Онлайн чтение книги Цикл историй: Межсезонье Monogatari Series: Off Season
20 - 28

На оставшемся пути вдоль склонов горы Ониай, первой из трёх гор Ога, я больше не сталкивалась с какими-либо серьёзными трудностями, которые следовало бы отметить особо.

Ну, оно и понятно: мне пришлось пережить, без сомнения, самое ужасное, что только может застигнуть человека в горах — внезапную встречу с медведем, — поэтому следующая неприятность, чувствуется, должна быть как минимум на уровне, если не хуже, чтоб удостоиться упоминания.

После того как те медведи всем своим уютным семейным кругом поглядели на меня как на угощение, проблема добыть еду прекратила казаться такой уж насущной: воды хватает, рис есть — чего ещё желать?

Всё остальное — излишество.

Жива — и слава богу!

Но хоть со мной и не приключилось ничего, стоящего описания, а тем не менее хотелось бы сказать, что тропа, пролегающая через гору Ониай, была едва проходимая, — это я поняла сполна, прошагав по ней много часов.

Думаю, окунуться в водопад — чисто символическая цель в конце моего пути; судя по всему, учитель, отправив меня в горы, хотела тем самым добиться, чтобы я закалила свой дух и разум, однако тело тоже не осталось без работы: лазание по горам хорошо тренирует мускулатуру.

«Буду подниматься в стойке на руках: сил во мне — немерено!» — говорила прошлая я, взволнованная предстоящим походом… Скормить бы тебя медведям за такие слова!

А ещё лучше — белкам!

«Поумерь свой пыл! — хотелось пожурить себя прошлую. — Радуйся, что пока можешь идти по асфальту!»

Понадобилось немало времени, прежде чем я поняла, какая же это благодать — ходить по ровной поверхности; примерно тогда же пришло осознание, до чего полезно иметь в руках палку, хотя ранее я думала: «С палками ходят только новички, помешанные на снаряжении для альпинизма», причём сама была даже хуже любого новичка.

И пускай это на самом деле не лыжная палка, а японский меч, но всё равно.

Обнажённый японский меч.

Его дала мне Блонди с Пучком.

— Коли медведь вдругорядь на пути твоём встанет, наберись-ка мужества зарубить да слопать его! Чай, сдюжишь: едва ли он тебя такую задерёт! Просто таскай меч с собой: он одним наличием своим уверенность придаст.

Девушка всё убеждала взять его, но мне казалось, что, в отличие от карты или того же колокольчика, такую дорогую вещь я брать не должна, хоть меня и просят принять её (да и, по-моему, «просто таскать меч с собой» — более чем опасно), так что пыталась всеми правдами и неправдами отказаться…

— Да ты ж и не по прямому его назначению обращаться можешь: глянь-ка — чем тебе не палка? — сказала она под конец и нахрапом всучила меч (какая нахрапистая!). — Поди, вбила в голову, мол, каратистке не с руки — противоречит-де взглядам — носить оружие, так ты мозгами-то пошевели-ка своими: где ж это видано, чтоб в горы — и без чего-нить режущего, хошь бы и какого ножа, — так дела не делаются!

Ну-у, вообще-то она права.

Кроме того, учитель не запрещала мне применять оружие, хоть я и каратистка.

Человек, говорят, стал разумным, когда взял в руки палку… М-м?

…А разве я упоминала в разговоре, что занимаюсь карате?

— Н-но как же вы спуститесь с горы, если отдадите меч мне, — неужели не страшно?

— Покойно спущусь. Я ж и без него вона что… э-э, не то… С моими-то силами я эдаких реплик понаделать тьму-тьмущую… То бишь у меня там в запасе ещё есть, — вот что я хотела сказать, да.

Понятно.

Я ничего не поняла, но переспрашивать не буду.

Кажется, будто горы —родная стихия той девушки… Она вон даже запасное снаряжение взяла, — мы с ней явно подготовились по-разному.

В общем, я решила воспользоваться её добротой.

Но не как ушлый и расчётливый профи, а как мягкий и простодушный дилетант.

Любой человек, занимающийся кэндо[✱]Современное искусство фехтования, ведущее свою историю от традиционных самурайских техник владения мечом., наверняка разозлился бы на меня, узнав, что я использовала японский меч, да ещё и без ножен (что лишь усугубляет вину), как опору, но выбора не было — лишь бы выжить! — тут и меч променяешь на палку.

Признаться, я рада, что воспользовалась добротой той девушки. Как же хорошо иметь прочную палку, когда лазаешь по крутым склонам: на неё можно перенести часть веса, чтоб устойчивее ступать!

С мечом почему-то сразу стало так легко!

Прям не хотелось с ним расставаться!

Я подумала, нужно найти хорошее оправдание на случай, если не посчастливится по пути столкнуться с другими альпинистами: всё-таки со стороны заметно, что «палка» выглядит как обнажённый японский меч (более того, это же был реальный обнажённый японский меч), но, слава богу, я перешла гору Ониай, первую из трёх, даже ни с кем не поздоровавшись, кроме Блонди с Пучком, то есть больше никого так и не встретив.

Первый этап пройден!

Учитывая, что туристки из заграницы приехали полазать по этой горе, она должна быть более знаменитой и посещаемой, чем мне казалось ранее, однако эти двое (эм-м, они вроде бы двоюродные сёстры?) скорее профессиональные альпинисты, даже «горные маньяки», чем обычные туристки…

Такой вывод напрашивался сам собой: горная тропа на протяжении всего пути то исчезала, то снова появлялась, некоторые места были довольно трудными, — явно не вариант для простых любителей активного отдыха… Ладно, как бы то ни было, мой первый день подошёл к концу!

Фух!

Было несколько непредвиденных моментов, вернее, почти ничто не пошло так, как я себе это представляла, но в итоге всё более-менее образумилось… Ночью надо хорошенько отдохнуть, набраться сил и энергии, чтоб завтра утром отправиться покорять вторую гору — пик Сенсин!

Я полезла в рюкзак и достала спальник.

То есть спальный мешок.

Пока собиралась в поход, думала: «Может, лучше взять с собой палатку?» — но потом решила, что она только увеличит нагрузку, да и жирно вообще целую палатку на одного человека, так что остановила свой выбор на спальнике.

У меня были некоторые опасения насчёт того, получится ли как следует выспаться на склоне горы, но я весь день, с раннего утра до позднего вечера, провела на ногах и до того устала, что заснула таким крепким сном, каким, казалось, и не спала никогда. Любоваться красотой природы или смотреть на усыпанное звёздами небо просто не осталось сил; я свернулась клубочком, лёжа на жёсткой голой земле, и засопела.

Никто и ничто не тревожило мой отдых.

Мне даже ничего не снилось.