Онлайн чтение книги Матриарх перевоплотилась в богатую госпожу The Master Became a Wealthy Madam
Глава 40

Картина была высотой в половину человеческого роста. На ней – буйство красок, в центре которого теснился подсолнух. Цвета использовались смело, изображение было ярким.

Гу Сюэи медленно подошла и спросила:

— Ты умеешь рисовать?

— Да, учитель занимался со мной полгода. — Янь Вэньхун спросил: — Невестка, тебе нравится?

Взгляд Гу Сюэи сверкнул:

— Повесь у изголовья моей кровати.

Глаза Янь Вэньхуна тут же засияли. Он подтолкнул раму в сторону горничной:

— Отнеси повесить.

Горничная немедленно позвала охранника, и они отнесли раму на третий этаж.

Янь Вэньхун проводил их взглядом и только потом удовлетворённо повернулся:

— Если невестке нравится, в следующий раз я нарисую для неё картину с розами.

— Угу. — Гу Сюэи подошла к нему и села на диван рядом.

Янь Вэньхун снова заговорил:

— Я сегодня пообедал и поужинал.

Горничная, стоявшая рядом, слушала с некоторым недоумением. Слова молодого господина звучали… как-то по-детски, словно отчёт школьника.

Горничная осторожно перевела взгляд на лицо Янь Вэньхуна. Выражение его лица оставалось послушным, это всё ещё был тот самый юноша с чистыми глазами и добрым нравом.

'Наверное, мне просто показалось?'

— Молодец. — похвалила Гу Сюэи.

Затем она попросила горничную заварить чашку чёрного чая, после чего снова повернулась, окинула Янь Вэньхуна взглядом и спросила:

— Желудку стало легче?

Янь Вэньхун поспешно улыбнулся:

— Гораздо легче.

— А лекарство, которое прописал доктор? Его нужно принимать во время еды. — терпеливо продолжила Гу Сюэи.

Янь Вэньхун тихонько ахнул, а затем хлопнул себя по лбу:

— Я забыл!

Гу Сюэи приказала горничной, стоявшей рядом:

— Принеси аптечку из комнаты молодого господина.

Горничная тут же откликнулась и ушла.

Лицо Янь Вэньхуна сморщилось:

— Лекарство горькое, его трудно глотать, а когда проглотишь, тошнит и хочется рвать, спать потом плохо…

— Горько – съешь сахар.

Янь Вэньхун не ответил, лишь украдкой поднял глаза и уставился на Гу Сюэи.

В этот момент горничная принесла аптечку. Таблетки внутри были рассортированы, а инструкция врача прикреплена сверху.

Гу Сюэи взяла её, пробежала глазами инструкцию, достала лекарство и спросила:

— Ну и чего ты хочешь? Не будешь пить лекарство – в следующий раз снова будет больно?

Янь Вэньхун поджал губы так сильно, что они побелели. Он осторожно спросил:

— А если я не смогу уснуть, ты сможешь почитать мне вслух, как в тот день в больнице?

'Проблемный ребёнок'.

Гу Сюэи приподняла веки:

— Можно. Сначала вымой руки и сам прими лекарство.

Янь Вэньхун поджал уголки губ и улыбнулся.

В семье Янь не было привычки есть сахар, да и детей не было, так что такого лакомства, как сахар, в запасе, конечно, не держали.

Гу Сюэи помедлила, затем велела принести из кухни пакет колотого сахара.

Она высыпала один кусочек себе на ладонь и, когда Янь Вэньхун, зажмурившись, с трудом проглотил лекарство, протянула ему:

— Съешь сахар, и горечь пройдёт.

'В следующий раз нужно будет заехать в супермаркет и купить пакет леденцов, которые любят дети'.

Во рту Янь Вэньхуна всё ещё оставался горький привкус. Он невнятно промычал:

— Угу…

Затем он внезапно наклонился и осторожно взял губами сахар с ладони Гу Сюэи.

Гу Сюэи нахмурилась:

— В следующий раз бери рукой.

