Перемену в человеке замечаешь после разлуки, а если видишься с ним все время, изо дня в день, не заметишь, потому что меняется он постепенно.
А не обязательно выставлять напоказ всё, что знаешь. И, во-вторых, людям вовсе не по вкусу, когда кто-то умней их. Они сердятся.
У нашего отца были свои странности: во-первых, он никогда не ел сладкого, во-вторых, любил ходить пешком.
Я думал, что он всегда остается собой и силы у него хватит, он никогда не отступит, как надеется сестра. Я думал, что, может быть, он и вправду необыкновенный. Он это он, вот в чем дело. Может быть, тем и силен, что всегда остается собой.
- Доктор и я считаем, что каждая минута, проведенная в обществе других пациентов, за некоторыми исключениями, действует благотворно, и наоборот, каждая минута, проведенная в одиночестве, в задумчивости, только увеличивает ваше отчуждение.
– Так вот из-за чего собирают по восемь душ, когда ведут на тт, или фт, или еще какую-нибудь т?
– Совершенно верно.
– Значит, если хочется побыть одному – ты больной?
Я собой не был; я был всего лишь таким, каким выглядел, таким, каким меня хотели видеть. А собой я, кажется, никогда не был.
Нельзя по-настоящему понять человека, пока не станешь на его точку зрения…
Умирая, люди оставляют после себя всякую ерунду вроде пыли и пепла, засоряющую жизнь тех, кто вынужден по-прежнему влачить ее. Вымести из дома все это дочиста невозможно.
Нельзя порывать с человеком, которого ты когда-то любил, только потому, что теперь любишь другого.
Вера, месье, – это мостик между нашей надеждой и нашей действительностью. Если его так легко разрушить, то из чего, спрашивается, он был построен?
Бывает встречаешь человека и сразу инстинктивно чувствуешь – это друг.
Это очень по-мужски. Игнорировать то, что у тебя под носом.
Вещь названная, верил Майк, существует; даже если существует как ложь или иллюзия или как совершенное воплощение истины. Ложь существует. Иллюзии существуют. Они существуют, но в иной плоскости, находятся на другой полке.
Не существует большей внутренней близости, нежели та, которая даёт близость физическая. Что бы кто ни говорил о духовном, платоническом или интеллектуальном союзе, ничто не связывает так тесно и бесповоротно, как простой, грубый половой акт.
Поскольку душевная рана похожа на любую другую, со временем покрывающуюся некой неприятной коркой, боль от нее легко трансформируется в своего рода ненависть к ней.
Слова подобны острым кинжалам, особенно если попадают в руки детей, оставленных без присмотра.
Супружество, близость к другому человеку, думал он, развивают в человеке определенное чутье, отчасти телепатию. Ты получаешь это в качестве компенсации, взамен угасшего пыла.
Люди уверяют, что время лечит. Они заблуждаются. Когда ты кого-то теряешь, мир меняется до неузнаваемости. Меняется безвозвратно.
Иногда супружество - нелегкая работенка. Оно требует ежедневного ухода, с полной самоотдачей и закатанными рукавами.
Почему мы проживаем жизнь словно призраки, проживаем ее настолько бездарно, ведем себя так, будто нам на все наплевать?
Открытие, что жизнь взрослых не безопасна и не надежна, а больше похожа на хождение по канату, натянутому над пропастью, оказывается для одиннадцатилетнего человека тяжелым потрясением.
Ущербные люди самые прекрасные. Они улетают так далеко, а падают еще дальше. Они падают, сгорая.
Люди лгут не затем, чтобы обеспечить ребенку беззаботную жизнь, а для того, чтобы взрослые могли сохранять душевное равновесие.
Когда люди встречаются впервые, они, возможно, начинают говорить искренне. Затем неминуемо – у большинства довольно скоро, а во многих случаях и вообще сразу – тот или иной из них станет врать.
Однако это сложно – беспрерывно врать. Требуется сосредоточенность, нужно внимание. Человека то и дело сносит назад – к правде.
Ну, ну, не надо конфузиться, Мэри. Быть красивой - не преступление.
Великое дело, когда у человека есть такая хорошая жена, что его тянет домой.
Он сказал, что ее жизнь должна вместить целую галерею картин, но в настоящее время вся ее жизнь состояла лишь из одной картины: его портрета.
Люди всегда говорят плохо о том, кому они завидуют.
...договорились до тишины.
...люди устроены так, что раньше или позже непременно отодвинуться от того, кто дает им больше обычного...
Надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранить равновесия, иначе мир сведет тебя с ума.
Никто ещё не говорил, что вселенной правит разум.
По части убийств русские лишены глупых предрассудков.
Если тебе снится, что ты видишь сон, это значит, что ты вот-вот должен проснуться.
А что касается удачи, то как бы она себя ни проявила, надо любить ее, а не бояться.
-- Я ненавижу туман. Я боюсь тумана.
-- Значит -- любишь. Боишься -- потому что это сильнее тебя, ненавидишь -- потому что боишься, любишь -- потому что не можешь покорить это себе. Ведь только и можно любить непокорное.
Что ж, я хоть сейчас готов развернуть перед ним страницы своего мозга: это такое спокойное, отрадное чувство.
Господи, подумать только, в какую бездну равнодушия мы погрузившись - позор, жалкий позор.
Мы заслуживаем уважения лишь постольку, поскольку умеем ценить других.
Ты прав, что сомневаешься. Но давай посомневаемся и в другую сторону. Наверное, нельзя сомневаться в разные стороны, а?
Но когда придет время суда над предательством, которое как пламя распространится по Сети, которое принесет гибель целым мирам, не вспоминайте обо мне – мое имя даже на воде не написано, как сказала заблудшая душа вашего поэта, – вспоминайте о Старой Земле, погубленной по чьей-то прихоти, о дельфинах, чьи серые тела высыхали и гнили под палящими лучами солнца; вспоминайте и постарайтесь мысленно увидеть – как видел это я – плавучие островки, которым некуда плыть, потому что уничтожены их пастбища, Экваториальные Отмели кишат буровыми платформами, а сами эти острова битком набиты вездесущими крикливыми туристами, от которых разит солнцезащитным кремом и марихуаной.
Я продолжал ждать. И тем самым действовал... во всех смыслах этого слова.
...общество само решает, а ты уж изволь соответствовать.
...и суд постановил, что я психопат. Что же я – с судом буду спорить?
Кто бы ни вошел в дверь, это всегда не тот, кого хотелось бы видеть, но надежда всегда остается.
Пусть в данный момент и одиноко, это не значит, что я один.
Кто смеяться разучился, тот опору потерял.
Как это жестоко – пробудить человека к жизни только для того, чтобы он потом еще страшнее мучился перед смертью.
1..122..149Я начинаю думать, что женщины к чему-нибудь привязываются от сознания собственного ничтожества. Они всем жертвуют ради мужчины, если могут. Конечно, до конца с этим могут смириться не все, и большинство женщин страдают от невостребованности их души. Это-то, по-моему, их морально и убивает, думаю даже, – добавила она, замявшись, – что, возможно, это убьет и меня.