Онлайн чтение книги Отказ от актёрской карьеры Give up and stop acting [Entertainment Circle]
Глава 10: Этот ученик-переводной

  Причина, по которой Ло Сяо ушла раньше, заключалась в том, что сестра Юй, владелица ресторана «Русалка», принесла ей обед. Линь Цзыу привередлив во всём, кроме еды. Он может съесть даже блюдо британской тёмной кухни «Взгляд на звёзды», не меняя выражения лица, но это не значит, что у него нет вкусовых рецепторов. Будучи близкими друзьями на протяжении многих лет, Ло Сяо, конечно же, знала, что Линь Цзыу не любит западную еду. Особенно это проявилось вчера вечером, когда на кухне принесли нежирный копчёный лосось с салатом. Лицо Линь Цзыу стало бледным, как фарфор. Хотя из принципа стыдливости он всё же съел всю лососину, но после еды не произнес ни слова. Он сидел один на единственном диване, очень грустный, положив подбородок на подоконник, в полном оцепенении. Посторонним могло показаться, что Линь Цзыу просто не в духе. Ло Сяо прекрасно знала, что когда этот парень демонстрировал такое выражение лица, это было не потому, что он был в плохом настроении, а потому, что его аппетит был неудовлетворён. Такое же выражение было на лице старшеклассника, когда он пять дней подряд питался ужасными школьными обедами, жалкое и подавленное. Однажды его старшая Ло Сяо не выдержала и рискнула попасться под руку подручным из студенческого союза и тайком купила ему коробку ароматной и жирной лапши из магазина за пределами школьного кампуса.

 Так вот, сегодня, пока Линь Цзыу снимался, Ло Сяо позвонила владелице ресторана «Русалка» и заказала блюда из китайской кухни. Все эти блюда, Линь Цзыу любил в то время, она попросила упаковать их и отправить им. 

Неожиданно, войдя на съёмочную площадку с коробками, Ло Сяо увидела Линь Цзыу, оживленно болтавшего с кем-то. Это была не кто иная, как Шу Юнь, невероятно популярная актриса, которая последние два года была неотъемлемой частью телевизионных сериалов. Ло Сяо молчала, небрежно закуривая мятную сигарету и наблюдая за ними издалека. Сцена напоминала телевизионную драму, тем более, что ранее Линь Цзыу уже работал с Шу Юнь. Создаётся впечатление, будто люди с картины сошли за рамки экрана, в реальность. В этот момент Ло Сяо подумала, что если бы эту сцену сняли и выложили на Tieba, рейтинг кликов определенно попал бы в заголовки...

　　Как человеку с нормальным эстетическим вкусом, независимо от пола, необходимо чаще смотреть на красивых людей, особенно на такую знаменитую. Более того, Ло Сяо самой нравятся дорамы, в которых играет Шу Юнь, поэтому она посмотрела на неё ещё много раз и обнаружила, что Шу Юнь действительно прекрасна, даже красивее, чем на экране. Особенно когда она улыбалась, от неё исходил солнечный аромат.

Ло Сяо молча докурила сигарету и потушила её. Линь Цзыу ещё не закончил говорить с актрисой, поэтому Ло Сяо подошла и похлопала его по плечу. Испугавшись, Линь Цзыу обернулся и встретился взглядом с полуулыбкой Ло Сяо.

— Это некрасиво с твоей стороны, Линь Цзыу. У тебя милая девушка, но ты меня не пригласил.

— Когда ты пришла? — Линь Цзыу сердито посмотрел на неё: — Ты ходишь как кошка, не издавая ни звука.

Ло Сяо поддразнил его: — Ты выкурил сигарету, и твои мысли совсем не здесь. Даже если я буду ходить громко, как динозавр, ты, вероятно, ничего не услышишь.

Линь Цзыу толкнула её локтем: — Отвали.

Шу Юнь невольно моргнула, увидев, что они близки, и с любопытством посмотрела на Ло Сяо: — Кто эта дама...

Линь Цзыу смеялся и играл с Ло Сяо. Услышав вопрос, он схватил Ло Сяо за шиворот и поднял подбородок: — Позвольте представиться, это моя жена.

Шу Юнь: — ...

Ло Сяо с улыбкой выругалась: — Проваливай.

Линь Цзыу искренне извинился: — У моей жены скверный характер, извини, что смутил тебя.

