Онлайн чтение книги Ещё только рассвет Only the dawn
Глава 75

«После допроса полицией Юн Джунён с Квоном Бомджином остановились в отеле. Они выехали чуть позже полудня и сразу направились в ближайший ресторан традиционной корейской кухни, где пообедали», — говорилось в отчёте.

Что именно произошло в Пусане, оставалось неизвестным, но выяснилось, что это был преднамеренный случай причинения вреда, а не несчастный случай. Джунён едва не упала с четвёртого этажа, и если бы не вмешательство Бомджина, последствия могли быть куда более серьёзными.

...Лучше бы упала.

Сынун мрачно смотрел в темноту, нащупывая бутылку с алкоголем. Половина содержимого стекала ему в рот, а остальная часть — по обнажённому телу.

Когда бутылка опустела, его затуманенный взгляд устремился в пустоту. В голове вновь и вновь всплывали сцены, доводившие его до грани безумия.

Сколько это длилось? О чём они говорили? Как двигались руки Джунён? Какой был её взгляд? Кричала ли она, когда их тела переплетались в разгаре страсти? Содрогалась ли всем телом?

Эти мысли доводили его до края. Он не мог представить себе звуки, которые могла издавать Джунён, погружённая в наслаждение. Её голос, который он знал на протяжении десяти лет, был всегда спокойным, безразличным, лишённым эмоций.

Узнав, что Джунён вернулась в Сеул, Сынун решил подождать её у дома после работы. Иначе он просто не смог бы вытерпеть. Но тут же перед его глазами возник образ Бомджина, подавляющего его своей тенью.

Квон Бомджин — зло, паразит. Его присутствие отравляет всё вокруг, превращая в чёрную гниль. Он — груда мусора с гнилым запахом.

Джунён сейчас просто ослеплена. Это временная слабость, вызванная детскими воспоминаниями. Каждый может ошибиться, но она достаточно умна, чтобы понять, где её истинное место.

Но сколько времени ей понадобится?

Дыхание Сынуна учащалось, он задыхался. Схватив пустую бутылку, он бросил её, разбив о стену. Стекло разлетелось с оглушительным звоном, но это не принесло ему облегчения.

Может быть, Джунён обижена на меня. Возможно, она осуждает меня за то, что я так легко согласился на брак с Сэрой. Надо объяснить ей, что этот брак — ради неё. Чтобы защитить её и уберечь от неверного пути.

— Почему? Почему именно Квон Бомджин? Почему?! — выкрикнул он, дрожа всем телом.

Так было и раньше. Несмотря на все его усилия быть рядом, Джунён выбрала грубого и жестокого Бомджина. Он всегда был таким, и взрослым остался таким же — холодным, суровым, жестоким.

…Значит, в этом всё дело? Джунён привлекают такие вещи? Может, мне тоже стоит попробовать так?

С ухмылкой, шатаясь, Сынун споткнулся. Казалось, потолок кружился. Он без сил рухнул обратно на диван, не заметив, как кто-то вошёл в дом.

— Молодой господин.

Слова прозвучали с едва скрытой, лёгкой ноткой удивления. Сынун повернул только голову, чтобы посмотреть на того, кто заговорил. Яркий свет от сенсорной лампы освещал тень, создавая неясный силуэт.

Менеджер Ким привыкшая к разным ситуациям, была поражена видом Сынуна, лежащего голым в темноте. Сдерживая эмоции, она медленно заговорила:

— Вы хотели лично проверить список акционеров и план после собрания. Госпожа прислала меня.

Когда свет погас, комнату вновь окутала темнота. Ким, нащупывая стену, вновь включила свет. Сынун, который зажмурился от яркого света, почувствовал, как его накрывают одеялом.

— Я уберу осколки, — сказала она.

— Ах, ха-ха… Список акционеров… Точно, я же спрашивал… — Сынун, едва прикрытый одеялом, покачнулся и поднялся. Ким, наклонившись, чтобы собрать осколки бутылки, мельком увидела фотографии, разложенные на столе, но ничего не сказала.

Сынун, со смешком глядя на неё, взял документы и стал перелистывать их. Затем рассмеялся:

— А JBK Financial хорошо работают. Или это заслуга Квон Бомджина? Они купили акции, не попавшись на глаза президенту Хон Инсопу. Проблем с моим назначением в совет директоров не будет.

Ким хотела что-то сказать, но передумала. Сынун, глядя на неё сверху вниз, вдруг заговорил:

— Если это передать полиции, Квон Бомджин попадёт в тюрьму?

