неудержим, когда дело доходило до войны.

Юджин вдруг вспомнил: «Недавно Гавид Линдман сказал, что ему удалось победить Агарота, не так ли?»

Юджин не верил, что Гавид Линдман лжет, но чувствовал, что есть и другие факторы, которые сделали такое возможным. Какие бы методы ни использовал Король Демонов Заточения, чтобы воссоздать его, Агарот, с которым сражался Гавид, не был настоящим. Скорее всего, это была иллюзия, созданная Королем Демонов Заточения на основе того, что он видел и запомнил. Если убрать из Бога Войны все его убийственные намерения и гнев, оставив только умение сражаться, то неизбежно возникнут отличия от настоящего Агарота.

Агарот смог сдерживать Короля Демонов Разрушения так долго благодаря упомянутому убийственному намерению и гневу. В первую очередь, сила и глубина его божественной мощи оказались бесполезны в противостоянии с Королем Демонов Разрушения.

Перед финальной битвой Агарот услышал голоса своих верующих. Он видел, как на его глазах умирали все члены его божественной армии. Тогда, чтобы исполнить последнее желание своей Святой Арии, он сам сломал ей шею.

Именно поэтому Агароту удалось блокировать Короля Демонов Разрушения. Гнев и убийственное намерение подстегнули его желание во что бы то ни стало убить Короля Демонов Разрушения и позволили ему выстоять эти пять дней, проведенные в ядре Разрушения.

— По мнению Древних Богов, было бы слишком рискованным и беспочвенным предприятием доверять людям следующей эпохи, — фыркнул Юджин. — Именно так. Вместо того чтобы ожидать рождения в следующей эпохе того, кто сможет в совершенстве владеть Святым мечом, будет достаточно силен, чтобы стать равным богу, и достаточно искусен, чтобы не только победить Короля Демонов Заточения, но и добраться до Короля Демонов Разрушения, лежащего за его пределами, они решили, что лучше просто реинкарнировать надежный выбор - Агарота.

Его друзья молча слушали.

— Но все прошло не так хорошо, как они надеялись, — пробормотал Юджин с язвительной усмешкой.

Уговоры Древних Богов удались лишь наполовину.

В конце концов Король Демонов Заточения все-таки начал вторжение на континент, как и в Эпоху Мифов. Точная причина вторжения была неизвестна, но тот факт, что Король Демонов Заточения, который так долго хранил молчание, вдруг начал войну, был явным сигналом приближения конца.

— Сиенна, Анис, Молон. Триста лет назад кто-нибудь из вас мог бы представить, что я могу быть чем-то настолько грандиозным, как реинкарнация Древнего Бога Войны из предыдущей эпохи? — спросил Юджин у трех своих слушателей.

Вместо того чтобы ответить сразу, все трое сначала посмотрели друг на друга. Они внимательно вспоминали, как впервые встретили Хамела. Они вспомнили, что язык у него был как грязная тряпка, что он постоянно цокал им, словно пытаясь затеять драку, что вокруг него ходили нехорошие слухи и что Хамел постоянно вызывал Вермута на поединок при каждом удобном случае...

— Не знаю, как насчет Бога Войны, но мне показалось, что ты настоящий идиот, — честно призналась Анис.

— Ты не казался мне достаточно сильным, чтобы тебя приняли в товарищи, но я все равно считал, что в душе ты не настоящий злодей, — также честно высказал свое мнение Молон.

— Я... эм... ну... я думала, что ты немного идиот, но все же... эм... это не было настолько, чтобы я не могла это принять, — заикаясь, ответила Сиенна, вспомнив, что она почувствовала, услышав, как Хамел назвал ее "хорошенькой" во время их первой встречи.

— Вы трое действительно кучка ублюдков, — прорычал Юджин.

Похоже, они изначально смотрели на него свысока даже больше, чем он думал.

