Онлайн чтение книги Сирена Becoming the Villain’s Family
1 - 106

"Летите, мысли мои, на крыльях золотых;"

"Подожди......!"

воскликнул пораженный Винсент.

Это было потому, что он догадался, о чем думала Ария, когда начала петь.

"Разве ты не сказала, что твоя жизнь будет под угрозой?"

Она сказала, что это также смертельно опасно. Разве она не признала это своими собственными устами?

Но Ария просто протянула руку к Винсенту, и он тут же закрыл рот.

"Поселитесь на склонах и холмах".

Песня рассвета, начавшаяся с маленькой лодки, стремительно пронеслась по бескрайнему морю с сильным ветром.

И в мгновение ока овладела им.

Словно в ответ на ее песню, волны сильно вздымались в такт мелодии. Лодка задрожала, словно раскачиваясь.

Ощущение моря было незнакомым.

"Ох!"

Винсент испустил короткий крик и поспешно повис на перилах.

У него не было времени почувствовать укачивание. Он с трудом удерживал равновесие, его глаза были открыты.

Его рот не закрывался.

‘Я с самого начала знал, что песня Сирены - это здорово, но это......’

Это было за гранью воображения.

Море отвечало на зов человека. Словно всеми силами старалось помочь ей.

Он знал, что ее любят животные.

Он думал, что она была каким-то видом, разрушающим экосистему.

Но это было не так.

Сирена выходила за рамки экосистемы и была любима матерью-природой.

'Как могла существовать такая сила?'

Он понимал это, но это не имело смысла. Это была способность, которая шла вразрез с провидением.

"О, моя родина, такая прекрасная и такая потерянная!"

Ария в отчаянии сжала руки и забормотала, словно шепотом.

Песня, которая величественно распространялась по могучим волнам, стала такой же спокойной, как волны, разбивающиеся о скалы.

"Где, мягкий и нежный, сладкий воздух

моей родины благоухает!"

Она изрекла мелодичную, но меланхоличную мелодию.

"О, моя родина, такая прекрасная и такая потерянная".

Это принесло еще больше беспокойства. Это была песня, которая засела в сердце настолько, что каждое слово вызывало отчаяние.

Как только Винсент увидел слова этой песни, он понял, что это подсказка, что нужно идти в Атлантиду. Это было потому, что в песне с тоской изображалась потерянная земля.

Рабы, собравшиеся на палубе, стояли, как одержимые, и слушали песню Арии.

"Песня..."

простонал раб, схватившись за отдавленную ногу, и зарычал.

Мальчик, который дрожал, обмотавшийся плащом Ллойда, высунул голову из плаща.

Тед, все еще не в силах избавиться от остатков страха, вздохнул с облегчением. И крепко обнял жену и детей.

Однако ничего еще не было решено.

Только услышав голос Арии, они обрели покой в сердце.

"О память, такая дорогая и такая мертвая".

Обычная повседневная жизнь стала прошлым, по которому они будут скучать до конца своих дней.

Все воспоминания превратились в отчаяние.

Ведь вся их жизнь была отнята.

Теперь, когда они стали рабами, к ним больше не будут относиться как к людям.

Ради прибыли других стран их будут только испытывать до самой смерти как материал для исследовательской лаборатории.

"Золотая арфа пророков древности,

что ж ты молчишь на иве?".

Их будущее было мрачным.

Они устали смотреть на небо и молиться, не получая ответа.

Пытаясь смириться с судьбой, рабы увидели свет спасения.

Прекрасный юноша с темными волосами, который разбил их оковы и открыл путь, когда их вот-вот должны были сожрать монстры.

"Разожгите воспоминания в наших сердцах,

и говорите о прошедших временах".

И...... песня.

Подул легкий ветерок.

Их волосы и подолы развевались в направлении поющего голоса.

Это был призыв к ним.

"Позвольте мне воскликнуть с печальным плачем.....".

Это был момент.

Ария, которая пела так, словно повелевала морем, натягивая и отпуская голосовые связки, возвысила голос, словно нарушая границы.

Песня быстро пересекла море и в одно мгновение распространилась по горизонту.

"Посмотри туда. Солнце..."

"Солнце восходит..."

Беловатый свет начал распространяться над бескрайним черным морем, в котором ничего нельзя было разглядеть.

Красный свет распространился по морю, образуя тысячи ореолов.

Солнце поднималось.

Утренняя заря.

"Да укрепит меня Бог".

Божья песня.

"чтобы перенести эти страдания".

Сила, чтобы перенести эти страдания.

"Да укрепит меня Бог, чтобы перенести эти страдания".

"Дай мне силы..."

Свет рассвета наполнил глаза раба, который напевал эту песню.

Они кое-что поняли. Что теперь нет ни наручников, ни кандалов, связывающих их.

