Онлайн чтение книги Остановить Холодного Младшего Брата от Уничтожения Мира Stopping the Cold Little Junior Brother from Destroying the World
Глава 28: Яд-таблетка, тело полудемона

Пятеро человек выбрались из узкого прохода и оказались в еще одном безымянном храме, посвященном Истинному Бессмертному Инъину, украшенном красной и зеленой резьбой, праздничном и уникальном.

Инъин Истинный Бессмертный был основателем  секты «Радостного Союза», и этот мемориальный храм постепенно стал местом, куда люди приходили молиться о браке. Однако, основываясь на их недавнем опыте, вопрос о том, действительно ли секта «Радостного Союза» подходит для поиска брака, оставался спорным.

Едва оправившись от потрясения, Хуа Цзэ появился перед ними, словно по волшебству, сложив ладони в улыбчивом поклоне: «Спасибо вам, собратья-практики, за вашу великую доброту, за которую я не в силах отплатить! Мой учитель просит вас вернуться в секту на трапезу».

«Но разве Хуа Люшуан уже не...?»

Хуа Цзэ объяснил: «Когда узкий проход открылся, мой младший брат уже сбежал. Это была Техника Разделения Душ моей секты. Благодаря предусмотрительности моего младшего брата, он создал глиняную фигуру и прикрепился к ней, чтобы встретиться с этим культиватором пилюль».

«Если это была всего лишь глиняная фигура, то разве наше путешествие не было бессмысленным?»

«Вовсе нет! Внутри узкого прохода душа тоже подавлена своим хозяином. Если бы ты не нашёл глиняную фигурку моего младшего брата и не сразился с этим культиватором пилюль, нарушив его сосредоточенность, моему младшему брату не удалось бы сбежать».

Его улыбающееся лицо было просто невыносимо дерзким. Цю Шуй, отряхнув юбку, фыркнул: «Раз уж всё решено, разве нас не должны были угостить ужином в «Ароматном павильоне мечты»?»

Хуа Цзэ коснулся носа и сказал: «Мой учитель сказал, что это будет проявлением пренебрежения к нашим уважаемым гостям. На кухне нашей секты работают повара из павильона «Аромат мечты», и обстановка в секте лучше. Мой учитель специально приготовил пиршество в виде извилистого ручья, чтобы приветствовать и очистить вас. Надеюсь, оно не покажется вам слишком жалким».

«В таком случае», — глаза Цю Шуйя заметались по сторонам, — «очень хорошо».

Однако Чао Цзяньсюэ задумался о том, что произошло в узком проходе, и спросил: «Это твой хозяин сделал этот ход?»

Эта мощная музыка цитры, всего одной нотой, рассеяла демоническую энергию, не говоря уже о том, что она разорвала узкий проход, позволив им беспрепятственно сбежать.

Хуа Цзэ ничего не скрывал и с благодарностью сказал: «Я не смог открыть формацию и не имел другого выбора, кроме как обратиться за помощью к своему господину. Иначе я бы совершил серьезную ошибку…»

Его позиция признания вины была настолько искренней, что его трудно было винить в отсутствии мастерства.

Что касается вступления в секту Радостного Союза, то одни были воодушевлены, другие же сомневались. Пока Хуа Цзэ вёл, они переговаривались между собой приглушёнными голосами.

Се Бинюань, молодой и робкий, сказал: «Секта не позволяет нам без разбору посещать другие секты. Если наши учителя узнают, что мы ходили в секту Радостного Союза, они нас побьют?»

Ли Чжэньчжэнь ткнул себя в лоб: «Если ты не расскажешь, и я не скажу, кто там, на горе, узнает? Главное, чтобы ты не заикался!»

Цю Шуй был в приподнятом настроении, шагал словно ветер, удивляясь всему на своем пути.

Если бы существовала какая-либо деятельность по обмену, Цю Шуй, скорее всего, первым бы забыл о доме.

