Онлайн чтение книги Мой возлюбленный угнетатель My Beloved Oppressor
1 - 49

[…Поэтому, пожалуйста, объявите в Конгрессе, что Падания вступит в войну как союзная сила.]

В конце предложения была поставлена точка. Хайнер какое-то время смотрел на эти слова. Отправной точкой будущих бесчисленных жертвоприношений стало всего одно написанное им предложение.

Он собрал свои бумаги, передал их секретарю и встал. Главнокомандующий потёр усталые глаза, и его зрение замутнилось, а затем снова прояснилось.

Он надел пальто и вышел в коридор. Стук его ботинок эхом отдавался в холодном тёмном коридоре.

«— Но если бы это было так… я бы сказала тебе ещё три года назад».

Войдя в главное здание, он внезапно остановился как вкопанный. Хайнер нечаянно попытался приложить руку к уху.

 «— Ты достиг своей цели, и тебе больше не нужно меня обманывать».

Это случилось снова. Без всякого предупреждения, без всякого времени. Следы и воспоминания об Аннет появились внезапно, как бред или звон в ушах, мучивший его.

 «— Я даже не знала, что…»

Хайнер сжал кулаки. Затем он сделал ещё один шаг.

 «— …Я любила тебя все эти годы».

Его взгляд потемнел и опустился. Низкий ропот вырвался наружу, как холодное дыхание.

— Ложь…Ты никогда не любила меня. Даже когда я был единственным, кто остался у тебя, ты никогда не любила меня.

В прошлом такая галлюцинация была бы лёгким развлечением, в браке — не более чем очередное объятие. Сейчас же в этом не было ничего нового. Это был факт, который он болезненно осознавал в течение очень долгого времени.

«Как такая женщина, как ты, могла любить меня?»

— Ха.

Хайнер усмехнулся. Было смешно видеть, как он говорит сам с собой об истории, которая уже давно закончилась.

Он всё больше сходил с ума. Он задавался вопросом, сможет ли сохранить своё положение главнокомандующего с таким потрёпанным разумом.

С самого начала этот особняк был построен для одной женщины. Теперь её здесь не было, остались только мрачные стены.

Хайнер остановился перед большим окном и выглянул в сад. Его внимание привлёк огромный белый фонтан. Это был тот самый фонтан, на который Аннет смотрела, сидя на скамейке.

В прошлом Хайнер иногда замечал её сидящей там по пути в этот коридор и обратно. Затем он останавливал свои беспокойные шаги и некоторое время наблюдал за ней.

Отсюда ему была видна только спинка скамейки, но он наблюдал за ней с большой ловкостью и настороженностью, как робкий любовник, таящийся в кустах.

Взгляд Хайнера, плавающий в моментах прошлого, затуманился. Ему вдруг стало интересно, как выглядело её лицо, пока она сидела на этой скамейке.

Счастливой или умиротворенной он её вообще не представлял. Лицо, которое он видел последние три года, было окрашено тёмными красками.

Переведя взгляд, он увидел отражение собственного лица в отблесках окна. Бесстрастное лицо было похоже на мертвое гигантское дерево. Он молча шевельнул губами.

— Ты счастлива сейчас?

***

Радио весь день вещало о войне.

Говорилось о том, что Франция вторглась на западный фронт Аслании быстрыми манёврами и без всякого объявления войны. В сообщении упоминалось, что Падания до сих пор не продемонстрировала явного военного движения.

Если не считать хаоса в мире, жизнь Аннет протекала без особых перемен. Она ещё не очень хорошо владела ножом, в доме пахло младенцем, а на ближайшем рынке, как всегда, было шумно.

Но теперь везде шли слухи, что Падания скоро будет полностью вовлечена в войну. Аннет смутно предчувствовала конец мирной жизни.

Пока она складывала бельё, она услышала звук поворота ключа. Был ещё ранний вечер. Она с любопытством посмотрела на дверь.

В комнату вошла Кэтрин. Почему-то она выглядела немного нервной, в отличие от обычного. Аннет встала с озадаченным выражением лица.

— Кэтрин? Вы уже дома?

— А, э-э, я закончила работу немного раньше.

Это было странное оправдание. Какая фруктовая лавка закроется так рано?

— Вот как…?

Аннет села без дальнейших вопросов. Кэтрин сняла пальто и огляделась.

— Оливия спит?

— Да, недавно уснула.

— Спасибо, что присматриваешь за ней. Хм, ты сегодня не выходила, не так ли?

— Я была дома весь день.

— У тебя есть ещё какие-нибудь дела завтра?

— Может быть… я могу ненадолго выйти…? — озадаченно спросила Аннет, гадая, не придётся ли ей покинуть дом.

Кэтрин заметно запаниковала и махнула рукой.

— Нет, нет. Мне сказали оставаться дома. Атмосфера становится жестокой из-за войны, и в любом случае это немного…это небезопасно.

— Кэтрин, что случилось?

