Онлайн чтение книги Отказ от актёрской карьеры Give up and stop acting [Entertainment Circle]
Глава 21: Атака

— Алло.

Через некоторое время голос снова раздался с другого конца провода. На этот раз это был он, сомнений не было. Хотя Ло Сяо давно оборвала с ним связь, они были неразлучны так долго, что Ло Сяо не могла ошибиться и узнала его голос. 

У Ши тихонько кашлянул, его голос был хриплым от утреннего пробуждения: — Ло Сяо, мы давно не общались. Ты... в порядке?

Ло Сяо лежала на диване, измождённая. В комнате царил небольшой беспорядок, как это часто бывает у одиноких людей. Пакет молока, который она допила вчера, стоял на журнальном столике. Она не пила воду и ничего не ела. Более того, из-за сильного умственного напряжения ей было лень даже встать и привести себя в порядок.

Она улыбнулась золотистому солнечному свету раннего утра, показала свои глубокие ямочки и спокойно, с бесконечной непринужденностью сказала ему: — Я в порядке.

— ... Эм, — на другом конце провода повисло молчание, а затем раздался тяжелый вздох: — Это хорошо. У меня тоже все хорошо.

Ло Сяо улыбнулась и сказала: — А мне какое дело?

У Ши: — ........................

Он помолчал, в его голосе не было ни капли гнева. В отличался от Линь Цзыу, он всегда был спокоен, редко шутил и редко терял самообладание: — Столько лет прошло, а твой характер ничуть не изменился.

— Я буду считать это комплиментом за мою последовательность, — холодно усмехнулась Ло Сяо, а затем спросила: — Что ты хотел мне сказать, когда написал?

В отличии от Линь Цзыу, У Ши был прямолинейным человеком. Он любил сразу переходить к делу. Хотя слова Ло Сяо были очень неприятными, он больше не обращал на это внимания. Он лишь тихо вздохнул и сказал: — Я попрошу кого-то удалить тот пост с Weibo.

Вспомнив те злобные слова, Ло Сяо почувствовала себя так, будто её ужалила пчела, и на какое-то время онемела.

У Ши: — Как ты думаешь, кто написал эту статью?

— ......Не имею представления.

— Судя по её словам, она действительно наша старая знакомая. Но кое-что она сказала неверно, если только она намеренно не преувеличивала и не хотела привлечь к себе внимание, её отношения с нами не были бы слишком близкими. Среди тех, кто нас знает, ты ещё помнишь...

Ло Сяо перебила его прежде, чем он закончил говорить. Ло Сяо лежала на диване, уставившись в потолок, в одной руке держа телефон, а другой теребя подушки. Она равнодушно сказала: — У Ши, меня это больше не касается.

— Ло Сяо, ты...

Ло Сяо презрительно усмехнулась: — И что, если я знаю, кто написал эту статью? Подать на неё в суд за клевету? Если я подниму такой шум, боюсь, всё только усугубится. Послушай, У Ши, если ты действительно заботишься о наших прошлых отношениях и искренне желаешь мне добра, удали этот пост в Weibo, и всё будет кончено.

— ...Понимаю, — У Ши помолчал немного, а затем сказал: — Раз ты не хочешь продолжать, я сделаю, как ты говоришь.

— Спасибо, — сказала Ло Сяо и повесила трубку.

 Она думала, что больше никогда не наберет этот номер. Она тупо смотрела на экран телефона, пока тот не потускнел и не почернел из-за длительного бездействия. Она прекрасно знала, что этот вопрос ничем не отличается от всех горячо обсуждаемых сплетен о знаменитостях: пока она сохраняет самообладание, переживет этот период, и все вскоре забудут о ней. Больше не станут с корыстными намерениями копаться в её прошлом с У Ши, бередя незаживающую рану. Ло Сяо рассуждала здраво. Она прекрасно понимала, что массы – это группа людей, которые любят веселье, любят есть «арбузы», имеют семисекундную память и забывают вещи, как только отворачиваются. 

  Но она забыла об одном, что в этом мире есть такие существа, которые отличаются высокой производительностью, чьи действия взрывоопасны, энергичны и не поддаются контролю разума, их называют фанатиками, или, проще говоря, безмозглыми фанатами. Самым безопасным вариантом было бы немедленно купить билет на самолёт в Италию, хотя бы на пару месяцев укрыться у друзей в стране «Сапог», пока всё не успокоится, а потом вернуться. Это был бы самый надёжный план. Однако Ло Сяо, только вернулась из Италии, и явно не хотела терпеть ещё один долгий перелёт. Именно решение остаться в Китай привело к тому, что ситуация, которая должна была постепенно утихать, столкнулась с брожением, и вышла из-под контроля.

   Прошло три недели после возвращения Ло Сяо в Китай. За неделю до того, как Линь Цзыу должен был отправиться в Синин на съемки фильма «Облепиха», внезапно Ло Сяо оказалась в беде. 

  В субботу утром она, как обычно, собиралась пойти в ближайшую лапшичную позавтракать, раздумывая, что взять: миску лапши с соусом из рубленого мяса и две жареные булочки или миску лапши из квашеной капусты с яйцом-пашот, поэтому она не обращала особого внимания на шум вокруг. Даже если бы она не думала о лапше, жареных булочках и яйце-пашот, то, вероятно, не заметила бы девушку, идущую за ней следом. Она проходила по этой улице больше двадцати раз в неделю, поэтому знала её как свои пять пальцев. Жила в старом районе, где по утрам прогуливалось много пожилых людей, а узкие переулки были полны жизни. Даже если бы она сейчас обернулась, то не заметила бы девушку в белой хлопковой маске, в розовой толстовке с капюшоном и в кепке. Возможно, поэтому, когда ей на голову с грохотом упала пивная бутылка, она никак не отреагировала. Даже когда текла сладкая, с рыбным привкусом кровь, она всё ещё смутно думала: — Может быть, неплохо было бы добавить миску соевого молока?

