Онлайн чтение книги Желание Desire
Глава 20

В половине десятого, когда началась работа, секретарь Чэнь вошёл в кабинет председателя. Первым делом он вручил ему пригласительный билет на аукцион.

　　«Господин Шэн, я слышал, что Шэнь Вэньлан также будет участвовать в этом аукционе».

　　В эти дни Шэн Шаою отложил в сторону множество незначительных социальных мероприятии, чтобы найти Хуа Юна.

Услышав имя Шэнь Вэньланга, он устало поднял голову, взял входной билет и взглянул на него.

　　Это закрытое мероприятие, посвящена частной коллекции фарфора, организованное China Guardian, которое состоится в эти выходные.

　　Шэн Шаою уже давно не появлялся в обществе. На прошлой неделе Ли Байцяо позвонил ему, отругав за измены омегам и заподозрив, что он тайно отправился с Хуа Юном на остров, чтобы облегчить лихорадку.

　　У Шэн Шаоюя раскалывалась голова,он мечтал дотянуться до телефона и зашить себе рот. Не говоря уже о том, что они якобы провели вместе период лихорадки, он даже не знал, куда делся Хуа Юн!

　　Даже суровый Ли Байцяо заметил, что у того плохое настроение. Спросив его, он обнаружил, что ослепительный красавец пропал.

　　Теперь даже Ли Байцяо начал чувствовать себя рассеянным.

　　Омега — это не одежда. Если потеряешь, её можно постирать и надеть снова. Вспомнив светлое и красивое лицо Омеги, его белую тонкую шею и изящные запястья, Ли Байцяо открыл рот и не смог сказать ни слова утешения. Спустя долгое время он спросил: «Шэн Шаою, ты пометил его?»

　　Конечно, пометить его навсегда было невозможно. Но для Альфы S-уровня, вроде Шэн Шаоюя, если бы он согласился поставить временную метку, не составило бы труда защитить нежного маленького белого орхидея хоть на десять дней, хоть на полмесяца.

　　Дыхание Шэн Шаоюя, во время разговора по телефону, внезапно участилось. Ли Байцяо, встревоженный, спросил: «Шаою, да или нет?»

　　«Нет», — с трудом проговорил Шэн Шаою хриплым голосом.

　　Он никогда не ставил Омеге метку, а Хуа Юн сказал, что временную метку не примет. Но даже если Хуа Юн ему нравился, Шэн Шаою не мог не колебаться, когда речь шла о постоянной метке. Столько дней он наслаждался теплом и обществом Хуа Юна, но ни разу всерьёз не задумался о будущем, не говоря уже о том, чтобы принять окончательное решение.

　　Ли Байцяо тоже замолчал, подумав, что ситуация нехороша. Даже если такой прекрасный орхидея столкнулся бы с Бетой с дурными намерениями, он скорее всего, был бы уничтожен.

　　Ли Байцяо долго стоял в оцепенении и не мог подобрать нужных слов, чтобы утешить его. После долгих раздумий он сказал: «Он исчез, следующая Омега будет лучше. Не унывай, брат! Трёхногих лягушек найти трудно, а вот двуногие Омеги повсюду! Хоть и не так много Омег с ароматом орхидеи, но они всё же есть. Попрошу Юйшаня присмотреть за тобой. В Тяньдихуэй много первоклассных товаров с цветочными ароматами...»

　　Шэн Шаою тут же разбил телефон, сколько бы раз Ли Байцяо ни звонил или ни отправлял сообщения с извинениями и сдачей, он так и не ответил.

　　На самом деле, Ли Байцяо считал, что у него высокий эмоциональный интеллект. Он сказал бы что-то более реалистичное и жёсткое, но не решился. – Если Шэн Шаою действительно хотел найти Хуа Юна, ему следовало бы пойти куда-нибудь развлечься. Спустя долгое время он мог бы случайно найти орхидею в каком-нибудь развратном логове, утратив свою юношескую холодность и обретя зрелый, прекрасный аромат.

****

　　Сайт аукциона.

　　Шэнь Вэньлан привёз с собой свою коллекцию – большую сине-белую тарелку с узором в виде дракона из императорской печи, которая произвела потрясающее впечатление. Эта же работа украшает обложку памятной выставки. Край тарелки украшен простым и изящным морским узором, перекликающимся с темой аукциона: «Дом коллекции, обнимающий все реки». Морской узор на тарелке выполнен из пяти изысканных и сложных узоров с драконами, что подразумевает значение слова «император».

　　Включая этот предмет, Шэнь Вэньлан представил на аукционе в общей сложности 16 работ, каждая из которых была потрясающей и популярной как на родине, так и за рубежом. Группа коллекционеров называла его «императором древнего фарфора», и он оказался в центре внимания.