Чао Цзяньсюэ внезапно осознал, что с тех пор, как они вышли из узкого прохода, Юй Вэй не произнес ни слова.

Он взглянул на Юй Вэя, выражение лица которого было серьезным, губы сжаты почти в прямую линию, вид у него был очень не в духе.

Может быть, он до сих пор не помнит причинно-следственную связь, существовавшую ранее?

Он неуверенно спросил: «Юй Вэй?»

Нет ответа.

Он наклонился ближе и сказал: «Младший~брат?»

Ответа по-прежнему нет.

У него не было другого выбора, кроме как ткнуть тыльную сторону ладони Юй Вэя, спрятанной в рукаве, и тихо произнести: «Дао~товарищ?»

Юй Вэй наконец поднял глаза, чтобы посмотреть на него, все еще с тем же отчужденным бессмертным лицом.

Было ясно, что таблетка давно утратила свое действие.

Чао Цзяньсюэ от души рассмеялся: «Шучу, Младший Брат, это была всего лишь временная мера! Когда ты проснулся?»

Словно не желая больше смотреть ему в лицо, Юй Вэй отвернулся: «Когда сражался со старейшиной Линем».

С тех пор, как они вышли из узкого прохода, Юй Вэй время от времени прикрывал грудь рукой. Чао Цзяньсюэ, пронзительно глядя на него, неловко спросил: «Младший брат, ты ранен?»

«Ничего страшного», — холодно ответил Юй Вэй.

Чао Цзяньсюэ вспомнил момент, когда он его вытащил, его рот был сладким, как мед: «Айя, боевые искусства Маленького Младшего Брата превосходны и внушают благоговение, спасибо, Маленький Младший Брат, что спас меня, и спасибо, Маленький Младший Брат, что шагнул вперед и взял на себя инициативу, твой тяжелый труд высоко ценится!»

Такая похвала заставила бы кого угодно почувствовать себя парящим в воздухе, но Юй Вэй был не обычным человеком и шагнул вперед.

Увидев это, Чао Цзяньсюэ пробормотал про себя: «Вот это шоу!» Раньше он был в порядке, но теперь снова вёл себя отчуждённо. Он скрестил руки на груди и последовал за ним.

Секта Радостного Союза оправдывала свою репутацию. В отличие от секты Уу с её величественными горными вершинами, секта Радостного Союза была подобна огромному саду, превосходящему даже императорские дворцы смертных королевств.

Павильон на каждом шагу, беседка у каждого ручья, приходящие и уходящие ученики — все выглядело как небесные существа, каждое со своим неповторимым очарованием.

А ещё были фиолетовые вишнёвые деревья, похожие на те, что растут за пределами города Юмэн, сказочные и иллюзорные. Если бы Чао Цзяньсюэ занимался здесь, он бы наверняка дремал каждый день; атмосфера была слишком сказочной и мимолётной.

Пройдя по длинному коридору, они прибыли к месту с извилистым ручьем и прохладной водой, где уже был устроен банкет.

Хуа Цзэ сказал: «Мой учитель наказал, что ученики секты Радостного Единения не будут беспокоить вас, опасаясь, что вы, соученики, можете почувствовать себя неуютно. Сегодня вечером, пожалуйста, отдохните в расположенном неподалёку павильоне Танхуа».

Ли Чжэньчжэнь вздохнул с облегчением и поблагодарил его. Им совсем не хотелось встречаться с этим пресловутым Цзыу Юаньцзюнем. В конце концов, это была не официальная встреча двух школ; лучше было позволить им расслабиться.

Вода текла медленно, а на ее поверхности в разноцветных чашках плавали различные сорта вина.

Чао Цзяньсюэ всё ещё помнил прошлый конфуз, но у него было всего четыре слова: «Неспособный, но полный энтузиазма». Думая, что кто-то поймает его, если он упадёт, какая разница, если он напьётся до беспамятства?