— Угу, угу… — Янь Вэньхун держал сахар на кончике языка, всем видом показывая, что ему ещё труднее говорить и слова получаются неразборчивыми.

Вкус колотого сахара был даже слишком приторным. Но он был таким сладким, таким сладким до самого сердца, что полностью заглушил горечь.

Янь Вэньхун облизнул губы:

— Съел.

— Тогда иди наверх отдыхать.

— А ты?

Гу Сюэи повернулась и распорядилась:

— Пусть на кухне приготовят лёгкий ужин и помоют фрукты.

— Невестка не ужинала?

— Да, не успела. — Гу Сюэи поторопила его: — Тебе пора наверх.

Но Янь Вэньхун не двигался:

— Невестка была со мной, когда мне ставили капельницу, я тоже должен побыть с невесткой, пока она ест.

Гу Сюэи взглянула на него:

— Если тебе так комфортнее, делай как хочешь.

— Угу. — Янь Вэньхун улыбнулся и последовал за Гу Сюэи в столовую.

Поздний ужин и фрукты быстро подали. Гу Сюэи только взяла палочки, как зазвонил телефон.

Гу Сюэи ответила на звонок. С того конца послышался вой ветра, и Янь Вэньбай прокричал во всё горло:

— Я! Добрался! Слышно?!

Не только Гу Сюэи было слышно – даже Янь Вэньхун услышал.

— Слышно.

— …А, у меня тут ветер сильный, и связь плохая… Янь Вэньхун… вернулся?

— Да. — Гу Сюэи помолчала секунду и спросила: — Хочешь с ним поговорить?

— Нет! — резко оборвал Янь Вэньбай.

Гу Сюэи, как образцовый родитель, подробно расспросила Янь Вэньбая об окружающей обстановке, попросила точнее определить его местоположение и только потом повесила трубку.

Подняв голову, она услышала, как Янь Вэньхун тихо произнёс:

— Ужин уже остыл.

Гу Сюэи это не волновало:

— Ничего, можно подогреть.

Янь Вэньхун сидел напротив Гу Сюэи. Свет лампы в столовой падал на него сверху. Он слегка опустил голову, так что лица было не разглядеть:

— Это четвёртый брат звонил?

— Да.

— Почему он звонит невестке?

Рука Гу Сюэи, державшая виноградину, замерла. Она сказала:

— В эти дни его школа организовала поход в горы с ночёвкой. Он не дома, так что, конечно, должен звонить каждый день и сообщать о своём местонахождении. В конце концов, сейчас непростое время.

— Каждый день? — спросил Янь Вэньхун. — Вчера тоже звонил?

— Да. — Гу Сюэи наконец посмотрела на него: — Что-то не так?

Янь Вэньхун покачал головой, а затем усмехнулся:

— Просто немного удивлён, что четвёртый брат с его характером способен на такое.

Подогретый ужин быстро принесли снова. Гу Сюэи неторопливо доела.

Янь Вэньхун сидел напротив и смотрел, как она ест.

Гу Сюэи вымыла руки, вытерла рот и собралась подняться наверх.

Внезапно за её спиной раздались звуки сухой рвоты.

Гу Сюэи тут же остановилась, обернулась и поддержала его:

— Что случилось?

Янь Вэньхун слабо улыбнулся:

— От лекарства правда… тошнит.

Договорив, он быстро направился в туалет на первом этаже. Опершись о раковину, он долго давился рвотой, но ничего не вышло. В последние дни его режим питания стал гораздо более регулярным, к тому же лечение капельницами дало значительное улучшение по сравнению с прошлым.

Тем не менее он продолжал отчаянно давиться рвотой. Вены на шее вздулись, а лицо быстро побагровело.

Когда он снова выпрямился, вид у него был совершенно обессиленный – он казался хрупким и жалким.

'Это какая-то психологическая травма?'

Гу Сюэи не стала его расспрашивать, а подошла, открыла кран:

— Сначала вымой руки и умойся, потом пойдём наверх.