　　Шэн Шаою, который не интересовался вином, не собирался ни с кем соревноваться, поэтому он просто выбрал из своей личной коллекции для выставки настольную чашу с глазурью «Павлинье перо» от Rujun.

　　Шэнь Вэньлан не ответил на звонок, но отнёсся к ставкам очень внимательно. Он продолжал торговаться, цена настольной чаши от Шэн Шаоюя, выросла в несколько раз относительно стартовой.

Конечно, это также заслуга хорошего вкуса Шэн Шаою. Цзюньская глазурь из императорской печи, которую он случайно подобрал, тоже весьма превосходна, не уступая большой тарелке на крышке. Цвет глазури на кувшине фиолетовый,синий и красные цвета смешиваются, сверкают, как павлиньи перья, не поддаются описанию.

　　По сравнению с частыми торгами во время аукциона Шэнь Вэньлан казался менее вежливым на послеаукционной коктейльной вечеринке.

　　«Извините, господин Шэнь занят», — извинился Гао Ту и остановил Шэн Шаоюя, который хотел поговорить с Шэнь Вэньланом, вежливо сказав: «У вас есть вопросы? Я могу передать их ему».

　　Однако Шэнь Вэньлан не был столь вежливым.

　　«Скажи Шэн Шаою, чтобы убирался прочь и не приставал ко мне!» Десять минут назад этот красивый Альфа с острым языком, далёкий от хорошего характера, злобно произнёс это.

　　Глядя на тайно разгневанного Шэн Шаою, Гао Ту, остановивший его, не мог не вздохнуть в своём сердце.

　　Внешность Шэнь Вэньланга очень обманчива. При первой встрече Гао Ту подумал, что он из тех отличников, которые внешне холодны, но добросердечны и нежны. Но, познакомившись с ним, Гао Ту понял, что этот Альфа в его представлении далёк от идеала. Он был подлым, вспыльчивым, высокомерным и немного злобным.

　　Но Гао Ту, уже попавший в эту зависимость, не мог не любить его. У него не было другого выбора, кроме как подчиниться и следовать за ним. Гао Ту всегда ругали за то, что он не мог адаптироваться с детства. Теперь, повзрослев, он всё равно будет придерживаться этого пути.

　　Однако некоторые решения Шэнь Вэньлана часто вызывали у него недоумение. Как и сейчас, он не понимал, почему Шэнь Вэньлан, вдруг не захотел даже оставить Шэн Шаою элементарные правила приличия. Они явно работали в одной сфере, их круг общения пересекался. Они постоянно виделись.

　　Вспомнив комментарий Шэнь Вэньланга о Шэн Шаою: «Вы так обеспокоены, потому что несколько дней не могли связаться с Хуа Юном», Гао Ту решил, что этот вопрос, скорее всего, связан с тем, что секретарь Хуа внезапно уехал в длительный отпуск.

　　Альфы часто ссорились из-за омег, а потом больше не общались. Но как только Гао Ту подумал, что Шэнь Вэньлан просто реанует, он невольно огорчился.

Шэн Шаою, которого преграждала добросовестный бета-секретарь, был в ярости от того, что не мог приблизиться к Шэнь Вэньлану, но не сдавался. Когда Шэнь Вэньлан закончил разговор со знакомыми и собирался сесть на диван, Шэн Шаою оттолкнул Гао Ту, преграждавшего ему путь, и направился прямо к Шэнь Вэньлану.

　　«Босс Шэнь так занят. Неужели так трудно с ним поговорить?»

　　Шэнь Вэньлан взглянул на секретаря, который не смог того остановить. Видя, что Бета явно вздрогнул, он обернулся и с фальшивой улыбкой сказал Шэн Шаою: «В последнее время я был занят, так что не могу тратить столько времени на мелочных людей».

　　Хотя эти слова были полны сарказма, Шэн Шаою не смог рассердиться и сел на диван напротив. Чэнь Пиньмин отправился в полицию вместо него. Шэн Шаою, всегда окружённый звёздами, на этот раз остался один. Его лицо было настолько ужасным, что те люди, которые подходили поговорить с ним, были отпугнуты его убийственным выражением лица.

　　Был только один идиот, который не умел читать выражения лиц людей. После аукциона он поднял блокнот и завёл разговор с Шэн Шаоюем. Он счёл это забавным и сказал: «Господин Шэн, я много о вас слышал. Не могли бы вы дать мне автограф и добавить меня в WeChat?»

