Онлайн чтение книги Если я ослушаюсь герцога If I Disobey the Duke
Глава 230 - Его способность 7

Это было так, как если бы перед ней взорвался фейерверк. В ее мозгу было пусто, практически расплавленное месиво.

Удовольствие разлетелось вдребезги и брызнуло во все стороны. Ее руки и пальцы ног скрючились, а веки задрожали. Когда она изогнула талию и задрожала всем телом, она пошатнулась, как будто вот-вот упадет, и он схватил ее за таз твердыми руками и поддержал.

“Ого...”

Вены вздулись по всему его предплечью. Все его мышцы напряглись. Она не смогла принять всю сперму, которая вылилась наружу, как будто под ее сердцевиной прорвалась плотина. Это был долгий роман, и ее живот бурлил.

Поскольку он был вставлен только наполовину, ее любовные флюиды смешались с его, стекая по его члену. Густой животный запах наполнил комнату.

“Я-я н-не выношу... эээ… ” - пробормотала Лили приглушенным голосом. Она обмякла перед ним, как медуза на его каменистом теле.

Он нежно взял ее тело.

На пике наслаждения его тело было таким же горячим, как камень, который много дней нагревался в пустыне. В голове у него тоже стучало, а сердце колотилось так, словно готово было пробить каменную стену в груди.

Нижняя часть их тел была влажной и скользкой. Но не было никакого чувства стыда или смущения.

Это был ее третий оргазм. Все ее тело было чувствительным до предела, так что даже прикосновение его пальцев, казалось, заставляло ее мышцы сокращаться, как будто ее ударило статическим электричеством. Соски, прижатые к его твердому телу, щекотали и покалывали.

Ее внутренности все еще дрожали, а его член снова разгорался.

Влад нежно погладил ее по спине, словно подавляя себя. Его ладони стали влажными. “...Лили”.

“Хм...”

Он поцеловал ее в макушку, которая приятно пахла. Аромат спелой клубники и персиков ударил ему в ноздри. “Ты вся скользкая внутри”. Он закрыл глаза и прошептал, словно наслаждаясь ощущением того, что находится внутри нее. “Потому что мы оба кончили… Оно такое влажное... и теплое....”

От одного прикосновения его губ к ее лбу у нее побежали мурашки по коже. Естественно, ее ягодицы дернулись и напряглись. Он прерывисто вздохнул.

Она все еще лежала рядом с ним на кровати, тяжело дыша. С каждым вдохом воздух врывался в ее легкие, и ей было тесно. Лили повернула голову, положив подбородок на его твердую грудь и глядя на него затуманенными глазами.

“Это приятно”.

Было три кульминации. Было приятно видеть, что она смотрит на него, далекая от обморока, не такая измученная, как раньше. Как кошка весенним днем. Опьяненная остаточным удовольствием, она почувствовала сонливость, когда протянула руки.

После того, как она долго держала голову поднятой, ее шея напряглась, и она снова прижалась лбом к его груди. Его запах наполнил глубины ее тела. Он глубоко вдохнул, чтобы насладиться ароматом ее обнаженной кожи, и, наконец, тяжело вздохнул.

“Лили”.

Вместо того чтобы ответить ему, она моргнула.

“...Ты можешь сделать это еще раз?”

“…”

Тело отреагировало раньше, чем ее сознание. Он, казалось, очень привык к этому.

Сердцевина Лили обрадовалась первой и высосала все, что в ней было. Раздался хлюпающий звук, и его член яростно набух внутри. Она почти непроизвольно потерлась о его тело.

Она положила руку ему на грудь и слегка приподняла голову. Уголки ее глаз, которые были немного красными, стали более похотливыми, и они оба дернулись.

Ее тонкие брови слегка изогнулись, ресницы задрожали. “...Не торопись”. Ее голос уже был немного хриплым из-за всех ее стонов. “Хорошо”.

Влад поцеловал ее в лоб и обхватил за талию толстыми руками. Он мягко покачивал тазом взад-вперед.

“Хм! Мгхх...”

Он чувствовал ее. Когда он проталкивался внутрь внутренних стенок, их смешанные жидкости выталкивались из нее. Пытаясь снова подготовить ее, он продолжал ласкать ее. Она чувствовала, какими скользкими были ее внутренности.

Она застонала, уткнувшись лбом ему в грудь.

Он вытащил ее до самого кончика головки. Когда ее дырочка расширилась, жидкость хлынула наружу и снова намочила его головку.

Когда она задрожала от своей пустоты, он снова мягко скользнул в нее, прижимаясь к ней. Он двигался в ней сколько душе угодно, но, казалось, не хотел входить в нее больше чем наполовину.