Онлайн чтение книги Читра - Графиня, что предпочитает красавчиков Chitra
Глава 21 - Основной квест

Древний герой, ефрейтор первого ранга Нил Гание, как и всегда, проводил день в непрерывных тренировках с солдатами.

На рассвете — занятия по управлению маной. Утро — отработка базовых техник обращения с копьём и приёмы перехвата.

С десяти утра до семи вечера он слушал жалобы граждан. И только с заходом солнца снова приступала к тренировке маны.

«Путь ещё слишком долог», — с усталой мыслью он оглядел строящихся бойцов.

Уровень подготовки солдат оставлял желать лучшего. Назначенный командир, Хатц, был совершенно далёк не только от искусства маны, но даже от элементарного фехтования.

Пока тот не овладеет хотя бы основами, Нил решил: придётся обучать их лично.

«Неспокойно...»

Каким бы выдающимся ни был полководец, в сражении решающую роль играют не короли и не герои, а простые пешки.

Он знал: Ладельк и Тайрекс — сильные союзники. Но в текущем положении это не имело значения.

У противника наверняка тоже есть владеющий маной. А если речь идёт о землях, находящихся под покровительством божества, то и прислужники там будут соответствующие.

«Солдаты врага, скорее всего, подготовлены куда лучше наших...»

Сегодняшняя тренировка была самой простой из всех — построение.

— По сигналу — выстроиться!

Он поднял один палец — сигнал к построению в одну линию.

Движения были неплохими, но...

«Они только и делают, что оглядываются! Каждый надеется, что кто-то начнёт первым. В итоге на построение уходит вечность, а в конце они ещё и спорить начинают — кто станет последним в ряду...»

Он стиснул зубы.

«Пристрелите меня.»

— Двое последних — шаг вперёд!

Наказание было традиционным: перекаты по земле.

Чтобы просто научить их строиться в одну линию, потребовалось три дня.

Это было безумие.

В этот момент к нему подбежал один из солдат.

— Ефрейтор!

Он вытянулся и отдал честь.

«Руки перепутал. Господи...»

Но Нил сдержался. Не время читать нотации.

— Что случилось?

— Снаружи владения движется торговец!

— Хорошо, разведка выполнена. Но сначала — на землю.

— А! Простите, ефрейтор! Больше не повторится!

— Отжимания. Двести раз.

— Есть! Один! Два!

Нил только покачал головой.

«Они никогда не подчинялись приказам... Всю жизнь жили в деревнях, где сами были хозяевами. И теперь, когда им приказывают — они не знают, как слушаться. Настоящей дисциплины не достичь за один день.»

Он тяжело вздохнул.

— Я сам встречу торговца.

***

Приёмная

Читра, графиня, сидела на высоком кресле, подчёркивающем её власть. Ладельк стоял за ней, словно тень, сопровождая. Торниан, в качестве помощника графа, сидел рядом с ней.

Молодая женщина с розоватыми кудрями. Слишком юная, чтобы воспринимать её всерьёз. Особенно если она — правитель маленького владения, оставшаяся сиротой. Её было легко недооценить.

Читра глубоко вдохнула.

«Хорошо, что Торниан заранее меня подготовил. Эта хозяйка тела никогда прежде не исполняла роль графини.»

Сколько бы она ни пыталась извлечь воспоминания из тела, там не было ничего, что помогло бы понять, как действовать и работать графом.

Поэтому она основательно расспросила Торниана.

«Гордость проявляют, когда знают, а не когда не знают.»

Она считала, что раз новичок — значит, не знать нормально. Надо учиться всему, чему только можно.

У неё не было гордости как у правителя. Потому что, по её мнению, гордость следует проявлять, только если ты чего-то стоишь.

Вскоре в зал вошёл торговец и поклонился ей:

— Барон Лумен Валентайн приветствует графиню Читру Селекино.

Люмен Валентайн — барон из владений Валентайнов.

Интересно, что несмотря на то, что он владеет всего лишь баронством, его состояние превышает состояние графства Читры во много раз. Это тот случай, когда торговец стал низшим дворянином через брак по расчёту.

По оценке Торниана, для первого торгового партнёра — вполне подходящий человек.

— Спасибо, что приехал. Говорят, ты заинтересовался вещью, которую сделал мой вассал?

— Так и есть, госпожа графиня. Но кто именно создал этот предмет?

— Это тебе знать не обязательно. Остальное обсуди с моим министром.

Она прервала речь барона Люмена.

Ведь было бы странно, если бы человек с её положением объяснялся перед кем-то ниже себя. Благодаря тщательной подготовке и подробным вопросам к Торниану, она легко перехватила инициативу.

Барон Люмен подумал:

«Непростая. Я думал, она с радостью начнёт объяснять.»

Обычно такие мелкие правители с высоким титулом стремятся похвастаться: как они это придумали, как их подчинённые преданы им.

Потребность быть признанным — у всех одинаковая.

Барон рассчитывал, что, польстив и установив доверие, перехватит контроль над ситуацией.

Но эта женщина вела себя так, будто она — правитель большого и сильного владения.

Ни малейшей возможности вклиниться — он проиграл первую схватку за инициативу.

Он посмотрел на Торниана.

«Мальчик?»

Юноша с чистыми золотистыми волосами. Он сиял, словно утренний свет на воде.

«Тот самый полуэльф, который пришёл к графине с пробуждённой божественной кровью.»