　　Шэн Шаою взглянул на протянутую ему ручку и небрежно написал ему на бумаге: «Нет». В этот момент он увидел, как Шэнь Вэньлан медленно входит в комнату. Он тут же сунул бумагу и ручку обратно в руки этому идиоту с нулевым чувством юмора, подняв длинные ноги, направился к Шэнь Вэньлану.

　　Шэнь Вэньлан сидел на диване с презрительной улыбкой на лице.

　　Шэн Шаою с улыбкой принял это оскорбление, но всё же сдержался и сказал: «Господин Шэнь очень занят, поэтому его время, естественно, драгоценно. Но у меня есть несколько важных вопросов, которые я должен задать вам лично».

　　«Господин Шаою, вы слишком вежливы». Шэнь Вэньлан взял бокал с вином и неторопливо откинулся на спинку дивана. Его манера держаться была чуть более расслабленной, а тон — очень доверительным: «Если у вас есть вопросы, господин Шаою, если они не связаны с внутренними секретами моей группы или конфиденциальными технологиями моей исследовательской группы, пожалуйста, спрашивайте».

　В этот момент преднамеренная атака противника крайне разозлила Шэн Шаою, он не мог не беспокоиться ещё больше о Хуа Юне, который пропал без вести почти месяц назад.

　　«Босс Вэнь Лан, давайте не будем ходить вокруг да около». Его взгляд был острым, как факел, он спросил: «Где ваш секретарь Хуа Юн?»

　　Шэнь Вэньлан улыбнулся и сказал: «Говорят, что Шаою молод, перспективный , и его время драгоценно. Откуда у него вдруг появилось время заниматься моими домашними делами?»

　　Слова о семейных делах заставили Шэн Шаою сверкнуть гневом. Его задние зубы болели от скрежета, он свирепо уставился на Шэнь Вэньлана, чуть не проделав в нём кровавую дыру.

　　Шэнь Вэньлан проигнорировал это и презрительно усмехнулся: «Я не боюсь, что вы будете смеяться надо мной, когда я это говорю, но, хотя мы с господином Шаою оба честные люди, мой добрый секретарь настолько подл, что осмелился вступить в сговор с посторонними, чтобы организовать мошенничество...» Жестокий и холодный свет вспыхнул в тёмных глазах Шэнь Вэньлана, что напугало и разбило сердце Шэн Шаоюя.

　　«Какая жалость! Так редко встретишь такого благоухающего Омегу, но кто бы мог подумать, что он окажется таким неблагодарным человеком».

　　«Господин Шэнь», — Шэн Шаою стиснул зубы и спросил: «Что вы имеете ввиду?»

　　Шэнь Вэньлан холодно улыбнулся ему: «Принести на работу жучок– какое тут может быть недоразумение?» Он медленно отпил вина, нежно поглаживая большим пальцем тонкий край бокала, мрачно и двусмысленно произнёс: «Моя собака ест мою еду, но виляет хвостом на других. Для хозяина естественно наказывать её, причиняя ей боль. Этот орхидея получил мою благодать, но он посмел нагло вывернуть локоть наружу, я естественно, преподал ему урок».

　　Шэн Шаою с детства был бунтарём. Став взрослым, он познал свои границы и постепенно стал вести себя сдержанно в обществе, обретя спокойствие. Слова Шэнь Вэньлана смутили его, и его истинная сущность раскрылась. Он посмотрел на него холодным взглядом.

　　Когда он злитесь, ему следует досчитать до десяти, прежде чем говорить, а когда он в ярости, ему следует досчитать до ста. Но в этот момент Шэн Шаою даже если бы он начал яростно считать до тысячи, ему хотелось встать и схватить Шэнь Вэньлана за шею.

Но он не может.

　　Потому что Хуа Юн находится в руках Шэнь Вэньланга.

　　Дикий волк унёс орхидею с жизненно важной точкой короля змей. В страхе волк крепко сжал в руке маленький кусочек плоти, причинив королю змей боль.

　　«Господин Шэнь». Шэн Шаою так и не смог встать и опрокинуть стол. Он сидел на диване, снося унижение, неподвижно, сжав кулаки и распухнув от крови. Голос его был сухим, словно выдавливался сквозь зубы: «Думаю, это просто недоразумение. Было бы нехорошо подорвать преданность ваших подчинённых».

　　Шэнь Вэньлан улыбнулся, неодобрительно поднял брови и сказал: «Раньше я слишком сильно хотел заполучить его сердце... Я видел, как он живёт в чужом доме, но он вёл себя так, будто был в лагере Цао, хотя его сердце было прямо передо мной».

　　"Ты..."

