Онлайн чтение книги Уроки хороших манер для тирана Teaching the Tyrant Manners
Глава 20

Крофт усмехнулся, размышляя, стоит ли ему целовать губы Ривьер.

Неважно, будут ли его пинать или вырывать волосы, но Ривьер разозлится...

Он не хотел злить Ривьер, поэтому пристально посмотрел на нее.

Улыбка Крофта была первым, что увидела Ривьер, открыв глаза.

Впервые Крофт, который обычно ухмылялся, улыбнулся так ярко, что уголки его глаз сморщились.

Обычно на нем висело воображаемое предупреждение «остерегайтесь собак», но сейчас, когда Ривьер смеялась, оно исчезло...

И все же она считала, что «лучше перестраховаться, чем потом жалеть» - лучший выход.

Это лицо должно было привлечь внимание окружающих.

Независимо от причины, он все равно был опасным человеком.

Впервые увидев яркую улыбку Крофта, Ривьер с безразличным выражением лица подняла голову.

Но почему он ухмыляется?

Может быть, потому, что он рад вернуться домой?

Подойдя к столу и держа Крофта за руку, Ривьер щелкнула языком.

Ей было жаль Крофта, который, казалось, был счастлив вернуться в неприветливый дворец.

Это большая проблема, что я продолжаю жалеть этого безумного, нет, не безумного тирана.

Крофт обратился к Ривьер, которая вздыхала во время еды,

— Еда сегодня недостаточно хороша?

— Все в порядке, Ваше Высочество.

Ривьер быстро положила вилку обратно в рот.

Когда она прожевала мягкое рыбное филе, во рту появился пикантный вкус.

Вчерашняя еда была неплохой, но сегодняшняя оказалась намного лучше.

Даже несмотря на отсутствие аппетита, еда все равно отправилась в рот.

— Это восхитительно.

— Я чувствую облегчение.

Крофт кивнул, довольный тем, что Ривьер, похоже, действительно понравилась еда.

Тем более что вчера он уволил предыдущего повара дворца.

От повара, который готовил несъедобную пищу, не было никакой пользы.

Бывший су-шеф, получивший должность главного повара, готовил завтрак со всей душой, хотя, возможно, это было связано с тем, что он не хотел остаться без работы в течение 24 часов. Ривьер съела все, что было на тарелке.

В конце трапезы Крофт спросил Ривьер.

— Я подумываю о том, чтобы пойти на банкет. Не хотите ли вы присоединиться ко мне?

Большой банкет в императорском дворце, зал Хайнус.

Именно здесь через шесть дней должен был состояться банкет по случаю коронации Крофта, и именно здесь он впервые встретил Лилиан, главную героиню этой истории.

У Ривьер не было причин отказываться, поэтому она кивнула.

Ривьер, бездумно бродившая по окрестностям, открыла рот от восхищения размерами и великолепием зала Хайнус, расположенного в конце правого крыла дворца.

Ривьер помнила, как красиво все было описано в оригинальном романе, но увидеть это воочию было совершенно иначе.

Поскольку коронация императора была редким событием, зал был украшен больше, чем обычно.

И хотя цветочные украшения еще не были доставлены, в день коронации их стоило увидеть.

Оглядев банкетный зал, который, казалось, был раза в три больше Большого зала герцога Бланш, Ривьер почувствовал глубокое волнение.

Сюжет оригинального романа начнется через несколько дней.

Прошло меньше месяца с тех пор, как Ривьер внезапно появился в этом мире.

За это время произошло столько всего.

И хотя она была полна решимости выжить, ведь смерть казалась чем-то далеким, все равно все казалось сном.

Подумав об этом, он, как бессердечный тиран, оказался безнадежен в вопросах любви.

Я с самого начала поняла, что это глупости, когда ты сказал, что я первая, кто так смотрит на твой шрам.

Ривьер прищелкнула языком и посмотрела на Крофта, который шел рядом с ней.

Крофт почувствовал ее взгляд и посмотрел на нее. Ривьер быстро отвела взгляд.

В отличие от безрассудного Крофта, героиня Лилиан не так легко открыла свое сердце.

Это было вполне объяснимо, учитывая то, каким был Крофт, когда они впервые встретились.

По сравнению с тем, какой доброй и мягкосердечной была Лилиан, Крофт, должно быть, выглядел просто ужасающе.

Как я могу помочь Крофту не пойти по тому же пути, что и в романе?

Ривьер снова посмотрела на Крофта, на этот раз с вопросом на кончике языка.

— Если тебе есть что сказать, говори.

— Ничего особенного, Ваше Высочество.

Он отвернулся, на этот раз покачав головой, и в глазах Ривьера мелькнуло что-то странное.

Именно там проходил первый банкет, устроенный новым императором империи Лувен.

Архиепископ, застрявший в саду Линтера, и все дворяне Билда пришли отпраздновать коронацию Крофта.

Однако... что это за мрачное убранство потолка? Ривьер хлопнула в ладоши, подзывая слугу.