Он слышал слухи. Говорили, что в нём пробудилась кровь Бога красоты, он исцелился от болезни, и благодаря этой божественной крови сумел сразу же подчинить себе всё графство.

Оказывается, именно этот полуэльф оказался рядом с Читрой. Барон кивнул.

Хотя на самом деле всё было результатом магического гача и реальности, и ему было неведомо, но то, что встреча произошла благодаря божественной силе — тоже в каком-то смысле правда.

Юноша широко улыбнулся.

— Если у вас будут вопросы — смело задавайте, барон Люмен.

— Странно. У меня дворянский титул, значит я выше по рангу. Но почему ты не проявляешь должного уважения?

На эти слова Торниан, едва не прослезившись, ответил:

— Простите, барон. Но я — вассал графини. А графиня Читра может в любой момент поставить меня выше барона. Если я выкажу вам почтение, это будет позором для моей госпожи... хлюп…

Хотя он почти плакал, его слова были чёткими и правильными. Торниан добавил:

— И… хлюп… нет, не буду продолжать…

Он обрывает свою фразу так многозначительно, что неясно — спрашивать дальше или нет.

Барон Люмен колебался.

Перед ним будто бы невинный мальчик… но что-то в нём тревожило. Его торговая интуиция подсказывала: перед ним — минное поле.

— Ладно, не буду больше спрашивать.

И в этот момент Читра, вместо того чтобы отпустить его, толкнула в самое минное поле:

— В чём дело, Торниан? Видеть, как ты плачешь, — больно мне. Не сдерживайся, говори.

Барон поспешно вмешался:

— Нет, если он сам не хочет говорить…

Но Читра проигнорировала его и строго обратилась к Торниану:

— Всё в порядке. Слушать подчинённого — это обязанность правителя. Неужели ты хочешь, чтобы я стала недостойной госпожой?

Торниан нехотя заговорил:

— Просто… хлюп… барон пришёл ради сделки, а теперь требует от вассала графини проявлять уважение… Моё сердце разрывается.

Читра спросила:

— Почему разрывается?

— Если кто-то увидит, это будет выглядеть так, будто взрослый барон давит на молодую графиню, чтобы отобрать товар. Люди начнут показывать на барона пальцем… от одной мысли об этом моё сердце невыносимо болит.

Как только эти слова прозвучали, у барона буквально вскипело давление.

«Что за ублюдок?!»

А Торниан, сложив руки в молитве, начал жеманно и фальшиво молиться.

— Бог красоты знает чистые намерения барона Люмена. Он не злой человек, я это знаю… Но… но слухи… хлюп… Я, недостойный, буду усердно молиться…

И он действительно закрыл глаза и начал молиться.

Читра с нарочито серьёзным выражением лица спросила барона Лумена:

— Это правда? Вы действительно пытались запугать моего вассала и отобрать у него товар? Не могу в это поверить.

Она не просто толкнула барона Лумена на минное поле — она уложила его и начала катать по нему взад-вперёд.

В голове барона гремел взрыв:

БА-БА-БАХ!

Ответ мог быть только один. Никто не осмелится сказать здесь «да». Тот, кто скажет, превратится в подонка. Страшно представить, какие слухи пойдут по высшему свету.

И это ещё не всё. Было произнесено имя божества. Даже если у бога нет последователей, само упоминание имени требует готовности расстаться с жизнью.

Кто позорит имя бога — того ждёт кара свыше.

— Я… я ни в коем случае не имел такого намерения! Прошу, поверьте мне!

Читра с облегчением приложила ладонь к груди и вздохнула:

— Я так и думала. Ведь барон Лумен славится своей добродетелью. Торниан, довольно. Барон, должно быть, испугался. В конце концов, если ты, я, Ладельк и сам барон просто промолчим — никто и не узнает. Правда ведь?

Барон Лумен подумал:

«Эта дрянь...»

Она явно угрожала ему: «Мы промолчим, но ты тоже веди себя смирно».

Барон Лумен громко рассмеялся:

— Ха-ха-ха, не беспокойтесь. Даже если слухи и расползутся, в них вряд ли кто-то всерьёз поверит.

Иными словами — это не повод для шантажа.

Торниан ответил:

— О, вот как? Это хорошо. К слову, мне завтра предстоит публичная молитва в храме. Я как раз не знал, о чём молиться… Не будет ли против барон, если я помолюсь за него от всего сердца?

Публичная молитва — это молитва, совершаемая перед всеми верующими. Если в ней будет ложь — бог разгневается. Но что, если он не разозлится? Что, если он даже пожалеет просящего и благословит его?

— Э-э-это...

Ответила Читра:

— Перестань, Торниан. Ты же видишь, барон Лумен в замешательстве. Публичная молитва… Зачем же из-за такого ничтожного дела прибегать к молитве?

Читра, прокатив барона по минному полю, теперь начала наступать на его внутренности. У барона оставался ноль выносливости. Это была поистине жестокая женщина.

Торниан ответил:

— Ах, верно. Простите меня. Я раскаиваюсь. Мне ещё многому надо научиться, чтобы быть достойным помощником графа.

Читра спокойно кивнула:

— Вот и усердствуй.

Выражение лица Торниана изменилось.

— Ну, раз уж с этим всё, что скажете — может, обсудим теперь бизнес?

И вновь он вернулся к своей светлой и наивной улыбке.