Онлайн чтение книги Моим наследством оказалась городская легенда. I Inherited It, and It Turned Out to Be a Ghost Story
1 - 1

У-у-у-у-у! Пи-и-ик! Пик-пик!

Скр-х-х, скр-х-скр-х-х.

Вагон содрогался, пока поезд мчался по рельсам, оставляя за собой хвост черного дыма.

— Ай-яй. Так сильно трясет, наверное, потому что мы на мосту.

Пожилой джентльмен рассмеялся, поправил сбившуюся шляпу и заговорил, но сидевшая напротив Ордельфия не ответила. Она лишь отворотила голову, подобрав складки платья ближе к себе.

Его слова повисли в воздухе, но джентльмен, казалось, не обиделся. Он развернул газету. Убедившись, что он потерял к ней интерес, Ордельфия с каменным лицом с облегчением сглотнула. Ей бы пришлось туго, если бы он начал расспрашивать, куда это юная барышня направляется одна.

Хотя не совсем так. Я могу ответить. Та, что зовётся моей матерью, пытается под видом замужества продать меня незнакомцу, которого я в глаза не видела, чтобы расплатиться с долгами. Я не могла больше этого выносить и сбежала.

<Такое чудовище, как ты, думаешь, сможет уйти из дома и где-то жить счастливо?>

Голос матери, пронзительный и ядовитый, до сих пор звенел в ушах. Ордельфия так сильно сжала ручку своей сумки, что костяшки пальцев побелели.

Верно. Я не могу выйти замуж за нежеланного мужчину, слушая такие слова. Я поступила правильно.

Пусть сейчас при себе у неё были лишь деньги на доплату при выходе из поезда и на один скромный обед, а смена одежды отсутствовала вовсе, все это было неважно.

<Что? Ты унаследовала отель от той жуткой женщины? Ты? Ни за что! Тебе нельзя туда ехать! Ты же знаешь, куда ушел твой отец и не вернулся! Нет... Это... Нет. Нет! Твой отец просто ушёл из дома! Он бросил нас!>

Она унаследовала отель от бабушки, с которой почти не общалась при жизни. Тогда мать устроила такую сцену, что Ордельфия отложила поездку и почти забыла о наследстве. Но в тот день, когда речь о нежеланном браке зашла уже без учёта её воли, она больше не смогла терпеть и объявила о своем отъезде.

<Если я уеду, вы, матушка, можете сами выйти замуж. Жених-то как раз освободился, не так ли?>

<И куда это ты, ничтожество, собираешься?>

<В отель. Отель, доставшийся мне от бабушки.>

<Что? Что ты несешь? Отель? Неужели... Ты!>

<Да. Верно. Отель «Хилгрейс».>

<Нет! Твой отец ушёл туда и не вернулся!>

<Отец? Отец ушёл в тот отель?>

Её отец был единственным, кто обнимал её и любил безусловно, пока однажды не исчез. И теперь выяснилось, что он ушёл в то самое место. Все эти годы она пыталась его найти, но не имела ни единой зацепки, и вот лишь сейчас, от матери с развязавшимся от хмеля языком, она получила этот крошечный намек.

<Слушай меня! Никогда не езди туда! А если поедешь, не имей дела с... с теми чужими, что там обитают! И особенно остерегайся незнакомых мужчин!>

<Странно слышать это от матери, которую обманул тот самый жених, на котором она хотела женить меня.>

С этими словами она покинула родовое поместье.

Пока Ордельфия погрузилась в прошлое, джентльмен напротив снова обратился к ней.

— Чай подают. Не хотите ли сходить со мной в ресторан?

— Нет, благодарю. Я устала.

— Хм. Что ж, как скажете.

Джентльмен на мгновение задержал на ней взгляд, но, не вставая, снова развернул газету.

Лучше бы он ушёл... Нет. Сейчас уж лучше быть с незнакомцем, чем одной. Да. Одна...

Чтобы не погружаться в ненужные мысли, она снова представила себе место назначения.

Отель «Хилгрейс».

Единственная зацепка, которая могла привести её к следам отца, должна была быть там.

Чудовище.

Ужасное существо, чьи эмоции самовольно передаются другим при прикосновении.

Она родилась с этим проклятым даром, но не знала о нём, пока не ушёл отец.

Он, не доверяя никому другому, сам растил её, с рождения лишенную матери. И лишь после его исчезновения она всё поняла. И осознала, что он был единственным, кто не считал её монстром. Лишь потеряв его, она это по-настоящему поняла.

Поэтому она не могла отказаться даже от самой крошечной возможности, малейшего обрывка, связанного с отцом.

<Моё сокровище. Для тебя твой отец готов на всё.>

После того как отец исчез, оставив ей лишь воспоминания о голосе, слышанном в полудреме, и о ладони, гладившей её по голове, Ордельфия стала чудовищем для всех.

Для других и для самой себя.

Проклятый дар становился причиной того, что при малейшем прикосновении чужие пальцы впитывали её чувства, словно губка. Она научилась избегать любых контактов с болезненной тщательностью, и от этого её собственная душа постепенно онемела, утратив способность чувствовать что-либо, кроме вечного, гнетущего одиночества.

— Хм, хм-хм.

Внезапно раздался покашливающий звук. Ордельфия подняла голову. Золотистые вьющиеся волосы, яркие, словно молодая листва, зеленые глаза, фарфорово-белая кожа...

Всякий признал бы её красавицей, но из-за полного отсутствия эмоций на лице она казалась куклой в маске.