Слуга подошел и, склонил голову. Ривьер указала на гигантскую черную ленту, свисавшую с потолка, и спросила,

— Это черная лента с похорон императора?

— Нет, миледи. Она была приготовлена для коронации.

— Тогда еще более странно. Зачем украшать черной лентой коронацию, а не похороны?

— Э-Это...

— «Это»?

Слуга поднял голову, посмотрел Крофту в глаза, а потом пролепетал.

— Его выбрала принцесса Белид.

А?

— Вы имеете в виду принцессу Белид, графиню Тревис? Почему она выбрала именно это для коронации?

— Поскольку больше некому наблюдать за мероприятием...

Слугу прошиб холодный пот.

Он знал, что черная лента была не для празднования.

После смерти императора и наследного принца прошел месяц, а решение о том, кто станет следующим императором, так и не было принято.

Прошел еще месяц, прежде чем Крофт был назначен императором и вошел во дворец.

В течение двух месяцев именно принцесса Белид принимала необходимые решения.

За спиной девушки, которая не выходила в свет уже 20 лет, стоял великий эрцгерцог Песлот.

Внешне он притворяется скромным, а сам занят тем, что собирает силы для своей опоры, отправляя младшую сестру захватить императорский дворец.

И черная лента, которой они украсили зал в честь племянника, вернувшегося через 17 лет, была их «поздравлением».

Ривьер приказала слуге, склонившему голову с суровым лицом.

— Снимите эту ленту и немедленно замените ее. Украшение выберу я, так что приведите ко мне главного.

Слуга взглянул на Крофта.

Он холодно сказал,

— Госпожа велела сделать это немедленно.

Слуга побежал так, словно от этого зависела его жизнь.

Вот так Ривьер заменила все неуместные украшения, которые поставила Белид.

Крофт следил за Ривьер широкими глазами.

Обычно Крофт не проявлял никакого интереса к подобным мероприятиям и не интересовался цветом лент.

— Неважно, какого она цвета.

Эти слова заставили Ривьер, обходившую просторный зал, во второй раз пожалеть Крофта.

Когда Ривьер поняла, что скатерть сшита из дешевой ткани, она пришла в ярость.

— Почему это не имеет значения, когда она подбрасывает такие вредоносные вещи в место празднования?

— Неважно, черная или белая лента, это не изменит того факта, что я стану императором.

После того как он стал императором, было много людей, которые прислали черные флаги.

Поэтому Крофту это показалось безобидной шуткой принцессы Белид.

Однако к Ривьер это не относится.

Мир, в котором ей не было места, и люди, которых она не знала.

Поэтому она решила позаботиться о них.

Я выживу и тихонько сбегу.

Так она думала, но не могла перестать думать о Крофте.

Неужели она привязалась к нему, когда била его?

Мне ненужно было волноваться за него.

Ривьер посмотрела на Крофта с пустым лицом, затем глубоко вздохнула.

Крофт в «Влюбленный тиран» был сумасшедшим, который не хотел даже пытаться понять других.

Но тот Крофт, с которым я встретилась и общалась лично, уже не был тем сумасшедшим из романа.

Нет, он все еще сумасшедший, но уже не такой сумасшедший, как в романе.

Крофт дышал, говорил и истекал кровью рядом с ней. Он был не каким-то персонажем, который исчезал, когда она закрывала книгу, а живым человеком с мыслями и чувствами.

Ривьер не нравилось, что с ним так обращаются.

— Мне не все равно.

Ривьер посмотрела Крофту в глаза и ответила.

Горло Крофта дернулось, но голос и выражение лица остались прежними.

— Почему тебя это волнует?

Я тоже не знаю.

Мне просто стало жаль тебя.

Крофт требовал от Ривьера ответа, но его не было. В его глазах появилось отчаяние.

— Почему?

— Мне неприятно, что с Вашем Высочеством так недоброжелательны.

— Что?

Она думала, что Крофт разозлится.

Она думала, что он разозлится за то, что она посмела пожалеть императора.

Но Крофт, глядя в лицо Ривьера, сложил губы в тонкую линию и произнес,

— Ривьер, ты можешь бить меня сколько угодно, но можно я тебя поцелую?

Что?

Ривьер недоверчиво посмотрела на Крофта.

Это было первое выражение, которое не было благородным на лице Ривьер.

Она услышала нечто настолько удивительное.

Что он только что сказал?

Что я могу бить его сколько угодно? Неужели?

Она сомневалась в своих ушах, поскольку не могла поверить, что расслышала правильно.

Она не могла понять, почему история закончилась поцелуем.

Пока Ривьер пыталась что-то ответить, красные глаза с нетерпением заблестели, прильнув к ее губам.

Крофт даже не знал, почему.

Губы, произнесшие эти слова, были так прекрасны, что ему захотелось их поцеловать.

— Ты ведь не сказала «нет», верно?

К Ривьер подошел сумасшедший пес, у которого не хватило терпения даже выучить команду «ждать».