Ло Сяо ткнула  пальцем в лоб Линь Цзыу, но её взгляд был довольно снисходительным: — Достаточно, веришь или нет, я накажу тебя позже.

Линь Цзыу продолжил: — У неё не только скверный характер, но и склонность к домашнему насилию.

Так, что он действительно получил пощечину от Ло Сяо. Линь Цзыу прикрыл распухший лоб рукой и со слезами грустно сказал, что чем скорее они расстанутся, тем легче им будет.

Ло Сяо снова потерла лоб, и с улыбкой сказала: — Извините. Меня зовут Ло Сяо, я переводчик Линь Цзыу.

Линь Цзыу надоели эти игривые шутки: — Она ещё и моя старшая, близкая подруга.

— А, вот оно что, — Шу Юнь, внезапно осознав, протянула руку Ло Сяо: — Так вы, значит, старшая господина Линя. Прошу прощения. Я Шу Юнь, пожалуйста, позаботьтесь обо мне.

Ло Сяо пожала ей руку и сказала: — Пожалуйста. Я не ожидала встретиться с вами лично.

Когда женщины закончили знакомиться, Линь Цзыу повернулся и спросил Ло Сяо: — Кстати, куда ты ходила?Ло Сяо улыбнулась и ответила: — Заказывала еду на вынос.

— За едой?

— Китайская еда, всё, что ты любишь, — Ло Сяо, подняла пакет. Внезапно она вспомнила, что не ожидала появления Шу Юнь, поэтому заказала только два ланч-бокса, ни больше, ни меньше, и невольно посмотрела на Шу Юнь с неловкостью. Но она быстро отреагировала, подумала немного, а потом улыбнулась и сказала: — Шеф-повар отлично готовит. Я уже пробовала это в ресторане. Я принесла вам две порции. Пойдемте поедим вместе за стойкой.

  Все трое сидели на аккуратно подстриженной лужайке. Линь Цзыу открыл крышку коробки, широко раскрыв глаза, словно давно голодная собака, выжидающе уставился на содержимое.

— Ух ты! —Линь Цзыу отчётливо разглядев еду, трусливо сглотнул слюну. — Даже если вы сейчас подадите мне кучу потрясающих красавиц, я не променяю эту коробку с едой. 

Ло Сяо вытянула длинные ноги и посмотрела на Линь Цзыу, держащего коробку, на её щеках появились глубокие ямочки: — Верно, в конце концов, я столько лет тебя растила, как я могла бы не знать то, что ты любишь.

— Хорошо, хорошо, это очень мило. Я тебя потом награжу! — сказал Линь Цзыу, с нетерпением распаковывая одноразовые палочки и погружаясь в коробку с едой .

Вид Линь Цзыу во время еды был поистине свирепым, словно голодный тигр, набрасывающийся на овец, пожирающий всё в вихре, или словно японские захватчики, ворвавшиеся в деревню и пожирающие всё без разбору. Это трудно описать. Ло Сяо нашла это забавным, и в её глазах мелькнула тень ностальгии.

　　Когда они учились в Северо-Западном Китае, Линь Цзыу ел именно так. Его перевели из другой школы, когда он впервые пришёл в среднюю школу Дуньхуана, он вообще ни с кем не разговаривал. Он был ленивым и отстранённым, его тонкие, длинные брови вечно были нахмурены от скуки. Он был совершенно лишен душевного тепла и никогда не улыбался. Он напоминал бледных, угрюмых молодых людей старого общества, разъезжавших на рикшах с расшитыми золотом птичьими клетками. Некоторые даже предполагали, что он незаконнорожденный сын богатого мажора, иначе откуда бы взялись его отчужденность и щегольские манеры?

 Ло Сяо, дочь богатой семьи, тоже была с этим согласна. Однажды она играла в баскетбол с друзьями, которые жили в самом дорогом районе частных вилл города. Во время антракта она в шутку спросила подругу: — Эй, есть ли в нашем районе хоть один начальник, потерявший сына?

Подруга посмотрела на неё так, словно увидела привидение, и спросила: — Что ты имеешь в виду?

Ло Сяо взяла брошенный ей баскетбольный мяч, легко повертела его в руках и ответила с непринужденной улыбкой: — В нашей школе недавно появился новенький. Должна сказать, он очень красив и обладает очень холодным характером. Говорят, это странствующий принц Фусу, который приезжал сюда искать своих родственников. Я не совсем уверена.