Выйдя из туалета, Гу Сюэи велела горничной отнести ноутбук и книгу из кабинета, а также её собственную чайную чашку, в комнату Янь Вэньхуна.

Она пошла в его комнату вместе с ним.

— Сначала попробуй подавлять желание рвоты каждый раз, старайся сократить продолжительность этого состояния… Если не сможешь выдержать, поедем в больницу.

Янь Вэньхун послушно согласился и лёг в кровать.

Гу Сюэи подоткнула ему одеяло, а затем села на диван.

Она положила ноутбук на колени и попробовала поискать информацию о «Школе Хуайнин», упомянутой Янь Вэньхуном.

Информации нашлось немного, всего пять страниц связанных результатов.

В начале списка в основном были заголовки вроде: «Школа Хуайнин – элитное образование», «Школа Хуайнин снова получила награду», «Закрытый режим, элитное обучение – сделайте вашего ребёнка лучшим из лучших».

Гу Сюэи пробежала глазами по заголовкам, но не нашла ничего полезного.

Однако она всегда была терпелива. Она медленно просматривала ссылку за ссылкой, запоминая всю информацию. Наконец, она увидела сохранённую копию страницы Baidu, ссылка на которую гласила: «Я в Школе Хуайнин, я хочу умереть…».

Но при переходе по ссылке отображалось сообщение: «Запись удалена».

Гу Сюэи продолжила прокручивать страницу вниз, выражение её лица ничуть не изменилось.

Янь Вэньхун украдкой поднял глаза и посмотрел на неё.

Она уже сняла макияж, собранные в причёску волосы были распущены и свободно лежали на плечах. Вечернее платье сменилось мягкой домашней одеждой.

Торшер рядом с диваном излучал свет. Но она казалась ярче света, излучая нежность и силу.

Не дождавшись, пока Гу Сюэи начнёт читать ему вслух, Янь Вэньхун сонно закрыл глаза и заснул в этой слегка опьяняющей атмосфере.

Гу Сюэи подождала ещё полчаса, убедилась, что он не проснётся, и только тогда ушла.

Горничная всё это время ждала за дверью. Увидев, что она вышла, поспешно спросила:

— Госпожа, ваши вещи нужно перенести обратно?

— Не нужно, пусть остаются. Принеси мне чистую чашку.

— Да.

Гу Сюэи пошла не в кабинет, а вернулась в спальню.

Картина уже висела на стене. Подсолнух цвёл так ярко…

Но Гу Сюэи смотрела на неё, и её взгляд похолодел. Она тихо вздохнула.

'Янь Вэньхун хитёр и скрытен, но картина его полна света и солнца… Этот резкий контраст ещё больше подчёркивает его внутреннюю раздвоенность… Вернуть его на правильный путь будет непросто'.

Когда стрелки часов показали три часа ночи, Янь Вэньхун внезапно сел в постели, весь в поту.

Торшер всё ещё горел, но диван был пуст.

Сердце Янь Вэньхуна резко сжалось. Он крепко вцепился в простыню, лицо его стало ледяным…

Он босиком спрыгнул с кровати, подошёл к дивану и увидел оставленную на нём книгу.

Книга была открыта на тридцать пятой странице и лежала обложкой вверх. Словно её хозяйка отошла ненадолго и вот-вот вернётся…

Янь Вэньхун выдохнул с облегчением, обнял одеяло и так и уснул на диване.

На следующий день цвет лица Янь Вэньхуна стал немного лучше.

Гу Сюэи позавтракала вместе с ним, а затем отправилась в здание корпорации «Яньши».

В это время новость о Янь Вэньцзя стремительно поднялась на первое место в горячих запросах, вплотную приблизившись к тегу #КартинаГуСюэи.

Янь Вэньцзя сделал репост с похвалой картине, но это не привлекло хейтеров на его поле битвы.

Хейтеры тоже боятся сильных и задирают слабых. Фанаты Янь Вэньцзя были слишком сильны в спорах, так что они, конечно, не осмелились прийти.

Наоборот, в комментариях появилось множество людей, которые тоже хвалили картину.