'Почему вы не пытались убежать с самого начала?'

Сотни людей попали в рабство, но они не пытались вместе завоевать свободу.

'Потому что я боялся'.

Боясь темноты, в которой они не могли видеть даже дюйма впереди, они сдались и смирились. Они не могли избавиться от бесконечного отчаяния.

Но теперь больше не было причудливых монстров, которые едят людей.

"Нет, даже если и есть монстр, если вы не выберетесь, то останетесь запертыми здесь навсегда".

Теперь казалось, что они действительно могут сделать все, что угодно.

"Давайте поднимем якорь!"

убежденно воскликнул один из рабов. И без колебаний натянул цепи с якорем.

Рабы, обмениваясь взглядами, последовали за мужчиной, хватаясь за цепи и подтягивая якорь.

"Разверните паруса!"

Женщина с острова, имевшая опыт плавания под парусами, взялась за штурвал. Она поспешно попыталась бежать, но повредила одну из ног, но руки остались целы.

Остальные рабы взялись за весла.

Натянутые паруса двинулись вперед под дуновением ветра.

Вперед, вперед.

К широкой и свободной морской дороге, где никто не сможет их удержать.

"Да укрепит меня Господь, чтобы перенести эти страдания".

Ария дрожащим голосом допела финал до конца, затем зашаталась, схватившись за перила.

"Ха, ха..."

Это была знакомая боль.

Ее зрение помутнело, и глаза в одно мгновение затянуло черным.

Должно быть, он слушал песню, когда она сжимала свои магические силы до такой степени, что это расстроило ее желудок.

- Ллойд.

Ария послала ему сообщение даже в этот момент.

И прежде чем она успела услышать ответ, ее тело медленно рухнуло.

"Невестка!"

закричал Винсент и поспешно подхватил ее.

Этот момент был последним, что запомнила Ария.

****

Девять оставшихся химер.

Ллойд с самого начала был один. Но с того момента, как меч Ллойда засверкал белым светом, химеры дрогнули и отступили назад.

Как будто их интуиция подсказывала, что это бой без шансов на победу.

"Почему ты боишься?"

Ллойд сбил стену.

Кваанг!

Толстые осколки разбитого дерева окружили их.

Полностью перекрыв химере путь к отступлению, он поднял подбородок кончиком меча.

"Я не знаю, что тут такого страшного".

Он медленно наклонил голову и продолжил свои слова.

"Наверное, это спасение Бога, которого ты так жаждала, пока была жива".

И зашептал, как злой дух ночи, который бросил в бездну все надежды.

Он взмахнул мечом и в одно мгновение разбил всех химер в прах.

Тишина окутала окрестности.

Его лицо, запятнанное скукой и разрухой, спокойно смотрело в потолок. Точнее, он следил за шагами рабов, которые деловито бегали по палубе.

В одно мгновение в нем возник разрушительный импульс.

'Убить их'.

Огромная сила пронеслась по его телу и прошептала голосом, полным ненависти.

'Убей людей'.

'Люди, в высшей степени эгоистичная раса. Они заслуживают гибели.’

'Уродливые, жестокие и отвратительные'.

Ллойд медленно моргнул.

Шум, который повторялся достаточно громко, чтобы у него зазвенело в голове, грыз его разум. Он высасывал его разум, как пиявка.

Ллойд оттащил меч на пол с затуманенными глазами.

И пошел вверх по лестнице.

"С ним все будет в порядке? Спаситель, мы можем оставить его внизу?"

"Скорее всего, в порядке. Ведь монстр погиб. Разве спаситель не победил?"

"Он был благодетелем, но он был не меньшим монстром".

"Но даже если он одинаково хорошо сражается с монстрами, он все равно человек. Он может даже умереть..."

Рабы стояли спиной к Ллойду и бормотали. От вида их всех вместе у него скрутило живот.

Точнее говоря, свирепая злоба Ллойда зашипела.

Он поднял свой меч.

Убив их, он избавится от этой отвратительной головной боли.

В тот момент, когда он думал об этом,

"Лети, моя мысль, на золотых крыльях!"

услышал он голос.

Сила в его руке, державшей меч, ослабла.

Когда ее песня достигла кульминации, когда она приблизилась к финалу, его потерянное внимание и помутнение в глазах медленно вернулись.

Ллойд вздохнул, тихо застонав, и потрогал свой лоб. И внезапно поднял голову.

"......Ария."

Ллойд побежал на палубу.

Краем глаза он увидел Арию, тело которой беспомощно обвисло.

В этот момент ее ноги, казалось, подкосились.

"Ария!"

*****

Цитата из песни: Из оперы Верди "Набукко": "Иди, мысль, на крыльях золотых! (Va, pensiero, sull'ali dorate)".