Онлайн чтение книги Адский детектив Нейро Ногами: На краю света порхают бабочки Demonic Detective Neuro Nougami: Sekai no Hate ni wa Chou ga Mau
6 Солнечные выходные

— Что думаешь, Эйши?

На вопрос папы Энзо я высказал свою догадку:

— Думаю, у Луи Льосы есть сообщник.

Все замолчали.

Прошло два дня с убийства Луи Льосы. Вчетвером — Папа Энзо, Тогаши, Энрике и, наконец, я — мы сидели в беседке в саду.

Охрана, окружавшая беседку на некотором расстоянии, наблюдала за нами под лучами палящего солнца.

— В комнате, где произошло убийство, лежал ковёр с длинным ворсом, — продолжил я. — Мы с Тогаши проверили: на нём не было следов, которые оставляет тележка или что-то подобное. Другими словами, преступник принёс в комнату сухой лёд в руках. Когда я встретил Луи, он слегка прихрамывал на левую ногу. Не могу представить, чтобы он, хромой, в одиночку перенёс столько сухого льда и его бы никто не заметил.

Папа Энзо на некоторое время задумался, после чего обратился к Тогаши:

— А ты как считаешь?

— Я согласен с Эйши. Это была его месть нам. Луи Льоса сменил имя и внедрился в семью Нацуме. В таком случае, его сообщник тоже мог втереться к нам в доверие.

— Кажется, у Луи Льосы был младший брат-близнец? Что по нему?

— Ищем, но пока... — Тогаши бросил свирепый взгляд на Энрике. — Если бы этот урод не бежал впереди паровоза, мы выбили бы эту информацию из Луи Льосы лично.

— А ты урод, который бесконечно ноет о том, что осталось в прошлом.

— Что сказал? — резко вскинулся Тогаши и подступил к Энрике. — Из-за тебя на папу Энзо снова начнётся охота!

— Ха-а? А то, что Эмма чуть не умерла, тебя не пугает? Ну ещё бы. Не будь здесь японца, Эмма была бы уже мертва.

— П-пошёл ты!..

— Эй, папа Энзо, — Энрике повернулся к старику, проигнорировав Тогаши. — Я извиняюсь за то, что пришил Луи Льосу. Кровь в голову ударила. Но разве это проблема? Если есть вероятность, что в особняке остался его сообщник, надо просто грохнуть всех слуг до единого, и дело с концом. Я прав?

— Эй, Энрике, не неси бред.

— Можно просто отстреливать всех подозрительных одного за другим. — Энрике остановил взгляд на мне. — Например, этот японец. Чем он может доказать, что не в сговоре с Луи Льосой? 

— Эйши — гость Эммы.

— Ха! И не подумаешь, что это слова папы Энзо.

— Следи за языком, Энрике! — рявкнул Тогаши. — Ты слишком легкомысленно относишься к убийству!

Энрике засмеялся, и под рубашкой на его голой груди задрожали чётки.

— Вы же всех замочили, когда уничтожили клан Льоса, так? Я тогда был ещё пацаном, но остолбенел от ваших методов.

— Это другое, — предостерегающе произнёс папа Энзо. — Клан Льоса были психами. Они похищали детей японских переселенцев, изымали органы, которые можно было продать, и выбрасывали тела на обочину. Вот что это были за люди. Их босс, Антонио Льоса, был бешеной псиной.

— Я говорю это, потому что беспокоюсь за клан Нацуме, — Энрике пожал плечами и, сложив из пальцев пистолет, направил его на меня. — Эй, японец. Тебе повезло, что наш папаша такой доверчивый.

Договорив, Энрике сразу же ушёл.

Папа Энзо вздохнул. 

— Ну что за несносный парень.

— Вот что такое дети трущоб, — Тогаши с отвращением сплюнул. — Считают человеческую жизнь пустым пшиком.

— Но он прав, Эйши. В этот раз я твой должник. Я бы хотел как-то отблагодарить тебя.

— ...В таком случае есть один вариант.

— Хорошо, идёт!

— ...Но я ещё ничего не сказал.

— Сделай Эмму счастливой.

— Что?! — хором прозвучали наши с Тогаши голоса.

