Онлайн чтение книги Мои родственники одержимы мной My In-laws are Obsessed With Me
Глава 25 - Тень, упавшая на парад

Проводив меня до спальни, Теодор вернулся в свой кабинет. Он сказал, что укрытие преступника, отравившего меня, в итоге оказалось пустым. Он покинул поместье, подозревая, что отчет был ложным.

— Я устала, — пробурчала я, развалившись на диване.

Ребекка подошла ко мне и начала легкими движениями массировать мне плечи.

— Вот так вам нравится? Вы очень удивились?

— Да. Невероятно удивилась, скорее.

Наверное, все дело во встрече с Далией, но я внезапно растеряла все силы. Уставившись на книги на столе, я махнула на них рукой.

— Пожалуйста, верни их обратно в библиотеку. У меня нет сил даже читать.

— Да, я все верну.

— И когда вернешься, пожалуйста, принеси мне горячий шоколад. Думаю, что-нибудь сладкое вернет мне энергию.

— Мне принести вам яблочный пирог, который вы не смогли поесть раньше?

— Нет.

Я замотала головой, как только услышала вопрос Ребекки. Одно упоминание пирога заставляло меня вспомнить о Далии.

— Я не хочу даже видеть его.

Я цокнула и тряхнула плечами, пытаясь избавиться от мурашек, забегавших по всему телу. Ребекка улыбнулась, увидев мою реакцию, и вышла из комнаты с книгами в руках.

«Значит, Риена стала фрейлиной Далии».

Размышления об этом вызывали головную боль.

«Она начнет еще больше зазнаваться».

Заметив, что Далия стала ближайшим союзником любимый императорской принцессы, получавшей его безграничную любовь, она, должна быть, ходила, задрав нос.

«Я как раз думала, что она притихла в последнее время... Оказывается, она все спланировала».

Я постучала пальцем по ноге. Не было секретом, что принцесса Далия была помешана на женатом Теодоре. Риена сделает что угодно, чтобы свести их вместе, откинув таким образом меня от Теодора и снова приставив меня к Сифу.

«Я не клюну на это дважды».

Даже мысль об этом вызывала во мне волну гнева. Я сжала руки в кулаки, пытаясь успокоится. Вскоре в комнату вошла Ребекка, неся в руках поднос с чашкой горячего шоколада и яичным тартом.

— Когда чувствуешь усталость, сахар помогает лучше всего.

Как и ожидалось, она точно знала, как устроен этот мир. Довольно улыбнувшись ей, я подняла вилку. Когда во рту оказался кусочек яичного тарта, я почувствовала, как вся моя злость, тревога и волнения растаяли, как масло, вместе с лакомством.

— Ребекка.

— Да, ваша светлость? Яичный тарт пришелся вам по вкусу? Мне принести добавки?

— По всей видимости моя сестра стала фрейлиной принцессой Далии.

Ребекка ошеломленно обернулась на меня. На ее лице появилась смесь из ужаса, страха и шока.

— Что-о-о?! — неожиданно громко закричала она.

Она, должно быть, сама удивилась громкости своего голоса и быстро прижала руки ко рту. Ее злость, однако, это не уняло.

— О г-господи. Что вы только что сказали?

— Ага, я так же отреагировала, услышав об этом в первый раз.

— К-как они вообще встретились?

Вот и я о том же. Думать о них по отдельности уже способствовало раздражению и головной боли, но какую же злость они вызовут своим дуэтом?

— Ты тоже не слышала об этом?

— Нет, правда! Я впервые слышу об этом! Среди аристократов не распространялись подобные слухи... Если бы я знала, то, разумеется, сразу же сообщила вашей светлости!

— Ребекка.

— Я говорю правду! Пожалуйста, поверьте!

Она, должно быть, решила, что я ее допрашиваю, поскольку с встревоженным лицом начала повторять, что она невиновна.

— Ребекка, успокойся.

— Ваша светлость...

Ее глаза казались влажными — она, должно быть очень удивилась. Я подняла руку и успокаивающе погладила ее тыльной стороной ладони.

— Я тебя не осуждаю. На самом деле она была выбрана несколько дней назад, так что слухи, наверное, просто не успели распространится. Я понимаю, почему ты не знала об этом.

— Ваша светлость...

— Насчет моей матери никаких слухов?

— Ну, она занимала деньги там и тут, так что они, наверное, ей сильно нужны... По всей видимости, у нее трудности с финансами.

Насколько же небрежно она тратила свои деньги, чтобы найти оправдание еще большим займам? Пока я цокала языком, Ребекка вытерла глаза и осторожно промокнула губы.

— Ваша светлость, могу я кое-что предложить?

— Предложить что?

— Мой друг, которого мы встретили раньше.

Друг? Когда я в недоумении склонила голову, Ребекка села на диван напротив меня и продолжила.

— Адеус Фотчен, я имею в виду его.

А, тот странный мужчина. Я сузила глаза и ждала.

— Адеус много знает о высшем обществе. Из него слова не вытянешь, и он умеет хранить секреты, так что я подумала, что было бы неплохо, стань он глазами и ушами вашей светлости.