Джентльмен заговорил с ней приветливо, хотя она всем видом показывала, что не желает общаться. Видимо, он считал, что раз они едут в одном купе, то вежливо будет поддержать легкую беседу.

— Далеко ли путь держите?

— До отеля «Хилгрейс».

— А, того уединённого? Я знаю его. Однажды даже останавливался там.

— Вот как.

Не обращая внимания на сухие ответы Ордельфии, джентльмен принялся делиться впечатлениями об отеле.

— Хорошее место. Очень приятные виды вокруг. Персонал дружелюбный. Отличное место для отдыха. Хороший выбор.

Поскольку он говорил лишь хорошее, Ордельфия, вскоре ставшая хозяйкой отеля, немного успокоилась, хотя внешне это никак не проявилось.

Пи-и-и-и-ик!

Пока пожилой джентльмен рассказывал о своих невинных воспоминаниях об отеле «Хилгрейс», поезд начал замедлять ход, и раздался звук, будто чёрный дым с силой вырывался наружу. В этот момент джентльмен привёл себя в порядок.

— Ну что ж, моя остановка. С вами было приятно ехать. Хе-хе. Желаю вам благополучно добраться до отеля.

— Благодарю. Счастливого пути.

Несмотря на её холодность, джентльмен вежливо попрощался и вышел и Ордельфия вновь осталась одна.

Скр-х-х, скр-х-х.

Поезд снова тронулся, но в купе больше никто не вошёл. Ордельфия, сняв надоевшую шляпу, открыла свою сумку.

Правила отеля «Хилгрейс».

Она нашла их, когда разбирала документы, связанные с отелем.

Она достала из сумки тонкую, больше похожую на записную книжку брошюру и погрузилась в чтение. Спустя несколько минут на её лице отразилось недоумение, и она тихо прошептала...

— Почему их так много? И они какие-то... странные.

Хотя она и стала владелицей отеля по наследству, не зная ничего об управлении, она надеялась найти в конце нечто вроде руководства или полезных советов.

Но ничего подобного там не было. Ордельфия, нахмурившись, закрыла книжечку.

— Как раз то, что мне нужно, здесь отсутствует.

Пи-и-и-ик!

Как раз в этот момент прозвучал гудок, и поезд начал плавно сбавлять скорость.

— Время прошло достаточно неплохо.

Ордельфия убрала правила в сумку и тут же о них забыла.

***

— Хф, фу-ух. Фух-фух.

Воздух обжигал лёгкие, вырываясь прерывистыми, хриплыми вздохами. Ордельфия мысленно прокручивала последние часы: да, она покинула поезд, да, достигла порога отеля невредимой и казалось бы, всё шло как по маслу.

Отель «Хилгрейс» располагался на пологом холме и оказался меньше, чем она ожидала. Однако для старого здания он содержался в удивительной чистоте и не производил впечатления заброшенного, что позволило Ордельфии немного расслабиться.

Но едва она, миновав неожиданно ухоженный сад, собралась переступить порог вестибюля, как случилось нечто поистине странное. Нечто, лежащее за гранью не только её ожиданий, но и самых смелых фантазий.

Уэ-э-э-э-э! Уэ-э-э-э-э-э-э!

Её пальцы непроизвольно впились в виски, пытаясь заглушить оглушительный рёв, разрывающий сознание. Глаза, широко распахнутые от ужаса, впитывали пульсирующие вспышки кроваво-красного света, от которых сводило скулы. Каждый вдох давался с трудом, словно грудь сдавили стальным обручем, а в ушах стучала одна и та же неистовая мысль: Что происходит? Что, чёрт возьми, происходит?

Всего миг назад она стояла под безмятежным небом, чувствуя на коже ласковое тепло солнца. Всё было так ясно, так обманчиво просто.

А теперь этот кошмар. Адский гул, вдалбливающийся в каждую клетку, выворачивающий нутро. Свет, что выжигал зрачки, превращая мир в судорожную вспышку боли. И всепоглощающее, тошнотворное ощущение, что почва уходит из-под ног.

Уэ-э-э-э-э-э-э-э!

Пожарная сигнализация ревела так, будто сирена была у самого уха. Звук, раздирающий барабанные перепонки, настигал её, пронизывая всё существо, не оставляя возможности скрыться.

Ордельфия содрогнулась от этого пронзительного визга, пытаясь выровнять прерывистое дыхание и изо всех сил стараясь не закрывать глаза.

Что же происходит?

Сколько она ни перебирала в памяти последние минуты, она совершенно не понимала, как оказалась в эпицентре этого кошмара.

Давящая тишина обрушилась на нее, как волна, едва ладони вжались в ушные раковины. Не настоящая тишина, а густой, звенящий вакуум, рождённый оглушительным ревом, что все еще вибрировал в костях. Веки, застывшие в немом ужасе, предательски застыли, не в силах сомкнуться. Пытаясь скользнуть взглядом по сторонам, она почувствовала, как глазные яблоки будто царапаются изнутри о сухие, раскаленные песчинки, и каждая микроскопическая крупица причиняла пронзительную, выворачивающую боль.

Там что-то есть.

Что-то... нечто, выходящее за пределы человеческого понимания, приближалось к ней тяжёлыми, мерными шагами.

Оно просто шло своей дорогой, но с того момента, как она ощутила его присутствие, её рассудок начал медленно, но верно сдаваться.

Уэ-э-э-э-э-э-э-э-э!