— А? Нет, ничего. Я немного нервничаю из-за войны. И тот факт, что они объявили войну...Мне нужно переодеться…

Кэтрин пробормотала себе под нос и направилась в свою комнату. Аннет взглянула на её спину обеспокоенными глазами.

Когда бельё было сложено, женщина снова вышла в гостиную, переодевшись. Она выпила воды на кухне, как будто ей мучила жажда. Аннет собрала сложенное бельё и позвала её.

— Кэтрин.

— Хм?

— Что происходит?

— Ничего.

— Что-то обо мне? Кто-нибудь узнал меня?

Рука Кэтрин со стаканом задрожала. Аннет была уверена в своей реакции.

— …Так и есть, да?

— Нет, Аннет, не из-за этого.

— Нет необходимости специально скрывать это. Это факт, который всё равно когда-нибудь узнают. — спокойно сказала Аннет.

Кэтрин, чьи губы шевелились, как будто она не находила слов, вздохнула.

— Если бы только это было так же легко, как прикрыть рот Ганса…

Ганс был человеком, которого Аннет когда-то встретила у фруктового киоска. Кэтрин в тот день не было дома. Он столкнулся с ней до того, как Аннет успела спрятать лицо. Казалось, он понял, кто она такая.

На самом деле Аннет была не так уж удивлена ситуацией. Тем временем её лицо уже появилось в бесчисленных газетах и журналах. Было довольно странно, что никто не узнал её раньше.

Она не могла понять Кэтрин, которая с самого начала поставила себя на карту. Если девушка не собиралась прятаться в доме до конца своей жизни, это должно было случиться в какой-то момент.

— Кэтрин, пожалуйста, расскажи людям, какие у нас с тобой отношения. — сказала Аннет спокойно, но решительно.

— Что…

— Если вы этого не сделаете, они могут неверно истолковать их как вашу помощь мне. Конечно вы помогли мне, но помимо этого вы стали жертвой, а ваш брат был в революционной армии. Вы не имеете ничего общего ни со мной, ни с дворянством.

— Даже если я скажу это, оно не поможет, Аннет.

— Если это будет полезно для вашей семьи, Кэтрин, меня не волнует, что скажут обо мне, но я не позволю им неправильно судить о вас. Это может повредить вашему бизнесу.

— Почему тебя не волнует, что о тебе говорят?

— Я правда не против. Я к этому уже привыкла.

— Какая разница, привыкла ты к этому или нет…!

Голос Кэтрин стал чуть выше. Аннет растерялась и замолчала. Но вопрос остался без ответа. Ей было всё равно, что люди говорят о ней. Кэтрин, неуверенно смотревшая на Аннет, быстро отвернулась.

— …В любом случае, не выходи какое-то время.

***

Аннет немного помедлила перед телефоном. Она несколько раз повернула циферблат к номеру на визитной карточке и остановилась. Наконец она решилась и повернула диск. Из приёмника раздался обычный звуковой сигнал. Аннет прикусила нижнюю губу, ожидая соединения телефона.

[Адвокатская контора].

— О, добрый день. Я клиент, который ранее оформлял развод через вашу контору. Я позвонила, чтобы задать один интересующий вопрос.

[Как вас зовут?]

— Аннет… Розенберг.

[А…Пожалуйста, подождите несколько секунд. Я соединю вас с адвокатом]

—…Да.

Аннет ждала своего адвоката в напряжении. Она позвонила ему с сомнениями, но была рада услышать, что контора, кажется, всё ещё работает. Вскоре она услышала знакомый голос по телефону.

[Это Фабьен Сент. Давно не виделись, мисс Розенберг. Как вы?]

— Здравствуйте, мистер Сент. Я в порядке. Я позвонила, потому что хотела спросить вас кое о чем. Могу я задать вопрос?

[Я рад слышать, что у вас всё в порядке. Конечно. Пожалуйста, не стесняйтесь спрашивать.]

— Когда я покинула официальную резиденцию после развода, я оставила все платежи по алиментам и связанные с ними банковские документы… они всё ещё будут мне выплачены, если мои права в силе… — нервно спросила Аннет, скручивая между пальцами телефонную линию.

Это была часть имущества, которую она не считала нужной и скинула, поскольку в тот момент её ничто не интересовало. Было очень неловко просить об этом ещё раз, но прямо сейчас были вещи поважнее гордости.

[Хммм… Ваши права имеют юридическую силу, но, поскольку прошло много времени, это может считаться отказом от полномочий в зависимости от обстоятельств… Я думаю, сначала мне нужно проконсультироваться с вашим бывшим мужем, но если вы не возражаете, вы можете немного подождать? Я перезвоню вам в ближайшее время.]

— Да, спасибо.

Аннет повесила трубку и не вставала со своего места. Она уставилась на телефон, скрестила руки на груди, прислонилась к стене, а затем снова повторила свои действия, шагая по комнате.

Она дождалась ответного звонка. Аннет взяла трубку, как только телефон зазвонил в тишине.