Онлайн чтение книги Последний выживший алхимик хочет спокойно жить в городе The Last Surviving Alchemist Wants to Live Quietly in the City
153 Последний выживший алхимик хочет спокойно жить в городе Глава 29: Пронзительная стрела

Группа кавалеристов бежала сквозь ливень.

 

Даже дождь, хлеставший по ним, расступался, когда они бежали вперед. Ветер почти не замедлял их движений. Казалось, что погода была на их стороне, однако на самом деле Вайсхард использовал магию ветра, чтобы рассекать воздух.

 

Он не мог позволить такой буре остановить их сейчас.

 

- Вайс, возьми с собой третий отряд.

 

Леонхард выслушал информацию, которую принёс Зиг, и назначил Вайсхарда возглавить отряд Дика, чтобы спасти Кэролайн.

 

- Моя хозяйка приказала мне непременно спасти юную леди Кэролайн. Пожалуйста, возьмите и меня.

 

С этими словами Зиг присоединился к хвосту группы. Мариэла указала, что Кэролайн находится в лесу к востоку от Города Лабиринта. Она видела изношенные печи для обжига угля рядом с её похищенной подругой, и таких было очень много в восточных лесах. Однако видение Мариэлы также дало им знание, что эти печи расположены на краю склона, ведущего в гору. Этого было достаточно, чтобы силы получили приблизительное представление о том, где находится Кэролайн.

 

Их цель была не так уж далеко от Города Лабиринта. Несмотря на то, что они спешились у входа в лес, чтобы пройти остаток пути пешком, лес был неглубоким. Они добрались бы туда меньше, чем за два часа.

 

Однако судьба не была благосклонна к ним. Когда они добрались до места, которое описала юная алхимичка, Кэролайн уже не было. Свежие следы на грязной земле следовали по тропе примерно полпути, затем они свернули в сторону леса, и исчезли.

 

- Разделитесь и ищите! Она не могла уйти далеко! Эти следы показывают, что с ней кто-то есть! Скорее!

 

По указанию Вайсхарда солдаты разделились на группы по три человека и двинулись в лес.

 

- Нашёл тебя.

 

Примерно в то время, когда Вайсхард прибыл к угольным печам, Кэролайн услышала голос. Роберт отреагировал первым. В этих словах слышался акцент иностранца. Роберт окутал себя и сестру дымовой завесой проклятий, схватил Кэролайн за руку и бросился бежать. Вместе они углубились в лес.

 

Если бы дождь всё ещё шёл, бегущие брат и сестра были бы, по крайней мере, скрыты. Однако ливень прекратился, и земля под ногами была сырой и мокрой, что делало бег ещё более трудным для Кэролайн. Всё её платье было тяжелым от воды, и лесная растительность стала естественными ловушками, которые мешали Кэролайн и её брату.

 

- Это бесполезно, шаман.

 

Человек в черном рассеял проклятие и направился к Кэролайн и Роберту, демонстрируя свою превосходящую силу. Это, вероятно, был тот, кто использовал снотворное в гостевом доме. Его легкая черная одежда и скрытое лицо говорили о том, что он шпион или что-то в этом роде. Этот человек легко мог бы скрыться среди деревьев, но он целеустремленно выдал себя, приближаясь, как зверь, загоняющий свою жертву в угол.

 

- ГРР!

 

Роберт сдержал проклятие, пытаясь удержать приближающегося охотника на расстоянии. В то же время он отчаянно посылал магическую силу в печать на левой руке, пытаясь скрыть своё и Кэролайн присутствие. Если бы его сестра была без сознания, он, вероятно, воспользовался бы малейшей щелью, чтобы спрятать их обоих. В конце концов, Роберт уже однажды проскользнул мимо этого шпиона, когда выносил Кэрол из гостевого дома. Однако, поскольку она была в сознании, их присутствие оставалось едва заметным, независимо от того, насколько мощной была печать.

 

- Восхитительный навык сокрытия. Ты будешь очень ценным для нас, наследник семьи Агвинас.

 

Заметил ли он печать? Или он предположил, что это была собственная магия Роберта? Голодный взгляд шпиона остановился на Роберте, его жертве.

 

- Обстоятельства изменились. Я не смогу взять двоих. Следовательно...

 

- Кэрол! Беги!

 

Угадав ситуацию, Роберт толкнул Кэролайн вглубь леса и прыгнул перед шпионом.

 

- Я же сказал тебе, что все твои усилия тщетны.

 

- Брат!

 

Роберт бросился на незнакомца, но шпион увернулся с отработанной грацией.

 

Таинственный шпион двинулся вперёд и оказался всего в нескольких шагах от Кэролайн а затем поднял меч, который он вытащил из своего потайного места.

 

Роберт выкрикнул имя сестры и протянул к ней руку. Мечта, которую оставили ему алхимики, уже ускользнула от него, как и любовь всей его жизни, Эсталия.

 

Неужели эта рука настолько запятнана грехом, что не может спасти даже жизнь его родной сестры?

 

Было ли это его истинным наказанием за то, что он искал силу, заключенную в темных проклятиях?

 

Взгляд Роберта упал на огненную печать, украшавшую его протянутую руку. На краткий миг образ воплощения огня, давшего ему печать, возник в его сознании.

 

Он был уверен, что она не из этого мира. Если он желает чуда сверх того, что ему уже дано, ему придется отказаться не только от надежды на мирную жизнь, но и от надежды на мирную смерть.

 

Разве это теперь имеет значение?