— Ч-что вы такое вдруг говорите, папа Энзо? — растерянно произнёс Тогаши. — Э-Эмме ещё только шестнадцать!

— А что такое? Ещё месяц назад ты и сам был готов жениться на Эмме.

— Н-нельзя, нельзя! — закричал красный как рак Тогаши. — Эйши славный малый, но только не это!

— Эйши. — Папа Энзо обеими руками пожал мою руку. — Ну же, попробуй назвать меня дедулей.

— ...

— Ува-а-а-а!

Слушая звериный рык Тогаши, я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Я ждал, пока меня что-то не наполнит.

А потом открыл рот.

— ...Научите меня сражаться.

Они оба замерли.

— Мне нужна сила... чтобы выследить преступника, убившего мою семью. — И я ещё раз повторил: — Научите меня сражаться.

Раньше Тогаши служил в армии, поэтому папа Энзо прикрепил ко мне именно его. Первое время тот противился, но как только понял, что если он будет круглые сутки находиться со мной, то сможет держать Эмму на расстоянии, Тогаши взял на себя роль зверского сержанта.

Я тренировался целыми днями.

Утро начиналось с пробежки двадцати километров, и до полудня я учился управляться с оружием и вести стрельбу.

В складе, расположенном в подвале особняка папы Энзо, было собрано оружие со всего света.

Спустя три месяца я мог меньше чем за двадцать секунд разобрать и собрать любой пистолет.

— Как только увидишь цель, непременно стреляй два раза! — постоянно кричал мне в ухо Тогаши. — Первый раз стреляй прицелившись, второй — полагаясь на чутьё. Запомни на уровне рефлексов. Второй раз стреляй в радиусе нескольких сантиметров от первого выстрела!

Каждый день я спускал курок до онемения пальцев, пока не научился выстрелом тушить пламя свечи с тридцати метров.

В уме я постоянно держал того безликого дьявола.

Как бы ни было тяжело, я смог это выдержать.

Тренировки на свежем воздухе неизменно проходили после полудня, в самые жаркие часы.

Солнце в Южной Америке могло убить.

«Тренировки не имеют смысла, если проходят не в самых жёстких погодных условиях», — это было излюбленное выражение Тогаши.

— Беги только в случае, если по тебе стреляют! В остальных случаях замри и, как будешь готов, действуй быстро. Передвигаясь по местности, где потребуется стрелять, ходи, не отрывая ног от земли!

Когда пошёл ливень, он заставил меня ползти. Я распластался в грязи, и прямо у меня над головой свистели пули из пулемета, за которым стоял Тогаши.

— Ва-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ниже голову, Эйши, а не то помрёшь!

Тренировочный бой проходил в развалинах здания с применением пейнтбольных снарядов.

— Не прячься, если нет такой необходимости, что ты как баба! Никогда не поворачивайся спиной к областям, которые не можешь проверить! Всегда смотри, что у тебя над головой!

При попадании снаряды разбрызгивали зелёную краску.

Спустя пять секунд от начала тренировочного боя моё лицо залило зелёнкой.

Вечерами Эмма учила меня испанскому.

Естественно, Тогаши не оставлял нас наедине.

Меня это устраивало, однако Эмма постоянно была чем-то недовольна.

— Слушай, Тогаши, ну хватит уже! — Она всегда устраивала истерику на испанском. — Из-за тебя Эйши не может сосредоточиться на учёбе!

— Ничего подобного, Эмма, — отрезал Тогаши. — Сейчас Эйши уже вполне сносно понимает испанский, не так ли?

— Да, меня удивляет, как Эйши всё схватывает на лету. Но работы ещё много!

Тогаши в сомнении склонил голову набок.

— Послушай, Эйши. — Эмма прильнула ко мне. — Ты же хочешь, чтобы я на-у-чи-ла тебя словам, которые говорят девушке наедине, правда? ♡

— Ува-а-а-а-а-а! — взревел Тогаши.

Когда такое происходило, тренировки на следующий день становились сущим адом.

Однажды, после утреннего занятия по стрельбе, Тогаши посадил меня в машину.

— Мне больше нечему тебя научить, — поворачивая руль, сказал Тогаши спокойным голосом. — Сегодня последнее занятие.