Пытаясь успокоить кипящий внутри него гнев, Юджин проговорил: В любом случае проблема была именно в этом. Древние боги надеялись, что реинкарнация Агарота приведет к появлению того, кто сможет утихомирить битву в мире людей, как только он перевоплотится, и начнет собирать головы всех высокопоставленных демонов и королей демонов, как сорняки. Но на самом деле я, как реинкарнация, оказалась не столь впечатляющим, как они ожидали.

Сиенна неловко попыталась утешить его: ...Но даже так... ну... Хамел, ты ведь был достаточно силен, не так ли?

— Быть достаточно сильным было недостаточно хорошо. — Юджин покачал головой, еще раз щелкнув языком. — То, из-за чего половина плана рухнула, - это время. Слишком много времени прошло между началом нынешней эпохи и реинкарнацией Агарота.

Святой меч Альтаир был выкован ради Агарота. Древние боги надеялись, что реинкарнация Агарота будет работать с Альтаиром, чтобы остановить Короля Демонов Разрушения до того, как Королю Демонов удастся снова покончить с миром. Они полагали, что, даже если силы Агарота окажутся недостаточными, если он сможет использовать Альтаир как средство для получения источника божественной силы, собранной из веры всего континента, он сможет достичь того же уровня, что и Король Демонов Разрушения.

Однако прошло слишком много времени, и божественность Агарота померкла. Хотя Хамел был силен для человека, он все же не дотягивал до той силы, которую ожидали Древние Боги. Даже если бы Хамел стал мастером Святого меча, без его божественности ему было бы невозможно использовать всю силу Альтаира.

Нужна была возможность вновь пробудить его увядшую божественность. Ему нужно было провести время, бродя по полям сражений, неоднократно участвуя в битвах, убивая демонов и истребляя Королей Демонов.

Но будет ли Король Демонов Разрушения ждать, пока он закончит все это? Нет, не будет, и Хамел должен был беспокоиться не только о Короле Демонов Разрушения.

Король Демонов Заточения уже объявил о начале войны, но после этого замолчал в Вавилоне. Однако другие Короли Демонов и демоны отказались хранить молчание. Вместо этого им была дана свобода действий: они покинули царство демонов и бесчинствовали по всему континенту, оставляя за собой кровавые следы. Если бы так продолжалось и дальше, человечество было бы уничтожено от рук демонов и Королей Демонов еще до того, как появился бы Король Демонов Разрушения.

Кто-то.

Им нужен был кто-то. Кто-то, кто мог бы выиграть время, пока Агарот не пробудит свою забытую божественность. Кто-то, кто мог бы остановить других Королей Демонов и демонов от уничтожения человечества. Кто-то, кто мог бы дать надежду вместо того, чтобы позволить смирению и отчаянию пропитать мир.

Древние боги знали, какой метод им нужно использовать. Все будет хорошо, если они найдут Героя. Того, кто мог бы стать центром внимания человечества, зажечь надежду на победу и вдохновить людей последовать за ним на поле боя, став основой их вновь обретенной надежды.

Только Герой способен на такое.

Так стоит ли им даровать откровение и создать Героя? Но кого же выбрать? Внутри Света, этой божественной массы Бескорыстия, сформировалось слабое эго, чтобы принять это решение. Если так пойдет и дальше, то все, что они сделали, потеряет всякий смысл. Кто-то должен был выиграть время до пробуждения Агарота, но кого выбрать? Кто сможет выступить в роли Героя, который положит конец этой эпохе отчаяния?

У них были Святые. Если оставить в стороне вопрос о том, можно ли вообще назвать этих несчастных женщин настоящими Святыми, Свет, по крайней мере, не отвергал существование этих Святых. Они считали, что такие существа необходимы для осуществления их планов.

Однако в конечном итоге Свет решил не даровать этим Святым судьбу Героя. И не потому, что им было жалко этих искусственно созданных Святых, а просто потому, что это было неэффективно.

В таком случае, может, лучше выбрать одного из святых рыцарей церкви? Но среди святых рыцарей не было ни одного, кто бы привлек их внимание. Выбрав Героя, они не могли допустить его поражения.