— Что? — Ким, широко раскрыв глаза, вскинула голову. Сынун, приподняв брови, потряс документами перед её лицом.

— Доказательства покупки акций на подставное лицо. Если выяснится, кто за этим стоит, Бомджин отправится за решётку, верно?

Ким, молча наблюдая за пьяным Сынуном, нахмурившись поднялась. Из её тонких губ вырвался вздох.

— До этого вы и директор Хон окажетесь под следствием. Президент Хон Инсоп тоже не станет сидеть сложа руки. Чтобы не запятнать репутацию компании, он может отправить вас обоих в место, где вас никто не найдёт, а затем подаст заявление о пропаже.

Изучая мутные глаза Сынуна, её лицо выражало отвращение. С легким щелчком языка, она продолжила:

— Сколько ещё вы собираетесь позволять детским эмоциям управлять вами? Вы уверенно заявили перед директором, что хотите стать опорой для своей матери. Я думала, вы пришли в себя. Но из-за какой-то Юн Джунён вы говорите такие жалкие и глупые…

Ким не успела даже закричать. Сынун, отбросив документы, грубо зажал ей рот и с силой прижал к стене. Мощное давление вызывало боль, от которой казалось, что ей вот-вот сломают челюсть. Сынун несколько раз ударил её голову о стену и заговорил:

— Это ты жалкая и глупая, менеджер Ким. Как ты смеешь врываться в мой дом? После того, как унизила меня, относясь ко мне как шлюхе, думала, отделаешься парой пощёчин? А?

Ким сдавленно застонала, пытаясь оттолкнуть его руку, но Сынун не сдвинулся с места. Его глаза сузились, пронизывая её взглядом, словно буравя насквозь.

— Если бы ты не затеяла грязную игру, ничего бы не случилось. Собаки должны вилять хвостом перед своим хозяином, разве не так? Почему ты лезешь ко мне? Почему используешь меня? Почему?!

На его крик Ким, пытавшаяся освободиться, вдруг замерла. Её глаза, в отличие от его, стали спокойными. Прижатые губы медленно разжались.

— Я заставляла вас?

— …Что?

— То, что произошло между нами, было сделкой. Хотя возникли непредвиденные обстоятельства, я не нарушила своих обязательств. Если результат не оправдал ваши ожидания, обвинять других бесполезно. Это ничего не изменит.

Щека Сынуна начала дёргаться, но Ким не остановилась. Она спокойно добавила:

— Если продолжите так, никаких сделок между нами больше не будет. Основа любой сделки — доверие.

Сынун рассмеялся, но его глаза пылали гневом:

— Ты говоришь о доверии, даже не сдержав обещание? Ты использовала меня, устроила грязную игру, и ещё смеешь об этом говорить?

— Под отчётом о состоянии акционеров находится доклад о Квон Бомджине.

Голос менеджера Ким, словно царапавший по ушам, заставил Сынуна поморщиться. После короткой паузы он отступил и начал шарить по полу, собирая разбросанные бумаги. Одеяло, которым она ранее накрыла его, валялось на полу.

И кто здесь собака?

Он всего лишь пёс с хорошей родословной, но тигром ему не стать. У него нет ни веры, ни воли, ни достоинства — просто обычная, бесполезная песчинка на берегу моря.

Михян, конечно, защищала его, ведь он её сын. Но в глазах менеджера Ким, Сынун был ничтожен. Даже если он займет руководящую должность, своими силами он не продержится и нескольких лет.

Ким коснулась всё ещё горящей от боли губы и холодно произнесла:

— В следующий раз, заключая сделку, привыкните чётко указывать сроки. Условия должны быть конкретными, но не такими, чтобы это стало обузой для другой стороны.

Неясно, слушал ли он её, но Сынун продолжал лихорадочно просматривать бумаги. Если бы он так же сосредоточенно изучал отчёт акционеров, он бы не выглядел таким жалким. Ким едва сдержалась, чтобы не цокнуть языком, когда услышала его голос.

— Несколько адресов, маршруты за последние дни, положение в компании... Что я должен с этим делать?

— Решать, как использовать полученную информацию, не моя задача.

Сынун, погружённый в документы, нахмурился и поднял голову. Ким, стоя прямо, смотрела на него сверху вниз.

— Скажите, что вы хотите. Я могу вам помочь, — сказала она.

Несмотря на то, что Сынун был пьян, в его глазах всё ещё теплился слабый проблеск разума. Он пронзительно посмотрел на неё, а его губы искривились в кривой усмешке.