Онлайн чтение книги Меня ошибочно приняли за Величайшего Командующего I Was Mistaken as a Great War Commander
Глава 3 - На этот раз меня точно уволят, да?

Одетый в форму и позавтракавший в офицерской столовой, я направился в кабинет оперативного отдела.

Предполагалось, что это будет просто еще одно рутинное утро.

Единственное отличие состояло в том, что несколько старших офицеров в коридоре начали узнавать меня.

— Так вы тот самый знаменитый лейтенант? Тот, кто поставил в неловкое положение штабных офицеров? О, не поймите меня неправильно — это комплимент.

— Лейтенант, я вижу, что вы уверены в своих способностях, но не стоит слишком выпендриваться перед начальством — если только вы не планируете короткую военную карьеру. Поверьте мне, это совет из моего личного опыта.

— Ого! Я думал, что в Генеральном штабе полно чопорных бюрократов, но, оказывается, у нас есть такой человек, как вы! Продолжайте в том же духе — я буду болеть за вас!

...Они останавливали меня каждый раз, когда я проходил мимо, и произносили длинные речи, от которых у меня кружилась голова, пока я не убегал.

Поскольку игнорировать их было невозможно, я справился с этим, постоянно используя волшебное трио фраз: «Да, сэр!», «Так ли это?» и «Спасибо».

Настоящая проблема заключалась в том, что я потратил столько времени на разговоры с офицерами, что опоздал на работу.

Отчетное время составляло 8:30 утра.

Сейчас было 8:28 утра.

Поскольку кабинеты сотрудников расположены на пятом этаже, даже если идти максимально быстро, дорога займёт не меньше четырёх минут.

А поскольку имперские офицеры были обязаны соблюдать это чёртово правило приличия, я даже не мог бегать, если не был в поле — так что опоздание было гарантировано.

"Карл снова собирается закатить истерику."

Позвольте мне ещё раз напомнить вам, что мой непосредственный начальник, майор Карл Генрих, был невротичным ублюдком, который слишком остро реагировал на малейшие ошибки.

Если бы он был хоть сколько-нибудь компетентен, я бы, может, и уважал его, хоть и неохотно.

Но вся его карьера свелась к тому, что он дрожал в тылу во время оборонительного сражения против войск Союзников семь лет назад.

Я не понимал, как такой человек мог попасть в якобы основанный на заслугах Императорский генеральный штаб.

Если вам интересно, какое у него звание и должность, обратите внимание на его прошлое.

Карл Генрих происходил из аристократической семьи, а его отец был послом.

Империя, возможно, проповедовала меритократию, но на самом деле повсюду процветали кумовство и личные связи.

И Карл Генрих был ярким примером человека, который пользовался всеми преимуществами этой системы.

Моя личная оценка? Он был некомпетентным, неуравновешенным подобием человека — живым, дышащим мусором.

У меня тоже были доказательства. Если бы у моих тёмных кругов были акционеры, Карл Генрих легко получил бы контрольный пакет акций.

Я уже был готов к любой чепухе, которую он мог бы сказать мне сегодня, но моё сердце оставалось спокойным.

"Как только я уйду в отставку, все это не будет иметь значения".

Поскольку моей целью было добиться увольнения с позором, мне больше не нужно было ходить вокруг Карла на цыпочках.

Неужели так себя чувствует человек, получающий зарплату, в свой последний рабочий день с заявлением об увольнении в руках? Я даже почувствовал, как на моих губах появляется слабая улыбка.

Лёгкой походкой я поднялся в кабинет на пятом этаже и постучал.

— Второй лейтенант Дэниел Стайнер, помощник оперативного планировщика, докладывает о прибытии! Разрешите войти.

Назвав свое звание и имя, я открыл дверь.

Первое, что я увидел, — это Карла, сидящего за столом и держащегося за голову, как будто он совершил какую-то катастрофическую ошибку.

Пот стекал по его лицу, и он выглядел искренне расстроенным — необычное зрелище.

Кажется, он меня не заметил, поэтому я подошёл ближе и заговорил.

— Майор Карл Генрих, сэр? Вам нужно быть готовым к совещанию оперативного штаба в 9 утра. Вам следует начать готовиться прямо сейчас…

Я замолчал.

Карл поднял голову на звук моего голоса, и его глаза загорелись яростью.

Неужели он всерьез так разозлился из-за того, что я опоздал на две минуты?

Прежде чем я успел это осознать, Карл вскочил со стула.

— Ты! Ты хоть понимаешь, что натворил?!

О чем, черт возьми, он говорит? Опоздание на две минуты?

Я растерянно моргнул, когда Карл бросился ко мне.

— Кто сказал, что ты можешь разговаривать с командующим?! Кто позволил такой ничтожной сироте, как ты, совать нос в штабное совещание?!

Схватив меня за воротник, Карл сильно толкнул меня.

Я едва сумел удержать равновесие, отшатнувшись назад.

— Из-за тебя весь мой план рухнул! Рухнул! И не просто рухнул — теперь я в опасности, ублюдок!

Что вообще говорил этот сумасшедший? Конечно, он всегда был придурком, но сегодня...

Глухой удар!

Не успел я закончить мысль, как ударился головой о стену. Я тихо застонала.

— Если я пойду ко дну, то не один! Я утащу тебя в ад вместе с собой, слышишь?!

... Он потерял самообладание.