Слова не вытянешь? Я бы, наоборот, сказала, что у него язык как помело.

— Разве он не является кем-то, кто не может появляться на публике? Как он тогда будет собирать информацию об обществе аристократов?..

— Рядом с ним всегда есть алкоголь и женщины — жены аристократов, другими словами. А в местах с алкоголем и женщинами всегда гуляет много информации.

Ох, точно, о нем говорили, как об известном распутнике, пока он был за границей.

«Разумеется, когда дело доходит до алкоголя и жен аристократов, то можно узнать что-нибудь дельное», подумала я, качая головой.

— Я не доверяю ему. Не думаю, что он подходит на роль моего шпиона.

Это касалось и Ребекки. Хоть я и поручила ей наблюдать за моей семьей, я еще не полностью ей доверяла.

— Но он будет очень полезным.

— Позже. Я подумаю об этом потом, когда мне и правда понадобится помощь.

Услышав мой твердый ответ, Ребекка захлопнула рот и перестала поднимать эту тему.

***

Время пролетело незаметно, и вот наступил конец фестиваля — и день парада тоже.

— Ты, кажется, нервничаешь, — тихо сказал Теодор, сидя сбоку от меня в карете.

Я громко вздохнула и прижала ладони к щекам, напряженным от тревоги.

— Я впервые буду находиться перед таким большим количеством людей.

— Тебе не о чем беспокоится. Все считают, что это почетно — увидеть лица защитников империи.

— Твоя уверенность впечатляет.

— Да, а как иначе?

Карета, в которой мы должны были ехать во время парада была специально сделана открытой, чтобы показать тех, кто едет внутри. Я осторожно вытянула шею. В начале шел военный оркестр, а позади них ехали император, кронпринцесса и принц на лихих лошадях. За ними ехала принцесса Далия в карете. Мы были за ней.

«Ага, Риена тоже здесь».

Рядом с Далией сидела Риена, как будто это было чем-то самим собой разумеющимся. Изначально фрейлины не могли сидеть рядом с принцессой, однако она очевидно села рядом, чтобы это увидели все. Подтверждая мою теорию, Риена широко усмехнулась, когда наши взгляды пересеклись.

«Почему я должна!..»

Пока я размышляла, стоит ли мне оттаскать ее за волосы сразу после парада, Риена повернулась к Далии, будто хотела что-то ей сказать, а затем встала со своего места и направилась ко мне.

— Привет, сестра, — помахала она рукой и улыбнулась.

— Я думала, тебе стоит знать, сестра. Ты, может, уже заметила, но я стала фрейлиной ее высочества принцессы Далии.

— Тебе очень подходит.

Дворец — тот еще гадюшник, так что тебе там самое место.

— А еще Сиф скоро станет имперским рыцарем. Ее высочество принцесса сказала, что поспособствует этому.

— Сиф? Ты решила открыто вступить с ним в отношения, раз меня нет поблизости?

В ответ на мою насмешку Риена нахмурилась. Как глупо.

— Что ж, это не мое дело... Но я надеюсь, что он станет имперским рыцарем как можно скорее.

— Пф-ф, что? Тебе внезапно стало за него стыдно?

— Боже, зачем мне стыдится мусора, что я сама выбросила, Риена?

Я с победной улыбкой покосилась на Теодора.

— Поскольку мой муж отвечает за всех имперских рыцарей, если Сиф вступит в отряд, он сможет пройти тяжелые тренировки и снова стать человеком. Я помогу ему начать новую жизнь.

Лицо Риены побелело. Когда она собиралась заговорить, раздались громкие удары в барабаны, сигнализирующие начало парада.

— Что ты делаешь? Парад начинается, возвращайся на свое место, — сказала я, помахав ей рукой.

Риена закусила губу, отвернулась и ушла. Под громкий звук трубы парад начал свое движение. Карета медленно поехала вперед, и я надела на лицо улыбку, которую долго практиковала перед зеркалом перед началом парада. Люди, которых мы проезжали, радостно кричали и махали руками.

— Теперь я понимаю твои слова, что ты ощущаешь себя зверушкой на представлении.

— Видимо, по крайней мере сейчас, ты можешь понять чувство, что ты — запертая в клетке птица, не способная расправить крылья. Я прав? Я так себя и ощущаю.

Скрестив руки на груди, Теодор комфортно откинулся на спину сидения и хмуро на меня уставился. Его решительное желание не смотреть на собравшуюся публику было очевидным.

— Помаши им тоже. Они ведь пришли поздороваться с тобой.

— Нет нужды. Я не сделал ничего, чтобы заслужить их благодарность. И в любом случае я не хотел этой войны.

— Но в итоге они все равно благодарны.

Проигнорировав мои слова, Теодор скрестил свои длинные ноги и закрыл глаза. Было очевидно, что происходящее ему не нравится. Ну что ж.

«Мне стоит хотя бы помахать рукой».

Игнорируя свои постепенно немеющие мышцы лица, я с улыбкой продолжила усердно махать рукой во все стороны. Получившие мое приветствие восторженно кричали, а некоторые даже пускали слезу. Карета медленно ползла мимо толпы. Скучный парад, заставлявший меня чувствовать себя цирковым животным, продолжался.