　　«Почему? Господин Шэн вы считайте меня таким же глупым? Теперь я всё понял... Любовь — это то, что нельзя увидеть или потрогать. Было бы лучше, если бы его сердце было со мной, а если нет... забудьте об этом». Шэнь Вэньлан опустил бокал, его взгляд был полон презрения и провокации: «В этом мире невозможно иметь и то, и другое. Я понимаю, что не могу заполучить его сердце, но иметь красивое тело — неплохо».

　　Шэн Шаою опрокинул журнальный столик между собой и Шэнь Вэньланом, разбив стеклянную столешницу вдребезги. Сильный, угнетающий феромон молодого Альфы мгновенно заполнил всю комнату.

　　Все присутствующие на вечеринке вздрогнули от внезапного громкого звука и почти одновременно повернули головы в поисках источника. Но прежде чем они успели понять, что происходит, их уже окатила ужасная волна угнетающих феромонов.

　　Резкий запах феромонов с ноткой горького апельсинового вина внезапно стал сильнее, словно гигантская сеть, давящая на голову. Сетка из стальной проволоки, врезалась в плоть, острая боль мгновенно распространилась по всему телу, лишая возможности думать. Все инстинктивно сложили руки на груди, присели на корточки и сжались в комочек.

　　Шэнь Вэньлан, человек, которого пытались освободить от угнетения, нахмурился, но продолжал сидеть неподвижно на диване. Он поднял голову и холодно взглянул на Шэн Шаоюя, который был на грани ярости.

　　Хотя они оба были альфами S-класса, яростные и мощные, подавляющие феромоны Шэн Шаою всё равно вызывали у Шэнь Вэньлана сильное беспокойство. Взрывная боль, словно электрический разряд, распространялась от шейных позвонков, поддерживающих железу, до самой макушки.

Но Шэнь Вэньлан не собирался останавливаться и неторопливо проговорил: «Хуа Юн – единственный Омега, которого я готов принять. Аромат орхидей обычно изысканный, но когда аромат сильный, он очень сладкий и приятный, не уступающий аромату фруктов». Он слизнул с губ шампанское с лёгким цветочным ароматом, посмотрел прямо на Шэн Шаою и жестоко улыбнулся: «Когда я временно метил его, маленькая орхидея плакал так сильно, что это разрывало сердце. До встречи с тобой Хуа Юн всегда был послушным, таким хорошим ребёнком, таким я его люблю больше всего. Я бизнесмен, и держать Омегу рядом с собой – это, естественно, для того, чтобы рано или поздно самому попробовать его».

　　Шэнь Вэньлан изо всех сил старался подавить чувство дискомфорта от угнетения, притворяясь, что скрестил ноги, и злобно жаловался: «В первую ночь он, кажется, заболел и у него был небольшой жар. Я думал, что пока я буду добр и нежен с Омегой, он будет сотрудничать со мной, что бы я ни делал. Но он вдруг решил умереть, вместо того чтобы повиноваться мне, и даже заплакал и выкрикнул имя другого Альфы. Господин Шэн, угадайте, кого он звал?»

　　«Шэнь Вэньлан!» Шэн Шаою окончательно потерял рассудок и набросился на него, крепко сжав кулаки от начала до конца, атакуя лицо Шэнь Вэньлана, словно буря.

　　Шэн Шаою ринулся на врага, словно разъярённый лев, рыча и думая только о том, как бы разорвать его на части! Этого злого волка, который осмелился вторгнуться на его территорию и захотеть его супругу!

　　Шэнь Вэньлан был готов к этому и тут же поднял руки, чтобы блокировать град тяжёлых ударов. Но удары Шэн Шаою были настолько сильными и жёсткими, что он не смог долго сопротивляться и застонал, получив несколько ударов.

　　Бурлящие эмоции постепенно подавляли разум. После нескольких односторонних избиений Шэнь Вэньлан наконец не выдержал. Он стиснул зубы, поднял ногу и с силой пнул Шэн Шаоюя в живот.

　　Шэн Шаою был застигнут врасплох и отброшен на несколько шагов. Но, казалось, он не почувствовал никакой боли. Он тут же поднял голову, снова бросился к Шэнь Вэньлану с красными глазами и в гневе ущипнул его за шею.

　　Но как раз перед тем, как он приблизился к Шэнь Вэньлангу, между ними встал широкоплечий молодой человек — это был Гао Ту.

　　Секретарь Гао был всего лишь бетой, но по какой-то причине его словно ударило мощным феромонным шоком. Лицо его было слабым, но щёки явно пылали. Он нахмурился от боли и с трудом поднялся, опираясь на диван, но всё же подошёл и встал перед Шэнь Вэньланом.