Герой должен служить символом надежды. Он должен быть тем, кто сможет вселить надежду в других и вызвать желание победить.

А что, если они ошибутся с выбором, и их избранный Герой будет повержен и убит Королем Демонов, который даже не был Королем Демонов Заточения? Или, может быть, случится самое худшее, и их Героя убьет не Король Демонов, а обычный демон.

Если такое случится, это приведет к тому, что человечество впадет в отчаяние. Несмотря на бесчисленное множество имен, Свет был единственным божеством, управляющим нынешним миром. Если бы его Избранный герой потерпел поражение, то люди больше не смогли бы верить в своих богов. Поэтому даже если бы им удалось возродить божественность Агарота, если бы мир уже утонул в отчаянии, то... Альтаир больше не смог бы служить с той же мощью Агароту.

— Вы трое уже знаете, что произошло дальше, — сказал Юджин, поднося флягу к губам. — Кто-то внезапно появился, завладел Святым мечом и стал Героем.

Впервые он появился в северных снежных полях среди группы заключенных, которых везли в царство демонов. Если бы все пошло так, как было задумано, все эти пленники погибли бы, будучи использованными в качестве жертв черным магом или превращенными в игрушку демонов. По крайней мере, так бы и случилось, если бы не произошло нечто чудесное.

Один из пленников, молодой парень, который до этого не представлял никакой угрозы, вдруг выхватил меч у одного из стражников и зарубил всех демонов и черных магов, входивших в караван.

— Вермут, — задумчиво пробормотал Молон.

Это был Вермут Лайонхарт.

Молон до сих пор не мог забыть тот момент, когда впервые встретил Вермута.

На одном из снежных полей, по которым бродило племя Байар, Вермут, с которым Молон столкнулся в тот день, не произвел на него впечатления льва, как можно было бы предположить по имени героя. С его матовыми седыми волосами и золотистыми глазами, призрачно светившимися на фоне метели, Вермут произвел на Молона впечатление голодного снежного волка.

Вермут не мог с самого начала просто пойти и взять Святой меч. Сначала Вермут начал свой путь с того, что сделал свое имя широко известным. Для этого он вместе с Молоном и племенем Байар бесчинствовал в снежных полях. Вместе они разрушали крепости демонов, рушили подземелья черных магов и освобождали пленников, которых перевозили по снежным полям.

Путешествуя по бескрайним и пустынным снежным полям, они нашли множество людей, которые были вынуждены скрываться, спасаясь от демонов. Вермут собрал всех этих людей и защищал их, пока вел в безопасное место.

После этого слухи о его действиях стали распространяться без всякого участия Вермута, быстро породив слухи о молодом герое, появившемся в снежных полях. Некоторые из тех, кто распускал слухи поспешнее, даже утверждали, что этот молодой герой и есть тот самый Герой, которого Свет послал вниз, чтобы спасти мир.

— Я помню это, — рассеянно пробормотала Анис. — В то время Юрас предпринимал всевозможные попытки каким-то образом вытянуть Святой меч. Я тоже попыталась извлечь Святой меч, но, как и следовало ожидать, потерпела неудачу, и бесчисленное множество других святых рыцарей и священников получили приказ попытаться сделать это вместе со мной. Среди простых верующих все те, кто, как известно, сильно верит в Свет, также получили шанс предстать перед Святым мечом.

Однако никому не удалось достать Святой меч. В этих условиях слухи о Вермуте стали доходить до церкви.

Неважно, верил ли он в Свет на самом деле. Церковь решила, что миру нужен такой герой, как Вермут, чтобы дать ему надежду.

— В конце концов Папа той эпохи лично выступил с заявлением, и вскоре сэр Вермут и Молон прибыли в Юрас, — вспоминала Анис.

Как и Молон, Анис отчетливо помнила внешность Вермута в тот момент, когда она впервые встретила его, когда он уверенно вошел в Святой престол. Его аккуратно зачесанные седые волосы и чистый белый плащ, который он носил на плечах, производили впечатление, а золотые глаза излучали мягкое сияние.