Подруга закатила глаза и сказала: — Да ладно, другим свойственно дурачиться, но ты просто следуешь их примеру. Меня не интересуют дела принца Фусу. Если император потеряет Цзы Вэя, я сама им займусь.

Ло Сяо рассмеялась: — Какой многообещающее будущее.

— Да, мы женщины, это минимум, на что способна женщина. Мы совсем не такие, как ты, Ло Сяо, ты даже не смотришь красавчикам прямо в глаза.

Она только закончила говорить, как заметила, что Ло Сяо на кого-то смотрит. Подруга проследила за её взглядом и увидела парня в белой шёлковой рубашке, выходящего из кирпично-красной виллы. Хотя он был далеко, она всё же смогла определить его по размеренной походке и спокойной осанке. Это был У Ши, сын Начальника У, самого беззаконного молодого господина в районе вилл, где в то время собирались богатые предприниматели. С детства он был избалован, воспитывался родителями, имея богатое прошлое, он не унаследовал отцовской суровости. Напротив, он был злобным... О нём постоянно ходили всевозможные нелепые слухи, и в своём кругу он считался легендой.

Подруга подразнила Ло Сяо: — Отлично, Ло Сяо, тебе он нравится?

Ло Сяо отвела взгляд и сердито посмотрела на неё: — Ты заболела? Если больна, прими лекарство.

— Тогда почему ты на него смотришь?

Ло Сяо сварливо ответила: — На кого я смотрю, это не твоё дело.

Разочаровавшись подруга, лишь почесала голову и усмехнулась. Через некоторое время она вдруг задумчиво произнесла: — Я поняла, переведённый ученик, которого ты описала, имеет определённое сходство с молодым господином У своим поведением и манерами. Может быть, он не брачный сын господина У?

Шутки в сторону, если серьёзно, Ло Сяо заметила, что новый ученик, действительно вёл себя с ней как-то отчуждённо. Это было чем-то похоже на поведение непосвящённых «принцев» и «принцесс» в её кругу. 

 Однажды она случайно наткнулась на Линь Цзыу, обедающего в столовой. Выражение его лица говорило о глубокой ненависти к северо-западной кухне, а на его пропорциональном лице отражалась скука. Более того, он не ел лук и чеснок, съедая жареную булочку, выковыривал из начинки все стебли зелёного лука, прежде чем молча доесть оставшееся мясо. Прошел всего месяц с тех пор, как он начал там учиться, он сильно похудел, и это заметно невооруженным глазом. В то время Ло Сяо был членом профсоюза в школе. Ей нужно было разобраться с учебными делами, она задержалась допоздна и пошла в столовую поесть. Было уже темно, и из серых облаков падали крупные снежинки.

　Когда она вошла в столовую, там было немного людей. Она купила еду, огляделась держа поднос, и увидела Линь Цзыу, сидящего в одиночестве у окна, который молча ужинал. Ло Сяо не хотела разговаривать с этим высокомерным младшим, но по какой-то причине в тот день подошла к Линь Цзыу и поздоровалась:

— Могу ли я здесь сесть?

Линь Цзыу поднял глаза и мельком взглянул на неё. Затем он сказал: — Решать тебе.

Ло Сяо села. Она увидела в миске Линь Цзыу порцию жареной китайской капусты и тушеной свинины в красном соусе. Он съел половину мяса, выковырял зелёный лук и имбирь и отбросил их. Северо-западную тушеную свинину часто готовят с большим количеством специй. Линь Цзыу  был в плохом настроении. 

Ло Сяо спросила его: — Ты вырос на юге?

Линь Цзыу ответил, не поднимая голову: — Да.

— По твоему акценту я поняла, — с улыбкой сказала Ло Сяо, — Я не могу отличить передние и задние носовые звуки.

Линь Цзыу: — ...

Ло Сяо спросила его: — Зачем ты приехал в Дуньхуа?

Линь Цзыу наконец поднял голову и холодно посмотрел на неё: — Решение моей семьи.

