Онлайн чтение книги Герой, с ухмылкой идущий по тропе мести The Hero is Walking the Second Time on the Path of Vengeance While Laughing
153 Том 5: Глава 10: Те, кто остался (часть 3)

Потайное ристалище на территории королевского замка Орлеанского королевства.

— Вставай. Или ты сдаёшься?

Это невозможно, невозможно, невозможно.

Я Гагарленд — тот, кому суждено стать героем, ведь так?

Почему же всё так обернулось, почему я оказался в такой ситуации?

— ...Я думала, воин, как один из членов группы в прошлом мире, окажется сильным человеком, но, похоже, я слишком многого от тебя ожидала. — Она взмахнула тонким мечом, и её серебряные волосы, сверкая, взметнулись в солнечном свете.

Когда мне, капитану городской стражи, предложили стать учителем фехтования для принцессы, я подумал, что это какая-то шутка. Хотя я считал, что с моими навыками в настоящем бою я не уступлю никому, но чтобы простолюдин учил королевскую особу… И вообще, казалось странным, что хрупкая и женственная, как говорили, принцесса изъявила желание самолично обучаться искусству обращения с мечом.

Однако я, конечно же, никак не мог отклонить вызов королевской семьи и, полный сомнений, прибыл в столицу. И вот я участвую в показательном бое, чтобы продемонстрировать свои способности и силу.

Желторотая принцесса, отразив мой удар, заставила меня позорно грохнуться на седалище.

— У тебя могучее тело, и ты хорошо обучен, но твои навыки уступают моим рыцарям.

«Это бред! Бред, бред, бред!» — столкнувшись с этой необъяснимой реальностью, я был не в состоянии вымолвить ни слова.

Получив неожиданный шанс, я, несказанно радуясь, приехал в столицу; вряд ли у меня была бы другая возможность лично встретиться с королевской семьёй. Если смогу снискать их расположение — считай, успешная карьера у меня в кармане. Тем более, в последнее время демоны заметно активизировались: быть может, и к группе Героя получится присоединиться.

Недавно избранный Герой был с головы до ног закован в броню из белого серебра — так, что даже лица не было видно. Явный признак труса. Если бы не этот сучий начальник-аристократ, помешавший мне участвовать в церемонии избрания, то Героем стал бы я.

«Да, если бы вместо него выбрали меня… Всё равно в бою этот Герой быстро помрёт. И тогда я стану избранным. Величайшим Героем Орлеанского королевства!»

Да, так и будет. Было бы удивительно, если бы было наоборот, с моей-то силушкой! Просто нужно быть обходительным с принцессой, завоевать её доверие, и тогда я, я...

И в этот момент, вместе с нежным, сладким цветочным ароматом, в голове прозвучал мой собственный голос: «...Может ли стать Героем мужчина, побеждённый этой очаровательной принцессой?»

— А, а-а!.. — Этот внезапный разрыв между желаемым и действительностью привёл меня в бешенство.

«Невозможно, невозможно, невозможно… Чтобы я… Этого просто не может быть!»

— Какого чёрта-а-а-а?!

Я и не заметил, как схватил с пояса свой собственный меч и нанёс принцессе удар.

«Твою мать!..»

Невообразимое варварство. Но слишком поздно, чтобы остановиться. Мой грубый, с затупившимся лезвием меч…

— «Пленительный цветок».

...В следующий момент обратился в ничто.

Я был очарован этой красотой.

Огромный распустившийся цветок со множеством нежно-розовых лепестков. Он появился так внезапно, что лезвие соскользнуло прямо в него. В ту же секунду меч превратился в серебряную пыль и, просыпавшись, оказался горсткой песка у моих ног. От меча остался лишь комично выглядящий огрызок лезвия на рукояти.

— Ты слишком слаб, — глядя на меня ледяным взглядом, промолвила принцесса, и моё сердце похолодело. Ко мне вернулся рассудок, и при мысли о том, какое невообразимое безумие я только что совершил, у меня закружилась голова.

Изменщик. Подонок и злодей, посмевший напасть на Её Высочество. Всю мою родню казнят, а какая трагическая участь постигнет мою прекрасную жену, ожидающую моего возвращения в одной из дворцовых комнат, я даже боюсь себе представить…

Эти ужасные картины крутились в моём сознании.

— А-а-а… Про… простите! Это случайность… Я не хотел, Ваше Высочество! Просто рука соскользнула… Я никогда… никогда бы не посмел причинить вам вреда! — В смятении и страхе я упал на колени, в отчаянии склонив голову.

— Подними голову, Гагарленд.

Одна лишь мысль о её ледяном взгляде вселяла ужас. Но так не могло продолжаться, поэтому я медленно поднял голову…

Передо мной будто стоял совершенно другой человек — милая и нежная девушка, улыбающаяся ангельской, полной сердечной доброты улыбкой.

— Всё хорошо, нам нет причин отказываться от такого отважного воина, верного своей стране. Гагарленд, твоя преданность служит опорой этому государству, и я хочу, чтобы такие люди как ты его защищали.

— О, о-о-о… я так польщён, Ваше Высочество.

«Неужели… я спасён?»

Я уже приготовился к худшему, но теперь моё готовое разорваться сердце немного успокоилось. Как и говорили слухи, она оказалась доброй, великодушной и милосердной девушкой, о которой и слова худого не скажешь.

— И всё же, Гагарленд, ты всё ещё недостоин быть Героем. С твоей нынешней силой ты быстро расстанешься с жизнью, сражаясь с врагами Королевства, — огорчённо покачала головой принцесса. — Я поведую тебе одну из тайн королевской семьи, — с этими словами она протянула мне похожее на большое зерно семя.