Бестактный Бета хриплым голосом сказал: «Господин Шэн, успокойтесь! Это общественное место! Вы теряете самообладание!»

　　Шэн Шаою немного пришёл в себя. Он стиснул зубы, не желая причинить вред невинному человеку, закричал: «Убирайся отсюда!»

　　Чрезмерно возбужденные эмоции привели к тому, что концентрация феромонов снова подскочила вверх.

　　Лицо Гао Ту побледнело ещё сильнее, а губы потеряли последний цвет, словно его отравили. Вены и мышцы на шее вздулись, линия челюсти была сжата, а стиснутые зубы заставляли жевательные мышцы подёргиваться, причиняя боль и разрывы. Но Гао Ту продолжал стоять, не сдаваясь.

　　Этот взгляд, полный преданности и защиты, вновь разжег гнев Шэн Шаоюя. Разъярённого альфу совершенно не волновало, виновен ли упрямый секретарь, который пытался помешать ему убить Шэнь Вэньлана. Феромоны, направленные на яростное угнетение, становились всё гуще и непрерывно вырывались из желез старшего альфы, устремляясь к Гао Ту.

　　Гао Ту заскулил от боли. Под воздействием ужасающей концентрации направленных угнетающих феромонов Альфы хрупкие железы на затылке Омеги подверглись сильному воздействию и мгновенно стали обжигающе горячими, вызывая онемение.

　　Естественное желание Омеги подчиниться Альфе мгновенно обрекает Гао Ту, который не подчиняется Альфе высшего уровня, на судьбу, которая хуже смерти.

　　Ему было так больно, что его глаза потемнели, его тело несколько раз неудержимо сотрясалось, все поры на его теле открылись, пот хлынул из его тела вместе с потерянной жизненной силой, а одежда, покрывавшая его тело, быстро пропиталась холодным потом.

　　Гнетущие феромоны Альфы S-класса — невыносимое бремя для Альфы, который от природы смелый и агрессивный, не говоря уже об Омеге, который ещё не отмечен меткой и находится на грани феромонного расстройства.

　　От ужасающего давления Гао Ту не мог дышать. Казалось, каждая кость в его теле была сломана. Без поддержки костей его мышцы и кожа безвольно обмякли, а внутренние органы сжались от боли. Казалось, его живот сжала невидимая большая рука. Огромная хватка мгновенно разорвала нежные внутренние органы на куски, и из сжатых пальцев хлынула кровь и плоть. Хрупкий Омега испытывал такую боль, что даже крики застревали в горле. С его бескровных губ вырывался лишь стон, близкий к плачу.

Телохранителями в аукционном зале были в основном альфа-самцы уровня А. Уровень феромонов Шэн Шаою был слишком пугающим, и никто не осмеливался его остановить.

　　Это одностороннее угнетение и злоупотребление феромонами наконец прекратилось, пока не ворвались двенадцать мужчин-охранников «Бета», менее чувствительных к феромонам и одетых в изолирующие костюмы.

　　Гао Ту безучастно смотрел на высоких и крепких мужчин-бета, бросившихся остановить Шэн Шаоюя, а затем промчавшихся мимо него к Шэнь Вэньлану. Он с трудом повернул голову и взглянул на красивого альфу позади себя с распухшей щекой, разбитыми губами и недовольным выражением лица.

　　Лицо Шэнь Вэньлана было покрыто синяками, но он всё равно не забыл подразнить Шэн Шаоюя: «Раз Хуа Юн неблагодарен, я буду ещё более безжалостен. Он должен понести убытки, причинённые предательством своего господина. Кроме того...» Он протянул руку, чтобы поправить воротник, и холодно сказал: «Искренний гнев господина Шэна сегодня тоже будет записан на его счёт. Собака, которая укусит меня в ответ, никогда не будет прощена, даже если будет кричать и молить о пощаде, потому что... мне было больно».

　　Сказав это, он отшвырнул ногой журнальный столик, лежавший на земле и преграждавший ему путь, и с суровым выражением лица потащил за собой Гао Ту, который стоял там с озадаченным видом.

　　Секретарь HS Group Гао Ту, который редко берёт отпуск, снова взял больничный. Болезнь настолько серьёзная, что потребуется госпитализировать на две недели.

　　Говорят, что другие Альфы S-класса преследовали его с помощью угнетающих феромонов, потому что он пытался защитить своего босса, который ревновал других Альф из-за Хуа Юна.

　　Когда слабые маленькие Омеги в кабинете секретаря услышали это, все они забеспокоились.

　　Один из них сказал: «К счастью, секретарь Гао — бета и нечувствителен к феромонам. Если бы я был на его месте, я бы расплакался прямо там! Мы бы окончательно опозорили нашего начальника!»