Обычное вино имело сильный горьковатый привкус, но чудесное вино этого королевства Сюаньчжэнь было каким-то другим: некоторые были мягкими и сладкими, некоторые — нежными с фруктовым ароматом, а некоторые даже с пузырьками, благодаря чему одна чашка за другой не казались слишком вкусными.

В конце концов Цю Шуй первой вернулся в свою комнату, а Юй Вэй и Се Бинюань отнесли своего старшего брата в павильон Танхуа. Они были настолько пьяны, что говорили бессвязно, бормоча непонятную чушь, но всё же как-то общались.

Се Бинюань сморщил нос и прислушался. Он понимал некоторые слова, но в сочетании они теряли всякий смысл. Посмеявшись немного, он выпрямился и спросил Юй Вэя: «Старший брат Юй, ты понимаешь?»

Юй Вэй приподнял тонкое одеяло с кровати и накрыл Чао Цзяньсюэ.

Он сказал: «Это просто бред пьяницы».

«Старший брат Юй, у тебя плохое настроение?» — осторожно спросил Се Бинъюань.

Пока все остальные ели и пили, Юй Вэй сделал лишь несколько глотков, его улыбка едва заметно тронула его, и он безучастно смотрел на фиолетовые цветы вишни.

Се Бинюань был вдумчивым человеком и утешил его: «Старший брат Юй, ты чувствуешь сентиментальность из-за того, что случилось со старшим Линь Яо? Наш учитель часто говорит, что куда человек стремится, туда и судьба. Одна мысль – одно последствие. Стоит мысли возникнуть, и результат предопределен во тьме. Лучше позволить природе идти своим чередом».

На несколько мгновений в опущенных глазах Юй Вэя мелькнуло выражение молчания и беспокойства. Он кивнул: «Понимаю».

Его духовная сила снова закружилась в даньтяне, но он так ничего и не нашёл. Однако он ясно видел, как что-то вошло.

Линь Яо был великим мастером пилюль, поэтому у него, естественно, было много неожиданных эликсиров и ядовитых пилюль. Что же это была за пилюля? И вот что он ему сказал:

Однажды ты станешь таким же, как я...

Юй Вэй пристально взглянул на Чао Цзяньсюэ.

Он крепко спал, уткнувшись подбородком в одеяло, и выглядел совершенно рассеянным.

После того, как Линь Яо упомянул об этом, он понял, что в последнее время чувствует себя по-другому.

С наступлением сумерек, после многодневного путешествия, все, и пьяные, и нетрезвые, были измотаны и крепко заснули. Только Юй Вэй вышел из павильона Танхуа, намереваясь найти водопад для тихого возделывания. Но к ручью подошёл незваный гость.

В лунном свете и тенях цветов ему прекрасно улыбался мужчина с лицом богини, его платье струилось, как вода.

Юй Вэй посмотрел на него и поклонился: «Ученик приветствует Цзыу Юаньцзюня».

Цзыу Юаньцзюнь прикрыл рукавом глаза и засмеялся: «У молодого господина Юя зоркий глаз. Куда вы так поздно?»

Юй Вэй сказал: «Культивировать».

«В культивации тоже должен быть баланс. Полагаю, — его взгляд скользнул по нему, задержавшись на его лице, — тебя беспокоит эликсир, который влили в твой даньтянь».

Юй Вэй задрожал. Затем он взял себя в руки и шагнул вперёд, чтобы поклониться: «Пожалуйста, просвети меня, Юаньцзюнь».

Цзыу Юаньцзюнь улыбнулся: «Это несложно. Этот эликсир называется «Весенняя пилюля страсти». По сути, это своего рода афродизиак. Он активируется раз в месяц, и нужно лишь найти того, кто его заменит. Одному Богу известно, как такой великий предшественник, как Линь Яо, мог совершить такую безвкусицу, навлекая беду на молодого господина Юя».

Юй Вэй: «…»

Цзыу Юаньцзюнь сказал: «Не хочешь? Или можешь терпеть каждый раз, но тогда твоя духовная сила, скорее всего, будет нарушена, и твоё совершенствование пойдёт на спад».