«Надеюсь, это скоро закончится, и я пойду отдыхать».

Если бы мне пришлось участвовать в таком параде два или три раза, я бы, наверное, сидела с закрытыми глазами, как Теодор. Прошла только половина парада, но я уже смертельно устала от этого. Даже вздыхая, я продолжала улыбаться и махать людям, собравшимся, чтобы посмотреть на нас. Когда наша карета почти достигла середины намеченного пути, в середину шествия ворвался мужчина в накидке, закрывающей своим капюшоном его лицо, за которым следовала небольшая группа так же одетых людей. Они, должно быть, воспользовались тем, что охрана контролировала толпу и отвлеклась от шествия.

— Хм?

Почему они внезапно выскочили на середину пути? Это опасно. Я не понимала, что этот мужчина хотел сделать.

— Теодор, там какой-то человек...

Услышав мой голос, Теодор открыл глаза. Когда я хотела описать мужчину, тот вдруг закричал:

— Так много людей погибло в этой войне, о какой, мать его, чести вы говорите?!

Сказав это, он вытащил из ножен меч и устремился к нашей карете. Без всякий сомнений он перерезал поводья лошадей, после чего с силой ударил их по бедру.

Лошади, больше не привязанные к карете, рванули в толпу. Процессия тут же превратилась в бедлам, в воздухе раздались чьи-то крики. Многих людей лошади либо топтали, либо били задними ногами.

Наша карета, потерявшая опору, накренилась вперед. Застигнутая врасплох внезапной ситуацией, я наклонилась следом и чуть было не упала лицом наземь.

— Першати!

Однако Теодор быстро схватил меня за талию, предотвращая мое падение. Я неожиданно оказалась заключенной в его объятия. Он крепко держал мою талию одной рукой, а другой ухватился за карету и поднял голову. Его глаза были источали жажду крови.

— Ты.

Проследовав за взглядом Теодора, я наткнулась на мужчину в капюшоне, наблюдавшего за нами. Он медленно снял с головы ткань, показывая свое лицо. Глаза, полные безумия, показались мне знакомыми.

Першати: «!»

Это же тот ассистент с кухни, который отравил меня! Он не показывался до сегодняшнего дня, так почему тогда он сам решил прийти сюда и явить свое лицо? Он, должно быть, и не заметил моего шокированного лица, поскольку его взгляд был сосредоточен на Теодоре. Подняв свой меч, он громко закричал, привлекая внимание присутствующих:

— Мы, армия повстанцев, свергнем императора и герцога Лапилеона, которые начали эту войну!

Армия кого? Что он только что сказал? Повстанцев?

«Этот человек был членом армии повстанцев?»

Даже мое удивление было недолгим. Прежде, чем я могла открыть рот, он вдруг замахнулся мечом в нашу сторону, заставляя клинок сверкнуть под светом солнца.

— Першати!

Теодор рефлекторно усилил свою хватку на мне и развернулся, защищая своим телом меня. Казалось, что он настолько зациклился на моей безопасности, что и думать забыл о своей.

— Сдохни, герцог Лапилеон!

Н-нет! Перекосившееся от сумасшествия лицо мужчины заставило меня вцепиться в спину Теодора и тянуть ее на себя, пытаясь заставить его уклониться. Однако его нога была быстрее. Обняв меня так, чтобы я в случае чего не пострадала, он с силой пнул нападавшего, по-прежнему державшего в руках меч, в живот. Тот с громким звуком неуклюже упал назад.

— Думаешь, я испугаюсь какого-то там меча?

Его ледяной голос заставил бы коленки этого мужчины затрястись от страха. Повстанец, лежащий на земле, стиснул зубы, прежде чем закричать:

— Моя семья умерла из-за тебя!

Когда он вновь поднял меч, из толпы выбежала чья-то фигура и быстро накинулась на мужчину, поваливая его обратно на землю.

— Ассасин! Защищайте его высочество и императора!

— Защищайте ее высочество кронпринцессу и четвертую принцессу!

Имперские рыцари наконец сдвинулись с места. В воздухе одно за другим зазвучали приказы о защите членов императорской семьи. В то же время раздался ужасающий крик мужчины.

«Что происходит?..»

Из-за криков со всех сторон я начала чувствовать головокружение, однако я четко могла расслышать голос человека, возникшего перед повстанцем.

— Ты не можешь это делать. Это преступление.

Это был знакомый, мягкий, но твердый голос. Он быстрыми движениями убедился, что повстанец не сможет подняться, а затем посмотрел на нас и очаровательно рассмеялся.

— Вы нигде не поранились, ваша светлость великий герцог и ваша светлость великая герцогиня?

Блондинистые цвета золота волосы красиво растрепались от дуновения ветра. Теодор скривился, а затем спрятал мою фигуру, которую все еще держал в своих руках, за своей спиной.

— Лорд Фотчен.

Мужчина, который улыбался и казался совершенно не потрясенным произошедшим...

— Хвала небесам, вы в безопасности.

Оказался Адеус.

— Видимо, теперь вы должны мне.