　　«Какой смысл громко плакать?» Другой маленький Омега всё ещё был напуган, прижался к своей груди и сказал: «Я чуть не заплакал, просто подумав об этом! Если бы я действительно был там в тот момент, я бы умер на месте!...»

　　«Как ты думаешь, кто этот взбесившийся Альфа S-уровня? Кажется, во всем городе Цзянху не так уж много Альфа S-уровня, которые осмеливаются публично драться с нашим боссом, верно?»

　«Да, в Цзянху не так уж много Альф S-уровня! Лишь немногие обладают капиталом, чтобы конкурировать с нашим господином Шеном!»

　　«Кто осмелится ударить господина Шена?»

　　«Я слышал, что это был принц!»

　　«А? Легендарный принц биологических наук, который настолько высокомерен, что судит о людях по своему периферийному зрению? Как секретарь Хуа смог с ним связаться? Ему так повезло!»

　　«О, как же хорошо быть красивым! В обычные дни он кажется слабым и застенчивым, но в критические моменты он становится таким диким! Я могу встретить девять Альф, которых он привлекает, когда покупаю пачку сигарет внизу!»

　　«Честно говоря, хоть я и бета, я не вынесу, если секретарь Хуа посмотрит на меня ещё хоть раз!»

　　«Этот секретарь Хуа действительно талантлив! У него действительно роман с нашим генеральным директором Шеном. Я думал, всё это просто слухи и недоразумения!»

　　«В чём недоразумение? Обычно господин Шэнь просит секретаря Хуа зайти к нему в кабинет, чтобы поговорить с ним наедине, весь день. Когда они разговаривают, не только дверь закрыта, но даже занавеска задернута!»

　　«Кроме Хуа Юна, вы когда-нибудь видели, чтобы господин Шэнь был так близок с кем-нибудь ещё и из Омег? По будням господин Шэнь даже просит секретаря Гао сварить ему кофе, как будто все мы, Омеги, ядовиты и убьём его, если почувствует наш запах!»

　　Маленькая Омега с грустью вспоминала: «Всё верно! Однажды я настояла на том, чтобы выйти на работу во время лихорадки! К сожалению, я столкнулась с господином Шеном у двери лифта на первом этаже. Он посмотрел на меня так, будто увидел кучу вонючего собачьего дерьма, да ещё и на своих ботинках! Я точно наклеила антисептический пластырь! Я так испугалась, что даже не решилась воспользоваться служебным лифтом рядом с лифтом господина Шена!»

　«Всё верно. Господин Шэнь больше всех ненавидит Омег. Несколько дней назад в приёмной распустили слухи, что господин Шэнь на самом деле...»

　　"Который?"

　　«О! Вот оно!» — таинственно подошла маленькая Омега и посплетничала: «Согласно достоверному анализу разведки из отдела приёма, у нашего генерального директора Шэня, возможно, отношения с постоянным секретарём X Holdings!»

　«А? Не может быть!» Омега который собирался сделать копию документов, повернул голову и простонал: «Я не смею и думать о господине Шэне, но, по-моему, секретарь Чан такой красивый! Это такая расточительность для двух таких красавчиков-«а» иметь отношения с «а»!»

　　«Что ты знаешь! Отношения АА складываются только с красивым парнем!»

　　«Эй, не говори мне, что секретарь Чан хорош, но принц Шэнфанской биологии такой красивый! Он и наш генеральный директор Шэнь одновременно любят и ненавидят друг друга , это кажется довольно интересным!»

　　«А? Правда? Я даже не встречался с ним лично!»

　　«Я его видел! Я видел его однажды издалека на заседании правительства в прошлом году! В жизни он в сто раз красивее, чем на фотографии!»

　　«А!? Тогда я готов пожертвовать десятью годами своей жизни в обмен на борьбу президента Шэня и президента Шэна за мою благосклонность!»

　　«Ха-ха-ха, не сходи с ума! Разве не здорово быть живым?»

　　«Эй, почему, хотя мы оба живём одной жизнью, секретарь Хуа — самый желанный цветок на горе, а я — всего лишь никому не нужная трава на улице? Я — Омега В-класса! Я ещё и знаменитость университета, окончившая престижную школу ! Чем я хуже его?»

　　«Да, понюхай. Ранг секретаря Хуа — максимум А. Зачем ему нужны два красавчика S-ранга, которые будут сражаться за него насмерть?»

　　«Почему? Из-за его очаровательного лица, когда он оборачивается и улыбается. По-моему, может быть он как Бай Лань — соблазнительная женщина со сдержанным взглядом! Возможно она, даже дикарка в постели!»