— ...

Автомобиль выехал с территории особняка, под сверкающим солнцем пересёк город и направился к предместьям.

Когда машина выехала за город, пейзаж резко изменился.

Дорога стала ухабистой, всё вокруг было иссушённым и неприглядным.

Автомобиль продолжал ехать, пока не остановился у нескольких теснившихся низеньких бараков.

— Мы в трущобах, — произнёс Тогаши. — В нашем городе полно подобных мест. Здесь живут только преступники, нынешние и будущие. Убийства, воровство, наркотики... всё на свете. Это забытые богом улицы. В клане Нацуме тоже много выходцев из трущоб. Энрике, например.

У меня перед глазами во всех деталях встала картина того, как Энрике выстрелил в лицо Луи Льосы. Он лишил человека жизни и не повёл и бровью.

Я молча взглянул в окно.

Голые дети бегали под палящим солнцем, перекрикивались женщины, а мужчины просто сидели перед домом и следили за дорогой.

— Слушай, Эйши. Ты три месяца учился у меня. Всё равно собираешься преследовать этого Х или как там его?

Я повернулся к Тогаши.

Он посмотрел мне в глаза.

Я не произнёс ни слова.

Но он всё-таки понял.

— Ясно. — С этой фразой Тогаши достал из-за пазухи пистолет и вручил мне. — Теперь убей человека.

— ...Что?

— Кого угодно, но не женщину или ребёнка. Не их вина, что они оказались в этой помойке. Просто застрели того, кто на твой взгляд выглядит конченым человеком.

— ...Не буду. — Я вернул Тогаши его пистолет. — Я хочу убить только убийцу моей семьи...

Тогаши засмеялся.

— Разве ты не собирался стать дьяволом похлеще его?

Я не нашёлся, что ответить.

— Этот преступник ведь не считает убийство чем-то особенным? Как ты собираешься одолеть этого типа, если не можешь грохнуть подобный мусор?

— ...

Тогаши был прав.

В тот день, глядя на залитую кровью гостиную, я принял решение, так? Что ради убийства этого преступника я заплачу любую цену.

Я забрал у Тогаши пистолет и покинул машину.

От иссушенного, потрескавшегося асфальта поднимался раскалённый воздух.

На триста шестьдесят градусов вокруг, куда ни погляди, дрожал мираж бедности и отчаяния.

Я приблизился к жалкому мужчине средних лет, наблюдавшему за мной, и, не дав ему и слова сказать, приставил дуло к его лицу.

— Ч-что вы делаете, сеньор? — запаниковал от неожиданности мужчина. — Е-если нужны деньги, я отдам всё, что у меня есть. Прошу, умоляю, не стреляйте!

— ...Заткнись.

— Умоляю, сеньор! — мужчина упал на колени и попросил пощады. — Прошу вас... пожалуйста...

— Заткнись, замолчи!

Когда я снова наставил пистолет, мужчина закрыл глаза и начал тихо молиться.

Я приложил усилие, чтобы пальцем спустить курок.

Палец не двинулся.

Мужчина передо мной наверняка был ужасным мерзавцем. От его одежды остались лохмотья, от него воняло пойлом, и наверняка он бил детей. Да что уж там, он точно убивал.

Такие оправдания я себе находил.

Разве Тогаши не упомянул, что здесь живут только преступники — будущие и настоящие?

Я огляделся по сторонам.

Прежде шумевшая ребятня замолчала и теперь смотрела на нас.

Бранящиеся прежде женщины выглядывали из окон.

Однако никто не поднимал испуганный крик и не собирался вызывать полицию. Они просто стояли и наблюдали за тем, как убивают незнакомого им человека.

Как я и думал.

Я снова посмотрел на мужчину.

Уверен, он был отъявленным мерзавцем. Его здесь все ненавидели. Иначе почему никто не пытался его спасти?

Я опомнился, когда ко мне приблизился мальчишка лет пяти.

— Не подходи, Вал! — закричал мужчина. — Будь хорошим мальчиком и уходи отсюда!

Мальчик не шелохнулся.

— Вал! — Мужчина подскочил к малышу и закрыл его своим телом. — Прошу! Не трогайте ребёнка!

