Онлайн чтение книги Я развратила хорошенького главного героя-мужчину I Corrupted The Good Male Protagonist
1 - 57

— Анастасия, твоя семья скоро вернётся. Конечно, это прекрасно – сделать перерыв, но Графиня, которую я знаю, – это та, кто берёт за правило пытаться навести порядок в неспокойные времена. Она всё это время упорно трудилась, чтобы поддерживать твою повседневную жизнь, верно? Я уверен, что Графиня начнёт думать о возобновлении ваших общих уроков, как только вернётся. Но даже если она не сделает этого немедленно, если ты покажешь, что у тебя есть какая-то надежда и ты работаешь над своим будущим, она может передумать. 

Я колебалась, не желая отвечать слишком поспешно. 

Когда у Анастасии впервые обнаружили неизлечимую болезнь, некоторые высказали мнение, что ей было бы лучше уехать из столицы, чтобы выздороветь. 

Однако её мать сразу же воспротивилась этому. 

Её дочь заперлась в своей спальне и не хотела выходить. Если бы её отправили в сельскую местность, она бы только ещё больше изолировалась. 

Адель был прав. Несмотря на то, что Анастасия была воспитана как дворянка с рождения, и её тело, естественно, следовало надлежащему этикету, я не имела полного представления обо всех её знаниях. 

Конечно, по мере того, как я продолжала ассимилироваться с Анастасией, всплыли некоторые воспоминания о её прошлом. Однако это были лишь разрозненные фрагменты. 

— Я приобрёл довольно много знаний. Я хотел бы предложить тебе помощь в этом... 

Адель выражал своё желание помочь мне учиться, чтобы я могла получить проходной балл от моей матери. 

— Т-ты можешь дать мне несколько быстрых, интенсивных уроков? 

— Я сделаю всё, что в моих силах, – страстно поклялся Адель. 

Хэй. Я та, кто будет учиться, понимаешь... 

Адель послал мне извиняющийся взгляд, когда я игриво и сердито посмотрела на него. 

— Так что, пока твоя семья не вернётся, давай, по крайней мере, сделаем всё, что в наших силах. В противном случае я думаю, мой отец действительно может упасть в обморок. Он неоднократно просил меня расставить приоритеты перед тем, как он уехал. Он даже сказал, что ему наплевать на то, что я выступаю в качестве доверенного лица главы семьи, так как семья в любом случае не будет разрушена, и просто бросить это насовсем... 

— П-поняла. Думаю, я просто буду терпеливо ждать. 

Думая о своём крёстном отце, который, должно быть, был потрясён после того, как я, наконец, выплеснула всё, что копилось внутри меня, я охотно кивнула. 

Адель одарил меня чарующей улыбкой. 

— Спасибо тебе за понимание. На самом деле, я слышал, что мой отец лично посетил Маркиза перед его отъездом и попросил его на этот раз не доставлять ненужных хлопот. Он также в частном порядке связался с Его Величеством. В настоящее время никто не должен приближаться к поместью Герцога. 

— Угх, он, должно быть, был в сильном шоке... 

Честно говоря, даже если бы Герцог не решил сделать Аделя моим временным опекуном, я не планировала делать ничего рискованного. 

Несмотря на то, что я потратила весь день на подробное обсуждение того, что сказал Рэйли, у меня всё ещё не было чёткого плана действий, и сбор информации был не тем, что я могла сделать в одиночку. 

Несмотря на то, что Адель заглянул в воспоминания Рэйли, он не нашёл ничего существенного. Нам ещё предстоял долгий путь. 

— Хорошо. На самом деле я доволен. 

Он говорил добрым голосом с оттенком смеха. Я моргнула. 

— ...Правда? 

— Мой отец никогда не уходил и не оставлял меня одну на длительный период времени. Всякий раз, когда случалось что-то неизбежное, что требовало, чтобы мы были порознь, он обычно оставлял множество людей, чтобы следить за мной. Но на этот раз он сказал, что верит в тебя, поэтому ничего не сделал. В каком-то смысле мы стали опекунами друг друга. 

Боже мой. Это действительно лучший комплимент на свете. 

Чувство облегчения постепенно начало распространяться по моей груди. Мои губы продолжали пытаться раздвинуться в улыбке. 

Переполненная эмоциями, я прикрыла рот рукой. 

Было очевидно, что ситуация начинает понемногу меняться. 

В следующий раз, когда я увижу Линетт и Ольгу, мне придётся купить им немало вкусной еды. 