　　«Ха-ха-ха, ты прав! Но, честно говоря, даже если у нас не может быть альфа-самца уровня S, вроде президента Шэня или президента Шэна, секретарь Гао — всё равно хороший выбор! Хоть он и бета, наш секретарь Гао всегда очень надёжный! Благодаря этому люди чувствуют себя в безопасности!»

　　«Не мечтай! У секретаря Гао есть партнёр Омега! В последний раз он отпрашивался, чтобы утешить партнёра во время лихорадки!»

　　«Эй, я тоже хочу быть как секретарь Хуа, который осмеливается попросить отпуск и поехать домой отдохнуть на месяц сразу после стажировки!»

　　«Главное в том, что он «держит императора в заложниках, чтобы контролировать принцев»! Посмотрите на этих людей в отделе кадров! Кто смеет что-то о нём говорить! Он — возлюбленный господина Шена!»

Секретарша на высоких каблуках стояла у двери. Видя, что в кабинете царит беспорядок, она постучала с холодным лицом и предупредила: «Никаких сплетен в рабочее время! Смотри, что бы начальник не услышал, иначе у тебя будут проблемы!»

　　«Эй, а разве сегодня не обеденный перерыв? И господина Шена нет дома?» Маленькая Омега кокетливо ответил: «Секретарь Гао в больнице, да и бригадиров тоже нет. Сестра Эми, пока ты не начнёшь болтать, кто узнает, что мы говорили?»

　　......

　　Шэнь Вэньлан отправился не по делам. Сначала он отправился в больницу, чтобы навестить Гао Ту.

　　Но Гао Ту всё ещё был в коме. Шэнь Вэньлан поставил букет цветов у изголовья его кровати, молча постоял, смотрел на него какое-то время, а затем, не сказав ни слова, ушёл.

　　Гао Ту отказался ехать в Хэци и настоял на том, чтобы остаться в этой больнице, где у него был знакомый врач. Он считал, что стоимость лечения в Хэци слишком высока, и не хотел оказать Шэнь Вэньлану такую большую услугу.

　　Врач был пожилым омегой. Его медицинские навыки были неплохими, но он всегда выглядел недовольным, когда видел Шэнь Вэньлана.

　　В тот день, уходя с аукциона, даже не слишком внимательный Шэнь Вэньлан заметил, что Гао Ту плохо себя чувствует. Он совсем не мог ходить, поэтому Шэнь Вэньлан сам отвёз его в больницу.

　　Когда он выходил из машины, Шэнь Вэньлан помог ему подняться, словно обнял. Его ладонь коснулась его широкой и сильной спины, и мышцы под ней напряглись. Шэнь Вэньлан не слишком беспокоился. Его больше беспокоило, почему Гао Ту так сильно вспотел, словно только что пробежал марафон.

　　По сравнению с Шэнь Вэньланом, который редко справляется с домашними делами самостоятельно, Гао Ту имеет большой опыт в лечении.

　　——Его сестра много лет живёт в больнице Хэси.

　　Там деньги сжигаются чаще, чем бумага. Гао Ту, считающийся полусиротой , уже давно вынужден учиться в одиночку справляться с жизнью и различными жизненными проблемами, будь то бедность или что-то ещё.

Шэнь Вэньлан помог ему добраться до окна регистрации и наблюдал, как он с лёгкостью зарегистрировался у эксперта по феромонам.

　　После постановки первоначального диагноза старший врач Омеги организовал госпитализацию Гао Ту.

Шэнь Вэньлан знал, что гнетущие феромоны альфы S-уровня также окажут некоторое влияние на бету, но не ожидал, что последствия будут настолько серьёзными, что потребуется госпитализация. Он тут же нахмурился.

　　Гао Ту боялся, что тот сочтет его нарушителем порядка, поэтому сочувственно предложил: «Господин Шэнь, вы можете сначала пойти и выполнить свою работу...».

　　Лицо доктора Омеги было серьёзным: «Что ты можешь сделать один? Никто даже не обратил внимания на твоё критическое состояние».

　　Лицо Гао Ту покрылось холодным потом, он чувствовал головокружение и рвоту, но больше всего он боялся потревожить Шэнь Вэньлана, поэтому выдавил из себя улыбку, глядя на доктора, и спросил: «Это настолько серьёзно?»

　　В больнице, хотя Шэнь Вэньлан выглядел недовольным, он всё равно лично сопроводил Гао Ту в палату, нанял для него медсестру и ушёл только убедившись, что все на месте.

　　Перед уходом он спросил Гао Ту: «Ты уверен, что сможешь справиться один?»