Обычно я бы проглотил свой гнев и позволил ему ускользнуть.

Но не сегодня.

— Ты сам это начал, Карл.

— Что? Ты только что возразил своему начальнику ...

Бах!

Я отбросил его руку и ударил кулаком прямо ему в лицо.

Карл вздрогнул и попытался повернуть голову, но было слишком поздно.

Мой кулак врезался ему в скулу.

— Аргх!

Карл отшатнулся назад, схватившись за лицо.

Я шагнул вперед, схватил его за воротник и поставил подножку.

Глухой удар!

Он рухнул на пол, болезненно застонав и в ярости сплюнув.

Я забрался на него сверху, отводя кулак назад.

Остановившись на мгновение, я увидел, как Карл задрожал, прежде чем заговорить.

— Т-ты нападаешь на вышестоящего офицера! Тебя отдадут под трибунал, и твоя карьера закончится! Ты ведь это понимаешь, да?!

Конечно, я знал. Я пожал плечами.

— Тебе не нужно беспокоиться. Я делаю это, чтобы завершить свою карьеру.

— Что? Что ты...

Бах!

Слова Карла оборвались, когда мой удар вырубил его.

Я встал, отряхивая пыль с рук.

Послышались торопливые шаги в сторону кабинета.

Должно быть, они услышали крик Карла.

Дверь распахнулась, и вошли двое солдат.

— Что здесь происходит?!

Они застыли, увидев Карла без сознания на полу и меня, стоящего над ним.

Я решил им помочь.

— Это нападение. Я преступник — арестуйте меня.

Несмотря на мое объяснение, они колебались.

Я вздохнул.

— В чём дело? Нужно сначала сравнить мой кулак с его синяками?

— Н-нет, сэр!

Наконец, приступив к делу, солдаты связали мне запястья веревкой.

Пока я стоял там без всякого выражения, меня захлестнула волна облегчения.

— Это просто импульсивное нападение, так что наказание не будет суровым. Учитывая мои прошлые заслуги, меня, скорее всего, просто уволят.

Это был практически чистый уход из армии!

Подавив желание развеселиться, я выглянул в окно.

Теплые, яркие краски весны приветствовали меня.

Это был идеальный сезон для того, чтобы уйти из армии.

В этот же вечер.
Резиденция майора Карла Генриха.

— Обыщите каждый уголок.
— Есть, сэр!

По приказу капитана Филиппа Бендера, помощника бригадного генерала Генриха Шмидта, солдаты рассредоточились по всему дому.

Филип неторопливо прогуливался по гостиной, погруженный в свои мысли.

"Сегодня младший лейтенант Дэниел напал на своего старшего офицера".

Когда он впервые услышал эту новость, ему показалось, что он ослышался.

Как мог человек, который только что получил похвалу, совершить такой поступок?

Особенно такой, как Дэниел, который, по мнению Филиппа, был образцовым солдатом?

Должна же быть какая-то причина.

Генрих, похоже, разделял мысли Филиппа и поручил военной полиции провести тщательное расследование после их позднего прибытия.

Во время допроса Карл проявлял признаки паранойи, неся всякую чушь вроде: — Союзные войска могут попытаться меня убить.

Почувствовав неладное, Генрих приказал Филиппу обыскать резиденцию Карла, поэтому он и солдаты ворвались в дом.

— Капитан! Сюда, пожалуйста!

Голос солдата вывел Филиппа из задумчивости.

— Я уже иду.

Подойдя ближе, Филип увидел, что солдат легонько постукивает по деревянному полу.

Тук, тук—

Звук был слишком тихим для цельного дерева — как будто внутри ничего не было.

— Эта часть звучит по-другому.
— Старый трюк. Выламывай её.
— Да, сэр!

С помощью лома солдат приподнял половицы и обнаружил небольшую коробку.

Филип опустился на колени, поднял коробку и открыл ее.

Внутри были документы и несколько писем.

— Это...

Это были секретные военные документы Империи — информация, которая не должна была попасть в руки врага.

В письмах предлагались крупные суммы в обмен на продажу информации Объединенным Нациям.

Ещё более возмутительным был последний приказ — заманить имперские подкрепления в наступление через хребты.

— Этот ублюдок...

Карл Генрих был предателем своего народа.

Ослеплённый жадностью, он продавал секреты и саботировал операции — скользкий, как змея, человек.

"Что означает..."

Нападение Дэниела не было поступком бесчестного офицера.

Должно быть, это была реакция на ярость, которую он испытывал по отношению к этим предателям.

Дэниел Штайнер не был преступником — он был героем, который разоблачил предателя и защитил Империю.

"Мы совершенно неправильно его поняли".

Филипу нужно было немедленно вернуться в Генштаб, чтобы очистить имя Дэниела.

Приняв решение, Филип закрыл коробку и встал.

— Солдат. Я возвращаюсь в штаб. Докладывайте мне обо всех дополнительных находках.
— Да, сэр. Могу я спросить, почему вы так спешите?

Филип улыбнулся, глядя сверху вниз на солдата.

— Эти документы доказывают, что Второй лейтенант Дэниел Штайнер невиновен. Нам нужно как можно скорее очистить имя героя, который посвятил себя службе Империи.

Солдат на мгновение замер.

Он впервые увидел, как капитан Филип — которого часто называли хладнокровным человеком — так широко улыбается.