Онлайн чтение книги Адский детектив Нейро Ногами: На краю света порхают бабочки Demonic Detective Neuro Nougami: Sekai no Hate ni wa Chou ga Mau
8 Мужчина из клана Льоса

После того как я уехал, Эмма вместе с телохранителями отправилась ловить бабочек.

Из трёх телохранителей двое были убиты.

Третий, которого Энрике оставил в живых, вернулся в особняк и сообщил обо всём папе Энзо.

Взбесившийся Тогаши разгромил гостиную и ударил пепельницей телохранителя, не справившегося со своей работой.

В целом это всё, что рассказал Тогаши.

— Я... — мой голос прозвучал так хрипло, что я и сам удивился. — Если бы я тогда отправился вместе с Эммой ловить бабочек...

— Не считай себя лучше других, Эйши, — прервал меня папа Экзо. — Будь ты с ними, тебя бы тоже убили.

Секунды тонули в тяжёлом молчании одна за другой, словно свинец.

Телефон зазвонил в два часа пятнадцать минут.

Атмосфера в гостиной тут же заискрилась от напряжения.

Мужчина в чёрном костюме принёс папе Энзо телефон.

— Алло, Энрике, это ты?

После этих слов папа Энзо какое-то время слушал собеседника, а потом переключил динамик на громкую связь.

— Аллё, ребятки, слышно меня? — Голос Энрике наполнил комнату. — Тогаши, слышишь?

— Ур-род! — прорычал Тогаши. — Сделаешь с Эммой что угодно, и я тебя в порошок сотру!

— Ха-ха-ха, ну, похоже, слышно меня хорошо.

— Энрике, — обратился к тому папа Энзо. — Что за муха тебя укусила? Зачем ты это сделал?

— Я вам назову своё имя. Не выдуманное, вроде Энрике Ичиро Ямада, а настоящее, — сказал Энрике. — Меня зовут Энрике Льоса.

Все задержали дыхание.

— Теперь понял, папа Энзо? Я сделал это, чтобы показать вам ад, через который прошли мы с Луи благодаря вам. Луи Льоса — мой старший брат-близнец. Моё лицо ненастоящее.

Мои догадки оказались верны.

Сколько ни делай пластических операций, полностью лицо не перекроить.

Я почувствовал это в первую встречу с Марко Киношитой... нет, с Луи Льосой, то ощущение дежавю... я почувствовал его, потому что лица Энрике и Луи наложились в моей памяти.

— Другими словами... — Папа Энзо стиснул зубы. — Ты говоришь, что убил собственного брата?

— Брат был готов. Я облегчил ему страдания до того, как вы стали его пытать.

— И это ты вместо хромого Луи Льосы носил сухой лёд.

— Насчёт этого мне жаль. Я ведь мог жениться на Эмме, не появись этот японец Эйши. Тогда клан Нацуме был бы в моих руках.

— Энрике! — Тогаши брызжал слюной в динамик телефона. — Эмма цела?!

— Пока что.

— Дай ей трубку, ты!..

— Эй-эй, Тогаши, ты берега не попутал? Будешь мне тыкать, я твоей драгоценной Эмме башку снесу.

— Пожалуйста, Энрике! Дай услышать её голос!

— Хе! Так бы сразу и говорил. Подождите-ка чуток.

Тут же из динамика раздался голос Эммы.

— Дедуля?..

— Эмма! — Папа Энзо вцепился в трубку. — Ты цела? Тебя не обидели? Где вы сейчас?

— Я в порядке... Не знаю, где мы... У меня завязаны глаза...

Голос Эммы начал удаляться, и вновь прозвучал голос Энрике.

— Убедились, что она целёхонькая?

— Чего ты хочешь, Энрике? — спросил папа Энзо. — Мою голову?

— Вот как ты думаешь? — Энрике расхохотался. — Если бы я хотел, я мог грохнуть тебя в любой момент. Нет. Твоя жалкая стариковская жизнь мне не нужна.

— Энрике. — Я вышел вперёд. — Ты чем-то болен, верно?

Все посмотрели на меня.

Энрике снова заговорил, в его голосе звучала настороженность:

— ...Кто это сейчас был?

— Сасадзука.

— Сасадзука... Тот японец? Хех, а ты неплохо научился говорить по-испански.

— Когда ты положил чётки на могилу Луи, ты кашлял кровью.

— Следил за мной?

— К тому же эта болезнь, должно быть, смертельная... иначе ты бы не решился на такое безумство.

Похоже, на той стороне трубки Энрике слегка замешкался.

— Что ж, ничего не делаешь! Меня раскрыли, — наконец раздался его голос. — Да, скоро я сдохну. Поэтому мне уже ничего не страшно. Но перед тем, как сыграю в ящик, я сокрушу клан Нацуме!

Гостиная снова замолчала.

Папа Энзо произнёс:

— Так чего же ты хочешь, Энрике?

— Ну-ну, не торопи события. Я двадцать лет жил одной мыслью, как тебя уничтожить. Дай мне немного повеселиться.

Пауза.

— В тот день... Через два дня после того, как я убил брата, ты, я, Тогаши и японец разговаривали в саду, так? Помнишь?

— Помню.

— Тогда ты назвал нашего отца бешеной псиной. «Антонио Льоса был бешеной псиной», вот как ты сказал.

— ...

— Сейчас-то я понимаю, что наш отец вовсе не был хорошим парнем. Но двадцать лет назад... Нам с Луи было всего семь лет, и для нас отец... стать мужчинами из клана Льоса, такими же, как отец, — весь наш мир заключался в этом желании.

Голос Энрике чуть дрожал и звучал до печали чётко.

— Тогда...

Тогда...