　　У Гао Ту кружилась голова, сил не было. Он не мог ясно разглядеть лицо Шэнь Вэньлана, но всё же кивнул: «Да, всё в порядке».

　　Он причинил достаточно неприятностей Шэнь Вэньлангу.

　　Всё это время он получал много помощи от своего бывшего одноклассника, намеренно или непреднамеренно.

　　То же самое касается и стипендии, и долгосрочной койки сестры в больнице Хэси.

　　Ещё не так давно Шэнь Вэньлана подозревали в том, что он оплачивал медицинские расходы его сестры.

　　Чтобы защитить конфиденциальность пациента, кассир не сообщил плательщику имя сестры Гао Ту, а только зарегистрировал у другого лица номер койки 291. Кроме того, они отказались сообщить Гао Ту конкретную информацию о добросердечном человеке.

　　Гао Ту знал лишь, что его собеседник — альфа S-уровня, очень высокий и красивый. А единственным «длинноногим мужчина» S-уровня, который мог помочь ему оплатить расходы, был Шэнь Вэньланг.

　　Но когда он подтвердил это Шэнь Вэньланг похоже, не захотел об этом говорить и лишь сказал: «В любом случае, это не такие уж большие деньги, главное, чтобы проблема была решена».

　　Гао Ту, не желая обманывать других, предложил вернуть деньги своей месячной зарплатой, но Шэнь Вэньлан тут же в грубой форме отверг его: «Хорошо, ты вернёшь мне зарплату, которую я тебе дал? А что тогда делать тебе и твоей сестре? Ждать на перекрёстке каждый день?»

Гао Ту не помнит, как он тогда ответил, но, скорее всего, он искренне извинялся, испытывая страх и трепет.

　　......

　　В тот день, после короткого визита к Гао Ту, следующей остановкой Шэнь Вэньланга был отель X.

　　Это был ультра-элитный отель, открытый компанией X Holdings в городе Цзянху год назад, и первый семизвёздочный отель в стране. Самый дешёвый стандартный номер в нём стоил более пятизначных цифр за ночь, и это была ошеломляющая роскошь.

　　У Шэнь Вэньланга была назначена встреча с кем-то на VIP-этаже на верхнем этаже отеля X. Он покинул больницу без своей свиты и телохранителей, поэтому не заметил, что за ним следил ловкий молодой самец-бета.

　　Бета был высоким и худым, с острыми, как у ястреба, глазами. Он носил чёрные беспроводные Bluetooth-наушники и время от времени понижал голос, чтобы доложить своему работодателю на другом конце провода.

　　Ай Хэн родился в семье полицейского. Окончив полицейскую академию, он по личным причинам не смог сдать экзамен на госслужбу, поэтому стал детективом, чтобы заработать на жизнь. Всего за несколько лет он стал самым молодым и перспективным частным детективом в городе Цзянху.

　　«Жертва отправилась из больницы в дорогой отель, похоже, у него была назначена встреча с кем-то».

　　«Продолжай следить». Шэн Шаою на другом конце провода был очень встревожен. Он машинально нарисовал крест на столе правым указательным пальцем, нахмурился и предупредил: «Будь осторожен, не спугни его».

　　«Не волнуйтесь», — уверенно улыбнулся Ай Хэн. «Я профессионал в выслеживании и спасении заложников!»

　　Шэнь Вэньлан поднялся наверх на VIP-лифте. У дверей лифта на верхнем этаже стоял Чан Юй, который уже давно его ждал.

　　Видя, что он опаздывает, Альфа с чётким контуром лица слегка нахмурился: «Почему ты такой медлительный?»

　　«Что-то меня задержало».

　　Затем Чан Юй заметил, что на лице Шэнь Вэньлана были синяки, и выражение его лица стало неописуемым: «Кто тебя ударил?»

　　«Кто же это мог быть?»

　　«Шэн Шаою?»

　　Шэнь Вэньлан кончиком языка потёр больную щеку и выплюнул: «Как бешеная собака. Как же чертовски не повезло!»

　　Чан Юй неопределённо рассмеялся, подвёл его к двери последней комнаты в конце коридора и сказал: «Его эмоции только что успокоились. Будь осторожен со словами».

　　Шэнь Вэньлан с досадой взглянул на него и выругался: «Меня избили! Он что, самый хрупкий?»

　　Пока они разговаривали, Чан Юй провёл карточкой и открыл дверь. Шэнь Вэньлан замолчал, и они вошли бок о бок.

　　Из полуоткрытой двери доносился сильный аромат орхидеи с лёгким оттенком крови. Когда дверь закрылась, её снова заблокировала толстая, специально изготовленная, изоляционная дверная панель.