Это было где-то около полуночи. Прошла почти неделя, и это было близко к тому времени, когда Герцог Фридрих обещал вернуться. Но моя семья по-прежнему не проявляла никаких признаков возвращения. 

...Должно быть, что-то случилось. 

Я старалась выглядеть понимающей, пока заставляла себя лечь спать. 

Но даже после того, как я накрылась одеялом, я всё ещё не могла заснуть. 

Знания, которые я старательно запихивала в свой мозг, грохотали у меня в голове. 

Адель был учителем, переполненным энтузиазмом. Он пришёл к выводу, что если я не смогла должным образом усвоить то, чему меня учат, то проблема была не во мне, а скорее в его собственных инструкциях. 

Благодаря этому я старалась сосредоточиться, чтобы Адель не засиживался всю ночь, пересматривая свои методы обучения. 

Позже Линетт и Ольга прислали мне письмо протеста с просьбой прекратить учёбу. Я написала ответы им обоим с большой осторожностью. 

Я сказала им, что всегда могу присоединиться к ним за чашкой чая, но они запоздало притворились внимательными и сказали, что потерпят это несколько дней. 

Они попросили меня расчистить свой график через две недели, так что было очевидно, что вместо этого они решили строить планы на будущее. 

Во время наших уроков Адель вкратце рассказал мне историю, но он также показал мне, как скрыть это, когда я оговариваюсь или допускаю ошибку. 

Поскольку у меня практически не было общественной жизни, мой публичный имидж ещё не был чётко определён. 

Я в шутку спросила Аделя, к кому мне следует подлизываться, чтобы беспрепятственно войти в высшее общество, и после некоторого раздумья он поделился со мной своими истинными мыслями по этому поводу. 

— Анастасия, ты не должна обращать слишком много внимания на то, как другие воспринимают тебя, только столько, сколько требуется по правилам. Ты хороший человек, и тебе не нужно тратить своё время и энергию на недружелюбных людей. Дворяне в любом случае больше ценят статус семьи, чем личность. И я надеюсь, что в конечном итоге ты не будешь чувствовать то же самое, что и я. Разве это эгоистично с моей стороны так думать? 

Зная, как много мыслей Адель, должно быть, вложил в эти слова, я сразу же сказала ему, что буду делать так, как он сказал. 

Я пообещала ему, что если кто-то попытается польстить мне неискренним подарком, я проигнорирую его, а если кто-то затеет со мной драку, я отвечу ему своей собственной детской натурой. Адель пробормотал, что мне нужно стать ещё ближе к Линеттии Блисс. 

Почему-то мне показалось, что Аделю действительно понравилось бы, если бы я устроила огромный беспорядок... может быть, больше, чем злодейка. 

В любом случае Адель выглядел удовлетворённым. Он даже сказал, что сделает мне подарок. 

— Угх. Я не могу уснуть. 

Я ударила кулаком по подушке, превратив её в бесформенное месиво. Мне казалось, что так я не смогу уснуть всю ночь. 

Устав ворочаться с боку на бок, я глубоко вздохнула. Внезапно снизу донёсся громкий грохот. 

— Ч-что это было? 

Вор? Это же не так, да? Вздрогнув, я сбросила одеяло и встала. Когда я открыла дверь, Ирина оглянулась на меня с таким же недоумением. Я пулей помчалась вниз по лестнице. 

Несколько человек уже собрались в коридоре на втором этаже. 

Черноволосый мужчина лежал лицом вниз среди группы людей, которые, предположительно, были магами. Они выглядели как куча тряпья. 

— Урп. Меня сейчас вырвет. Ненавижу телепортацию. 

Лежа ничком на земле и тяжело дыша, Оскар Синклер едва сумел поднять голову. 

Он выглядел совершенно измождённым. 

Мои глаза расширились. 

— Брат? 

— Давно не виделись, сестра. Я скучал по тебе. 

Мой брат без особого энтузиазма помахал мне рукой, прежде чем в конце концов убежал блевать. 

Маги, с другой стороны, перенапряглись, последовательно используя магию телепортации, и, похоже, у них уже даже не было энергии, чтобы блевать. 

Несколько слуг отвели магов, которые были на грани обморока и потери сознания, в другую комнату. 

Тем временем братец Оскар, вернувшийся после опорожнения содержимого своего желудка, растянулся на диване. Его ноги были достаточно длинными, чтобы занять большую его часть. 