Так или иначе, популярность росла. Даже другие знаменитости присоединились к ажиотажу, делая репосты и заявляя, что картина действительно красива, у брата Юаня хороший вкус и так далее…

СМИ ухватились за эту возможность и отправились брать интервью у тех, кто на аукционе тоже делал ставки на картину. Например, у Цзян Юэ.

— Господин Цзян, в тот день вам не удалось купить картину госпожи Янь. Вы сожалеете об этом? — спросивший это репортёр втянул голову в плечи. Если он чем-то разозлит Цзян Юэ, ему нужно будет место, чтобы спрятаться.

Остальные тоже уставились на Цзян Юэ, гадая, ответит ли он на такой глупый, но интересный публике сплетнический вопрос.

Цзян Юэ остановился:

— Сожалею, очень сожалею.

Он продемонстрировал невиданное доселе в его жизни актёрское мастерство и с горечью произнёс:

— Эта картина действительно великолепна…

Пэй Лисинь увидела эту сцену на своём телефоне.

Она стиснула зубы:

— Бред собачий! Я навела справки, Гу Сюэи потратила на эту картину всего несколько тысяч! Какая к чёрту знаменитая картина! Стоит она того?!

Пэй Лисинь начала подозревать, не сговорились ли Гу Сюэи и Цзян Эр, чтобы подставить её.

'С какой стати Цзян Эру объединяться с Гу Сюэи? Только из-за её лица?'

Пэй Чжикан внезапно вскочил и спросил:

— Сестра, а где та картина?

— Я пожертвовала её на месте. — При упоминании об этом Пэй Лисинь снова разозлилась. 'Почему эти репортёры не ухватились за это? Гу Сюэи ведь не пожертвовала! Это я пожертвовала! И комиссию аукциона заплатила тоже я!'

Пэй Чжикан сообразил. Он показал телефон Пэй Лисинь:

— Смотри… вот, Юань Вэньцзя, он похвалил картину, а за ним почти весь шоу-бизнес хвалит. Потом ещё Цзян Эр высказался, и многие деловые люди тоже стали заявлять, что картина редкая…

Пэй Лисинь тут же всё поняла. Она резко побледнела.

Цена коллекционного предмета, помимо его собственной ценности, во многом определяется ценностью, приписываемой ему другими.

Например, горшок с орхидеей сам по себе нравится только любителям цветов. Но если желающих заполучить его становится больше, появляются люди, стремящиеся извлечь из этого выгоду, и начинают раздувать цену. Когда все признают, что это ценный цветок, его первоначальная стоимость уже никого не волнует.

Картина за три тысячи, которую она пожертвовала, всего за одну ночь, вероятно, действительно подорожала до девяти миллионов девятисот тысяч.

Пэй Лисинь немедленно сделала несколько звонков. И действительно, стоило ей спросить, как выяснилось, что многие бизнесмены, считающие себя людьми со вкусом, уже начали интересоваться коллекционированием картин «Зимней Ночи».

А те, кому по счастливой случайности уже довелось приобрести его работы, теперь хвастались ими в сети.

Как только модное веяние сформировано, и его поддерживают влиятельные люди из разных кругов и звёзды шоу-бизнеса, повернуть его вспять становится очень трудно.

Пэй Лисинь ошеломлённо смотрела на этот абсурдный результат. Наконец, не выдержав, она закашлялась кровью.

— Гу Сюэи водила нас за нос с самого начала!

…

А Гу Сюэи в это время уже сидела в здании корпорации «Яньши». Она вертела в руках чашку и небрежно проговорила:

— Супруги Пэй присвоили внутренние средства «Баосинь», а также аванс по государственному заказу. Они провели деньги через благотворительный фонд под видом пожертвования, но на самом деле это отмывание денег… Всего более двух миллиардов.

— То немногое, что я вытянула из рук Пэй Лисинь, просто мелочь по сравнению с этим.

— Да. — Чэнь Юйцзинь кивнул. На его лице не было особого гнева.