— Что это?..

— Семя, наделённое силой изменить мир, — своей красивой, белой как фарфор девичьей рукой она передала мне семя. — Мою силу я обрела благодаря ему.

— Благодаря ему…

Взглянув на семя в моей руке, я почувствовал в нём какую-то загадочную, свойственную магической силе притягательность.

«Её Высочество стала такой могущественной благодаря этому семени?.. Но это просто… Погоди, откуда тогда она получила эту силу? Что-то здесь не так. Если семя наделило её подобной силой, то значит, если его использую я...»

Я громко сглотнул.

— Вы отдали его мне… чтобы я его съел?

— Да, проглоти, не жуя. Это семя наделено силой Великого духа. Как только оно окажется в твоём теле, твоя сила стремительно возрастёт. Ты станешь героем на страже Орлеанского королевства.

— Я… героем… на страже Королевства…

— Да, не стоит колебаться. Ты был избран, — эти приятные для моих ушей слова заставили меня невольно улыбнуться.

— Я готов! Клянусь своей жизнью защищать эту страну! — воскликнул я и мигом проглотил семя размером с питательный шарик из солдатской пайки.

Разлившийся по всему телу болезненный жар вынудил меня опуститься на четвереньки.

— Угх, гу-а-а-а-аха-а-а-а-а?!

Жжёт, жжёт, жжё-о-о-о-от!

Словно перестраивающая всё тело изнутри адская боль вместе с сопровождающим её жаром заставили исчезнуть все прочие мысли.

Не выдержав этой боли, я лишился чувств, не имея возможности поднять голову и увидеть лицо принцессы Алесии.

***

— Гагарленд, это испытание, которого требует Великий дух. Постарайся не уступить силе семени «Мирового древа», — ласково улыбнулась я страдальчески стонущему Гагарленду, который затем потерял сознание, и подозвала служанку.

— Отнеси Гагарленда в его комнату.

Я легонько хлопнула в ладоши, и служанка, с отсутствующим взглядом ожидавшая у края ристалища, подошла и взяла в охапку могучее тело Гагарленда.

Было диковинно наблюдать, как хрупкая с виду служанка играючи подняла огромного широкоплечего мужчину.

«Что ж, это не важно. С помощью капитана рыцарей Гуидотта, который полностью перешёл под мой контроль, теперь все в этом замке в моей власти...»

— Ну и ну, какая жуть тут у тебя, Ваше Высочество. Ты так не думаешь?

После того как служанка зашла в замок, на ристалище появился причудливого вида эльф со странной и бесцеремонной манерой общения. Этот эльф, Эндимия, с издевательской усмешкой положил правую руку на плечо стоящего рядом с ним слегка низкорослого человека, облачённого в латные доспехи, полностью закрывавшие лицо и тело.

— Эндимия! Убери от неё свои грязные лапы!!!

— Ой, как стра-а-ашно. Будешь так истерично кричать — и все узнают о твоей истинной натуре.

Я выстрелила небольшим, сжатым до размеров конфеты огненным шаром прямо в левое плечо Эндимии. Однако шар внезапно замедлился и, изменив траекторию, остановился в ладони Эндимии, погас и исчез.

Как обычно подавив в себе растущую ярость, я, добившись своей цели и заставив его убрать руки, больше не стала расходовать магию.

— Боже, разве ты не знаешь, что эльфы тебе не враги, мм? Не могла бы ты быть со мной поласковей?

— Оставь свои скверные шутки. Моя доброта распространяется только на жителей Королевства, врагов и всяких монстров-нелюдей я всей душой ненавижу. А то, что я терплю здесь присутствие грязной полукровки — считай это особым к тебе отношением.

— Ах, прелесть моя, и это после того, как я столькому тебя научил? — невозмутимо парировал Эндимия, не обращая внимания на моё оскорбление. Дело было не в широте его взглядов: он не обижался именно потому, что прекрасно понимал, почему ему дозволялось подобное.

«...Нет, успокойся. Незачем тратить нервы на это омерзительное создание. Лучше подумаю о том, что следует делать дальше».

— Так что же, Эндимия, ты поговорил с Миминьей, женой Гагарленда? Ты заставил её принять семя?

— Ну конечно же, всё прошло без сучка, без задоринки. «О, Миминья…», ах, нет, не так. «О, несравненная Миминья! Только ты обладаешь качествами, чтобы присоединиться к группе Героя. Но вообще-то, есть верный способ, чтобы раскрыть эти качества и помочь твоему мужу самому стать Героем. Готова ли ты к этому?», — сказал я ей, и, представь себе, она сразу же его проглотила!

Кривляясь, Эндимия разыграл передо мной эту сцену.

— Засим на сегодня все мои дела закончены, и я с прискорбием сообщаю, что отправляюсь в небольшое турне.

— ...О чём ты?

— Да так, просто вынужден вновь тебя оставить. Мелкие неприятности всякие там приключились… или скорее, могут приключиться. В общем, не время мне тут рассиживаться! Долг зовёт, и я, сказав последнее прости, вынужден немедленно отбыть… Адью, моя прекрасная имитация. Ты довольно занятная женщина, с тобой было нескучно.

— ...С-стой!

Противно хихикая как неприкаянный призрак, он погрузился в собственную тень и исчез.

— ...Проклятый полукровка!

Этот мир создан для людей, так почему всякие нелюди передвигаются в нём как хотят?

— ...Ну и пусть, зато теперь нам, наконец-то, никто мешать не будет.

Я протянула руку к безмолвной женщине в доспехах, с которой мы остались наедине, и, притянув её к себе, обняла.

— Не тревожься, сестрица Рамнезия. Вот увидишь, я обязательно добьюсь успеха.