Онлайн чтение книги Пусть стоны станут приятнее Try Crying Prettier
Глава 121

Ещё до их ссоры, возможно, она поддалась бы его мнимому теплу и поверхностной нежности. Одинокая Дэйми рано или поздно уступила бы детской, эгоистичной настойчивости Аккарда.

Но после того, как она увидела выброшенный им носовой платок, всё изменилось. Каким бы тёплым и заботливым он ни казался сейчас, истинное отношение было ясно отражено в том, как он обошёлся с её подарком.

Для него она была лишь партнёршей в постели. Игрушкой. И он ясно дал это понять своими поступками. Не зная этого раньше, Дэйми чувствовала себя глупой — сама создала одностороннюю привязанность.

«Я больше не хочу чувствовать подобное»

Она больше не желала боли. И решила впредь держать его на расстоянии.

Пока Чезаре был жив, ей всё ещё нужна была помощь Аккарда и королевской семьи. Но, как и он, она будет действовать по своим правилам, проведя между ними чёткую черту.

Теперь единственное, что Аккард Валериан мог получить от неё, — её осторожную, выверенную неискренность. Так же, как и сейчас:

— Извини, — с натянутой улыбкой произнесла Дэйми, легко высвобождая руку из его ладони. — Мне нужно отдохнуть. К тому же… рука всё ещё болит.

Тон её отказа был мягким, как всегда, — он и не заподозрил ничего.

Наоборот, Аккард был даже слегка воодушевлён. Он уже бывал в поместье графа Примулы, но никогда ещё не оставался здесь на ночь. Хотя ночевать в доме женщины для него было делом привычным, сегодня он чувствовал странный, почти азартный подъём и был уверен, что сна ему не будет.

Но заставлять не желавшую этого женщину он не собирался. Тем более, её причина звучала вполне веско. Поэтому он нехотя уступил:

— Если тебе некомфортно… спорить бессмысленно.

Вместо слов он в последний раз обнял её — с оттенком каприза и сожаления — и в шутливо-ласковой манере заявил, что должен поцеловать её на ночь. На деле же это было скорее лёгкой местью.

Он прикусил её тёплую щёку, провёл губами по изящной линии подбородка, а затем впился в белую кожу на шее — слишком страстно для шутки, оставив заметный след.

Раньше Дэйми наверняка воскликнула бы, что ей больно, или оттолкнула бы его с покрасневшими щеками. Но сегодня она странно молчала. Казалось, она просто позволила ему делать то, что он хотел, пока он не насытится.

И если это было лишь его воображение, то оно всё равно тревожило: в её молчании чувствовалось терпение, а не отклик.

— Дэйми?.. — настороженно спросил он, почувствовав что-то неуловимо изменившееся.

Его руки разжались, и она выскользнула из них так же легко, как вода стекает с ладоней.

— Спокойной ночи, — сказала она с улыбкой, в которой было слишком много притворства, и почти бегом покинула комнату.

Аккард проводил её взглядом, нахмурившись от непонятного раздражения.

Что тебя тревожит?

Он чувствовал себя так, будто оставил любимый клинок под дождём. Неуютное, тревожащее ощущение овладело им — такое, что хочется сорваться в галоп, лишь бы успеть стереть капли, вытереть сталь до блеска, пока её не тронет ржавчина.

Но его застарелый, безошибочный инстинкт ловеласа шептал: Зачем ты вообще гонишься за Дэйми?

«Только дураки пытаются раскапывать осиное гнездо под землёй».

Перепады женских эмоций всегда его изматывали. Сначала приходилось успокаивать слишком требовательных девушек, потом — выпытывать, что же вызвало их недовольство. После — давать клятвы, что «больше так не будет», и запечатывать всё это поцелуем утешения.

Но ради одного лишь секса эта цепочка была слишком утомительной и требовала чрезмерных душевных затрат. Поэтому Аккард, как и большинство равнодушных мужчин, предпочитал оставаться в неведении, пока проблему не ткнут прямо ему в лицо.

«От Дэйми всё равно нужно держаться на расстоянии».

И всё же, стоило ему увидеть её, как захотелось заключить в объятия, заставить хныкать и дрожать. Возможно, дело в поговорке о том, что рыжие волосы пробуждают влечение.

Иначе почему он ощущал этот беспокойный, почти подростковый зуд, стоило лишь взглянуть на Дэйми Примулу? Словно сам не умел управлять своим нетерпеливым, пульсирующим вожделением.

Даже сейчас, тепло, оставшееся в ладонях, что недавно держали её за плечи, медленно разливалось по телу, как обжигающий пульс. По опыту он знал: этот жар так просто не утихнет.

Дэйми сейчас была в своей комнате, в том же доме, лежала и, вероятно, засыпала. И от одной этой мысли его тело охватила лихорадка. Понял он и другое — спать этой ночью ему не придётся.

Если бы он обнял её в таком состоянии… Да, голова, затуманенная желанием, могла бы совершить ошибку. Может, он даже решил бы, что эта женщина — особенная.

«Вот это было бы проблемой».

Да, пожалуй, хорошо, что сегодня она сбежала. Что бы ни стояло за её внезапным капризом, всё это наверняка было временным.

Убедив себя в этом, Аккард повернулся спиной и ушёл, решив, что так даже удобнее.

А между тем этот самоуверенный, слепой мужчина даже не подозревал: он уже начал терять Дэйми.