Гу Сюэи тихо вздохнула:

— Жаль, что времена изменились…

— Будь это в древности, с того момента, как я бы разобралась, как «Баосинь» присваивает деньги, как сбывает краденое, с кем сотрудничает и кто их прикрывает… я бы уже давно явилась к ним домой и конфисковала имущество.

— Если…

— Если что?

'Если бы Янь Чао умер там, за границей, хм…'

— Акций Янь Чао плюс акции, полученные мной после замужества, хватило бы, чтобы превзойти долю Пэй Лисинь в «Баосинь». Я могла бы напрямую занять её место.

— Не выйдет. У Янь Сюньхуа акций больше, чем у господина Янь. — Чэнь Юйцзинь помолчал, потом внезапно кое-что вспомнил: — …Однако после смерти предыдущего главы Янь все молодые господа и барышни семьи получили акции «Баосинь».

'Но… с чего бы им отдавать свои акции?'

Именно поэтому с «Баосинь» до сих пор столько проблем. Для «Яньши» это мелочь, но проблема реальна. Янь Сюньхуа, опираясь на свою долю акций, неуязвим, как таракан. Даже Пэй Лисинь извлекает из этого выгоду.

— Их акции вместе взятые?

— Их акции плюс ваши, господин Янь должен будет добавить всего 1%, чтобы превзойти долю Янь Сюньхуа. — 'Но это невозможно', — подумал Чэнь Юйцзинь.

Гу Сюэи ответила:

— Понятно.

'Тогда Янь Чао может жить.'

— К тому же, это должно быть одобрено большинством других акционеров… — добавил Чэнь Юйцзинь.

Он не считал идею Гу Сюэи нелепой или несбыточной. Она сильно изменилась.

— Вот как. — Гу Сюэи кивнула.

'Похоже, я ещё многого не знаю'.

В этот момент у Гу Сюэи снова зазвонил телефон.

Она взглянула на экран и ответила. С того конца тут же раздался голос Янь Вэньхуна:

— Я только что вовремя принял лекарство и съел кусочек сахара. Меня тошнило, но я сдержался.

У горничной на том конце линии дёрнулся уголок рта.

'Опять началось, отчёт как у школьника'.

Гу Сюэи похвалила:

— Умница.

Затем она повесила трубку.

Чэнь Юйцзинь не удержался и спросил:

— Кто это звонил?

— Янь Вэньхун.

Чэнь Юйцзинь на мгновение удивился.

Вскоре его удивление переросло в изумление.

Минут через десять Янь Вэньхун позвонил снова:

— Я читаю книгу, которую ты оставила.

— Угу.

В течение следующего часа с лишним Янь Вэньхун звонил каждые несколько минут:

— Я выпил немного тёплой воды.

— Я начал рисовать розы, они очень красивые.

— Эта краска не очень хорошая.

— У меня получается немного коряво, что если тебе не понравится?

…

Чэнь Юйцзинь: «…»

'Янь Вэньхун окончательно спятил?'

Когда Гу Сюэи ответила на очередной звонок…

— Я сейчас занята.

— Ох… ладно, тогда не буду мешать. Я позвоню тебе попозже. — В голосе Янь Вэньхуна слышалось явное разочарование.

Гу Сюэи слегка приподняла бровь.

'Он… подражает Янь Вэньбаю?'

Тем временем.

Янь Вэньшу уже давно видела горячие запросы.

Она закатила глаза, глядя на пост Янь Вэньцзя в Weibo, и не удержалась, чтобы не позвонить Гу Сюэи.

'Гу Сюэи просто потрясающая! Такая дешёвая картина в её руках вдруг так взлетела в цене!'

Янь Вэньшу уже придумала, что скажет Гу Сюэи, но когда она набрала номер, то услышала: «Абонент, которому вы звоните, сейчас разговаривает».

…Ааа, какой идиот всё время названивает Гу Сюэи!

Примечание автора: Сегодня у нас подражатель Янь Вэньхун.

Сестрица Гу: Окей, Янь Чао может жить.

Господин Янь: Апчхи! Должно быть, я заразился.