Все это время Анис испытывала неприязнь и скептицизм по отношению к Свету, но стоило ей увидеть Вермута, как у нее возникли инстинктивные мысли о нем. Она сразу же почувствовала, что этот человек действительно является Воплощением, посланным Светом для спасения этого мира, и он не может быть никем иным, как сказочным Героем.

Именно таким священным и святым был облик Вермута в тот момент. Золотистый свет, мерцавший в его глазах, был подобен лучам рассвета надежды.

— Свету было что сказать, — добавил Юджин, выливая остатки ликера себе в глотку. — Поначалу он не собирался назначать Вермута Героем. Ведь с того момента, как он впервые увидел Вермута, у него возникло ощущение, что Вермут определенно не человек.

Остальные молча переваривали эту информацию.

Юджин пожал плечами: Однако Свет не смог предотвратить то, что произошло дальше. Вермут завладел Святым мечом и силой вырвал его.

Юджин знал, что за этим кроется правда. Святой меч ни разу не признал Вермута своим хозяином. Тем не менее Вермут смог овладеть Святым мечом. Чтобы овладеть им, Вермут запечатал Свет Святого меча. Свет, который излучал Святой меч после того, как Вермут его достал, был не более чем слабым послесвечением, оставшимся после того, как Свет меча просочился сквозь печать. Только после того, как клинок был сломан в битве Юджина с призраком, Святой меч вновь обрел свое первоначальное сияние.

— До самого конца Свет все еще отказывался признать Вермута Героем, но ему не оставалось ничего другого, как пойти на компромисс с действиями Вермута. Хотя Вермут и не был человеком, он, по крайней мере, не выглядел врагом. Поэтому, взяв в руки Святой меч, Вермут начал действовать как Герой, а затем, найдя меня, перешел к уничтожению Королей Демонов, — спокойно поведал Юджин.

Но что же побудило его к такому поступку? Что именно узнал Вермут, что заставило его обнаружить Хамела?

— Свет не мог определить истинную сущность Вермута, но он чувствовал, что Лайонхарт разделяет те же желания, что и он. Поэтому Свет позволил Вермуту продолжать делать то, что он делал. Надеясь, что когда-нибудь, в конце концов... я вновь пробужу свою божественность, — со вздохом сказал Юджин.

Однако до последних минут жизни Хамел так и не смог пробудить свою божественность. Ему так и не удалось завладеть Кольцом Агарота, и он не смог пережить их восхождение на Вавилон.

Но почему так произошло?

Чем отличались жизни, прожитые им как Юджином Лайонхартом и как Хамелом Динасом?

Юджин знал ответ на эти вопросы. Кольцу Агарота всегда было суждено так или иначе оказаться в руках Юджина. Как реинкарнация Агарота, Юджин всегда должен был воссоединиться с Кольцом Агарота тем или иным способом, даже если его божественность уже угасла.

Однако Хамел ни разу не пересекался с Кольцом Агарота при жизни.

— У Света была своя идея, почему это так, — усмехнулся Юджин, отставляя пустую флягу с ликером. — Он сказал, что моя судьба как реинкарнации Агарота могла измениться из-за того, что я встретил Вермута.

Свет никогда не предусматривал в своих планах присутствие существа, известного как Вермут. Возможно, Лайонхарт вообще не был тем существом, которое должно было стать частью судьбы этого мира. Даже если это означало, что сам мир должен был быть сбит с курса Вермутом, в конечном итоге Вермут был тем, чье существование противоречило всему разумному.

— Почему Свет не открыл тебе правду заранее? — спросил Молон с жестким выражением лица. — В конце концов, Свет был тем, кто знал о тебе больше всех. Даже если божественность Бескорыстия не позволяет ему быть активным, ты сказал, что он все еще может проявлять эгоизм в моменты необходимости. В таком случае разве он не мог рассказать тебе с Анис правду?

