Онлайн чтение книги Я избавила от поводка безумного героя I Lost the Leash of the Yandere Male Lead
1 - 61

— Все в порядке.

— В порядке?

— Да.

Принцесса тонко сузила глаза.

Видимо, она намекала, чтобы я лично дала разрешение; вот только я не могла исполнить ее волю.

— Но что же тогда делать. Как он должен возместить проявление кощунства по отношению к имперской семье?

— За это я приношу извинения.

— Почему приносит извинения мисс?

— Ведь я хозяйка этого слуги. Именно я несу ответственность за отсутствие должного образования. Так что подвергнуть меня наказанию – верное решение.

Разумеется, я не горю желанием получить наказание, а также знаю, что меня нельзя наказать.

Как можно бесцеремонно обращаться с благородной леди семейства Мелфорд?

— На мисс подобное неприменимо.

— Благодарю за проявленную милость, ваше высочество принцесса.

Теперь ведь все кончено. В этот момент я так подумала.

Принцесса подняла веером подбородок Игельто.

От жеста принцессы ресницы Игельто затрепетали. Он крепко прикусил губу.

— Твое лицо прекрасно. Красота достойна похвалы.

— ..

— Мисс, скажи мне прямо. У тебя случайно нет мысли продать мне эту красоту?

Черт.

К несчастью, принцесса заинтересовалась им.

Разумеется, в качестве игрушки.

Так было не только в оригинале — даже тут принцесса славилась любовью к своим вещицам.

Он не только ею подвергался жестокому обращению и был брошен.

Насколько мне известно, никто из имперской семьи не был вменяемым.

Ни император, ни принцесса, ни принц. Все они были психами.

Какое-то время я изо всех сил противилась желанию поднять бунт.

Я подняла руку и надавила ею руку принцессы, поднявшей подбородок Игельто.

— Что сейчас делает мисс?

На это принцесса подняла брови.

— Принцесса, этот слуга принадлежит моей семье. Он находится под моей опекой. То, что вы делаете сейчас, не отличается от оскорбления меня и моей семьи.

Мелфорд.

Мне ненавистно это имя, но оно всегда мне помогает; имя, которым мне приходится иногда пользоваться.

Принцессе оставалось лишь убрать руку.

— А также он не раб. Поскольку он наемный, покупать и продавать его невозможно.

— Я оговорилась.

При этом она не скрывала свою неотвязную мысль, отражавшуюся на лице.

Я не могу вспомнить, но, похоже, характер этого персонажа повлиял на какие-то событие в оригинале.

Сколько бы ни думала, на ум никак не приходило, было ли то важным делом.

— Полагаю, на этом хватит. Мне нужно идти. Я также была рада повидать мисс.

— Спасибо.

Единственное, что помню о ней, так то, что она убила императора и заняла престол.

Я схватила Игельто за руку и быстрыми шагами ушла от принцессы.

— …Сериена.

— Да.

— Я ненавижу имперскую семью.

— …

— Всем сердцем ненавижу.

Он еще сильнее сжал мою руку.

Глаза, погруженные глубоко в воду, внезапно всплыли, будто что-то осознав.

— Ах….то есть. Мои слова….

Запоздало осознавая сказанное, он попытался это исправить, но уже было слишком поздно.

Слова, слетевшие с его уст, тщетно рассыпались.

— Это, то есть….

— Я тоже ненавижу.

— Что?

— Я тоже ненавижу имперскую семью.

Широко улыбнувшись, я окинула его взглядом.

Моргнув, он посмотрел на меня.

— О, там торговец трав.

Я потащила растерянного Игельто и повела в сторону магазина.

Игельто обомлел. Потом губы нарисовали легкую дугу.

Сквозь распахнутое окно в комнату дул прохладный ночной ветер.

Благодаря холодному ночному ветру мне стало лучше, и усталость, накопившаяся из-за сегодняшних событий, уменьшилась.

Сидя на стуле, я устремила взор на сад, вид которого открывался сквозь открытое окно.

Из-за темноты ничего было не видать, но я просто смотрела.

— Куда вы так смотрите?

Голос, зовущий меня, был теплым, но, взглянув на человека, я нахмурила брови.

Как же справиться с этими вздорными вещами?

Я все еще с нахмуренными бровями окинула взглядом контракт.

Суть контракта в том, что мне принадлежит право собственности магазина десертов «Роланд».

И как же это так получилось?

Настало время выходить из лавки трав, куда мы отправились с Игельто.

Я осталась очень довольна тем владельцем, любезным травником, и купленными травами, что были в хорошем состоянии.

На выходе я встретила Аджеста, держащего в упаковке торт.

Показав мне торт, он ярко улыбнулся, словно все было прекрасно.

А спустя некоторое время из его уст раздались высказывания, подобные бомбам.

— Вместе с этим я также купил магазин, чтобы вы могли туда ходить в любое время.

Сказав это, он, ярко улыбающийся, состроил лицо, просящее похвалить.

— Вам это так нравится?

— Чего?

— Вы продолжаете смотреть только туда.

Это было настолько абсурдно, что у меня не оставалось выбора, кроме как на это смотреть.