Такое скверное отношение встречается крайне редко. Ло Сяо не такая богатая представительница второго поколения, как У Ши, она тем не менее, человек с определённым происхождением и из очень обеспеченой семьи. Она никогда не сталкивалась с таким холодным приёмом, и ей было неловко. Ло Сяо была не похожа на других молодых господ и девушек, у неё был добрый нрав благодаря мягкости матери. Поэтому, когда Линь Цзыу вёл себя подобным образом, она лишь чесала затылок и вздыхала: — Похоже, тебе тоже пришлось не легко. Ладно, давай есть.

Линь Цзыу ничего не ответил и продолжил грызть мясо в миске. Ло Сяо заметила, что, несмотря на холодное выражение его лица и отсутствие признаков удовольствии от еды, он всё же доел всё, не оставив даже крошки риса.

— Приятного аппетита, не торопись.

Линь Цзыу бросил палочки на тарелку, затем с угрюмым выражением лица взял тарелку и ушёл, не дожидаясь реакций Ло Сяо.

Лишь гораздо позже Ло Сяо поняла, что Линь Цзыу действительно не выносит северо-западный стиль приготовления пищи. Так долго в Дуньхуане любая еда была для него невкусной. Живя в кампусе, он не мог себе позволить питаться вне дома, поэтому решил довольствоваться этим. Затем многое изменилось. У Ло Сяо появился шрам на лице, и Линь Цзыу наконец-то привязался к ней.

  Однажды отец Ло Сяо отправился в командировку в Цзянсу, и Ло Сяо попросил отца привезти два тушеных свиных рёбрышка по-усийски в вакуумной упаковке. По дороге мужчина заехал в Ханчжоу, он позвонил ей и спросил, не нужно ли дочери чего-нибудь ещё.

Ло Сяо понятия не имела, какие блюда в Ханчжоу, поэтому сказала: — Бери всё, что хочешь, но не покупай то, что содержит лук, имбирь или чеснок. 

В результате старик принёс ей два, казалось бы, загадочных, ароматных, засахаренных корня лотоса с османтусом. Ло Сяо взяла пакет и долго, с любопытством его разглядывала, но так и не смогла понять, что же в нём такого вкусного. Вернувшись в школу, она нервничая отнесла пакет Линь Цзыу. Неожиданно глаза Линь Цзыу загорелись, он разорвал упаковку, сглотнул слюну и даже не успел сказать «спасибо» второй раз, как уже откусил огромный кусок, тот не проглотив, он откусил второй кусок, раздувая щёки, словно голодный зверёк, зарываясь в вакуумный пакет. Ло Сяо никогда не видела, чтобы он так ел с того дня, как они познакомились, и была так напугана, что не смела вымолвить ни слова. Только когда Линь Цзыу поперхнулся и закашлялся от переедания, она пришла в себя, осторожно протянула ему чашку и с ужасом сказала:

— Линь Цзыу, выпей воды и ешь медленно. Никто не пытается её у тебя отнять...

Линь Цзыу взял чашку, сделал большой глоток и наконец почувствовал себя лучше. Его глаза покрылись слоем влаги, он с благодарностью взглянул на Ло Сяо, но на секунду замешкался, поблагодарить Ло Сяо или продолжить есть, затем решительно решил продолжить.

Ло Сяо: — ...

Хотя мать запретила ей заводить собаку, в тот момент Ло Сяо смутно чувствовала, что если бы у них дома был щенок, он вероятно... не сильно отличался бы от Линь Цзыу в данный момент. Думая об этом, найдя это забавным, она протянула руку, чтобы коснуться затылка Линь Цзыу. Щупальца оказались неожиданно тёплыми и нежными, словно самый мягкий и гладкий мех. Линь Цзыу проигнорировал её. Перед такой вкусной едой всё остальное было ничтожно. 

   С того момента у Ло Сяо появилась плохая привычка. Всякий раз, когда Линь Цзыу был поглощен едой, она не могла не коснуться его затылка, его волос, словно с любовью гладила, заботливо выращенного котенка или щенка, чувствуя неописуемое удовлетворение. То же самое было и сейчас. Ло Сяо смотрела, как Линь Цзыу с удовольствием пожирает свою еду в коробке. Старая привычка всплыла наружу, и она протянула руку, чтобы коснуться затылка Линь Цзыу. Тонкие, мягкие волосы у основания шеи, приятно ощущались в её ладони, и Ло Сяо невольно почувствовала себя уютно.