— Идиот, — усмехнулся Юджин. — Если бы этот ублюдок по имени Свет вдруг пришел и сказал мне: "На самом деле ты реинкарнация древнего Бога Войны", думаешь, я бы просто сказал: "О боже, так я на самом деле Бог!" и поверил бы ему?

— А… — Молон сделал паузу, не зная, что сказать.

— Я бы, естественно, отверг это как полную чушь. И ладно, допустим, я дал ему большую свободу действий и решил поверить в это утверждение; что бы я мог сделать, даже если бы поверил? — риторически вопрошал Юджин.

Даже если бы Юджин знал правду заранее, это ничего бы не изменило. Без Кольца Агарота или путешествия в бездну в глубине Южных морей Хамел все равно не смог бы возродить свою утраченную божественность.

— Вот почему они не могли ничего сказать. Я имею в виду и Вермута, и Свет. Никто из них не мог мне ничего сказать, пока я сам не пробудил свою божественность, — признался Юджин.

Однако триста лет назад Хамел не смог осознать свою божественность до самого конца, потому что его судьба уже была кардинально изменена.

Вермут тоже должен был это знать. Но если бы Хамелу удалось выжить и добраться до верхнего этажа Вавилона, все сложилось бы иначе?

— Итак, в конце концов... — тихо пробормотала Анис, прежде чем испустить долгий вздох.

Она разочарованно посмотрела на свою пустую флягу. Ее сердце наполнилось чувством депрессии и тоски, и ей отчаянно захотелось выпить.

— ...Значит ли это, что даже Свет ничего не знают о сэре Вермуте? — уточнила Анис.

— Он сказал, что если кто-то в этом мире и знает, кто такой Вермут, то только Король Демонов Заточения, — проворчал Юджин, снова цокнув языком. — Но даже если это и так, он, похоже, смутно догадывается об истине.

— А ты не мог бы попросить его сказать, о чем он догадывается? — спросила Анис.

Юджин покачал головой: Мне показалось, что он сказал бы мне, если бы я спросил, но я не хотел этого слышать.

— Почему? — нахмурилась Анис.

Юджин вздохнул: Потому что он не был в этом уверен.

То же самое относилось и к Юджину. Он и сам смутно догадывался об истинной личности Вермута, но слишком многое оставалось неясным.

Вермут умел пользоваться Лунным клинком. Он обнаружил несколько видов оружия, которые не были созданы в этом мире. Он также мог использовать различное оружие, принадлежавшее другим Королям Демонов. Наконец, Вермут с самого начала знал, что Хамел - реинкарнация Агарота, и поэтому пригласил его стать своим спутником.

— Я получу полный ответ от Короля Демонов Заточения, — поклялся Юджин.

Он узнает правду о Вермуте и о Клятве. А еще он узнает, что им нужно сделать, чтобы спасти Вермута. Юджин даже планировал приставить нож к горлу Короля Демонов Заточения, задавая эти вопросы.

— Хамел, у меня есть... Это всего лишь личный вопрос, но... — неуверенный голос Анис прервался на вопросительном тоне, и она с опаской посмотрела на Юджина.

— Это там, — Юджин поднял палец и указал в сторону далекого моря. — Если какое-то место и можно назвать раем, то это место ближе всего к нему.

— ...А? — Анис растерянно огляделась.

— Все души, присягнувшие тому или иному богу, в конечном итоге попадают в это место, — сказал Юджин.

«И так до самого далекого моря».

Юджин вздохнул: Альтернативное измерение, связанное с этим местом, - гробница Древних Богов, Святая Земля нынешнего Бога и самое близкое к раю место в этом мире.

Реинкарнация была неоспоримым фактом. Даже Король Демонов Разрушения не смог разорвать цикл реинкарнации. Только Короли Демонов могли вырвать душу из цикла реинкарнации и не дать ей вернуться в этот цикл. И среди всех Королей Демонов самым уникальным и особенным примером был Король Демонов Заточения. В отличие от остальных, которым требовалось связывать жертву договором, Король Демонов Заточения мог обмотать души своими цепями и заключить их в тюрьму, даже если они не заключали с ним договор.