Выражение лица Аджеста мрачнело одновременно вместе с моим лицом, быстро приобретающим недовольный вид.

— Вам не нравится?

— Нет, нравится. Разумеется, прекрасно, что мне ежедневно станет сыпаться в карман столько денег. Спасибо. Спасибо за подарок.

Такой подарок понравится каждому.

То, что он любит меня, когда делает такой подарок, единственное, о чем мне стоит беспокоиться.

Когда снимется промывка мозгов, он, безусловно, об этом пожалеет.

Поглощенный любовью человек готов пойти ради чувств на что угодно и отдать все,что только может. Но что же ждет, когда любовь увянет?

Сожаления и раскаяния. Также он может пожелать вернуть обратно все, что отдал.

Потому мне не по душе подарки, которые он дарит.

ʾВернуть придется потомʾ.

А потом я сохраню подарок.

— Но этот подарок — перебор. Я неоднократно говорила. Не делай таких подарков. Это слишком обременительно.

— Это отнюдь не перебор. Так что не тяготитесь этим.

То есть он сказал, что и в последующем будет дарить.

— Это ничуть не обременительно, если привыкнуть.

Привыкнуть к подаркам и всему, что он хочет мне отдать.

Я не могла этого сделать — мне было все равно.

— Не хочу привыкать к таким вещам. Что, если ты потратишь на меня деньги и в итоге обанкротишься?

— Если бы я вам отдал все и обанкротился, не было большей почести, чем эта.

— Ты глупец, который не отличает почесть от фиаско.

Он просто рассмеялся.

Я потеряла дар речи и вспомнила изначальную цель.

— Аджест, дай немного посмотреть мне это.

Он вытащил перед моими глазами письмо, написанное мною сегодня днем.

— Это письмо, которое нужно отправить матери. Кажется, я должна исправить вчерашнее содержимое.

— Исправить?

Его рука, держащая письмо, остановилась. Какое-то время он смотрел на меня, и улыбка, сияющая в глазах, исчезла.

— Аджест.

— Да.

— Что не так?

— Вы о чем?

Он лукаво улыбнулся, притворившись, что все в порядке.

Это выражение вызывало беспокойство. Я что-то не так сделала?

— У тебя плохое выражение лица. Что случилось?

— Ничего такого. Никаких проблем.

— Правда?

— …

Аджест изначально был таким. Он не умел мне лгать.

Знает ли он, какое его выражение лица? Его выражение, ничего не тая, так и кричит: «Я кое-что от вас скрываю».

— Зачем это делаешь?

— ….Простите.

Ему нужно только передать письмо, чтобы я на него взглянула, но почему его выражение, как у грешника?

— Что?

— ….Если бы я не допустил оплошность и вел как подобает, вы бы не стали заморачиваться, чтобы писать письмо.

Он вынудил приподнять свои губы. Это улыбка была искаженная, но лицо оставалось красивым.

— Ну как знать.

Говорит, поведение.

По его словам, что было хорошего в его поведении.

— Аджест. Как думаешь, где ты допустил ошибку?

— ….

Принятие снотворного? Или до самого конца он не замечает того факта, что не принимает снотворное.

То, что прежде от меня скрывал. Не понимает того, что продолжает встречаться с матерью за моей спиной, чтобы оставить меня в неведении?

— Ты раскаиваешься, что все осознал?

— Честно говоря, да.

Дурак. Иногда, когда вот такие обстоятельства, необходимо врать.

До самого конца он не мог проявить хоть капли бесстыдства.

Он глубоко склонил голову, словно не нашел сил, чтобы взглянуть на меня.

Я откинулась на спинку стула и посмотрела на него.

Он продолжал шевелить пальцами, как бы беспокоясь.

— Даже не смотря на то, что ситуация могла ухудшиться…что, если бы ты не осознал всего этого?

— По крайней мере вы бы не питали ко мне ненависти…..

Причина была до ужаса банальная, но с его рта слетел звук, заставивший удивиться.

— Ты не хочешь, что я тебя ненавидела?

— Разумеется.

— Если не хочешь стать мне ненавистным, метод прост. Тебе никогда не следует ничего от меня скрывать. Понял?

Он кивнул, словно прислушался к моим словам.

— Молодец

Я погладила его по волосам.

Он был счастлив, прижав крепко ко мне тело; его глаза сверкнули, как бы прося большего.

— Письмо, ты все проверил? Могу я его отправить?

— Да.

— Ладно. А теперь продолжим разговор, что не удался раньше.

Выражение, лишенное покорности, ожесточилось. Однако он не мог противиться.

— Я вчера была занята, так что нам не удалось завершить разговор.

— ….

— Почему ты с тех пор навещал мою мать? Что ты делал, навещая ее? Расскажи мне все.

То, что он хотел скрыть.

Ради моей безопасности. Потому что не хочет, чтобы я его ненавидела. То, что он по разным причинам старался скрыть.

— Если не хочешь стать ненавистным, метод прост. Тебе никогда не следует ничего от меня скрывать. Понял?

Он не может скрыть.

Эти слова были спусковым крючком. Потому как мои слова для него были законом.

Он недолго помешкался, а после чего кивнул.