Юй Вэй: «…Спасибо, Юаньцзюнь. Есть ли другой выход?»

Он покачал головой: «Нет, или ты сможешь прорваться через это сам, когда достигнешь стадии Бога Трансформации».

Юй Вэй спросил строгим голосом: «Могу ли я спросить, Юаньцзюнь, есть ли водопад в Юмэн Саньцяньду?»

Цзыу Юаньцзюнь указал ему направление, и тот улетел. Глядя себе в спину, он выглядел несколько потерянным.

Он повернул голову и тихонько усмехнулся, крикнув: «Ты не выходишь?»

Тени деревьев неподалеку замелькали, и Чао Цзяньсюэ высунул голову со смущенным выражением лица.

Некоторое время назад, в сонном тумане, Чао Цзяньсюэ увидел аккуратно одетого Юй Вэя, который не входил в дверь. Он догадался, что тот снова тайно пытается заниматься самосовершенствованием, и решил остановить его.

Пойдя следом, он столкнулся с Юй Вэем, разговаривающим с Цзыу Юаньцзюнем. Чао Цзяньсюэ боялся, что его обнаружат, поэтому спрятался за деревом, лишь смутно услышав какие-то «эликсир», «выносливость» и «регресс в культивации».

Сопоставив это с ситуацией, сложившейся в течение дня, он в шоке подумал: «Может быть, Юй Вэй был отравлен?»

Подумав так, он спросил.

Цзыу Юаньцзюнь на мгновение задумался и кивнул: «Можно и так сказать. Так что лучше посоветовать ему не терпеть. Как старший брат, ты должен его переубедить».

Чао Цзяньсюэ прижал ладонь к лицу: он должен это вытерпеть!

Для его развития лучше пойти на убыль.

Немного нетерпения, и царство Сюаньчжэнь будет разрушено одним щелчком пальцев.

«Давайте не будем говорить о нем», — серьезно сказал Цзыу Юаньцзюнь. «Сегодня я пришел найти тебя».

Чао Цзяньсюэ указал на себя: «Меня?»

Он протянул руку, обнажив на ладони длинный меч.

«В тот день я случайно получил это за пределами тайного царства Фухэна Истинного Бессмертного, и я думаю, что это подходит тебе».

Чао Цзяньсюэ застыл на месте и не двигался: «В тот день разве не демон украл Тысячелетиний Меч…»

«Я был иволгой позади богомола, я украл меч, в чем проблема?»

Чао Цзяньсюэ несколько раз покачал головой: «Ничего страшного. Но зачем же отдавать это мне…»

Это явно больше подходило Юй Вэю.

Цзыу Юаньцзюнь сказал: «В тебе течет кровь демона, а этот Меч Тысячи Миль — магическое оружие бессмертного демона, поэтому его, естественно, следует отдать тебе».

«……?»

Чао Цзяньсюэ в замешательстве отступил назад, вино полностью высохло, и все его тело внезапно похолодело.

«Я знал твою мать и узнаю, как ты выглядишь. Полудемон, ни демон, ни человек, поистине жалкое создание, но я не ожидал, что тебя усыновит Лорд Цишань. Ладно, возьми меч».

Чао Цзяньсюэ безучастно взял меч и смотрел, как Цзыу Юаньцзюнь повернулся и ушел; нефритовый пояс на его талии медленно покачивался, а подвеска из нефрита цвета чернил мерцала.

Отреагировав, он сделал шаг и погнался за ним, преследуя его долго, но больше он так и не увидел Цзыу Юаньцзюнь.

Его разум был в хаосе, как будто разговаривало много людей, но в конце концов только кулон из черного нефрита снова и снова увеличивался, некстати напоминая ему, что это нефритовый кулон Линь Яо.

Но было ли сейчас самое время подумать о нефритовом кулоне?

Полудемон?

Ему?