— Ничего особенного, — описал Юджин. — В конце концов, это всего лишь временная перевалочная база, где душам приходится пережидать реинкарнацию. Однако было бы неправильно называть его раем. Души, которые были загрязнены или повреждены во время пребывания в этом мире, очищаются Светом во время пребывания на небесах, а затем отправляются на реинкарнацию.

Можно даже описать это как некий добродетельный цикл. Конечной целью Света, имеющего бесчисленное множество различных названий, было расширение своей божественной силы за счет все большего увеличения веры, которую он собирал с мира. С помощью этих механизмов Древние Боги планировали уничтожить Короля Демонов Разрушения, предоставив Агароту возможность использовать всю божественную силу, которую они культивировали в течение этих бесчисленных и долгих циклов.

Известно, что в течение нескольких мгновений после смерти душа человека все еще обладает сознанием. Ведь если бы в момент смерти люди превращались в бездумные существа, то не было бы таких вещей, как призраки или нежить. Именно из-за этого феномена Свет создал все свои истории о небесах. Он хотел извлечь все до последней капли веры из душ, которые хлынут в загробный мир, привлеченные концепцией рая.

Анис не могла удержаться от того, чтобы не открыть рот в замешательстве.

— Значит, рай на самом деле был создан не из чистой любви Света к человечеству?

— Фууух... — Юджин испустил еще один долгий вздох.

Но разве можно сказать, что Свет не испытывал любви к человечеству? Главным желанием Света было предотвратить Разрушение мира. Этот обман был совершен для того, чтобы спасти мир и живущих в нем людей. Это была единственная мотивация Света. Но даже несмотря на это, Свет все равно позволял своей Церкви творить в этом мире всякую чушь, закрывая глаза на то, как ее последователи проводили эксперименты над людьми, преследовали другие религии и даже охотились на тех, чье единственное преступление заключалось в принадлежности к другим конфессиям.

Поскольку некоторые из преступлений церкви могли оказаться необходимыми для спасения мира, Свет позволил им продолжаться. Таким образом, Свет можно назвать монстром, призванным защищать человечество.

— Если рай действительно существует, то этого достаточно, — закрыв глаза, тихо прошептала Анис.

Объяснение Юджина позволило Анис избавиться от всех тревог и сомнений, которые она питала на протяжении последних сотен лет. В этом мире действительно существовало такое понятие, как рай. Свет, которому она когда-то посвятила себя и которому теперь поклонялись бесчисленные другие, действительно, в той или иной степени, оставался богом.

— Что ж... когда я приду туда в следующий раз, мне придется переделать это место, — пробормотал Юджин, поднимаясь на ноги. — Пусть оно действительно будет похоже на рай, которым должно быть.

— Хамел, ты действительно можешь сделать что-то подобное? — удивленно спросила Анис.

— Если не получится, тогда я просто попрошу его сделать это за меня, — сварливо фыркнул Юджин. — Он ведь ни за что не откажет, верно? В конце концов, это он без разрешения реинкарнировал меня и поручил мне нелегкую участь истребить Заточение и Разрушение, чтобы спасти мир.

Именно поэтому Юджин чувствовал, что не может отпустить свои прошлые связи. Бесчисленное множество людей пожертвовали собой ради того, чтобы он смог добраться до сегодняшнего дня. Они доверили Агароту, Хамелу и Юджину мерцающую искру надежды, которая продолжала гореть до сих пор.

— Ну что ж, начнем? — Юджин повернулся к Молону и спросил, вытаскивая из плаща Левантейн. — Для начала опустись на одно колено.

— Мне действительно нужно вставать на колено? — спросил Молон с мрачным выражением лица.

Подумать только, Молон мог проявить такую упрямую гордость.

— Нет... Думаю, тебе нет нужды вставать на колено, — согласился Юджин, решив уважать гордость Молона.