И тут мир перевернулся перед её глазами, и боль внезапно взорвалась, словно фейерверк. У неё закружилась голова, и она тяжело упала на землю. В последние мгновения своего сознания она услышал крики, и вдруг вокруг неё собралась толпа. Кто-то, кричал: — Убийство! Хватайте ту женщину, не дайте ей уйти! Звоните 120! Наберите 120!

Она не знала, что произошло дальше. Находясь в коме, она смутно видела во сне сцену, когда впервые увидела Линь Цзыу. Это был стройный и красивый молодой человек с тонкими чертами лица и бледной, как фарфор, кожей. Он прислонился к перилам детской площадки, которые были не слишком высокими и не слишком низкими, а как раз по пояс, он не испытывал никакого дискомфорта и лениво и с удовольствием пролежал, прислонившись к ним, весь день. В то время она играла в школьной спортивной команде, и перед тем, как пойти на тренировку, она заметила парня, он был таким же отчуждённым, как одинокий нарцисс. Когда она вернулась, маленький нарцисс всё ещё стоял, прислонившись к перилам, греясь на солнце, даже не меняя позы. Ей вдруг это показалось забавным. Она только взглянула на него еще пару раз, когда снова проходила мимо. Парень читал книгу и грелся на солнышке, он был очень внимательным и сразу заметил, что Ло Сяо смотрит на него, поэтому он внезапно поднял голову. Его глаза были янтарными, как у кошки на ярком солнце взгляд был полон явной враждебности. Ло Сяо, держа в руках баскетбольный мяч, с открытым интересом разглядывала его, не пытаясь избегать. Внезапно подул ветер, растрепав волосы Ло Сяо. Одной рукой она откинула прядь волос со лба и заправила за ухо,  а другой рукой держала баскетбольный мяч на поясе. Опавшие листья падали на игровую площадку, пока она смотрела на него, смутно чувствуя, что он на кого-то похож, но не в силах понять, на кого именно. Поэтому она почесала голову и ухмыльнулась. Враждебный мальчик опешил, его прищуренные глаза расширились от удивления, словно у рычащего котёнка. Он рычал на людей, но вдруг кто-то коснулся его лица и сунул ему в рот сушёную рыбу. Он растерялся, не зная, что делать. Ло Сяо всё больше и больше забавлялась, видя его таким, и не смогла удержаться от смеха. Её глубокие ямочки были сладкими, как выдержанное вино, источая опьяняющую нежность. Парень долго и непонимающе смотрел на неё. Он чувствовал, что, вероятно, слишком долго находился под палящим северо-западным солнцем, и у него даже слегка кружилась голова. Поэтому он опустил голову и яростно затряс ею. Когда он снова поднял взгляд, сияющая девушка уже ушла, вместе с подругами. Он услышал, как кто-то издалека спросил её: — Ло Сяо, чему ты смеёшься? Ты ведёшь себя так, будто внезапно сошла с ума.

— Где он? Почему мы его не заметили...

— Он смутился. Я смотрела на него какое-то время, а потом убежала, ха-ха-ха, — её искренний смех разносился издалека, купаясь в ослепительном солнечном свете и мерцая в воде. Погода была идеальной, это была их первая встреча. Он ещё не был знаменит, а она была такой юной.

***

  Поздно ночью в аэропорт Дуньхуан прибыл самолет. Туристический сезон был не в разгаре, поэтому ночные рейсы в Дуньхуан были немноголюдными. Из аэропорта вышли несколько пассажиров, в том числе высокий мужчина с широкими плечами и узкой талией. На нём была маска и солнцезащитные очки, кепка была низко надвинута, а на плече висел чёрный дорожный рюкзак. 

Он остановил такси и тяжелым, гнусавым голосом сказал: — В Дуньхуанскую городскую больницу.

Хотя водитель обычно подвозил много пассажиров и видел много странного, его любопытство не угасло. Он невольно несколько раз взглянул на мужчину в зеркало заднего вида. Мужчина молча сидел, отвернувшись к окну, наблюдая за деревьями софоры японской, проплывающими по обеим сторонам дороги.

Водитель не удержался и спросил: — Молодой человек, зачем вы едете в больницу?

Мужчина молчал. Такие пассажиры встречаются часто, особенно отчуждённые, и они не любят, когда им задают вопросы. Водитель, хоть и смутился, но молчал, сосредоточившись на руль.

Он уже не ожидал продолжения разговора с клиентом, как вдруг услышал, как пассажир на заднем сиденье сказал: — С моей подругой что-то случилось, я еду к ней.

— Ты прилетел к ней?

— Да.

— О, это потрясающе, у вас действительно крепкие отношения.

Мужчина помолчал немного и ответил: — Да. Она относится ко мне как к лучшему другу.

Водитель тоже был красноречив и с улыбкой сказал: — Тогда, когда она увидит тебя, она сразу же излечится.

Брови мужчины слегка шевельнулись, но лицо под маской оставалось неясным. Он, казалось, слабо улыбнулся: — Хм, — он опустил глаза, и его голос стал почти неслышным, словно он бормотал себе под нос: — Теперь, боюсь, что она меня возненавидит.