Стреляй! — прозвучал голос внутри.

Если не смогу выстрелить, я никогда не одолею Х!

От долгого напряжения начала дрожать рука.

И несмотря на всё, палец не желал двинуться и на миллиметр.

Тогаши, неизвестно когда оказавшийся позади меня, вытащил из моих рук пистолет. После чего рукой подманил мальчишек, окруживших нас на расстоянии.

Когда ребятня приблизилась, Тогаши обратился к одному из них.

— Как звать?

— Кака [19].

— Сколько тебе?

— Одиннадцать.

— Ну, слушай, Кака. — Тогаши отдал пистолет мальчику и кивком указал на мужчину, которого я не смог убить. — Если убьёшь его, я дам тебе денег.

— Сколько?

Тогаши достал бумажник и вытащил несколько купюр.

Как только Кака их увидел, тут же без колебаний направил пистолет на мужчину и выстрелил.

Щёлк!

Кака склонил голову на бок, снова и снова спуская курок.

Щёлк! Щёлк! Щёлк!

Ребятня засмеялась.

— Дядя. — Кака вернул Тогаши пистолет. — Он не заряжен!

— Достаточно, — Тогаши отдал ему деньги. — Молодец. Это твоё.

Кака с друзьями обрадовался и, гоняя футбольный мяч, убежал прочь.

Тогаши вытащил ещё несколько купюр и сунул в нагрудный карман неубитого мужчины.

— Это за беспокойство.

Я весь вспотел.

И не из-за одного только палящего солнца.

— В мире есть два типа людей, — заговорил Тогаши, когда мы возвращались на машине. — Те, кто могут убить человека и те, кто не могут.

Я ничего не ответил.

— Например, Энрике. Я присутствовал, когда он проходил этот тест. Энрике даже не вышел из машины. Когда ему приказали убить кого-нибудь, он из окна выстрелил в молодого парня. Бам! Бам! Два выстрела. Вот и всё. — Тогаши вздохнул. — И только после этого он сказал: «Э? Так сойдёт?».

Голос Тогаши звучал как будто издалека.

— Эйши, ты этого не сможешь.

Ради чего были эти три месяца трудов?..

— Если ты всё равно собираешься преследовать своего врага, запомни хотя бы следующее.

Я посмотрел на Тогаши.

— Если убьёшь человека, уже не станешь прежним, — сказал Тогаши, управляя машиной. — Но если ты всё равно хочешь остаться человеком, как бы ни был тебе ненавистен противник, убей его с уважением.

Я из окна наблюдал за пейзажами, проносящимися мимо.

Не мог ни о чём думать.

На въезде на площадь с фонтаном машина остановилась.

Площадь была полна людей.

Уши полоснул автомобильный гудок.

Похоже, проходил какой-то митинг.

Над головами люди держали одинаковые плакаты.

«Родригеса Фуджикаву в президенты!»

— Родригеса Фуджикаву в президенты! — прокричал Тогаши, высунувшись из окна и зажав клаксон. — Японца в президенты этой страны!

Я прочитал плакаты.

Похоже, завтра Родригес Фуджикава будет выступать на этой площади.

— Фуджикаве надо постараться на этих выборах, — радостно произнёс Тогаши. — Тогда жить здесь станет чуть легче. Ты знал, Эйши? Фуджикава хочет очистить нашу страну от наркотиков. Он официально заявил, что проведёт национальную кампанию по уничтожению наркотиков, когда станет президентом. Папа Энзо тоже ненавидит наркотики. Поэтому клан Нацуме никогда не имеет с ними дел.

Мне было плевать.

Я не смог убить человека.

И ненавидел себя за это.

Но больше всего меня выбесило другое.

Что, не справившись, где-то внутри я почувствовал облегчение.

Я ощутил, будто ясно увидел расстояние между мной и Х.

Быть может, я никогда не смогу схватить Х?

Я закрыл глаза, сгорая от этого нетерпения.

На площади люди скандировали: «Родригеса Фуджикаву в президенты! Родригеса Фуджикаву в президенты!».

Их голоса, полные надежды, показались мне ужасно далёкими от действительности.