 

Если он не мог ни за что ухватиться и просто жаловался на свое бессилие, то не было смысла ни в жизни, ни в смерти.

 

Он отдаст свою жизнь, свою душу, всё без исключения. Он умолял всех, кто мог его услышать, спасти жизнь его сестры.

 

Когда он был околдован черной магией, лишен семейного наследства и заперт в тюрьме, где время словно остановилось, письма Кэролайн были единственным, что заставляло время двигаться вперед перед ним.

 

Даже после того, как она увидела его в нынешнем состоянии, она всё ещё видела в нём того же самого брата, который у неё был всегда.

 

Фью*

 

В этот момент была выпущена одна стрела.

 

Зигмунд почти случайно нашел Кэролайн и Роберта. Фрея часто вызывала Зига—каждый раз, когда кончался алкоголь, или когда она хотела перекусить, или когда у них кончалась туалетная бумага, или когда требовалось сделать другие крайне несущественные дела, —но вместо звонка или голоса она использовала магическую силу. Со временем Зигу стало казаться, что он чувствует направление, откуда Фрея посылает магические сигналы.

 

Мариэла была нечувствительна к чужой магической силе, и сколько бы Фрея ни посылала ей сигналов, девушка не замечала их. Поэтому мастер просто окликала ученицу своим собственным голосом. Если Мариэла не слышала её или же её не было поблизости, Фрея подавала сигнал Зигу, чтобы тот передал сообщение. Это было нечто большее, чем простое манипулирование магической силой. Леди мудрец активно использовала передовые магические навыки для совершенно бессмысленных вещей.

 

Другой причиной, по которой Зиг нашел Роберта и Кэролайн, было его охотничье мастерство. Охотясь день за днём в Лесу Демонов по приказу Фреи, он вспомнил свои прежние охотничьи навыки, даже не осознавая этого. Поэтому, как только он обратил своё внимание в направлении магической силы, которую он почувствовал, Зиг смог найти Кэролайн и Роберта, несмотря на то, как далеко они находились.

 

Увидев, что шпион собирается нанести удар Кэрол, Зиг машинально натянул лук. Это было плавное движение, такое же естественное, как дыхание.

 

С тех пор как он снова занялся стрельбой из лука в Городе Лабиринте, Зиг вспоминал те времена, когда его Духовный Глаз всё ещё был на месте. Тогда он всегда стрелял точно, как будто невидимая рука указывала ему, куда целиться и как навести стрелу.

 

(Я хочу стрелять, как раньше. Я хочу быть таким же умелым—нет, более умелым—чем был тогда.)

 

Каждый раз, когда он так думал, правильная поза, правильные движения, всё это становилось для него непонятным. Становилось всё труднее понять, что он делает не так. Стрельба из лука Зига стала отражением его собственной нерешительности, и его стрелы не попадали в цель.

 

Когда Фрея заставляла его охотиться в лесу, у него не было времени думать о таких вещах, как стрелять или не стрелять, искусно или коряво. Он добывал мясо, бросая камни или даже убивая голыми руками, если это было необходимо, а затем возвращался домой к Мариэле. Возможно, Зигу было бы полезнее прятаться в траве или прятаться в кронах деревьев и стрелять из лука в добычу, не давая себе роскоши думать.

 

Его тело помнило правильные движения и позы, которые он повторял бесчисленное количество раз в былые дни своего Духовного Глаза. Зиг не утратил охотничьих знаний, которые носил с собой с детства; они таились в нём всё это время.

 

Духовный Глаз был очень силен. Он показывал ему слабости его жертвы, учил его тело правильным движениям, корректировал траекторию и силу выпущенных стрел и укреплял самого Зига. В общем он скрывал все недостатки Зига.

 

Но он больше не нуждался в таком Духовном Глазу.

 

Его нерешительность, ошибки и слабость уже не раз обнажались, но Зиг преодолел их все.

 

(Я не позволю, чтобы у Мариэлы отняли ещё одного важного для неё человека!)

 

Зигмунд приготовил стрелу.

 

Правильная поза, правильные движения и твердое сердце приведут его к цели.

 

Выпущенная стрела летела прямо и точно.

 

Такой выстрел был бы невозможен даже с помощью магии, но стрела Зигмунда пронзила руку шпиона.

 

- Гьяааа, откуда она взялась!?

 

Стрела попала в шпиона издалека, что он даже не смог определить её происхождение. Он выронил меч и огляделся вокруг.

 

Лес был густой и тёмный; мысль о том, что здесь есть щель, через которую стрела смогла пробиться, была уже чудом, не говоря уже о том, чтобы точно попасть в цель. Неужели сами деревья уступили дорогу стреле?

 

- Что бы это ни было, больше такого не повторится!

 

Деревья обеспечивали шпиону укрытие, защищая его жизненно важные органы. Хотя его правая рука была пронзена, шпион всё ещё был жив и мог воспользоваться левой рукой. Убийца был уверен, что у него достаточно времени, чтобы убить молодую девушку и забрать шамана.

 

Решив, что пора с этим заканчивать, убийца вытащил ещё одно оружие, однако он внезапно обнаружил, что его тело больше не двигается.

 

- Меня заморозили...!? Откуда!?

 

Поняв, что таинственный лучник-не единственная причина для беспокойства, шпион немедленно окружил своё тело магической силой. Если бы он использовал магию, чтобы заставить своё постоянно замерзающее тело двигаться, это, вероятно, привело бы к травмам, но это было приемлемо как временное решение. Провал его миссии в любом случае означал верную смерть; ранение было предпочтительной альтернативой.