— Как у тебя дела? У тебя всё хорошо? Ты скучала по мне? Я тоже, сестрёнка. Хорошо. Наверное, мне стоит что-нибудь съесть. 

Брат болтал без умолку, следуя за потоком своего сознания. Он достал из нагрудного кармана холодный кусок хлеба и сунул его в рот. 

Я подумала о его поистине потрясающем аппетите, когда села напротив него. 

— Брат, не прошло и пяти минут с тех пор, как тебя вырвало. 

— Вот почему я должен вновь наполнить себя. В любом случае который сейчас час? 

— Двадцать минут до полуночи. 

— Я был на волосок от смерти. 

Мой брат прожевал ещё немного хлеба. Я окинула взглядом тихую комнату. 

— ...Мать и отец? 

— Они в другом месте. 

— П-поняла... 

Я слегка нервничала. 

— Тогда, когда они вернутся? 

— Понятия не имею. 

Я уставилась на свои ладони. Моя бледно-белая кожа была прозрачной, как всегда, но мой разум был не настолько ясным. 

Держа хлеб в одной руке, Оскар внезапно сунул мне в руки маленькую коробочку. 

— Вот. Подарок. 

Оскар Синклер был человеком с добрыми глазами, поэтому он производил впечатление дружелюбия, просто улыбаясь. 

С чёрными волосами и тёмными глазами он был похож на нашу мать. Он не был особенно красив, но из-за его беззаботного характера все его социальные отношения были довольно беззаботными. 

— Спасибо. Я открою её позже. 

Я приняла коробочку, не глядя на неё. Она была лёгкой, как пёрышко. 

Что-то вскипело во мне. Мой рот двигался сам по себе, прежде чем я даже осознала это: 

— Что было такого важного, что родители ещё не вернулись? Разве они не хотят своими глазами увидеть, как у меня дела? 

Мой брат не ожидал, что я так прямо выражу своё разочарование. Его глаза расширились. 

Наши глаза встретились на короткое мгновение, прежде чем я быстро отвернулась. 

— ...Хэй. Сестра? 

Я перевела дыхание. 

— Конечно, это всё ради меня, да? Я понимаю. Так как они любят меня... 

Это был тот тип любви, когда они могли оставить всё позади, чтобы найти лекарство для своей больной дочери. 

Любовь, которая доставляла лекарства, но не оставалась рядом с ней, чтобы заботиться о ней... Любовь, которая была односторонне передана на расстоянии, как будто её швыряли в неё...  

Это была та любовь, которую Анастасия Синклер получала всю свою жизнь. 

Это была любовь, но не любовь. Это была, как ни парадоксально, невероятная преданность и «черта», которую никто не переступал. 

— ...Я сказала что-то глупое. Спокойной ночи, брат. Рада была тебя увидеть. 

Я встала и пошла прямо вверх по лестнице. Внезапно Оскар подбежал ко мне и обнял за плечи. 

— Похоже, моя сестра действительно скучает по нашим родителям. На самом деле, это должно было быть очевидно. Мне так жаль, что я этого не понимал. 

Он сразу же признался мне со своей характерной доброй улыбкой: 

— Я люблю тебя, Настя. 

Странное ощущение поднялось по всему моему телу. Должно быть, у меня было действительно странное выражение лица, потому что мой брат неловко убрал руки. 

— Хэй, ты не должна смотреть на меня с таким презрением. 

Мне было так стыдно, что волосы на моём теле встали дыбом. Как я должна была реагировать, когда моя семья сказала, что любит меня? 

Я планировала сократить дистанцию между нами, постепенно заводя с ними всё больше и больше разговоров. 

Однако Оскар мгновенно преодолел эту стадию, так что я понятия не имела, как реагировать. 

Я должна начать с того, что скажу, что я тоже его люблю, да? Я заставила свои замёрзшие губы открыться. 

— Я-я т-тоже. Я л-лю... это... ух... 

Мой голос дрожал, как сумасшедший. 

— Лю... люблю... Чёрт! Почему ты вдруг так со мной поступаешь? И я же просила тебя не называть меня так, не так ли? 

В конце концов, я была так потрясена, что совершенно потеряла самообладание. 

Мой брат начал громко смеяться. 

— С этого момента я собираюсь начать открыто выражать, как глубоко я забочусь о тебе. Привыкай к этому. 

Мой брат был на грани того, чтобы упасть от смеха. Я же умирала от смущения.